Как хорошо, что я не психиатр!

КАК ХОРОШО, ЧТО Я НЕ ПСИХИАТР
- Если я сдохну, они пойдут голыми за гробом, потому что без меня не будут знать, где их носки, трусы и рубашки! Они без меня с голоду пропадут через неделю! Нет, и не уговаривайте, в больницу я не лягу! - в ужасе замахала на Таню руками женщина. - Три мужика в доме. Их и на день оставить самих нельзя. Будут все трое только самогонку жрать целыми днями. Они у меня такие сволочи, что свинью, курей и весь корм пропьют и собаку споят!
- - Аня, а что же делать? Тебе надо четыре раза в день колоть уколы. Это значит: в шесть утра, в двенадцать дня, в шесть вечера и в двенадцать ночи. У вас медпункт работает с восьми до трех. Кто тебя дома будет колоть?
- Куму попрошу. Она умеет. В том году мою свинью колола, когда та заболела.
- Нашла доктора! - Таня начала терять терпение. - Попадет в нерв и нога усохнет. Будешь тогда знать.
- А что? Давайте мне сейчас один укол сделайте, а кума, будет потом по этой дырочке ориентироваться. Она баба умная! Все на лету схватывает. Да у меня и жопа такая, что промазать трудно. Попадет, не переживайте!
- Ладно, - сдалась Татьяна под тяжестью Аниных доводов, - пошли в манипуляционный кабинет. Но если улучшений не будет, то хоть не сиди дома до посинения. Сразу же ко мне!
- Конечно! Что я себе, враг, что ли?
 Сельское население, это сельское население. У них масса забот и хлопот, о которых мы знаем только понаслышке. Надо входить в их положение и искать какие-то компромиссные решения. Здесь не проходит вариант "или так, или никак", потому что можно получить именно "никак".
Таня с Аней спустились на первый этаж, в манипуляционный кабинет. Он был занят, и они сели рядышком, на стоящем неподалеку диванчике.
-А сколько же твоим мужикам лет, что они у тебя в одно и то же время и такие беспомощные и самогонку хлещут? - поинтересовалась Таня, просто так, лишь бы не сидеть молча.
- Отцу семьдесят шесть, мужу сорок восемь, а сыну двадцать четыре.
- А сын не женат?
- Не-а, - печально протянула Аня. - Зачем им сейчас жениться, если девки пошли такие, что и без женитьбы все дадут. Хоть бы, какая забеременела от него, что ли. Может быть, тогда и женился бы, наконец-то. Я с ними уже замучалась. Если б была жена, гоняла бы, может, и толк бы был. Да и на моей шее бы осталось только два мужика, все-таки легче, - она опять вздохнула.
 Манипуляционный кабинет освободился, и Таня с Аней пошли делать отметину для кумы. Когда Таня вернулась к своему кабинету, перед дверью стояло четыре человека. Все были в верхней одежде. Кто в пальто, кто в фуфайке, кто в куртке. Кабинет у нее метр на метр и если разрешить людям заходить не раздеваясь, то через час, от пыли нечем будет дышать.
 -У нас работает раздевалка. Не заходите, пожалуйста, в кабинет одетыми, - сказала Таня стоящим, и вошла к себе. Следом за ней никто не вошел. Наверное, пошли в раздевалку. Она села за стол, и начала просматривать принесенные из лаборатории анализы. Наконец-то дверь открылась и у Татьяны от увиденного пропал дар речи. В кабинет, в трусах и в валенках вошел старенький дедуля.
-Боже, вы чего в таком виде? - наконец-то выдавила Таня из себя.
-Вы же сами сказали, что бы в одежде не входили, - заморгал испуганно дед.
 Интересно, это он до трусов, что, в раздевалке разделся, или у нее под дверью? Раздевалка на первом этаже. Не мог же он идти через всю поликлинику в таком виде! А почему не мог? Раз доктор сказал надо, значит надо!
Таня вскочила со своего места и распахнула дверь в коридор. Так и есть. Перед дверью, прямо на полу, сложенная аккуратной стопочкой, лежала одежда деда. Она взяла ее в охапку и занесла в кабинет.
