Танцор и киллер. Часть вторая

Игорёк.

Уже больше двух месяцев мы с Кириллом жили вместе. Конечно, эйфория первых дней снизилась, какие-то бытовые мелочи старались омрачить наше голубое небо. Но, если он по молодости имеет право на выхлопы, мне это как-то не к лицу. Пришлось идти на хитрости, чтоб благоверный начал думать не только о сексе и развлечениях, но так же стирке, готовке, уборке и прочем. Несколько раз он бывал на репетициях, часто заезжал на выступления. Убедился, что танец это не самый лёгкий труд. Моё окружение поголовно влюбилось в Кирюху, что вызывало даже некоторую ревность с моей стороны. Как ни странно, его братаны наш союз восприняли как само – собой разумеющееся. Ну, женился парень, что такого? Ну, на мужике, и что? Зато счастлив, сыт, одет чисто и никому от этого хуже не сделалось! Они запросто могли припереться к нам в любое время суток, просто пожрать или выпить. Когда Кирилл исчезал в очередную командировку, что Томас, что Жека с остальными старались не оставлять меня одного. Хотя, сильно подозреваю, что это не от чистого сердца. Я ходил к ним на тренировки. Некоторые, по растяжкам, провёл как тренер, посадив почти всех на шпагат за месяц. Когда мы с парнями выезжали за город, в баню, либо ещё куда, то вели себя примерно, не позволяя даже лишних прикосновений. Не стоит дразнить гусей. А может кому-то неприятно созерцать наши ласки? Я ничего не расспрашивал об их делах. На, положенные в этой среде, провокации, отшучивался.
Много тёплых воспоминаний оставило то время. Тихие вечера вдвоём. Неожиданные поездки в другие города на день-два. Его появление в каком-то Усть-****юйске во время гастролей нашей группы, и мой прыжок со сцены ему на руки, прямо посередине номера. Как мы разбили машину и купили новую. Как подрались с десятком обдолбаных хулиганов, и я сломал руку о чью-то челюсть. Многое вспоминается с улыбкой. Как правило, я возвращался с работы часа в четыре утра. Входишь в тёмную квартиру, его ботинки валяются в прихожей, холодильник уже пустой, с дороги он сметает всё, может суп заедать бутербродом с вареньем. Телевизор орёт, а этот чуня дрыхнет без задних ног. Я, принимаю душ, что-то кидаю в рот наспех, и забираюсь под тёплое одеяло. Кирка быстро перенял мою манеру спать совершенно голым. Подползаю к нему, в родное тепло. Он, улыбаясь сквозь сон, обнимает меня, так что косточки стонут, и шепчет так по-детски: «Игорёк».
Двух вещей в этой жизни панически боялся мой герой. Зубных врачей. Была парочка комичных ситуаций, когда, с криком «Кто привёл этого мальчика», врачихи выскакивала в коридор. Мне приходилось садиться на детинушку росточком метр девяносто шесть верхом и держать его ручечки, дабы доктора не удушил. И моей мамы. Хотя ей была известна моя ориентация, она свободно принимала разных знакомых, говоря, что это моё дело и моё счастье. Кирюха ни в какую не соглашался с ней познакомиться.
Как водится, вмешался случай. Мы нежились в постели, понедельник – законный выходной у танцовщиков и бандитов. За первой входной дверью звякнули ключи. Кирюха посапывал. Я, перелетев эту стену спокойствия, резво натянул треники и футболку. Когда маман открыла вторую дверь, только сонная рожица отпрыска говорила правду.
-Сынуленька! – Ей бы в опереттах играть с таким пронзительным контральто. – Всё спишь? Была в вашем Универсаме, тут самый большой выбор кофе в городе. Думаю, надо зайти проведать, заодно вкусненьким побаловать! Помогай.
Вкусненькое занимало два громадных пакета со всякой всячиной. Я едва оторвал их от пола.
-Тише ты! Мама. – Мой шёпот остановил непрерывную арию восторгов чистотой в доме. – Человека разбудишь.
-Хорошо, поняла, не кричи. – Она попыталась проникнуть взглядом за матовое стекло, отделявшее прихожую от комнаты. – У тебя мужчина или женщина? – Тут её глаза округлились, уставясь на Кирюхины туфли сорок четвёртого размера. – Господи. А рост-то, у него какой?
-Метр тридцать. – Буркнул я. – Пошли на кухню.
Усадив этот вечный двигатель в дальний уголок, чтоб не лезла с помощью, я завертелся между столом, плитой и холодильником не хуже Чаплина, в фильме про завод. – Нормальные люди обычно звонят перед приездом. – Надо было распихать по местам все подарки, сворить кофе, отвечать на вопросы и не давать ей повышать громкость.
-Он хоть тебя любит?
-Угу. Главное, что я люблю его, как никогда не любил.
-Это я по твоим глазам поняла. Знаешь, ты похудел. Хорошо, когда у тебя волосы отрастают. С короткой стрижкой, ты на бандита похож. Знаешь, сколько их сейчас развелось? Вот недавно соседка шла вечером…
Мы пили кофе, трепались о всякой ерунде, пробуя маленькие бутербродики с её подарками. Когда обсуждали возможные поездки на отдых, в дверях кухни картинно возникла обнажённая статуя юного Геракла.
