Письмо турецкому султану -эпос-

иллюстрация автора
!©©©! Э П О С !©©©!

Как-то турецкий султан, что Солнцем себя нарекал лучезарным, пребывая в состоянии от хмеля угарном, служке своему перечислял самозванья: “ … брат Луны, божий внук и венец мирозданья…”. И испугал его, вдруг, неожиданным звуком, что зовётся у Даля в словарике пуком, мутью налитые очи прикрыл… и на палату всю засмердил. Служка с умильною мордой застыл.

То тугомысль! в султане народилась, чтобы вольная Русь ему покорилась.

Неспроста же халат его с вязью из златы, с подкладкой из нежной хлопковой ваты, из лучшей замши шаровары пошиты, из жемчуга рюшки на туфли пришиты, тюрбан из тончайшего китайского шёлку и в алмазах подвески рядами на холке. Так повелось уж у турок давно, лишь такой гардероб может спрятать …а-авно повелось.

Сия тугомысль оказалась крылатой и скоро долетела до соседней палаты, где на коврах министры сидели и тоже в подушки мыслями рдели.

Совместное мышленье называют атакой, так силён был напор, что каждый заплакал восторга слезою от тугости мысли… И случилось явление – лампады погасли!

Звёздам учётчик, сей эффект созерцая, растроган случился просто до края. И под влиянием благовоний из поп в тот же час пророк начертал гороскоп.

В его чертеже тайный мир отразился: дротик Марса Водолею в горло вонзился; суровый Сатурн был Скорпионом отравлен, а мудрый Хирон на дно сферы отправлен. Так уязвлён каждый символ России, а турецким небесные дарованы силы. Венера сияла алмазной короной, Луна ухмылялась бодливой коровой, Юпитер султана парил в асценденте, а символ России умирал в десценденте.

Да и на воске из Руси лампадки горели и от силы турецкой в одночасье сомлели. Значит, сулит султану успех инцидент, решил убеждённо преисподней клиент. Смекнул, с сим откровением его осенившим предстать пред султаном б нелишне. И тугость преодолевая благоуханья к владыке поспешил в опочивальню, провозгласить скорый соседей конец. Но он не один был такой молодец.

Видимо, от длительной токсикомании произошло во дворце разбухание мании. Каждый в угаре себя политиком мнил и очень себе в этой роли был мил. И спешили лобзать царю ножки и ручки, от очередной отвлекать его в гареме случки. И в позах с головой ниже поп (я балдею) в его уши исступленно несли ахинею. Мол, используй, Великий, законное право и, наконец, найди на Рассею управу. И ныне даёт судьба тебе случай, ты только совет наш мудрый послушай. Уже и астролог затерялся в их бёдрах, а воздух становился всё более спёрнут.

И, султан в угаре соблазну поддался, хоть и помнил, что не раз уже об…манулся их престол, на Русь налетая с дракой, коей итогом в штанах была слякоть. Но что-то свербило, бурлило в нутре и соблазняло, к новой толкая войне.

А почему и нет, коль уже отхватил пол Европы, и просит душа ещё подвигов новых для попы? Словом, решился, наизготовку призвал воевод, а дипломатов отправил готовить к победе народ. Фискальным чинам провокацию велел сочинить, чтобы жертву в конфликте потом обвинить. А как министрам историчные повеления Отдал, в гарем шасть и в прострацию сладенько Отпал.

Челядь придворная засуетилась, каждая дверь не однажды открылась. Бегали, выполняя султана задание, и … немножко проветрилось здание.

От сна кумарного очнулся султан, пОднял чуть грациозней коровы свой стан, в тронный шатаясь приплёлся он зал и … вспомнил, чего он вчера приказал. И почуял шевеленье нательной рубашки, то по рыхлому телу побежали мурашки, представил, во что он почти уж ввязался. И тут же средь залы султан опростался.

Словом, в это прозренья мгновение почувствовал он в своих силах сомнение.

Как дело исправить султан плешь потирал, пока служка у трона след прозренья стирал.

Но, уж посланцы несли тугомысли волну, и неожиданной мощью её удивляли страну, её силой воздействия на всяких чинуш, пробудившей суетность их дремлющих душ. В страхе не угодить, дух испуская, они исполняли, смог вокруг уплотняя.

