зима вариант пролога

Вьюга бесновалась, разрывая в клочья последнюю надежду на теплую зиму. Хлопья снега летели почти параллельно земле, из-за чего казалось, что ночной город пронзают сотни крошечных белых пуль, остывающих на одежде редеющих пешеходов. Лика шла сквозь этот расстрел, зябко кутаясь во вполне осеннюю шаль. На душе скребли кошки. Сегодня ее тренер, - а она была центровым игроком волейбольной команды - преподнес ей неприятный сюрприз. В предстоящей игре с петербуржским «Скифом» она будет довольствоваться местом в зрительном зале стадиона. Все дело в том, что растяжение связок, полученное Ликой в ноябре, еще напоминало о себе на тренировках – гримаса ее боли делала лицо тренера хмурым и беспощадным, и он неумолимо отправлял ее на скамейку запасных.
Когда до дома оставалось пара кварталов, Лика свернула на проспект Озерного – ей вдруг по-детски захотелось порадовать себя взрослыми удовольствиями – бутылкой «Мартини» и орешками кешью. В супермаркете было сравнительно пусто – время, когда все возвращались с работы, уже прошло, а время полуночников еще не наступило. Купив вермут и банку снэка, Лика вновь очутилась в мире, где приходилось ориентироваться, смотря себе под ноги – ветер непрерывно гнал белую шрапнель прямо ей в лицо. Через полсотни шагов ее догнало одинокое такси. Водитель с прибалтийским акцентом предложил подвезти. Лика не стала отвечать, что уже почти дома, а просто ускорила шаг, таксист покачал головой и уехал, проклиная погоду и свою холостяцкую жизнь.
Вскоре показались очертания родной многоэтажки. Расположившись буквой «П», она закрывала Лику от ветра, маня теплом горевших окон. Когда она проходила первый подъезд, от него отделилась темная фигура и тенью последовала за ней. Лика достала ключи и поднесла их к двери. В ту же секунду она услышала глухой стук чего-то тяжелого по своей голове, и потеряла сознание.
Придя в себя, Лика по началу не могла понять, что произошло. В правой руке она все еще сжимала ключи, но почему она лежала у дверей своего подъезда, оставалось для нее загадкой. Лишь обнаружив пропажу сумочки, она поняла, что ее ограбили. Медленно ощупала затылок с неприличных размеров шишкой. Встала, и, пошатываясь, вошла в дом.
В квартире, не смотря на то, что еще не было десяти вечера, храпел пьяный Олег. Не став его будить, она прошла в ванную. Скинула пальто и шаль. Черное платье неброско подчеркивало ее атлетическую фигуру. Красивое лицо слабо бледнело под слоем румян. Лика поспешно умылась холодной водой и прошла на кухню. Плакать не хотелось. Слезы застыли на полпути к векам, и растворились в вакуумной пустоте, которая царила в сердце.
С календаря, отпечатком вчерашнего дня, краснело праздничное число – двадцать третье февраля. Это был день настоящих мужчин.