-Игорёха, мне кофе сварил? Ой, здрасьте.
-Мама, это Кирилл. Кирилл, это мама. Что застыл? Умойся, оденься и к нам.
Пытаясь прикрыть срам ладонями, любимый сверкнул на меня глазами и удалился в душ. Краем глаза я видел, что мама рассматривала совсем не лицо. С выражением крайнего изумления, она повернулась ко мне.
-Невероятно. Он что, этот? Как его? Рэкетир?
-Какая разница?
-Очень красивый. Не слишком молод для тебя? Лет десять разницы?
-Семь. Мамочка, он самый лучший парень, какого только можно вообразить!
-Когда-то я такое уже слышала. Сколько вы вместе?
-Это важно? Я ведь даже не изменяю ему! Не хочется. О, идёт. Постарайся воздержаться от дурацких вопросов про семью и работу.
-О чём тогда говорить? О погоде?
-О кино и театрах. Можешь проехаться по телепередачам. Твоя излюбленная тема.
Они подружились. У меня даже случаются приступы ревности, когда все планы, подсказанные настроением, рушатся в тартарары из-за Киркиной коровьей вежливости! Он, видите ли, должен везти маму по магазинам, на дачу, забрать от туда-то, добросить туда-то. Кошмар! Ох, чует моё сердце, там началась планомерная работа по внедрению идиотской мысли съездить к моей бывшей жене в Самару. Там Волга. Вот ****ь, в Питере никто никогда ни одной реки не видел! И, вообще, проблемы с водой! Там фрукты. А этого слова мы в Питере, вообще никогда не слыхали! И там дочь, точная копия нашего Игоря. Картина маслом: «Здравствуй, Катенька! Это дядя Кирюша. Теперь он замещает твоему папе твою маму»! Прелесть.
Говоря об изменах, я не шутил. Это раньше всякое было. С кем хочется и не хочется, по пьяни, по дружбе, по приколу, от скуки и за деньги. Баста. Его неопытность, или элементарная робость в сексе, меня поражали. Первое время бродили мыслишки, что он со мной только оттого, что лучшего не видал. Ерунда. Лучше меня просто не бывает. Пусть поищет. Пусть только попробует!
Однажды я устроил нечто неимоверное. Приготовил здоровенную бутыль оливкового масла и попросил благоверного размять, гудевшие после концерта, ноги и ноющую спину. У Кирилла обалденные руки. Широкие, сильные, немного огрубевшие от тренировок. Я сбросил одежду, распластавшись на простыни. Он предпочёл спортивные красные трусики. Добросовестно разминая каждую мышцу, Кирка что-то комментировал, отвлекая меня от подлых планов. Сказать по правде, я не каждому профессионалу позволяю делать себе массаж. Вообще, очень настороженно отношусь к чужим прикосновениям. А под его руками всё тело начинало просто петь, расслабляясь и нежась. Закончив с ногами, Кир уселся мне на задницу, начав разминать спину. Ягодицы почувствовали упругий комок под атласом трусиков. Меня страшно веселило, что свою дубину мой мальчик трепетно называет «Кирилл малой». Я стал щекотать пальцами его колени.
-Прекрати. А то никакого массажа не будет.
-Правда? – Сжимая и разжимая ягодицы, я затеял опасную игру.
-Перевернись.
Когда-то он делал это неохотно. Как говориться, аппетит приходит во время еды. Его жёсткие губы бережно касались моего живота, мышцы груди играли на давно стоящем члене, а я ждал. Он всегда начинает с поцелуев. Сначала сбоку ствола, основание, яички. Потом, будто раздумывает, а стоит ли это делать, немного работает рукой, дыша на мою головку открытым ртом, и, наконец, вбирает конец в себя. Первые разы приходилось превращать простой акт орального секса в урок по технике безопасности. Он был несколько удивлён, когда узнал, что не надо сосать с бешеной силой, не стоит пытаться затолкать язык в отверстие головки, яички – не автомобильный клаксон, кулаком их сдавливать ненужно. И, упаси господь, пускать в ход зубы или тереться о головку щетиной! Кирка быстро научился. Мне стало нравиться, как он это делает. Как неожиданно меняет скорость и технику. Он даже стал изобретать какие-то свои штучки. Странно, что член так долго оставался табу для его рта. Все остальные местечки он изучил языком почти сразу. Обожаю отдаться весь его рукам и рту, особенно, когда на широкую спину любимого щедрым потоком льётся масло.
-Ты рехнулся?!!
-Угу. Моментально, как только увидел тебя впервые.