В портах русских торговцев стали шмонать, спешно паруса на военных шхунах латать. Фискалы в народе сплетни пускали, мол, где-то чего-то у турок украли, а клятые недруги, наглецы казаки, в жажде пограбить точат тесаки. И порой убедительно провокаторы врали, и многих в народе совсем засмущали. Повара узнавали рецепты о хлебе, а многие девки размечтались о плене, погреба заполнялись пузырями с горилкой и в особенной тайне солёной свининкой.

А тем временем к границе вояки стянулись, и кормить сию ораву крестьяне нагнулись. Янычар собралось несметно пред Сечью, и каждый в бою готов был к увечью. Полководцы в ученье солдат напрягали, а те в упражненьях аппетит нагуляли. А в тот год урожай удался в Крыму, и весь был изъят на предстоящую войну. Нахаляву орда ела без меры, и скоро у всех животы ослабели, и каждый, велик чином и мал, содравши портки со стоном др…емал. В итоге, в ученье так все подустали, что вовсе в портки уже не влезали. И на солнце и в отраженье луны из крымских кустов сверкали зады.

Казаки не смогли устоять от соблазну и решили насолить туркам и ханству. Они с пасек к границе улья свезли, и от диверсии уливались смеха слезьми. Стон по степи стоял превеликий: из Сечи - хохот, супротив – от боли предикой.

Ну, вот инцидент, вот вероломство, вот к началу войны и потворство. Но пчёлы оказались больно уж злы, до зимы не влезали в штаны вражьи зады. А пока опухлость и слабость их отпускала, во дворце у султана возня не стихала. Конечно, султан был дико взбешён, и вопрос о войне был предрешён. Не смотря, что в душе он и боялся, от обиды такой на месть распалялся. Вызвал к себе он крымского хана, и тот прискакал из ордынского стана. Над планом мести они долго рдели и тужились так, что громко потели. Думали густо и совсем одурели, порушить на Рождество Сечь захотели. Мол, если в разгар гуляний ввалиться, то не смогут казаки хмельные отбиться.

Так и случилось, протиснулись в крепость, но только проверили задов своих крепость. Вернее, опять в штаны наложили, без счёту косили их атаманов дружины. Трезвы укрепления защитники были, да службу чутко часовые бдили. И над степью под гогот молодецкий плыл знакомый нам запах турецкий. Так завершился басурманов поход, и вновь слабостью мучил султана живот.

И чего потом султан письмо накропал? Видимо, напрочь в угаре разум пропал. Тугомыслями совсем Магомет отравился и в эпистолярном жанре решил он сразиться. Словом запорожцев решил запугать, да таким, что с испугу будут икать. И кто ему на его милость сдадутся, а иные в Московии леса уберутся. И выдал в каракулях Магомет аргумент. И втиснул в историю на века документ.

Как сочинялся тот литературный образчик, ещё в начале эпоса поведал рассказчик. Под известные Далю мелодичные звуки заполнялись самозваниями первые строки, вслед следовало - сдаться царя повеление, вот и всё гениальное в прозе творение. Его, придавая сверхважность лицу, советники торжественно передали гонцу. Тот и отвёз до казаков сочиненье, чем вызвал средь них взрыв оживленья.

Они и без повода рады зубы поскалить, а уж ворога турку им в радость охаять. Палец балагурам в рот не клади, а в самозваньях и прозваньях им нету ровни. Одни только фамилии: Курощуп, Неубеймуха, Голопуз, Вырвихвост, Рябозад и Набейбрюхо, дают на их смешливый характер намёк, но турку спесивому то было невдомёк. Уж сильно отравлен его дворец благовоньем, и невозможно судить ни о чём постороннем, кроме силы своей тугомысли по степени, насколько шаровары прокисли.

Правда, одна трезвая мысль султана посетила. Отдать замуж недавно дочурка просила. Так может сыскать ей на Руси жениха, и тем от неизбежного уклониться греха - с соседом бесславно опять воевать, и лицо сохранить и портки не стирать? Только вот как сию мысль воплотить, какую ж дипломатию в ход запустить? О новой выгоде султан заблажил, да только вот с мыслями он не дружил. Не родилась вторая в его черепушке, лучшее применение коей на подушке.

А тем часом до коликов Сечь хохотала, в сотый раз писюльку турки читая, особо смакуя непобедимость сатрапа и старшего луны и солнышка брата, кем себя бесстыдно султан называл, не взирая на то, что так мерзко вонял. Лишь в оном и ведали в нём не меряно сил. Мол, наслышаны, как духом лампады гасил. И ему, что имел в два пальчика лобик, обещали хороший для задницы чопик.

