Кокон

 28.12.2006г.

 Тишина осторожно прокралась в его сознание, заполнив последнее совбодное от неё место в одинокой пустой комнате. Он лежал на полу, сжавшись маленьким комочком от ощущения собственной незначимости, мизерности и бессилия. Он сново был один, как остров среди моря, как галактика на краю вселенной, наполненной, нет, заполонённой разумными существами, гордыми и безжалостными от ощущения собственного величия и значимости. Его таким не считали, поэтому и оставили на едине со своим разумом - последним пристанищем и обителем.
 В тишине и полумраке сгущавшейся ночи, он лежал на полу в своей тюрьме, которая освободила его от общества. Его худенькие ручки бессильно и безвольно вытянулись перед ним, костлявые пальцы сжимали пустой воздух. Из-под полвеликоватой на него ночной рубахи выглядывали тонкие ноги, согнутые в коленях. Босые пятки казались мраморными из-за своей чистоты и белизны в темнеющей комнате на полу из тёмныхдосок...

 ... Он будет летать. скоро он будет летать. Он знал, он точно знал, что боль в лопатках и груди, судороги и сильная сутулость, - это вовсе не нервное, и, тем более не искривление позвоночника из-за сильных нагрузок. Он чувствовал, как днём за днём там внутри растут его крылья.А вголове вдруг возникла песня, которую напевала одна девочка в школе. Он не знал её всю. Только припев:

 В этот кокон из стёкол и ран
 Не проходят тьма или свет.
 Может, будет бабочка там.
 Может быть, может, нет...

У него возникло такое ощущение, словно эта песня про него...

 ...Он ещё незнал, что его слова, мысли, идеи, поступки для других людейбезумие. Вот почему его бросили сюда, в этот холодный одинокий кокон.
 Сквозь решётки на окнах на пол упали лунные лучики. Они очертили неровную сетку на полу, отбросили огромную тень от него, неподвижно лежащего по середине почти пустой комнаты, и осветили его исхудалое бледное лицо. Свет луны пробудил в нём какую-то странную страсть. Он вдруг вскочил, растрепав рубаху и прильнул к холодеющему стеклу. Тоскливое свечени манило, притягивало, щемило душу.
 Боль пронзила кулаки. Тонкие руки, слабые и бессильные, не могли разбить стекло. Но кроме кровати и ботинок, стоящих в углу, в комнате ничего не было. Размахнувшись, он бросил сперва один ботинок, не причинивший стеклу вреда, а затем и другой, оставивший довольно тонкую трещину. Бросившись к оплоту своей страсти, скрытому за этим жутким окном и решёткой, он стал бить кулаками стекло, увеличивая трещину, расползавшуюся от середины к углам. Мелкие осколки посыпались на пол. С трудом он всё же разбил это ужасное стекло и протянул окровавленные руки к луне, питаясь её чистым живящим светом.
 В комнату ворвались трое. Они схватили его, вырывающегося из последних сил, рвущегося к луне. Двое крепко держали, а третий вколол ему в сердце яд. В его глазах потемнело...
 
 Тишина осторожно разбудила его сознание. В комнате вновь сгущались сумерки. Он не знал, сколько дней прошло, прежде чем его организм избавился от яда...
... На окне стояла плотная решётка. С внутренней стороны. За окном... За окном было пасмурно. Ни света солнца, ни луны. Он отчаянно глотнул воздх. Его беззвучный всхлип эхом, рокотом прокатился по комнате, захлестнув яростной волной его сознание. Он плакал. Он никогда ещё не чувствовал себя таким слабым, немощным, бессильным перед этим миром, перед этой ужасной, но всётаки жизнью. Он плакал так долго и отчаянно, что глаза его стали красными, зрачки помутнели, а слёзы давно перестали литься. Они высохли, а он плакал...
 ***
 И наступил день рока. День сбывшейся мечты, день проклятой судьбы, его день...
 ... Острая боль пронзила всё тело, начиная от спины, промежутка между лопатками и вдоль по всему позвоночнику, заканчивая судорогами на кончиках пальцев ног и пяток. Он лежал на полу. Тени сгущались вокруг него, но всёже, наперекор всем злодеям и року судьбы, развеялись облака и по среди пустынного неба взошла луна. От жуткой боли, невыносимой, смертельной, он вскочил на ноги, немеющие, покалывающие от резких перенагрузок. Спина болела всё сильнее. Крик оглушительным эхом раскатился по всему зданию клиники...
 ... Выгнув лопатки, скрутив спину колесом, как кошка, он напрягся до предела, чтобы дать волю, освободить свои крылья...
 ... И он взлетел в мир реальности фантазий.
 ***
 Жуткий крик разбудил дремлющих на посту медсестёр. Обезумевшие от страха, люди в белых халатах мчали по коридорам. Несколько опытных врачей, увидевших его, лежащего посредине комнаты, так никогда и не поняли, что с ним произошло. Никто не узнает, чтовело его к победе...
 ... Несколько капель крови на потолке, неведомо как туда попавшие, следы окровавленных пальцев на окне и большая лужа густой крови в центре комнаты. Его тело напоминало лист бумаги, скомканный недовольным творцом в отсутствие вдохновения. Жалкий клок плоти и костей. Его лицо было бледным, нет, белым, сияющим, словно первый снег. Глаза прикрыты, а губы впервые расплывшиеся в спокойной, умиротворённой полуулыбке. А руки были расправлены так, словно он собирался взлететь.
 - Плечевые суставы вывихнуты, связки около лопаток разорваны... - записывал врач в историю болезни триннадцатилетнего мальчика Тимура.
 А Тимур летал и плакал. Он плакал от счастья...
 1.01.2007г.

P.S. В рассказе использованы слова песни "Кокон" группы Fluer.