- Дедуля, я имела в виду, не входить в верхней одежде. Это значит, без пальто и без шапки. Зачем же было все снимать? Да еще и на грязный пол положили.
- Пол чистый! - возразил дед и опять виновато заморгал.
 Кино и немцы! Пока Таня занималась дедом, на память пришел ее первый медосмотр, проводимый в маленьком заброшенном селе, много лет тому назад. Людей привезли, прям с фермы. Они спешили. По времени у них было что-то там неотложное, то ли кормежка скота, то ли дойка, то ли, и то и другое. Что бы быстрее отделаться от доктора, они все пораздевались до трусов и так же, как ее сегодняшний дедуля, сложили одежду на полу в кучки. Хотя, рядом стояли пустые стулья. Пока они раздевались, Таня что-то там дописывала. Когда же она подняла глаза, оторвавшись от бумаг, то просто, обалдела. К ней выстроились две очереди. В одной женщины, в другой мужчины. Женщины стояли и спокойно переговаривались между собой, развесив сиськи. Мужики, демонстрируя старые заношенные и застиранные трусы и дырявые носки, азартно беседовали между собой. Никто не обращал друг на друга ни малейшего внимания.
 -Мужчины, выйдите, пожалуйста, в коридор, я разберусь с женщинами и вас приглашу, - распорядилась Таня. Мужчины нехотя вышли.
 -Чего это вы пораздевались догола при мужиках? - возмутилась Таня, оставшись наедине с бабами.
- А шо? Чы мы одын одного не бачылы? Мы ж з одного сэла! - искренне удивилась одна из баб.
 Довод убедительный. Пришлось с ним согласиться. Таня давно поняла одну истину, не надо никогда проявлять свои эмоции сразу и показывать, что тебя что-то шокирует. Понятие о всяких там нормах поведения - это понятие относительное. Где-то принято так, а где-то иначе. Надо принимать все спокойно и подходить философски.
 Дед, получив лечебные назначения, захватил с кушетки ворох своих вещей и направился к двери.
- Дедуля, одевайтесь здесь. В коридор выходить в таком виде нельзя, -остановила его Татьяна. - Перепугаете всех больных, до смерти.
 Дед не стал с ней спорить и, сопя, принялся натягивать свою одежду.
 За дедом в кабинет вошел мужчина и начал доставать из кармана кусочки каких-то бумажечек. Таня наблюдала молча, гадая, что бы это могло означать.
 -Вот, - протянул он ей кучку голубых бумажечек, - собака больничный лист съела. Что делать?
- Кормить собаку нормально, - пожала Таня плечами. - Как это она его умудрилась съесть? Вы что, ей давали свой диагноз читать, что ли? Зачем в морду собаке больничный тыкали?
 -Да на столе я его положил. Видать, сквозняком на пол сдуло. А собака маленькая. Щенок. Грызет все подряд, - оправдывался мужчина.
 -Ладно, выпишем вам дубликат. Только надо принести с работы справку, о том, что больничный не оплачивался. Так положено, - объяснила Таня. - Справку приклеят в вашу амбулаторную карту, а вам выпишут другой больничный. Понятно?
-Ага, - с облегчением выдохнул больной.