Кожа быстро утратила способность впитывать. Ни о каких оральных ласках речи больше и быть не могло. Но это скольжение тел друг по другу, свободное проникновение рук в промежность, довольное чавканье разлепляющихся тел, было достойно. Мы, словно два морских котика, извивались друг вокруг друга, изобретая самые немыслимые позы для обоюдных ласк. Член можно брать сгибом локтя, под коленом, сомкнутыми ступнями, под мышкой, между головой и плечом. Да, всем на свете, руками тоже! Он лёг на живот, а я скользнул к упругим полушариям попки, позволив его затылку тереться о мои яица. Классно, руки проникали между ягодиц, поглаживая всю промежность, пальцы спокойно входили внутрь, заставляя его стонать от желания. Красивое место от дырочки до мошонки, совершенно безволосое, стало блестящим от масла. Оттолкнувшись руками, я проскользил по телу Кирилла, так, чтобы его пятки оказались на уровне моего лица. Направил свой член и вошёл в него. У меня тоже достаточно сильные руки. Его каменные икры начали размякать под моими пальцами. Члену, непривычно направленному вниз, стало неуютно, и я перевернулся, используя его как ось. Положив каждую ногу на соответствующую ногу Кирилла, медленно работал тазом, не забывая при этом ласкать его тело руками. Он встал на колени, я на ноги. Его попка смотрела верх, и грех было этим не воспользоваться. Войдя, я зажал его поясницу коленями, ухватившись руками за плечи опиравшегося на локти парня. Мне всегда нравилось чувствовать себя наездником. Кир не мешал мне задавать ритм и скорость скачки. Мы снова легли. Он широко раздвинул ноги, позволяя моему члену проникать как можно глубже.
-Кирка, я сейчас кончу.
-Давай. – Он сомкнул ноги и полностью расслабился. Я привстал, оперевшись на вытянутые руки, и понёсся к финишу. Мой хороший то и дело сжимал ягодицы, стараясь доставить мне удовольствие. Почувствовав, что ещё немного, и финиш, я лёг на Кирилла, крепко прижав его к себе, просунутыми под грудь руками. Ещё! Ещё чуть-чуть! А-а-а…Он сильно сжал ягодицы, закинул руки и прижал к себе мою голову.
-Я так люблю, как ты кричишь, когда кончаешь.
-Отпусти-ка меня. – Не позволив себе побалдеть, я вышел и перевернул его на спину. – Вторая серия. Вы готовы к корриде?
Мы смотрели друг другу в глаза. Сидя на корточках, я плавно опустился на его член, какое-то время разминался, приседая. Он гладил меня везде, где мог дотянуться. Затем, стараясь не выпустить его член из себя, я встал на колени, и понеслось. Великолепно быть гибким и сильным! Можно работать бёдрами вперёд-назад, тогда его член, словно сосок вымени в пальцах доярки, испытывает нежное поглаживание. Можно приподниматься вверх-вниз, он, поддерживая тебя под попку, словно сам трахает. Можно и замереть, тогда его бёдра работают. Но лучше всего чередовать всё это, добавляя вращение собственным тазом. Его пальцы понемногу стали усиливать хватку за верх моих бёдер. Я проверил рукой, член Кирилла отвердел и начал рефлекторно подрагивать. Пора. Придерживая своё хозяйство ладонью, ни к чему, что бы оно смешно болталось в такой момент, я упёрся ладонью в его мощную грудь, и увеличил темп скачки. Не сбавляя оборотов, начал понемногу отклонять корпус назад, чтобы увеличить давление на его чувствительные места. Давай, давай, милый! Ну, же? Давай, Кирюшка!!!
Как он научился стонать. Мамочки мои! Подняв лицо к потолку, вытянув туда же руки, выжидая, пока огненная лава внутри меня не закончится, я упал на него, не выпуская из себя всё ещё стоящий член.
-Ты чудовище. – Прошептал он, боясь целовать масляную кожу. – Зачем ты это делаешь, если не кончаешь, когда я тебя трахаю?
-Родной мой человечек. Да, я себя во сто крат больше мужиком чувствую, когда отдаюсь тебе полностью. Тебе сейчас плохо было?
-Сейчас было хорошо. – Он аккуратно снял меня с себя и встал на пол. – Мне с тобой всегда необыкновенно хорошо. – И пошлёпал в ванную. – Забыл сказать, я люблю тебя. Хоть ты и совершеннейший псих.
Сегодня он трахнул меня всего пятый раз за всё время нашего знакомства. Я огляделся. Простыни и матрас придётся выбросить. Хрен с ними. А вот испорченные трусы Кирюха мне всю жизнь вспоминать будет. Удивительно. Он иногда прикипает к таким мелким вещам. Завтра же куплю ему десяток таких.
Когда в душ направился я, зазвонил телефон. Неугомонная парочка Томас и Жека приглашала посетить загородный ресторан с невероятными шашлыками. Мол, лето скоро кончится, ****и увянут, арбузы протухнут и вино испариться. Пока я мылся, они уже сидели на кухне. Одетый Кирилл с неудовольствием наблюдал, как я курю совершенно голый, слушая лепет двух шлюшек и Жеки.
-Не дуйся, плесни мне красненького.
-Может, оденешься?
-Жарко. Да и скрывать-то нечего.
-Ой, пусть так ходит. – Встряла одна. – Я его в клубе видала, теперь всем расскажу, что голый он ещё круче.
-Насмотришься ещё. – Жека засосал ее напомаженные губы.
-Оденься, Ингвар. – Том предпочитал называть меня скандинавским вариантом имени. – Мы опаздываем.
Жекин «Джип» легко вместил нашу компанию. Вопящая музыка, хохочущие девицы и гуляющая по рукам бутылка создавали приподнятое настроение. Ресторанчик, разбросавший по ухоженному газону домики и беседки, действительно оказался неплох. Шашлыки удались, и мы отрывались по полной программе.
