I turn

Умирать было не страшно, страшнее было не умирать.

Невидимая нить опутала нас с тобой, а с чего бы ей быть не видимой? Нить. Как громко и пусто сказано, да ещё и невидимая. Эта нить весьма ощутима и реальна, стоит лишь прикрыть веки. Нас, похоже, проткнули иглой, ты почувствовала? Я, да. И чувствовал, как нить проходила сквозь меня. Чувствовала? А потом кто-то стал стягивать за краешки. И мы…

Стрелялись из наганов, а после звенели, друг о друга мечи, кололись чашечки об пол и летали тарелки на предзвуковых скоростях, протыкая стены насквозь, улетая в соседские квартиры. Казалось ничто не сможет… Казалось никто не сможет… Ты знала? Я, нет…

Опустились шторы, притушились свечи, магниты повернулись. И понеслась купля – продажа. Отдал и забрал всё, что смог. Врать не буду, мне хватило, а тебе? Меняю Москву на Питер. Питер на Новгород. Новгород на Псков. На Вязьму и далее. Чувствуешь? Ниточка. Одна целая тысяча гвоздей. Ой, это не много, будь уверена…

Одна целая тысяча гвоздей, вбита в мою левую руку. Зачем милая? Не знаешь ли имени этого искусного кузнеца? Норовился даже подковать меня, да я брыкнулся, позабыв имени спросить. А он и не вернулся, видать далече отлетел. Что ж дороги наши разбежались и к добру, наверное. Встретишь его, передай привет, скажи, что гвоздиков много вбил, работы мне ещё надолго…

14 апреля. 15 апреля. 16 ап… 17 а… Числа. Тоже нити. Протыкают. Привязывают. Весьма ощутимы, их можно трогать, но только аккуратно, весьма осторожно.
Грозно сверкнёт молния над непослушником, задравшимся всей своей сутью в небеса. Что он ищет там? Что найдёт? Лишь отражение твоё мелькнёт тебе пером хвостатым. Я помнится, был этим искушён. Оно сверкало и грохатало, а я, подперев подбородком небосвод зрил в то, что не дано понять мне. Числа. Ты не понимала, я тоже не понимал…

Грани. Камни. Слова острые и тяжёлые, не по мне, не потяну. Устал я, дайте время, перекур. У меня ещё достаточно гвоздиков в руке. Пассатижи, сигарета, стакан. Пассатижи с одной дужкой, сигарета на половину, промокла, стакан - пластик, дырявый. Мне нравится, как ты дышишь. Так спокойно, размеренно, грудью. Твои руки чисты, сигарет никотиновых под завяз, а стаканы твои бездонны. Я не завидую. Не привык…

Ну, и этому изложению должен быть конец, как конец всему материальному. А может, я и не прав? Мои габариты притушены. Я на обочине. Воооот там. У кромки леса. Видишь, я не умер. Я только ещё откапываю себе могилу. «Могилу роешь».

«Твои глаза
 Цвета неба
 Любили меня
 Как никогда»