Арчер. Глава 4

К полудню выяснилось, что начались выходные. Для фрилансеров каждый день одновременно и выходной, и рабочий. То, что Егор фрилансер, ему сказал, кто-то из друзей Крюка. Он объяснил, что lance по английский означает копье, а фриланс это работа со свободным графиком, без обязанности восемь часов находиться в офисе.
- При чем здесь копье? - спросил Егор.
- При том, что в древности так называли наемников со своим собственным копьем. Они приходили повоевать за кого-нибудь, а копье-то свое, домашнее, казну не надо напрягать.
- Так ведь оно же улетит. Это же одноразовое оружие, кинул и забыл.
- Ну, вот так и фрилансеры, их кинут и забудут.
Егор согласился. Работодатели часто подводили его, банально обманывая. Иногда обманывали небанально. Теперь он сам подвел заказчика. Работу нужно было показать до выходных. Выходные уже наступили, значит, Егор не выполнил требований - значит, денег ему не заплатят, значит, придется опять брать в долг.
Ситуация не новая, но привыкать к финансовым кризисам опасно. Егор мысленно рассчитал суммы тех долгов, которые ему простили, плюс долги, которые еще терпят, плюс долги, о которых все забыли, включая его самого. Оставались от силы два человека, у которых можно было выпросить на кусок хлеба до следующего заказа.
Егор перелистал записную книжку. Практически все телефоны успели перекочевать в память мобильного телефона. Телефонный номер Полины был сразу сохранен в мобильнике, причем почему-то под буквой А. "Аолина" - значилось в первой же строке.
Стало ясно, что звонок потенциальным кредиторам откладывается.
Егор очень хорошо понимал, что если он сейчас начнет думать, взвешивать, прикидывать, готовить нужные слова - он протянет до самого вечера, и в результате не соберется с духом, и не позвонит. Только быстрота и спонтанность всегда спасали его от мнительности. Он нажал на кнопку вызова.
Женский голос незамедлительно сообщил на русском и английском языках, что набранный номер не активен. Менее полутора суток назад номер был весьма активен. Егор созванивался с Полиной, когда приехал в поселок, потом еще раз позвонил, когда подходил к самому дому. Почему дурных совпадений в жизни больше, чем хороших?
Он позвонил еще раз. Потом еще раз. Потом по два раза каждый час. Абонент Аолина был отключен. Жизненный опыт подсказывал Егору, что в таких случаях ни в коем случае нельзя впадать в грусть и отчаиваться. В таких случаях необходим оголтелый и безголовый оптимизм.
Он звонил в течение всех выходных и написал Полине четыре письма. Ответа не было. Дни проходили, ответа не было. Бессонница пила соки и отнимала силы.
Вредно ждать тогда, когда можно что-то сделать.
Егор мучительно долго подключался к интернету, нервно похлопывая ладонями по столу. В конце концов, соединение установилось, он нашел висящего в Icq школьного приятеля Колю и быстро объяснил суть дела. От приятеля требовалось посмотреть в своих электронных закромах информацию об абоненте. Это не так сложно сделать. Диски с так называемыми телефонными базами данных доступны практически каждому желающему. У частных детективов это называется - пробить номерок. У Егора для этих целей были хорошо подготовленные, информационно обеспеченные друзья.
- Информация это жизнь, - говорил приятель Коля, сканируя очередной том Малой Советской Энциклопедии 1931 года издания.
- Зачем это нужно? Сейчас в сети есть современные энциклопедии, - удивлялся Егор.
- Ты не понимаешь, что такое информация! - взмахивал руками Коля и пускался в длинное описание того, что такое информация. В его отношении к таким вещам как базы данных и электронные библиотеки чувствовалось нечто религиозное. Вся комната Коли была забита компакт-дисками, на которых хранились отсканированные справочники, энциклопедии, скаченные из сети собрания сочинений русских классиков, разнообразные инструкции и каталоги электроприборов. Когда рядом с домом, в котором жил Коля, начали строить новый многоэтажный дом и, как это обычно происходит, стена питерского долгожителя покосилась и треснула, Коля испуганно пересказывал свои страшные сны:
- Представляете, возвращаюсь я с работы, а вместо дома куча мусора и там, в глубине закопана вся моя информация. Кошмар.
Телефонный номер Полины, как быстро выяснил Коля, был зарегистрирован на некоего Василия, фамилию которого Егор сразу же забыл. Адрес, номер паспорта - все это Егор списал в блокнот.
На следующий день с блокнотом в руках Егор вошел во двор. Романтически тусклый квадрат бесцветных стен - двор из разряда тех, которые обычно называют "типичный питерский дворик".
В углу сырого колодца чернела распахнутая дверь.