И вспомнили тут казаки про Михея, и что лясы точить его то стихия. Числился богатырём Михея по штату, но старый стал и охладел он к булату. Воевал давно лишь меж шахматных клеток, да про геройства травил в окружении деток. Всё больше, как в Трою ходил он походом и там разбирался с местным народом, что бабу Елену не мог поделить, а сподобился её он в итоге пропить. И красавица была в Москву свезена. И на щепах об этом, мол, есть письмена. Врал, конечно, Михей, но красиво. Расписывал подвиги так, что не диво, в то верили парубки и молодицы и передавали молвой от станицы к станице. Ещё вирши слагал в общем-то складно, и житиё его Сечи совсем не накладно текло под присмотром верной жены. А тут и таланты его стали нужны. Ответ же султану решили писать, а главным писакой Михея позвать. Пусть верховодит в словесном сраженье, посмешней нанизает из слов выраженья. Ими всей Сечи порадует братию и выдаст такую пером дипломатию, что как по гульфику турке лязгнет топор или приключится на месяц запор.

Ну, с тем Михея и потревожил посыльный, очередной оборвав его потуг мительшпильный.

Без восторга посыльного Михей привечал и, косясь на жену, привычно ворчал. Мол, как всегда, на кануне победы кто-нибудь да запоёт про мелкие беды и, умоляя богатыря в драку ввязаться, помочь супостату быстрей обо.. отказаться от намерений будучи злобных и вредных и возжелать на века сотрудничеств мирных. Вняв, что посыльный талдычит про турка, ругнулся:

- Вот же в заднице дырка! Гудит, раздражая, как навозная муха, и тучу гонит такого же духа, нежное обонянье казаков обижая, к запаху сала благовонья мешая.

А как письмо Магомета прочитал, свалился с лавки и тихо лежал. Чуть благоверная в тот раз не овдовела, ну, подмышками уж точно поседела.

- Да, такое спустить не пристало, это, что плюнул на шматочек сала. Надо, надо ввязаться в сраженье. Словом, принимаю казаков предложенье. Да и чернокнижник, помню, приставал, гнусил про эпос и явно подстрекал с царя турецкого спесь посшибить и другим всем в назиданье посрамить.

Велел жене гуся щипать и перья востро для письма стругать. Поспешно, дня в три, собрался да на сходку атаманов подался. Там гурьбою сбились вкруг Михея, и началась ответного письма затея.

Султан тем временем переживал, через час портки в руках держал. Так часто думал он натужно, чуя, что случиться непременно должно.

И вот, дождался судьбоносна дня, прут с корабля к дворцу коня. Из дуба шахматная рублена фигура с глазищами из камня редкого лазура. Сбоку без утайки дверца с человека и наружным плотно затворёна шпингалетом, через шею перекинута тиснёная сума, в ней свиток, в нём славянски письмена. Слугам велено скульптуру осмотреть, засов не отворять, а прочно подпереть, затем ползком стремглав оставить зданье, а толмачу скорей читать в распев посланье.

Султан, чихнув, с трона пустил ветерок, и под своды палат чтеца взлетел тенорок.

Ответ запорожцев Магомету IV.

В наш адрес от вас поступило резюме. И, хоть мы по-турецки и не бе ни ме, враз по запаху бумаги уяснили, что вы совсем недавно из России, где наитончайшую дипломатию вели, и вам взаимно толстую ввели. Всё ж нашли, кто по-турецки разумеет, и умилились содержанию, что документ имеет. И на ваш на себя гениальный памфлет шлём запорожцев со скульптурой ответ. Да! Вы наивысшая из тех персон, что возвышаются из замшевых кальсон. Перечень ваших должностей мы читали да их по древним талмудам сверяли. И убедились, что вы тот самый засланец, с особой миссией Богом посланец, для коей нужен, как вы и не меньше. Словом, были посланы самим и подальше. А чтоб ваши подвиги в пути воспеть, по миру не сыскать такую медь. Это же такая гарна байка, что ей созвучна только балалайка. Одно ваше внедрение, извиняемся, в Европу в значении равнозначно библейскому потопу. Да и потоп не смыл бы все следы. На такое просто нет в морях воды. О, регалий список ваш хорош! Без перекура все и не прочтёшь. В их свете потерялись даже боги, а у Моисея в зависти вспотели ноги, в кизяк усохла мумия Тутанхамона, и миской стала чаша Соломона. И изрёк в далёкой стране шаман:

- Великий чукча, однако, султан!