 У Татьяны самой дома две собаки и кот. И она прекрасно знает, на что способны эти шкодливые братья наши меньшие. Например, ее кот, периодически отгрызает телефонный шнур. Причем, норовит откусить его у самой розетки. Таня замучалась скручивать проводки. А собаки, когда были маленькими, грызли ножки у стульев, тапки, носки и книжки. Сейчас они уже давно взрослые и глупости не делают... Почти. Так, иногда, какую-нибудь шкоду нечаянно бывает и сделают, но очень редко. Ну, разве что откроют тумбочку на кухне и влезут в мусорное ведро за косточками. Порыться в мусоре, это им за счастье. Поразбрасывают, конечно же, весь мусор по квартире. Могут стрескать забытую детьми на столе шоколадку. Могут стащить со спинки стула забытую там одежду и устроить из нее себе постилку. Мягко, тепло и пахнет хозяевами. Им не так одиноко сидеть самим дома и ждать своих родных. Но Таня в этой шкоде их не винит и не наказывает. Самой надо думать, что делаешь. Лучше закрывать тумбочку, где стоит мусорное ведро, не оставлять соблазн в пределах досягаемости и не швырять свои вещи где попало. Тот, кто держит в доме животных, должен быть очень и очень терпеливым человеком. И обязательно должен животных любить. Иначе, нечего и заводить. Почему сейчас появилась масса бездомных породистых собак? Можно увидеть и истощенного, роющегося на мусорке дога, и добермана, и пуделя. Говорят, что людям, мол, самим нечего есть и они выгнали своих собак из дому, из гуманных побуждений, чтобы те находили себе пропитание сами. На помойке им сытнее. Чушь! Собака согласна, со своим хозяином питаться корочками хлеба, лишь бы он ее любил и был рядом. А выгонять их добывать себе хлеб насущный, зная, что они этого сделать не в состоянии - это предательство и подлость. Породистые собаки редко приспосабливаются к бродячему образу жизни. Они все погибают от голода и холода, и умирают, не простив своих хозяев. Таня с детства терпеть не могла людей, которые не любят животных. У нее были друзья, которые взяли щенка, подержали его полгода, а потом, куда-то завезли и выбросили, потому что он съел очень дорогой туфель своей хозяйки. Таня перестала с ними общаться. Запретила приходить к себе домой, и даже перестала здороваться при встрече. Из друзей они перешли у нее в разряд сволочей в один миг. Она без сожаления вычеркнула их из своей жизни. Они всячески пытались наладить контакты, но Таня объяснила им все откровенно и заявила, что больше никогда не хочет их видеть и слышать.
 -Из-за какой-то собаки, она наплевала на нашу давнюю дружбу и вообще, плюнула нам в душу, - жаловалась потом бывшая подруга, другой Таниной подруге.
-А у вас есть душа? По-моему, плюнуть вам можно только в рожу, - оборвала ее Танина другая подруга и приняла ее сторону.
В кабинет вошла женщина необъятных размеров и остановила поток Татьяниных размышлений о животных. Она с разгону плюхнулась на стул и Таня в душе очень удивилась, что у него не отломились ножки. Крепкая мебель! А крепкая, потому, что старая. Этому стулу, уж никак не меньше лет, чем ей. Его, наверняка, уже триста раз списали, и по документам столько же раз провели новый, а деньги пустили на что-то другое, но он так и продолжает стоять в кабинете. Ну и пусть стоит! Если выдержал такую тушу, ему цены нет. Новый бы разлетелся под этой дамой, на составные части. Дама приводила в порядок свое дыхание. Можно было подумать, что за ней гналась стая собак, и она от них спасалась бегством. И добежала таки до Таниного кабинета, где теперь вот сидит, и не может "отхекаться". Наконец-то она отдышалась и положила на стол амбулаторную карту.
- Доктор, у меня такая одышка, что просто ужас. Несколько шагов сделаю, и полчаса вынуждена отдыхать. Что делать?
 -Сейчас послушаю вас, посмотрю, назначу необходимые анализы, и будем вместе решать, что делать.
Тане и так, с первого взгляда ясно, что здесь синдром Пиквика. То есть, одышка на фоне ожирения. Но не может же она ей вот так вот в лоб заявить: "Надо меньше жрать"! Пациентка об этом, наверное, и без нее знает. Но надеется, что ей наконец-то кто-нибудь предложит лекарство, чтобы, съедая по ведру еды и ни на грамм меньше, все равно похудеть. И теперь перед Татьяной - задача, как, не произнося вслух такие слова как "диета", "ожирение", "похудеть", заставить эту необъятную мадам меньше есть. Она пораспрашивала толстую даму о том, как она спит, сколько бывает на воздухе, нет ли головных болей, болей в сердце. В общем, говорила о чем угодно, но только не о ее весе. Толстуха клюнула на эту удочку и повела себя так, как Татьяна и ожидала. Ее лицо потеряло выражение агрессивности, которое она внесла в кабинет вместе с собой и стало умиротворенным.