Егор не понимал, откуда в нем столько решительности и отваги. Он не мог дозвониться, не мог дождаться ответа по электронной почте, не мог ни работать, ни спать - вообще ничего не мог. "Влюбился", - как сумасшедшая летучая мышь носилось в голове простейшее и наивнейшее слово. Когда Крюк включал свою хаус-музыку, Егору казалось, что на фоне консервного побрякивания слышится то же слово: "влюбился". И так всю ночь, пока не приходили соседи снизу: "влюбился, влюбился, влюбился".
На лестнице все было тоже в "типично питерском" стиле. Полиэтиленовые мешки для мусора, конечно, внесли коррективы в питерскую типичность. Раньше обыватели мусорили не глядя, выкидывая во тьму неосвещенной парадной что-то завернутое в бумагу, и оно рассыпалось фейерверком колбасных обрезков, не долетев до первого этажа. Теперь расфасованный в мешки мусор эстетично возвышался холмиками прямо под зловещими надписями на стенах: "Донеси до помойки, сука! найду, убью!"
Дверь, за которой, судя по информации полученной от Коли, должен был проживать искомый Василий, тоже была "типично питерская". Местами из нее что-то торчало, местами воткнуто, местами вырвано, обглодано и недопережевано. Вдоль косяка выстроился ряд звонков.
Егор сверился с блокнотом, нашел фамилию Василия и позвонил. В последнюю минуту он вспомнил, что так и не придумал повод для встречи с Василием. И вообще не придумал, что он сейчас будет говорить и делать.
- Здрасьте, я бы хотел с Василием поговорить, - необычно тихим голосом сказал Егор.
Перед ним на пороге стоял высокий худой бритый наголо парень, в майке с надписью “Never”. Из голой макушки, как забытая макаронина, высовывалась тонкая желтая косичка.
- Василий это я.
- Видите ли... у меня к вам дело. Меня зовут Егор и мне нужно... - Егор завис и ждал когда кто-нибудь или что-нибудь перестроит мизансцену. Внизу мяукнул голодный котенок.
- Вы мёд продаете?
- Нет, - удивился Егор, - почему мёд?
- Здесь ходят и мёд продают. А потом грабят. Грабят несчастных виннипухов. Какое у вас ко мне дело?
Егор стремительно прокрутил все возможные виды вранья и остановился на правде.
- Я насчет Полины. Которая Асинефа.
Вася хмыкнул, сглотнул и пригласил войти. Пройдя по многокилометровому коридору, они вошли в узкую комнатку с окном, упиравшимся прямо в коричневую стену. Вася уселся на косой табурет, затем достал из ящика стола длинную, как только что пройденный коммунальный коридор, самокрутку и закурил. Сладкий марихуановый дым за пару минут надежно пропитал весь воздух в комнате. Егор заморгал и слезящимися глазами посмотрел на Васю.
Вася ждал объяснений.
- Видите ли, Вася...
- Можно на ты.
- Да. Видишь ли, Вася... В общем, она подарила мне телевизор. И я его принес к себе домой. А внутри телевизора оказался сверток с фамильным фотоальбомом. А внутри фотоальбома старинная фотография с изображением прабабушки Полины. А я никак не могу до нее дозвониться. А номер у нее зарегистрирован на тебя. А вернуть все это очень надо.
Вася выпустил облако дыма размером с два конских черепа. Конские черепа, кстати, висели прямо на стене.
- Потрясающе! - Вася зашлепал себя по лысому темечку, - Нечто умопомрачительное! С ума сойти можно! И ты теперь пришел ко мне, чтобы я помог тебе найти Полину?
- Да, - почти шепотом ответил Егор, пытаясь разглядеть за клубами дыма статуэтку Будды, стиснутую с обеих сторон книгами со словом “медитация” на корешках.
- И вот когда ты её найдешь, ты отдашь ей телевизор? Вместе со всем этим барахлом?
- Гм, - задумался Егор. Дым обложил его со всех сторон. То и дело из тумана выныривали изображения Шивы, и еще каких-то анонимных индийских богов и демонов. С потолка свисала праздничная, новогодняя свастика.
- Или ты хочешь отдать телевизор мне? Знаешь, что я тебе тогда скажу?
- Спасибо? - предположил Егор.
- Я скажу тебе, что ты глобально прав, ибо телевидение это зло. И не важно, что там внутри фотография прабабушки. Важно то, что телевизор это источник злых энергий. Если ты захотел избавиться от телевизора, знаешь, что я тебе скажу? Ты на правильном пути.
Егор закинул ногу на ногу и сделал внимательное выражение лица.
- Хочешь, я угощу тебя своим коктейлем? Коктейль называется "Господин Серотонин". Я как чувствовал, что сегодня ко мне кто-то придет, и специально приготовил новый коктейль.