Мы и уведомляем вас об этом признании и уступаем чукчам в их притязании, вас так, выше некуда, возвеличить. Себе лишь позволяем пророчить визит ваш к ним, хоть путь и труден, и будет у шамана новый бубен. Вникнув в глубочайший смысл письма, очаровались дальновидностью вашего ума. У вас наука шахмат, видимо, в почёте, что предложили сдаться нам ещё в дебюте. И с вашим не знакомя нас булатом достичь цели, угрожая только матом. Своей мыслью вы нас просто поразили, словно, на e3 решительно с e2 сходили! И мы подумали, чего нам в поле суетиться, мож, действительно нам в клеточках сразиться? Для мужиков сей поединок настоящий, и в нём уступивший не сыграет в ящик. Поэтому и тут не очень трепыхаться, а быстренько с фигурами расстаться. И так почти почётно родину продать, ведь, такому же умищу проиграть. Несмотря, что поражение иметь нам очевидно, сраженье выглядеть должно солидно. На кон мы ставим родину свою, а вы всего извольте дочь, да и казну. Конечно же, такой пустяк казна, а дочь невеста - это же цена! Но исключительно, чтоб не ходил в народе говор, что струсив с вами мы вступили в сговор. Лошака для этого театру и срубили, мол, якобы обыграть мы вас решили, и даже предусмотрена внутри каморка и для вноса приза наружная защёлка. Ну, вот мы сделали свой ход конём, мол, не боимся мы играть с огнём. Теперь мы ждём ответного решенья. Вы примите средь клеток наше пораженье? Тогда просим час назначить для турниру и ставки битвы огласить по миру.

Тут у чтеца голос фальцетом сорвался, ибо тугомыслью султан расстарался. Слёзы в глазах у обоих и жжение по причине её красотой умиления.

И не грезил о более лёгком успехе, юг Руси отхватить, не влезая в доспехи. За пару часов, толкая фигуры, удел заиметь для доченьки-дуры, и замуж её выдать проблемы не будет, женихов богатых сразу прибудет. А главное, утвердится моё имя в истории, как основателя величайшей империи, победы верша мечём и умом…

И сильно в палатах запахло мумиём (это снадобье победоносных вояк, большое облегчение для … после атак). А запах возник, как знаменье удач, и особо понятен персонажей нам плач. Ведь, в шахматы султану в поднебесной тщетно ровню сыскать, и это известно. Все, кто с ним когда-то играли, непременно партии Магомету сдавали.

Уже к вечеру был состряпан ответ, мол, царь согласны, но цена поединка секрет. Не гоже, чтоб про дочку царевну прознали,  как про монету разменну. И всякая огласка дипломатии вредна, да и способна лишь итог ценить толпа. Игру предлагается вести по переписке, каждый ход передавать с послом в записке. Так сложится историчного сраженья документ, турецкого величия фиксируя момент. И чтоб процесс сей приобрёл движенье, царь с е2 на е4 объявляет наступленье.

Казаки, поржав изрядно над ответом, богатыря благословили думать над дебютом. Да с победой не тянуть его просили, и ласково так …, не, ни сколько не грозили. Просто костяшки своих дланей почесали и покрутили ими как-то странно под усами…

Уж поутру Михей созвал к столу ватагу и, подмигнув, ответный ход вписал в бумагу.

1. … Кb8 – с6

Мол, в эпохальных битвах побеждает тот, кто коня в стан вражеский введёт. Так было и когда-то в Трое, и ныне повезёт, хоть время и иное.

- Ха! – прочтя ответ, султан вскричал. – Они ж не знают классики начал! Мои фигуры их в дебюте разобьют и быстренько все чёрное с доски сметут. Призвал, пусть дочь сей триумф созерцает, как отец её величие земное обретает, а заодно сколотит ей приданое такое, что и не выразить в словах… Словом, большое. И фигурою вперёд подался смело. Разволновался так, что даже серой разлилось благоуханье по палате. Всё ж, наверно, дырочка была в халате.

Но уж посыльный нёсся к кораблю с пакетом, где записан ход коню.