В разгар событий, натикало от силы половина одиннадцатого, я обратил внимание, что Кирюха как-то подозрительно на меня посматривает. Вроде бы ничего недозволенного я не делал.
-Ты чего, Кир? Я что-то лишнее ляпнул?
-Нет. – Он посмотрел на меня, как бы узнавая заново. – Всё прекрасно.
-Тогда, что с тобой происходит?
-Ты никогда не работал с трудными подростками?
-Работал. Летом в лагере. Только это давно было.
-А дружок твой на малолетке в Колпино не сидел? Киса.
-Сидел. – Я старался понять, куда он клонит. Решил покопаться в прошлом? Странно. Мы никогда об этом не говорили. – Был моим любовником, если ты об этом. Только его убили лет шесть назад. На Московском вокзале.
-А дома есть твои старые фотографии?
-Целый мешок! К чему ты клонишь, чёрт тебя побери?
-Поехали.
-Да вы совсем охренели? – Томас был раздосадован. – Вас никогда из дома не вытащить.
-Сплошной медовый месяц. – Поддакнул Жека.
-Заткнитесь. – Если моему половину что-то втемяшилось, на пути лучше не становиться.
-Извините нас. – Попытался сгладить хамство Кирки я. – Родня из деревни приезжает, встречать надо. Ещё догуляем. Девочки, оставляю парней на вас, будьте умницами.
Всю дорогу мы молчали. Он грыз ногти, а я злился. Действительно, в кои веки подобралась весёлая компания, а Кирку вдруг заинтересовало моё далёкое прошлое. Болван! В квартиру ворвались казацкой кавалерией, он впереди, я, развеваясь подобно флагу, сзади.
-Где? – Он сжал мою руку. Я показал пальцем на верхние антресоли. Все мои заброшенные бумаги и какие-то бебехи полетели на пол. Обнаружив вместительный пакет с детскими и армейскими фотографиями, Кирилл вывалил всё на кровать и принялся быстро их просматривать.
-Ты не рассказывал, что служил на флоте.
-Я и в детский садик ходил. Вот. Ищешь комромат? Я сжигаю фото бывших любовников.
-Придурок.
-Мудак. – Мне захотелось кофе. Бурю лучше всего переживать на кухне.
Он появился, когда я выпил половину чашки. Сел напротив, подвинув мне наш с Кисой последний снимок.
-Да. Это я, а это он. – Я закурил. – Оставил на память. Мне его всегда немного жалко было. И он меня сильно любил.
-А это? – На второй фотографии был запечатлён весь мой отряд. Я, удивительно молодой и симпатичный, улыбался в центре. – Много пацанов тогда перепортил?
-Совсем ****улся? – Я хотел забрать фото, но Кирка не дал. – Никогда не прикалывался к подросткам. Особенно на работе. Ты головёнку не ушибал последнее время?
Я встал подлить себе кофе, нарочно задел его локоть бедром посильнее. Когда сел обратно, поднял глаза, собираясь высказать очередную колкость, и осёкся. Кирилл сидел, кусая нижнюю губу, а из раскрытых глаз текли слёзы.
-Ты хоть что-нибудь помнишь про то лето?
-Да ничего особенного. – Я растерялся. – Дрался с кретинами из старшего отряда, моих обижать вздумали. Вот этого и этого направил в колонию, там полная засада, конченые ребятишки. Этого едва откачал, повеситься решил. Не было ничего и ни с кем. Я клянусь тебе, Кирюшка.
-А как мальчишку, вот этого, в озере целовал, помнишь?
-Ах, да. – Я рассмеялся. – Он подглядел, как я дрочил, мог разболтать. Вот и пришлось импровизировать на ходу. Не топить же было пострела?
-Тебе лицо знакомым не кажется? Это я.
-Врёшь. – Но я уже понял, что это действительно он. И фотография, и небольшой белый шрам на щиколотке. Кирюха тогда на гвоздь напоролся, прыгая с сарая. Глаза, сохранившие зелёную ясность лета. – Я же не помню всех имён. Тебя, кажется, Северок звали?
-Угу. А тебя Танкист.
-Кирка, а ведь так не бывает. Мне Киса писал, что у него на зоне есть любовничек, но я не выяснял кто. Не бывает так!
-Бывает, Игорёк. Выпить хочешь? За то, что я всё-таки нашёл тебя. В кого был без памяти влюблён в четырнадцать лет. О ком мечтал. Долго мечтал после. И вот, нашёл.
-Угу.
-Правда, ты должен быть выше и сильнее.
-Прости, за годы ожидания немного износился. Поцелуй меня.
Мы уговорили литровую бутылку водки, вспоминая то самое лето. Он рассказывал, какими занятными путями бродит мальчишеская фантазия. Я пытался вспомнить свои детские влюблённости. Это было как бы новым открыванием друг друга. Мы никогда прежде не говорили так долго и так замечательно. Я иногда целовал его пальцы. Он гладил меня по голове. Хорошая штука, любовь. Кирилл сам разобрал кровать, пока я мыл посуду. Он никогда не делал этого прежде. Поцеловал меня, сначала в макушку, потом в губы, и отправился в душ.
