Земляника для сына

Он так неслышно подошел, что я вздрогнула. Он улыбнулся: «Зачем же тебе копать? У тебя есть муж».

От свежей земли пахло влагой, пахло зарождающейся жизнью цветов и ягод. Казалось, нежные токи воздуха, струясь, поднимаются вверх от вскопанной земли, и сквозь колышущийся туман видны чуть искаженные силуэты цветущих яблонь.

Да, у меня теперь есть муж! И мне не надо больше страдать от того, что черемуха закрыла мое окно, отчего дурманящий запах проникает в комнату, где я пишу письмо о том, что из-за черемухи мне не видно дорогу, по которой он проезжает каждое утро на работу, а каждый вечер – с работы. Иногда он сигна-лит, чуть притормаживая под окном, - и воробьи, встревоженные, с детскими криками разлетаются в стороны. Но это бывает не часто. Обычно он просто проезжает мимо. И хотя я не вижу его лица, потому что белые цветы черемухи, словно застывший в воздухе медленный снег, совсем закрыли окно, - но я знаю, что он смотрит на меня и улыбается. И я тону в его синих глазах. И машу ему легонько рукой, понимая, что он не видит меня, - но все равно машу до тех пор, пока зеленая машина, сливающаяся с зеленью акаций, не скрывается за углом.

А теперь у меня есть муж! И поэтому мне не надо сидеть у телефона и ждать звонка. И думать, что любой ошибочно набранный номер, после которого в трубке раздаются лишь частые гудки, - это звонок от него.

И мне не надо теперь ждать около его дома, здороваясь со знакомыми, улыбаясь им, значительно глядя на часы и объясняя, что у меня на этом углу назначена очень важная встреча.

У меня теперь есть муж! И я не буду обводить кружком в календаре те дни, в которые мы виделись с ним, а полукругом – дни, в которые я видела его издалека. Дни же, обведенные пунктиром, - означали, что он звонил мне. Нет, больше я не буду обводить фломастером дни в календаре. Все мои оставшиеся годы, которые я проведу с моим мужем, - я обведу в один большой, неделимый круг, потому что мы теперь с ним – одно целое, мы едины с ним. Я иду рядом с моим мужем.

Но, может, я что-то потеряла в жизни, когда перестала писать ему письма, выглядывать в окно, ждать звонков по телефону, стоять у его двери? Может, жизнь моя стала беднее от этого?


«У тебя теперь есть муж», - улыбаясь, проговорил он и протянул мне на ладони горсть земляничек. От них исходил аромат, в котором тонули все мои сомнения. Нежная мякоть ягод таяла во рту, и жестковатые черные точки, которыми они усеяны, еще долго можно было ощущать, слегка касаясь их зубами, отчего вкус земляники все не кончался, не таял. И от рук потом долго пахло земляникой, словно, как в детстве, я помыла их душистым земляничным мы-лом. Этот запах всегда напоминал мне далекое детство. …Я просыпаюсь рано. Летнее утро будит меня птичьими голосами. Ах, чем это пахнет так чудесно, так заманчиво? Рядом с моей кроватью стоит на стуле глубокая эмалированная миска с нарисованными зверьками, и на иголках смеющегося ежа краснеет яго-да земляники. Зеленые венчики листьев в свежей и чистой росе. И черные маленькие точки на красных боках ягод я потом долго ощущаю во рту, слегка надавливая на них зубами.

Я бегу к бабушке. Я целую ее в мягкие щеки. От рук ее тоже пахнет земляникой.


Муж протягивает мне горсть земляники. «Это сыну», - шепчу я в смущении. «Да ведь он еще не родился», - улыбается муж. «Все равно, это ему. Он любит землянику. Он очень-очень ее любит».


Тонкие токи воздуха поднимаются в небо от свежей земли. И мне кажется, что где-то там, вверху, под самыми облаками, - рождаются из паров воздуха и плывут к солнцу нежно-белые силуэты добрых, сказочных и необъяснимых существ. Вот проплыла рыба, слившись с белыми облаками. А следом за ней – снежно-белая собака, которая тоже скрывается среди облаков. И другие существа, уже растаявшие, уже неразличимые с земли.

Скоро родится наш сын. И мы подарим ему целый мир, благоухающий, чистый, свежий и первозданный, который в какие-то необыкновенные минуты жизни сможет уместиться в протянутой на ладони горсти земляники.