2. Kg1 – f3 e7 – e6
3. d2 – d4 d7 – d5
4. Cf1 –d3 d5 : e4
5. Cd3 : e4 Cc8 – d7
6. 0 – 0 Kg8 – f6
7. Лf1 – e1 Kf6 : e4
8. Лe1 :e4 Cf8 –e7
9. c2 – c4 f7 – f5
10. Лe4 – e1 0 – 0
11. Kb1 – c3 f5 –f4

Да, в шахматы играть, вам не хухры-мухры. В башке нужны мозги, а не на ней вихры. Тут же ровня: что самонадеянный Михей, что турок - самозваный царь царей. Хорошо, что поединка окруженье, знать не могли всех тонкостей сраженья, хоть тоже себя мнили знатоками. Казаки Михею дружно потакали, советники ж султана молчали громко, быть умней владыки – это же не скромно.

Самой заинтересованной выглядела дочка.

– Лошадью ходи, - кудахтала, как квочка.

И тут она была почти права, продолжай султан 12. Ke2 g5 и 13. d5, и хана – ослабил бы у чёрных рокировку, и в скорости ищи Михей верёвку. Да не макраме затейливо вязать, а густо-густо мылом натирать. Но, не догадался султан так походить, возможно, помешал герою простатит. А принялся он просто, словно тать, с клеточек фигуры с жадностью сметать.
Царила долго в поединке энтропия. Ну, кто не знает, это хаоса стихия. Ни от единого не уклонился царь обмена, и в обоих станах сильно поредело. Факт этот на руку Михею оказался. Он же миттельшпиля докой всегда знался.

12. Фd1 – d3 Фd8 – e8
13. g2 – g3 f4 : g3
14. h2 : g3 Фe8 – f7
15. Cc1 – f4 g7 – g5
16. d4 – d5 e6 : d5
17. Kc2 : d5 g5 : f4
18. Kd5 : e7 + Kc6 : e7
19. Фd3 : d7 Ke7 – g6
20. Фd7 : f7 + Лf8 : f7

Последствия диффузии – штиль и туман. И уже сомненья дух казаков снедал в конечном поединка радужном итоге. И больше здесь ничейкой пахло, вроде. И грустно думалось в Сечи народу. Как сцедить по капельке победу, в эндшпиле шагая по чуть-чуть, с опаскою его раскачивая зыбь?

21. g3 – g4 Лf7 - d7
22. Лa1 – d1 Лa8 – d8
23. Лd1 : d7 Лd8 : d7
24. Kpg1 – g2 Kpg8 –g7

Султан тоже над доскою загрустил, и хоть и густомыслил что есть сил, и хоть и пыжились советники, радели, лишь в палатах воздух перегрели. И умы сомлели, не родив как побеждать. Только продолжала дочь царя шептать:

- Лошадью ходи, век воли не видать! Нельзя инициативу белых упускать…
- Лошадью ходи, - гундела в ухо стерва.

Да тут ещё проблема седалищного нерва… Тугомысли стали болью отдавать в ноге. Словом, конь очутился у царя в руке.

25. Kf7 – g5 …

Когда посыльный ход сей зачитал, Михей, икнув, на земль плашмя упал. Час сообщением лежал контуженный. И народ, чтоб не оказался он простуженный, пытался как-то его в чувство привести. Но куда там. Это надо ж так свезти! Уж наложить на себя подумывал он руки, от того и в обморок упал глубокий. И только благоверной удалось его поднять.
Ну, пришлось богатыря немножко (полчаса) пинать.

И понёс парусник ответ в заморску даль – на вторую ладья чёрная взошла горизонталь!

25. … Лd7 – d2
26. Ле1 –b1 Лd2 – c2
27. b2 – b3 Kg6 – e5
28. Лb1 – h1 Лс2 : а2
29. Лh1 – h4 Ке5 – d3

Царь царям и бог богам ещё ходил. Тщился устоять он из последних сил. Но, Мухамед уж пукал даже обречённо, звук сопровождая ароматом очень облегчённо.