Вася продрался сквозь дымовую завесу и протянул Егору алюминиевую кружку, до верху наполненную буроватой жидкостью с запахом можжевельника.
- Твое здоровье, - Вася поднял надо головой бутылку и отпил из горлышка, - То, что ты рассказал про Полину меня совершенно не удивляет. Меня вообще ничего не удивляет. Когда ты стоишь на пути воина, одно из правил, это не удивляться. Знаешь, почему? Потому что все удивительно! А когда все удивительно, ты либо удивляешься всему подряд, но это выматывает, либо ничему не удивляешься. То, что ты пришел ко мне со своей фотографией и медом, это удивительно, но если бы ты не пришел, это бы меня тоже удивило, хотя я бы так о тебе ничего и не узнал. С другой стороны, даже после того как ты пришел, я не обладаю знанием о тебе, ведь ты сидишь и ничего о себе не рассказываешь. Это совсем не удивительно.
Вася прошелся по комнате и зажег десяток ароматических палочек, вставленных в щели, дырки и осколки пепельниц. В комнате стало неимоверно душно. Егор отхлебнул из кружки. К небу прилип округлый вкус чего-то огуречного. Через мгновение Егор услышал, как в желудке это самое огуречное забурчало как разгоняющийся трактор.
- История про фотоальбом это совсем не удивительно. И знаешь почему? Потому что я видел этот фотоальбом! Воочию! Поистине! Я его осматривал и изучал, представь себе! Я даже вставлял туда фотографии, которые Полина считала нужным туда вставить. Когда мы были вместе, а мы были вместе целый год, мы многое делали вместе. И знаешь, что это значит? Это значит, что когда люди что-то делают вместе, они по-настоящему сближаются. Только так. Вот мы сейчас вместе? Нет. Потому что ты не делаешь со мной того, что делаю я. Знаешь, что я сейчас делаю? Я устанавливаю правильный психоэнергетический баланс в этом помещении. А ты мне совершенно не помогаешь.
- Как я могу помочь? - Егор сделал глоток "Господина Серотонина".
- Ты можешь открыться. Ты можешь удивить меня. Ты можешь вести себя как раскрепощенный, открытый для нового опыта, зрелый и мощный храбрец. А как иначе? Нет, иначе дело не пойдет. Вот скажи мне, как иначе? Только так. Когда мы были вместе, мы с Полиной были раскрепощенной парой, ты понимаешь, о чем я говорю? Мы были открыты друг другу! И когда у нее начала съезжать крыша, я это сразу ощутил, потому что я психоэнергетически чуткий человек. Я тончайшим образом чувствую все, что происходит с людьми. Знаешь, что это? Вот, когда мы сидели с фотоальбомом в руках, она вдруг сказала, что хочет со мной поговорить, а ты знаешь, что это значит, когда женщина вот так заявляет, что хочет поговорить? По глазам вижу, что не знаешь! Она вывела меня на балкон и все рассказала про них. И я все сразу понял. Я сразу понял, что у моей девушки съехала крыша. Представляешь? Напрочь съехала. Только такой чувствительный к психоэнергетическим переменам человек, как я, может оценить подобное положение вещей.
Васины зрачки стали шире, чем васины глаза - как будто две черные тарелки таращились из-под выпуклого лба.
- Я сразу сказал ей, чтобы она больше не ходила к ним, иначе они завладеют ее сознанием и нарушат психо-ментальную гармонию. Но для нее уже не существовало нормы в тот момент. Норма сдвинулась, понимаешь? Она стала на ненормальную точку зрению, а ты знаешь, что это значит? Она переоценила те вещи, которые не надо было трогать! Мы часто были откровенны, и я говорил с ней о том, что конкретно я хочу изменить в своей жизни. Я говорил ей, что хочу расширить границы восприятия, хочу увидеть то, что скрывается за пределом жизни и смерти. Мне всегда были интересны те миры, которые скрыты от нас.
Коктейль начал действовать. Егор покачнулся на стуле, выпрямился и отметил, что его голова уже несколько минут как оторвана от шеи и подвешена к потолку. Он посмотрел сверху на голый череп Васи, заметил на его шее татуировку в виде орла - потом голова проплыла над комнатой и уселась рядом с телом. Егор подумал о том, как было бы здорово нырнуть в кружку с "Господином Серотонином", от этой мысли становилось тепло и сладко.
Вася сделал глоток из бутылки. Какое-то время он молчал.
Егор настороженно следил за тем, как над Васей поднимается огромная морда лохматого орла.