Я закурил очередную сигарету, сделал две затяжки, загасил окурок, разделся и пошёл к моему любимому. Раз всё началось с воды, пусть и сегодня будет вода. Он стоял, упёршись руками в стенку, подставив широкий затылок под струи. Я тихо залез в ванную, подошёл и прижался к нему сзади. Под моими пальцами мгновенно набухли его соски. Как я люблю невероятный вкус его кожи. Скользкое от воды тело под моими губами покрылось пупырышками. Я взял мочалку, намылил, и начал бережно мыть его, сочетая губку с ладонью. Под моими руками «малой» поднял голову, вздымаясь из пены, как утёс. Спина раскраснелась. Я встал на одно колено, поставив на другое его ногу. Сильным пальцам и форме стопы могли позавидовать атланты у входа в Зимний дворец. Закончив с ногами и животом, я жестом попросил его отвернуться. Омываемая водой попка оказалась прямо перед моим лицом. Два движения мочалкой между ягодиц заставили моего любимого нагнуть вперёд и раздвинуть ноги. Этого я и ждал. Окунув лицо между крепких полушарий, я с наслаждением вылизывал нежную дырочку. Его мышцы расслабились, давая возможность проникать глубже. Одной рукой я гладил ствол его члена, второй помогал своему языку. Кирюха перенял мою привычку сбривать волосы в паху, оставляя над членом только короткий ёжик. Забавно, что здесь и под мышками у него волосы не рыжего, как у всех блондинов, а платинового цвета. Он ещё больше нагнулся вперёд. Расслабленная от горячей воды, мошонка отвисла больше чем обычно, тем удобнее было приблизить её к себе, чтоб и этой части Кирилла досталась своя доля ласки. Он согнулся пополам. Загнув его член между ног, я с благодарностью взял в рот головку, не забывая играть с дырочкой пальцами.
Я встал. Перенаправил душ, чтобы не бил в лицо, отодвинул клеёнку, надавил Кириллу на зад, прося его опуститься пониже, приготовил своё орудие и вошёл. Ему было не очень удобно так стоять, поэтому пришлось поставить одну ногу на край ванны. Я качал своего друга, гладя крепкую спину, на которую падали капли воды. Кирка тихо постанывал, двигаясь мне навстречу. Нащупав рукой его член, я принялся дрочить его. Кирилл просунул между ног руку, взял меня за мошонку и подтянул её вверх.
-Я люблю тебя Игорёк. Господи, как я люблю тебя.
Я поцеловал его спину, увеличивая скорость движения бёдер и руки. Внутри Кирилла было горячо и влажно. Его дырочка всегда быстро приноравливалась к моему члену, но никогда не становилась дряблой, плотно обхватывая ствол в течение всего акта. Я знал, как направлять удары, чтобы ему было лучше. Он выпрямился, отставив зад и согнув колени. Мой член двигался по дуге снизу вверх. Почувствовав накатывающий оргазм, моя рука стала двигаться быстрее. Но одновременно кончить не получилось, я взорвался первым. Кончая в него, я приподнял рукой его левое колено, стараясь довершить работу руки. Он часто задышал, вцепился левой рукой в свою же мошонку, резко двигая тазом, всхлипнул и протяжно застонал. Я сдавил его член со всей силы, собирая изливающуюся сперму в левую ладонь. Мы жадно целовались, не прерываясь пока поворачивались лицом друг к другу. Он смотрел на меня пьяными от счастья глазами, а в моей ладони плескалось озеро. Глядя в зелёные омуты, я поднял руку к лицу и слизал терпкую, отдающую мятой, влагу.
-Как тогда на поляне? – Рассмеялся он.
-Теперь ты, мой бог. – Серьёзно сообщил я.
-А ты, мой дьявол. – Он взял моё лицо в ладони и поцеловал, вытянутые трубочкой губы.
Мы долго дурачились в душе, чистили друг другу зубы, мыли головы, плескались. Сколько весёлой чепухи, оказывается, можно наговорить друг другу, когда хочется говорить только о любви. Вытирая друг друга, снова завелись, и пошли в кровать. Сексом занимались долго, неторопливо смакуя каждое ощущение. Правда, только в одной позе, лицом к лицу, Кирюшка снизу. Потом захотелось жрать. Пришлось делать яичницу. Уснули в двенадцатом часу дня. Я люблю засыпать на правом боку, когда Кирилл обнимает меня сзади, дыша в ухо и положив на моё богатство горячую руку. Сразу становиться так спокойно, безопасно, как в детстве. Я протягиваю назад руку, чтобы лишний раз погладить его попку, чуть сжимаю своими ягодицами, уютно лежащего между ними «малого», и уплываю в сон.


Кирилл.

Как же мне осточертели парни! Мои парни, разумеется. Мужик-то у меня один – Игорёк. Ох, и трудно же с ним бывает. Никогда не мог понять сразу, играет ли он очередную роль, или на самом деле такое настроение. Целый день по квартире может перемещаться брюзжащая небритая развалина. Но если предстоит вечеринка, неизвестно откуда в пять минут берётся обаятельный парнишка. Иногда мне невыносимо хочется его убить. Но чаще умираю сам, от невероятного счастья, что он рядом. Что ждёт меня дома. Что просто живёт на этой Земле.
