Колокольня

 Многие в нашей эмиграции знали его - автора и исполнителя песен, трогавших душу.
Он был, что называется, бардом от Бога. Внешне похожий на... Кутузова и на Суворова, одновременно. Пожалуй, на Суворова больше - хрупкостью телосложения. Но на левом глазу носил чёрную повязку.
 Еврей атеист, он стал верующим евреем. Евреем, верующим во Христа.
 И случилось это с ним очень давно, на фронте.
...Шли кровопролитные бои, а у солдатика внезапно разболелись зубы. Да так, что стонов не сдержать было. Тут товарищи падают. Некоторые в последний раз. А кто кричит, так от ран. Он же, смех и грех, зубной болью мается. Не проситься же с этим в госпиталь...
 - О, Господи! - вырвалось у него. И тут же зажмурился солдат от вспышки света в глазах. "Искры, что ли, от боли сыплются?" - подумал. Где-то неподалёку ухнул разорвавшийся снаряд.
 Пригнулся, глянул в сторону, потом в другую - и увидел торчащую за редким осиновым леском колокольню... Раньше почему-то не замечал её.
 Церковь? А вдруг и вправду там Бог... или ангелы? Усмехнулся мысли, которая ещё третьего дня показалась бы нелепой. И снова дернулся всем телом от приступа острой боли.
 Будто сила какая-то толкнула его туда, к сиротливой колокольне, и он пополз по направлению к ней...
 То полз, то шёл, то снова полз. А внутри билось, теперь уж словно в насмешку над собой: "Зачем? Куда? К Богу, что ли? Просить, чтобы зуб вылечил? Так ты ж в Него не веришь!"
"Ну раз такое дело, - объяснял он кому-то, - прямо так и скажу: Я теперь не верю, но Ты помоги мне, и я обещаю Тебе, другим стану человеком. Верующим стану."
 Не знал солдат, что за два тысячелетия до него некто так же вот признёс: "Верую, Господи, помоги мне в моём неверии..."
 Последние метров пятьдесят шёл пригнувшись. Дверь в полуразрушенную церковь была приоткрыта. Из разбитого окошка где то сверху падал солнечный луч - прямо на большую икону. "Бог или aнгел?" - подумал солдат и, опустившись на колени, неумело перекрестился. Первый раз в жизни. "Я теперь неверующий... - начал смущенно и охнул от боли. Дальше всё само сказалось, как по дороге думал. Обратно в часть добирался в тишине. Пока шёл, стрельбы не слышно было. Недоверчиво прислушивался к себе... к боли.
 Вроде стихает... "Спасибо Тебе... Бог, - произнёс солдат и повторил, как-то уж совсем чудно, но по-детски искренне: Спасибо, милый Бог!"
 Боль прошла. Как и не было её. Несколько дней всё трогал языком злосчастный зуб. И каждый раз повторял удивленно : "Надо же, не болит."
 Обещание своё он выполнил. Мы познакомилась с ним в церкви лет сорок спустя. Тогда-то и услышали от него эту историю.