История 07. Про клубничную настойку и великий побег

Случай этот мы с друзьями вспоминаем практически на каждой встрече. Даже удивительно – мало ли в жизни происходит хороших событий, но запоминаются все больше казусы и неприятности. Зима, десятый класс. Сложилась такая троица неприкаянных приятелей – Блон, Макс и ваш рассказчик. С Максом мы, помнится, сдружились в лагере комсомольского актива, а с Костей вообще учились в одном классе и даже состояли в Комитете комсомола школы. В холодное время года развлечений у старшеклассников было немного. В различные кружки и секции практически уже никто не ходил – возраст, понимаешь, взрослость, дискотеки устраивались не чаще двух раз в год.
С другой стороны, взрослость эта требовала каких-то подтверждений и утверждений. Не бином Ньютона. Скапливается энная сумма денег (рублей пять, не меньше), покупается нечто дешевое и горячительное – вот ты уже крут, взросел, сидишь со стаканом вина, сигареткой. И рассуждаешь с друзьями-приятелями за жизнь. Такое время препровождения характерно для большинства взрослых мужиков, так что и мы не отыскивали особенно новых путей для себя. Главными препятствиями для такого отдыха служили отсутствие денег и крыши над головой.
Ну, с деньгами мы как-то выкручивались – все-таки, какие-то копейки из скудных родительских бюджетов нам перепадали. Например, в школе с нас собирали по три рубля в месяц, на завтраки. Понятно, харчеваться в тамошней столовой народ прекращал сразу по переходы в старшие классы, а деньги шли на милые шалости, вроде пачки сигарет «Ява». Или такой популярный метод изысканий – подстричься. Нормальная стрижка стоила рубля два. Так что были варианты – обкорнаться под полубокс за сорок копеек, или уж радикально – доверить свою шевелюру ближайшему другу. Я как-то даже самостоятельно кромсал себе челку, и пытался убедить маму, что так меня подстригли в парикмахерской. Мама в онемении от такого зрелища рванула было к мастерам, пришлось признаться и покаяться… Еще, конечно, собиралась кой-какая мелочевка в виде сдачи из магазина, или «двадцать копеек на мороженое». То есть, так ли сяк ли – немного денег мы наскребсти могли. Куда хуже дело обстояло с местами для тусовок – свободных квартир у нас, понятно, не водилось; в основном перебивались подъездами или лавочками в парке.
И вот однажды, студеным зимним днем, у нас неожиданно собралось рублей так семь свободного капитала. Я высказался в том смысле, что при такой сумме не годится травиться разными дешевыми портвейнами, а приобретать надо что-нибудь более благородное. К примеру, ликер.
На ликер, положим, у нас не хватало. Так что купили мы две бутылки клубничной настойки. Вещь не вульгарная, к тому же заграничная. А вот место для проведения праздника жизни… Может, души у нас так воспарили от обладания импортным продуктом, а может, просто романтики непонятной захотелось – через открытую чердачную дверь мы залезли на крышу одной из окрестных девятиэтажек.
Конец зимы, яркое солнце, оттепель. И сидим мы, три таких великовозрастных оболтуса, на крыше, прихлебываем настойку. Красота. Разговор за жизнь. Вроде бы все путем. И вдруг из той самой чердачной двери появляется мужик – в спецовке, в каске. Мы народ добродушный – ну работа у него такая, по крышам лазить, покрытие проверять – тут же ему бутылку в руки, мол, испей, мужичина, четвертым будешь. А он повел себя как-то неправильно, не как простой советский работяга. Стояла в его глазенках какая-то тоска, какое-то осознание неведомой вины. Пить отказывается, и все за край крыши, вниз, заглянуть норовит. Нас посетило неприятное предчувствие проблем. И точно. Через пару минут подкатил внизу воронок к подъезду, и вылезли оттуда дяденьки милиционеры. И машут приветно платочком.
Все сразу разъяснилось. Кто-то из жителей увидел наши высотные возлияния, и звякнул куда следует. Благо, и ЖЭК, и местных опорный пункт находились в доме напротив. Милиционеры ломанулись всей толпой в подъезд. А мы придвинулись к мужику-предателю и попытались его усовестить. Тот только плечами пожал – мол, мне-то что, я не из милиции, и отодвинулся в сторону от двери. Мы кинулись в освободившийся проход и понеслись вниз по лестнице.
В наших подъездах хорошая слышимость. Поэтому мы пыхтели вниз, и прекрасно слышали, как милиция пыхтит вверх. Операция захвата проходила по всем правилам жанра – одна группа поднималась на лифте на верхний этаж, вторая группа караулила внизу. Нас взяли в клещи.
Ха! Уже тогда я перечитал горы детективной литературы, к тому же временами увлекался изучением трудов по психологии. Вообще, интересовался многими вещами, порой неожиданными для Штирлица и для меня. Во-первых, идти надо было по очереди, по одному – ловили-то группу. Во-вторых, идти спокойно, с безмятежным выражением лица, вроде как происходящее меня не касается. Тяжело дышащие соратники в унисон кивнули – ай, молодца. Иди.
Если бы у меня были учителя по физиономистике и психологии поведения, они бы гордились своим учеником. Спокойный и невозмутимый, как слон, я неторопливо спустился на первых этаж. Прошел мимо группы товарищей в серой форме – как нидзя, чес слово, никто из них даже не покосился в мою сторону. И вышел на солнышко, на свежий воздух. Поздоровался со встреченной бабушкой, и так же неторопливо пошагал прочь.
А через три секунды дверь подъезда с треском распахнулась и оттуда вынеслись два моих закадычных друга. План был, конечно, хорош, но не для всех, не для всех… Их не хватило времени. Пока я шествовал в спокойствии чинном, группа милиционеров успела спуститься с девятого этажа. Охотники кинулись на моих приятелей, приятели, естественно, ударились в побег. Как они бежали! Представьте – ясный-ясный день, яркое слепящее солнце… Брызги тонкого льда не успевших растаять лужиц, разлетающихся под тяжелыми ботинками преследуемых и преследователей… Так романтично! Они бежали, как два лося в весенний гон, проламываясь через заросли низкорослого кустарника около подъезда. Милиционеры безнадежно отстали в первые же секунды после старта и отказались от погони. «Ловят кого-то» - сказала добрая старушка, с которой я поздоровался. «Хулиганов!» - убежденно ответил я и неспешно удалился в том же направлении, в котором скрылись мои подельники.
Мы встретились у Настиного подъезда – место хорошо знакомое всем нам, поскольку там обитала моя первая и вечная любовь, да и прилично удаленное от центра описанных событий. Я пришел значительно позднее приятелей – разница в скорости, понимаешь – но народ все еще тяжело дышал после пробежки. Конечно, состоялось бурное обсуждение. Все свое отношение к произошедшему друзья выразили фразами типа: «Сара – он умный, блин. Дать ему, что ли, в морду, а то больно довольная». Сара – это меня так кликали, производная от фамилии. Чего и говорить, я был доволен. И все обошлось. Только ужасно было жалко недопитую бутылку настойки, оставшуюся на крыше.