Как-то раз во время страшенной ночной грозы он затащил меня на крышу нашего двенадцатиэтажного дома. Мы трахались лёжа на узком бортике, отделяющем крышу от бездны. В самый разгар, когда я и он уже готовы были кончить, он замер, посмотрел на меня спокойно и произнёс.
-Давай, когда начнём кончать, прыгнем вниз. Это же невероятно, умереть в полёте от любви. О нас будут слагать баллады.
У меня тогда всё упало. А он засмеялся, слез с меня и принялся голый скакать под ливнем и хохотать, как помешенный. Как мне хотелось, чтобы одна из молний ему в бошку заехала, не передать. Он после заявил, что работа лишила меня чувства юмора.
Добро. Выждав какое-то время, я отыгрался. Припрятав пистолет под матрасом, естественно не заряженный, дождался подходящего момента. Он снова был сверху. Чувствую, настаёт момент. Вынимаю пушку, вставляю ему прямёхонько в очко, и, так ласково, говорю.
-Сейчас мы начнём кончать, и я нажму на курок. Потому, что лучшего раза у нас уже не будет. Зачем тогда жить?
Тренированная морда моего благоверного осталась не прошибаемой. Зато, внутри меня всё сникло. Он медленно наклонился, словно хотел поцеловать меня, обхватил ртом мой нос и с силой вдул воздух. Вот сволочь! Редкая.
Мои парни утверждают, что мы очень похожи характерами и внешне. Это не так. Я человек действия, четких планов и команд. У Игорюшки же, сплошная импровизация. Иногда я понимаю, что никто не может проникнуть туда, где рождаются его танцы и стихи. Как он видит мир? Непонятно. Я никогда не мешаю, если любимому хочется побыть одному. Или поворожить на Луну.
Единственный раз изменил этому правилу, когда спросил, а много ли парней у него было до меня.
-А какая разница? – Улыбнулся Игорёха. – Всё равно это был ты.
Моим троглодитам всё любопытно. Как мы, два таких мужика, живём одной семьёй. Кто кого трахает. Кретины. Обычно я увожу разговор на другую тему, либо отшучиваюсь. Но так порой хочется поделиться своим счастьем.
Как-то раз мальчишки подъехали с этой темой к Игорёхе. Он их быстро обрезал:
-Вьюноши, ебля – не самое главное в отношениях. О ней неоправданно много разговаривают. Ну, вам по молодости и щенячьей глупости пока этого не осознать. Влюбитесь-ка для начала хоть в бабу, хоть в чучело лошади Пржевальского, а там посмотрим, как вы будете заниматься сексом с предметом страсти. – Он взял их за руки. – О, да, судя по ладошкам, вы и вручную неплохо справляетесь!
Как-то мы отмечали день рождение одного нашего новенького. Жека сразу взял под крылышко смуглого Славика. Рыбак, как говориться, рыбака видит. Пили почему-то на улице. Спонтанный приход. После второй бутылки разговор завертелся вокруг секса. Остальные рассосались по делам, а меня чёрт дёрнул пригласить домой этих экспериментаторов.
За что уважаю своего благоверного, он никогда не устраивает публичных разборок, наедине выскажется в жёсткой прямой форме, а прилюдно – само терпение и благожелательность. Открыл нам дверь, в своём любимом драном халате. Быстро накрыл стол на кухне, сам налил, поздравил Славика. Умница. Хотя они виделись до этого пару раз мельком.
-Игорёк, - ссучее Жекино нутро не давало ему покоя, - Нас всё вопрос мучает. Танцуешь ты, застрелиться можно. Кирюха вообще, напоминает пантеру, когда двигается. Интересно, как вы себя в постели ведёте?
-Можешь поверить на слово, всё проходит более чем прекрасно. – Я поднёс любимому зажигалку. – Давайте лучше ещё выпьем.
-Посмотреть бы. – Пьяный Славик начинал меня раздражать.
-Нет проблем. – Игорь погладил меня по голове. – Порнухи у нас много, на любой вкус и цвет. Смотрите, пока не усрётесь.
-Касеты мы видели. – Жека гнул своё. – Живьём бы посмотреть.
-А ещё лучше, поучаствовать. – Славику осталось жить две секунды.
-Что ты молчишь? – Мой парень ласково смотрел на меня.
-Ну, от нас не убудет, если один раз увидят. – Какого *** я это ляпнул тогда?! – Свои же парни. Тебе что, слабо?
-А в групповик вписаться тебе не слабо? – Знаю я этот змеиный тон, говорящий о ледяной злости. Эх, перевести бы тогда всё в шутку. – Свои же парни. Так и пускай до самых концов станут своими.
-Даёшь групповуху! – Заорал Жека. – Только вы подсказывайте по ходу дела, а то у нас опыта маловато.
Он подмигнул Славику, и они заржали, словно два жеребца.
-Не молчи, Кирочка. – Игорь тряхнул мою руку. – Пожалуйста, не молчи.
-Пусть попробуют, от нас не убудет. – Ляпнул я.
-Ты уверен, что хочешь и выдержишь? – Он подвернул под себя левую ногу. Всегда так делал, когда сосредотачивался.
