Коза-дериза

 Коза-дериза

(из-за неё всё проклятой…)
(по мотивам старых анекдотов)

В одной деревушке колхознице, о которых немало на Руси песен сложено…

Деревня моя, деревянная дальняя,
Смотрю на тебя я,
 прикрывшись рукой…

Доживал-доживал, и, в конце концов, дотянул таки свой век Иван Евстафьевич Скородел, будучи в бытности коммунистом, активистом, а в придачу ко всему ещё заслуженным и почетным трактористом. Но вот настало его время, и он закончил нелёгкий жизненный путь, отдав концы по старости в своей тёплой постели, прямо во сне под самое утро, легко отойдя в мир иной, мир вечности и бесконечности. Его родне вместе с селянами больше уже ничего не оставалось делать, как смириться с безвозмездной утратой, горем и с миром похоронить усопшего. А так как покойный был мужик грузный и здоровый, то могилу пришлось ему копать большую и глубокую. Долго тогда землекопы старались, да благо грунт не скалистый попался, и на улице была не зима. Но всё равно, промудохались они долго с могилой.
Назавтра Скородела вполне серьёзно решено было придать сырой земле, со всеми причитающимися почестями, слезами и завываниями, типа: - «Ой, да родненький же ты наш! Да на кого ты нас соколик покинул…?» - и так далее и прочая, в коих больше проскальзывали сожаления не так об усопшем, как о себе и своей когда-нибудь неминуемой смерти-кончине…
Родня приехала, которая смогла. Поутру ещё и представитель райкома должен были прибыть с духовым оркестром, что для похорон в той деревни была очень большая редкость. А пока, в эту последнюю ночь все прощались с усопшим. Где стоя, где сидя у гроба с покойником, скоропостижно и безвозвратно покинувшим всех и чуть ли не бросившим на произвол судьбы.

В этой же самой деревне жил проживал, (или же доживал) ещё один мужик, пока еще пребывая во здравии, твёрдой памяти и трезвом уме. Звали того мужика Василий, у которого была коза «Роза», с полной кличкой «Розалина». Обычная такая коза, правда, не очень породистая, в общем, такая же, как и у всех. Розалину оставляли на выпасе недалеко от дома, предварительно привязав к металлическому штырьку. Но то ли Василий в этот раз неправильно её привязал, то ли верёвка там перетёрлась, в общем, козы на месте вечером не оказалось. Ушла она, устремилась куда-то, вероятно, почуяв свободу и волю.
Вечером, обнаружив пропажу, Василий откровенно выматерился и пошел искать козу в поле. Побродил, побродил в сумерках по кустам, покликал её окаянную, нигде нет козы. Тогда он расширил круг поиска, и, проходя мимо деревенского кладбища, вдруг услышал жалобное приглушенное блеяние - «Бе-е-е-е! Бе-е-е…!» - неистово подавала голос его коза Розалина, со стороны деревенского кладбища.
- Чу! Не послышалось ли? – перекрестясь целых три раза подумал Василий, поворачивая голову в сторону погоста, откуда до него доносился голос.
С погоста веяло чем-то страшным и нехорошим, но Василий не испугался. Долго он бродил среди мрачных могил в наступающей темноте, пока не наткнулся на ту самую, свежевырытую для покойника Скородела, где и сидела его коза, провалившись туда по чистой случайности и неосторожности, что, в общем-то, было козам совсем несвойственно. Но что поделаешь?
- Надо бы вызволить беглянку - решил Василий и попытался её достать, схватив за рога, да уж больно глубока, оказалась свежевскопанная могила. Тогда он решил в неё спрыгнуть, и, подсадив козу, тем самым вызволить из плена. Но у него опять ничего не вышло. Не смог он козу так высоко приподнять, сил и роста у него не хватило. Тогда он сам попытался вылезти, но после неоднократных попыток понял, что и это дело для него полностью безнадёжное и бесполезное. Тогда Василий принялся взывать о помощи, испугавшись, благим матом он начал орать на весь белый свет.
- Помогите! Спасите! - голосил во всю мочь из могилы бедный Василий.
И, как ни странно, его голос услышали, к нему поспешил спасатель в лице крепко поддатого колхозного токаря, который возвращался домой после получки. Правда, голос взывающего, токарь услышал чисто случайно, идя, домой навеселе и бозлая на всю деревню русскую народную песню:

Ох, уе-е! Ох, уе-е!
Ох, уе-ехал милай мой!
Палец в жо-о-о!
Палец в жо-о-о!
Палец в жолтеньком
колечке…
С толстым ху-у-у!
С толстым ху-у-у!
С толстым, худенькая я …

В том маленьком перерыве, на вздохе, когда токарь переводил дыхание перед следующим куплетом, его слух принял призывы о помощи.
- Помогите, спасите… - отчаянно доносилось до него со стороны кладбища.
Хотя токарь и был пьян, но не настолько, что бы не почувствовать дрожь с холодом, так внезапно пробежавшие по его спине. Он остановился и на секунду замер ужаленный колючими мыслями, уж не почудилось ли ему это с кладбища? Но нет, призывы настойчиво продолжались. А голос звавшего откровенно напоминал ему голос его соседа Василия. И он не ошибся.
- Ваське? Не уж-то ты там, в яме сырой оказался? Не уж-то сердешный могилу рыл, да тебя там оставили и позабыли? - спрашивал его пьяный сосед.
- Ой! Да я это, я…! - обрадовано отвечал ему Василий, душа которого ликовала от радости.
- Ща я тебе чуток подсоблю! - протянув руку и держась за куст, что бы, не упасть, обнадежил его нетрезвый сосед.
 А Василий на радостях, вместо того, что бы сказать, что я тебе сначала подам козу, а потом ты и самого меня вытащишь, в горячке молча подал козу. Мужик, протянувший руку помощи, в темноте воочию нащупав рога, от разрыва сердца тут же замертво рухнул в могилу прямо на Василия вместе с козой, тем самым крепко зашибив их обоих.
 Наверное, последнее, о чем он подумал, было то, что не иначе как черт не может вылезти из преисподней и призывает о помощи человеческим голосом…
Очухавшись после удара, Василий в полной темноте, в могиле даже пытался сделать токарю искусственное дыхание, да всё опять было без толку. Тот был мёртвым. Василий в этой тяжелой обстановке до утра тоже не дотянул, так как душей был непьющий, а по сему ранимый, нервенный и уж больно сильно чувствительный.

Поутру, похоронная процессия с духовым оркестром, который траурно гремел начищенной медью, не спеша, приближались к погосту, с целью на веки вечные предать земле тело Ивана Евстафьевича... И вот подойдя к кладбищу и поставив недалеко гроб от могилы, процессия предалась напутственным поминальным речам.
- Мы в последний путь провожаем родного и дорогого нашему сердцу, коммуниста, активиста, артиста, эквилибриста и тракториста, который так много сделал для нашей партии, народа и особенно для колхоза… - со скорбной речью в слезах произносил инструктор райкома, с мыслью - Поскорей бы всё это кончилось, уехать бы мне домой, да по маленькой, ещё до того, как уехать…
 Был ветер, галстук ему попал в рот, он его выплюнул, и уже было, собрался продолжить речь далее…
Как вдруг из могилы раздалось блеяние - Бе-е-е-е! Бе-е-е-е…, что оборвало его пламенного прямо на полуслове.

Инструктор, сбитый с толку тут же повёл носом и, подойдя к краю могилы, увидев там два трупа и козу, сразу же онемел.
- Там… там, - странно тыкал он пальцем в землю… - Там братская могила…

За много веков произошло много разных событий в этой богом и всеми забытой деревне, но такого в ней - ещё не было!

Может быть, коза Розалина и была от части где-то в чем-то и виновата, но скорей всего, это были просто случайные стечения нелепых и глупых обстоятельств. На которых, возможно, мир по сию пору и держится, держался, и будет держаться, пока в нём существует такое понятие - как жизнь…

Андрей Днепровский - Безбашенный.

6 октября 2003г