 -Вы первая, кто не объявил мне, прям с порога, что это от ожирения, - заявила дама, заинтересованно погладывая на Таню ярко-голубыми глазами.
Надо же, какой цвет! Татьяна сто лет не видела такого. Для данной местности такой цвет глаз не характерен. Здесь чаще встречается карий, зеленый, серый или серо-голубой. Может быть, у нее контактные линзы? Спросить или не спросить? Нет, не спросить. Таня внимательно осмотрела обладательницу необычных глаз. Еще раз убедилась в правильности своего первоначального диагноза, но об ожирении речь так и не заводила. Выписала направления на анализы, электрокардиограмму, рентген. Все равно, раз в году надо проходить медосмотр. Вот пусть и пообследуется, а Таня посоветуется тем временем с эндокринологом и диетологом, как бы это, не очень грубо и ненавязчиво, заставить ее сбросить килограммов тридцать-сорок. Иначе, никаких улучшений можно и не ожидать.
 -Знаете, я все время пытаюсь похудеть, - сама завела больная разговор о своем весе, не дождавшись, по-видимому, когда же доктор начнет наконец-то приставать к ней по этому поводу, - и что только не пила и не ела! И «Герболайф», и «Нью Вэйс», и «Наша Марка», и бабки и дедки - все это у меня пройденный этап. Но абсолютно никакого эффекта. Может быть, вы мне посоветуете что-нибудь? Пока анализы будут готовы, я бы уже начала активно что-то делать. Знаете, я буду делать все, что вы скажете. Я почему-то сразу же вам поверила. Вот, всех врачей "принимаю в штыки". Только начинают что-то назначать, а я внутренне уже начинаю сопротивляться. А сегодня, впервые, я не чувствую в себе желания к сопротивлению. Это почему?
- Наверное, у нас родственные души, - ляпнула Таня первое, что пришло ей в голову.
Дальше пошел экспромт. Она достала из шкафа десертную тарелку, видавшую виды, и протянула ее больной. Тарелка эта была когда-то позаимствована из столовой. В ней принесли какую-то еду, а потом забыли отдать "тару". Запихнули в шкаф с бумажками и бланками и Таня, как раз сегодня утром, на нее наткнулась, когда искала чистые рецепты. Очень кстати. А то, валяется зачем-то уже года два. Наконец-то можно от нее избавиться, да еще и с пользой для дела.
- Вот по эту черточку суп, или борщ, в обед, - ткнула она в полоску, отмечавшую как раз половину тарелки. - Утром и вечером гречневую кашу, по эту же полоску и кусочек мяса. И три раза в день по стакану кефира. Пока, никаких овощей, фруктов, соков. Никаких макарон и других каш. Вот так питаться три дня. А потом придете ко мне, и начнем лечение. Мне надо, чтобы вы подготовили организм для одного нового препарата. Он капризный, с чем попало не сочетается. Пока, только такая пища. С голоду не умрете, не бойтесь. Потом можно будет добавлять и сыр, и рыбу, и многое что еще. Но об этом, мы поговорим через три дня, когда будут готовы ваши анализы. Из лекарств сейчас попить только аспаркам, по таблетке три раза в день. Это микроэлементы. Они будут подпитывать сердце, печень, мозг. Берите эту тарелку и ешьте только из нее.
Дама взяла протянутую тарелку и быстро спрятала ее в сумку. Причем, вид у нее был такой, как будто она совершала кражу. У Тани есть способность убеждать. Она может убедить кого угодно и в чем угодно. Иногда, для пользы дела, она этим пользуется. Сейчас ей надо было каким-нибудь образом заставить эту голубоглазую толстуху ограничить себя в еде. Разреши ей овощи, она будет съедать по тазику салата, или винегрета. То же, и с фруктами. Ничего, посидит пока без витаминов. Не умрет. Потом подкорректирует ей диету.