-Уверен, уверен. – Какого-то чёрта я засюсюкал, как маленький, выпрашивающий покупку новой игрушки. – Я сам давно хотел тебе предложить такой эксперимент. Ну, Игорюшенька? Ну, сладкий мой, давай развлечёмся?
Он вздохнул, как-то криво усмехнулся, с невиданным мною прежде выражением лица. У меня такой взгляд бывает, когда, забавляясь, целюсь в зеркало из пистолета. Закурил ещё одну сигарету. Мы ждали.
-Что ж, быть по сему. Если на то твоя королевская воля. – Перед нами сидел профессиональный хищник. – Руководить буду я. Кир, вымой их. Нам потребуются чистые тела и члены. Надеюсь, никакой «венеры» мальчики не скрывают? Гондоны не терплю.
-Три дня назад всей командой в КВД ходили. Шеф блюдёт наше здоровье.
-Вот и прекрасно. Я пока приготовлю ложе на полу. Душ принимал перед вашим приходом.
-Малыш, я там свечи купил, как ты хотел. – Робко вякнул я.
-Пригодятся. – Он оценивающе разглядывал стоящих в коридоре парней. На меня даже глаз не поднял, когда проскальзывал мимо, направляясь в комнату.
В душе мы недолго плескались, солёные шуточки сами собой срывались с губ. В комнату ввалили абсолютно голые и застыли в дверном проёме. Весь пол, устланный матрацами, одеялами, пледами и подушками, представлял собой сплошной сексодром. На горизонтальных поверхностях мебели горели, поставленные в чашки и рюмки, свечи, играла ненавязчивая музыка. Игорь сидел по-турецки в середине этого храма, перед ним стояла хрустальная ваза для фруктов. Он жестом пригласил нас сесть в круг, вылил в вазу три бутылки красного вина, первым сделал долгий глоток и передал вазу Жеке. Когда мы все отпили, Славик сидел по правую руку от Игоря, я – напротив, он наклонил к себе Жекину голову и поцеловал того в губы. Член кореша начал медленно вставать. Мой, как обычно, вскинулся солдатиком, едва наши губы соприкоснулись. Молодому потребовалась помощь руки, но Игорь быстро поднял и этот кривоватый писюн.
-Будем работать по полной программе, или хотите только меня трахнуть? – Деловито осведомился Игорь.
-Я согласен всё испытать. – Жека, по моим соображениям, уже давно перепробовал всё в разных ролях. Чего, спрашивается, изображать целочку?
-Я тоже. – Славик тряхнул головой. – Готов на всё и полностью. Командуй.
-Ничего сложного, только не торопитесь. – Он лукаво подмигнул. – Попробуем кончить все вместе.
Сначала мы целовались по очереди, гладили друг друга, ласкали члены и промежности. Славик лёг на спину. Игорь встал на колени между его ног и взял член того в рот. Мы с Жекой глотали слюну, наблюдая, как извивается и стонет наш приятель. Даже не думал, что мой благоверный так хорош, когда стоит вот так, подняв вверх свою прекрасную задницу. Я принялся гладить их обоих. Жека сделал круче, подлез спиной под Игорька, и занялся его членом. Тот, не вынимая Славика изо рта, посмотрел мне в глаза, провёл рукой по груди, взял «малого» и направил Славке в рот. Идиот вцепился в меня чуть ли не зубами. Пришлось схватить его за голову, обучая, как нужно делать такие вещи. Сообразил, прохвост. Игорь нагнул мою голову к паху приятеля, заставляя нас работать в позе 69. Наши рты то и дело соприкасались на стволе и яичках молодого. Вдвоём мы приподняли ему таз, чтоб Игорь мог запустить свой язык в девственную дырочку. Краем глаза я заметил, что Жека с наслаждением вылизывает Игорёхину задницу. Талант у друга прорезался.
Скоро он встал над нами, расставив ноги. Приподнял Славку за щиколотки, и мой демон тут же вошёл в слабо пискнувшего парня. Он имел Славика в зад, я в рот, одновременно минетя Жеку, задом которого занимался Игорь. Потом, мы с благоверным поменялись местами. Теперь я трахал Славку и лизал Жекин зад. Подчиняясь приказам жестов, мы поменяли позу. Неожиданно мне понравилось, как Жека умеет сосать. Конечно, до Игорька ему далеко, но всяко лучше Славки. А вот в заднице он бесспорно лучше работает языком, он у другана длиннее и уже. Жека лёг на спину, я воткнул ему в рот «малого», целуя присевшего на корточки Игорька. Тот вставил в себя член парня, а Славик стоял между нами. Мне захотелось большего. Молодой моментально всунул свою смешную игрушку в мою задницу. Есть в этом что-то прикольное: один ****, другой сосёт, а целуешься с тем, кого любишь.
Странно, почему Игорь не закрывает глаза, как он обычно это делает? Впервые вижу, чтобы почти чёрные омуты выдавали такой холод. Он поставил Жеку раком между нами, начав яростно качать поджарую задницу резкими движениями. Я невольно принялся просто трахать парня в голову, сильно давя руками на затылок. Что делает там сзади молодой, отошло на задний план. Словно почувствовав моё безразличие, Славик вынул член из меня, пристроившись сзади к Игорю. Тот подмигнул мне, показывая пальцем, что сделать. Я поцеловал его немного припухшие губы, зашёл Славке в тыл и вставил в неразработанное очко свою баллистическую ракету. Ох, тот и вскрикнул! Козёл.