30. Kg5 – h3 Лa2 – b2
31. g4 – g5 Kpg7 – g8
32. Kh3 : f4 Лb2 : f2 +
33. Kpg2 – g3 Лf2 : f4
34. Лh4 : f4 Kd3 : f4
35. Kpg3 : f4 Kpg8 – f7
36. b3 – b4 Kpf7 – e6
37. Kpf4 – e4 a7 – a6
38. Kpe4 – f4 Kpe6 – d6
39. Kpf4 – e4 c7 - c5
40. b4 : c5 + Kpd6 : c5
41. Kpe4 – d3 a6 – a5
42. Kpd3 – c3 a5 – a4
43. Kpc3 – d3 Kpc5 – b4
44. Kpd3 – c2 Kpd4 : c4

Всё – это крах, теперь очевидно. И надо сдаваться, как не обидно…

И у Мухомеда напрочь упало давление. Кровь оттекла от лица в то мгновение. Плетью повисли его холёные ручки, и навсегда он ослаб тем, что нужно для случки. Тошнота и слабость несчастным овладели, а тут ещё советники жуть как на п.. ределе от страха в ожидании дальнейших событий и в позах привычных неизбежных соитий (это процесс такой дворцовых разборок, выявление и наказание виновных у турок). Боясь шевельнуться на четвереньках стоят и уже дух испускают, то есть смердят.

Без помощи с трона повелитель стекал… Ну, стекал-то не он, а как понимаете, кал. Хотя, в общем-то, суть и едина. Всё в той же гамме блистала картина. Вы помните, “…в алмазах подвески, из жемчугу рюшки…” и благоуханье, как в стойле у чушки.

Подтвердилась войн турецко-славянских традиция – у султанов страдает от них амуниция.
Проиграл турок, а кто в том сомневался. А тем часом в дворце спектакль разыгрался.

Пока царь стекал, а бусурманов умы с особой тщательностью изучали полы, дочурка владыки прыть проявила и в палаты свои резво свалила. Там с приданым сундуки повзломала и служкам тащить всё к коню приказала. А сама с счастливою улыбкой в прыщах (извиняюсь, устах) учёт наводила у отца в закромах. Ну, что брать-то она соображала не плохо, ещё та оказалась девица пройдоха. В грёзах недавних про сладостный плен тщательно составила в подробностях план: как, куда, когда, чего и сколько, чтоб не стенать потом об упущеньях горько. Так вот всё по списку и собрала и, открыв защёлку, внутрь коня втолкала, своей красы впихнула пять пудов и замуровалась крепко на засов, что имела в потрохах коня каморка (интересно, чья то была задумка?). Коня велела на корабль грузить и без промедленья казакам в Сечь возвратить в соответствии с поединка условьем договора, хоть официально-то и не было такого.

… В море чёрного разлива буря мглою небо крыла, вздымала волны, мачты гнула… Дочка с отчего гнезда спорхнула. И пока от качки доченька ры..дала, нянька папеньке письмо читала, что девица наскребла златым пером, да так, что папе, словно, по … серпом.

Мол, вот накатились грозны времена, и за бедой на нас идёт беда. Всюду строят трону боги козни, терпим поражения вдали границ и возле. И уже агрессией славяне угрожают. А от ней таких … турчанки нарожают, что лик не встретишь с карими глазами и даже с жгучей черни волосами. Весь дворцовый перетрогают бомонд и напрочь изведут наш генофонд. И чтоб агрессии угрозу отвести, видно, суждено мне в плен идти. Ведь, желание напасть враги уймут, когда такую контрибуцию сорвут. Так пожар я на границе потушу и в стане варварском диверсию свершу. Детей буду на чужбине я клепать и тихо пятую колонну создавать. Яд, попавший внутрь, смертелен. Метод сей давно историей проверен. Рим и Египет его действенность познали, да и с арены политической пропали. Размякнув в ручках сладеньких рабынь, предпочли их гении вино и лень. Так что, ты меня папаня не вини, и сей подвиг совершить благослови.

Вот такое написал письмо ребёнок. Ну, прямо жертвенный на алтаре ягнёнок.


Так иссторичный поединок завершился, богатырь опять в нём отличился. Я всё незвано наблюдал исподтишка, описал подробно. Может и лишка, где деталей чувственных вложил. Но, в общем, скромный эпос сей сложил.

P.S.
Куда царя дочурка делась, я не отследил. Народ про то славянский всяко говорил. То её в монастырях монашкою видали, то её за борт в волну с челна бросали. Слышал про её судьбу я версию одну, что поведана в эпосе с названием “Муму”. Но, признаюсь честно, не пришлось читать. Потому остерегусь про то…, как бы не соврать.

***

Если Вы добрались до конца эпоса, пожалуйста, прочитайте изумительную юморную работу трех авторов. "Троя и трое" даст много поводов улыбаться (состоит из шести частей, ссылка на начало ниже)

http://www.stihi.ru/2004/05/19-732