- А хлеб тоже нельзя? - спросила она как-то перепугано и шепотом.
- Можно, но черствый и белый, и по одному тонкому кусочку. Нам сейчас углеводы не нужны. Они могут вступить в реакцию с препаратом. Таня не стала объяснять, что будет, если углеводы "вступят в реакцию" с этим мистическим препаратом. Но по ее виду можно было заподозрить, что может произойти все что угодно. Даже ядерный взрыв.
 Дама ушла сдавать анализы, а Таня про себя чертыхнулась. Вечно она себе придумает головную боль. Теперь, придется идти к эндокринологу, консультироваться на счет новых препаратов для похудения. Потом, идти к знакомому спортивному врачу-диетологу, узнавать все тонкости белковых диет. И заодно, надо будет не забыть узнать у него комплекс физических упражнений, для похудения. Таня слышала, он как-то хвастался, что быстро вгоняет в форму спортсменок, которые приходят после декретного отпуска, набрав солидный вес. Канатоходца из этой бабищи, конечно, никто не сделает, но активно двигаться надо заставить. И похудеть заставить. Может на много и не удастся, но... если очень что-то захотеть, то можно сделать и невозможное.
Про себя Таня назвала эту больную - "Толстая Дама". Это вызывало какие-то ассоциации, но она никак не могла вспомнить, какие. И вдруг, вспомнила. Как-то, на приемный покой привезли роженицу. Она была не из этого района обслуживания, но хотела рожать только здесь. В больнице с этим делом строго. Ее осмотрели, определили, что время терпит. Женщину без всякого риска можно перевезти скорой, в больницу, которая обслуживает ее район. Но женщина приехала с мамой. Мама начала возмущаться. Пыталась спровоцировать скандал, и дежуривший тогда доктор, чтобы она не мешала, попросил ее выйти, спокойно заявив: "Мадам, подождите, пожалуйста, в коридоре. Мы все сейчас без вас решим, и поверьте, в лучшем виде. Женщина должна рожать там, где она наблюдалась. У нас еще уйма времени. Мы доставим ее куда надо, без всяких проблем". Женщину доставили в ее больницу. Все разрешилось благополучно. Но... на дежурного доктора пришла жалоба от этой самой мамы. Там, кроме всего прочего были и такие слова: "Он выгнал меня в коридор и обозвал "мадам"! До сих пор все сотрудники смеются, когда кто-нибудь из врачей, говорит какой-нибудь бабе, приехавшей из села "мадам". Разве можно так оскорблять наших баб?! Для них это намного обиднее, чем обозвать, например, коровой. Не простят!
 День шел своим чередом. Один больной сменял другого. У каждого свои болезни и свои проблемы. Болезни вызывают проблемы, а проблемы, вызывают болезни. Два взаимосвязанных явления. Таня устала от чужих проблем, устала от своих проблем, от больных и от здоровых, с кем пришлось столкнуться в течение дня. В голову пришла "интересная" мысль: "Так у меня же на прием идут психически здоровые люди! А вот у психиатров, больные, да еще и ненормальные! И как психиатры чувствуют себя в конце рабочего дня? Я психиатрам не завидую. Не зря им все-таки дают такой длинный отпуск. Вот уж кто устает, так устает! Если мои нормальные отмачивают такие номера, то я себе представляю, что выделывают их психи. Сам через неделю работы, сдвинешься".
От мысли, что кому-то еще хуже, чем тебе, всегда становится легче. Татьяна вздохнула, собрала сумочку и отправилась домой.
 Ночью Таня видела сон, в котором смешалось все, что произошло за день. Толстая дама приснилась ей в трусах и валенках. Она сидела в огромной тарелке и жевала больничный лист. Напротив дамы сидела свинья с ярко-голубыми глазами и воткнутым в задницу шприцом. А вокруг тарелки, почему-то, носилась стая собак. Утром, вспомнив свой сон, Таня с радостью подумала: "Боже, как хорошо, что я не психиатр"!