Некоторое время мы развлекались паровозиком, причём первый периодически становился последним. Мы с парнями просто получали удовольствие, а Игорь, оказывается, наблюдал, и не давал никому кончить. На самом пике, он предложил немного перекурить. После молчаливой передышки последовали такие несусветные комбинации, что я только диву давался его безграничной фантазии и опыту.
Финал превзошёл все ожидания. Нас со Славкой положили валетом, так что бы наши члены прикасались друг к другу. Игорь встал с боку, обхватил их рукой, дроча, облизывая и беря в рот. Жека с удовольствием работал над его задницей, постоянно комментируя в слух ощущения. Такое хорошо для порнухи, но в реальности может здорово бесить. И он напросился. Игорь вытащил из себя Жекин член рукой, подвёл парня к нам. Втроём мы силой усадили разошедшегося корифана на два члена сразу. Тому неожиданно пришлась эта игра по вкусу. Тем более что Игорь в это время обрабатывал его своим искушённым ртом. Туда Жека и кончил, застонав, словно раненый лось.
Мы не стали его мучить дальше, распяливая перетруженное очко сразу двумя елдаками. Друган валялся рядом, иногда протягивая руку, чтобы прогладить кого-то из оставшихся бойцов. Однако я заметил, что Игорька он касается чаще и охотнее, чем нас со Славкой.
Я кончил вторым. Молодой трахал, а Игорь сосал. Славик стал третьим. Я впервые видел это со стороны, со мной такие вещи часто проделывались в супружеской постели, но ни в одном порнофильме почему-то не отображались: Игорь кладёт партнёра на спину, трахает, доводя почти до финиша. А перед самым окончанием, продолжая двигать бёдрами, одновременно берёт в рот член партнёра. Он что, хочет всю нашу сперму проглотить? Сам он закончил в ручную, приказав жестом никому из нас не прикасаться к нему. Мы зааплодировали, когда он слизывал с рук и собственную сперму.
-Водки хочу. – Глядя куда-то в бок, сообщил Игорь. – Четверной ужин запить надо.
-Это просто ****ец! – Прошептал Жека, глядя на моего парня влюблёнными глазами. – Как я теперь понимаю Кирюху. Ты такой единственный, или попадаются другие экземпляры?
-Бывают гораздо лучше. – Мой милый встал, погладил Жекину голову, чмокнул подставленные Славкины губы и потрепал меня по щеке. Словно я не его половина, а один из многих. – Намного моложе и красивее. Пошли на кухню.
-А мы ещё, - Славик не только выглядел щенком, он им был, - вернёмся в комнату? Мне понравилось.
-Вернёмся. – Игорь подумал, нахмурив лоб. – Не вставайте. Ночь длинная, притащу-ка всё сюда.
До пяти часов утра мы пили, валялись, смеялись и, конечно, трахались, как мартовские коты. Уснули здесь же на полу, где кого нахлобучило, положив головы и руки куда придётся.
Я не слышал, как уходили ребята, и не помню, как оказался в кровати. Днём комната имела первозданный вид. Из кухни пахло чем-то замечательным. Только вот голова, задница и член болели. Ну, это пройдёт. Свежий и какой-то юный Игорёк читал детектив. Отвернулся от поцелуя, указав пальцем на туалет. Пришлось идти приводить себя в порядок. Он буднично наблюдал, как я расправляюсь с завтраком, налил рюмку для опохмела, выпив со мной за компанию.
-Бр-р-р. Как можно пить после вчерашнего? – Попытался я начать разговор. – По тебе никак не скажешь, что ночь была бурной.
-Тренировка, мой мальчик. – Опять этот неприятный взгляд убийцы. – Для меня, произошедшее ночью, только разминка. Я теперь всё могу. Знаешь, кем я работал до нашей встречи? Проституткой.
-И что? – Я напрягся. – Начал, говори дальше.
-Видимо из ****и ничего кроме ****и никогда не получится. Если ты со мной так… Если даже ты смог. – Он опрокинул водку в рот и налил себе ещё. – Короче, там твои вещи в прихожей собраны. Убирайся к чёртовой матери.
-Погоди, Игорёк. – Я старался сохранять спокойствие. – Ты же не отказался. Давай разберёмся. Да, я виноват больше.
-Ты как-то спрашивал, сколько у меня было мужиков. Так вот. Сегодня ночью их стало ровно триста. Алес! Ветерану пора на покой!
-Хорошо. Сейчас я уеду, а разборки отложим до вечера.
-Я хочу, что бы ты уехал и никогда не возвращался.
-Никуда я не пойду! Кончай дурить. Я люблю тебя.
-Как мило. А я тебя не люблю. Убирайся.
-Вот так запросто, после всего, что между нами было?
-А что же такого особенного между нами было? Что нас связывает, мальчик? Я на десять лет тебя старше, на пять тысяч лет опытнее и, я же чётко сказал, я тебя не люблю.
-На семь.
-Что?
-Ты старше меня всего на семь лет.
-Достаточно. Пошёл вон.
И я ушёл.