- Когда мы были вместе, я игнорировал другие миры. Я учился, я даже работал, я шел тем путем, по которому идут все. Я был в строю. Я остерегался экспериментов с сознанием. Только сейчас я понимаю, что сознание это площадка для эксперимента. Если ты тупо сидишь и принимаешь все, что существует вокруг тебя, и ни разу не спросишь самого себя, а существует ли то, что ты считаешь существующим - ты и не жил вовсе. Жизнь это движение в сторону неизведанного. Однажды я останусь там, по ту сторону сознания. Но тогда, когда мы были вместе, я ничего этого не знал. Первый раз я отправился в путешествие внутрь собственной психики в тот день, когда она рассказала мне про них. Мой приятель, опытный человек, он принес, что нужно и мы улетели в космос. С того дня я больше не принадлежу этой планете. Меня ничто здесь не держит, понимаешь? Ты читал о перинатальных матрицах?
Егор прикрутил голову к шее и отрицательно закачался из стороны в сторону. Орел взмахнул крыльями, легко вспорхнул и перелетел к другой стене.
На дне кружки плавали круглые цветочки.
- Я много читал об этом. Мои трансперсональные опыты за это время продвинули меня до небывалых высот. В принципе я уже не Вася. Кто я? Ты рассказывал мне про Полину. Ты хороший рассказчик, ты очень хорошо рассказал про нее, и я сразу вспомнил, кто она такая. Я даже вспомнил, где мы с ней познакомились, как мы встречались, как мы были вместе. Еще ты что-то рассказал про шкатулку, в которой лежала ее бабушка, но этого я уже не помню. Я помню одно. Это я прекрасно помню! Когда она стала общаться с этими людьми, я долгое время отговаривал ее, я упрашивал ее, чтобы она не ходила туда больше, чтобы она стала как все, не делала из всех нас посмешище. Я умолял. Я чувствовал угрозу, и я был прав. Вася был прав. Потому что тот Вася и этот Вася они совсем разные. Так вот Вася говорил ей о том, что это очень опасные люди. Они очень опасные, понимаешь? Они завлекли ее к себе, они сделали ее своим орудием, они отрезали связи, и Вася очень переживал из-за этого.
Орел вылетел в окно, стукнулся о стену дома и упал. Егор затряс наспех прикрученной головой, пытаясь восстановить способность рационально воспринимать окружающий мир.
- Подожди. О ком ты говоришь? - спросил Егор.
- О Васе. О прекрасном психонавте.
- Нет. Что за люди? К кому она ушла?
- Она ушла к ужасным мошенникам. Не скажу, что в том месте, где она училась, все были ангелами, но те люди, к кому она ушла, они ужасные. Поверь и не спорь, - Вася достал из-под стола новую бутылку "Господина Серотонина".
- А где она училась?
- Она? Кто?
- Полина!
- А! Она училась на историческом. В универе, - Вася раскурил новый косяк и, не делая перерыва, тут же присосался к бутылке с коктейлем. Егор понял, что через несколько минут Вася отправится в межгалактическое путешествие, оставалось немного времени, чтобы обо всем его расспросить.
- Так. На историческом говоришь. А что за люди? К кому она ушла?
Вася поставил бутылку на пол рядом с неестественно зеленым кактусом и заплакал. В одно мгновение из круглых черных глаз полились реки слез.
- Она ушла к монстрам. К шестиголовым монстрам. Они нашли ее, хотя она думала, что это она их нашла. Они нашли её и заставили работать на себя.
- Как это? Заставили?
- А вот так. Она стала пропадать у них, выполнять их задания, делать то, что они говорят, а они говорили ужасные вещи. Как ты думаешь, может ли шестиголовый монстр сказать что-нибудь доброе? Я тебе отвечу - нет, не может! И она пропала там. Она перестала отвечать на звонки, не писала писем, исчезла и самоизолировалась. Они завладели её душой, ты можешь это понять?
Егору стало страшно. Он протрезвел и занервничал.
В этот момент Вася выдрал из горшка кактус и замахал им над головой. Он плясал на одной ноге, высовывал длинный, раздваивающийся язык и надувал щеки. Егор понял, что разговор окончен.
Через минуту Вася упал посреди комнаты и захрапел.
Дым рассеялся. Рядом с лежавшим психонавтом стоял письменный стол. На нем помимо алюминиевой кружки, ложки, ваты и бинта валялось множество книг. На самом верху стопки лежал томик Карлоса Кастанеды. Вся стена над столом была облеплена яркими стикерами с изображениями экзотических растений. Посреди фотографий каких-то людей в широкополых шляпах Егор без труда обнаружил прилепленную канцелярской кнопкой фотографию Полины. Она стояла в обнимку с Васей и приветливо улыбалась. На обратной стороне фотографии было написано:

"Что желаешь, ищешь что?
*******************************
Прими, отец, пусти меня
Сесть на белого коня"

Егор положил фотографию в карман.