Сжечь ассоциации

«Сжечь ассоциации. Порвать кружева. Заглушить музыку» - твердишь и твердишь ты, а одержимый шепот рикошетом отскакивает от картин твоих воспоминаний. Ты уже многое не помнишь – события, заставившие тебя смеяться и плакать, заламывать руки в исступлении, кричать или же снова наполнять мир, окружающий тебя, твоим торжественным смехом – и это тебя пугает.

Тепло комнаты давит. Форточки открыты.

А ты куришь нарочито медленно и стряхиваешь пепел, не глядя, куда он падает.

Зачем ты смотришь в зеркало? Ты видишь горящие ярко алой помадой губы, болезненно белую кожу… и кружева – те белые кружева, которые ты надеваешь дома, слишком откровенные, чтобы показать их кому-либо, слишком белоснежно-невинные, чтобы признаться, что ты их носишь.

Тонкие нити твоих прошлых надежд и наслаждений сплели эти кружева и убедили тебя, что в белом ты прекрасна. Но ты не хочешь в это верить, а только смотришь на слишком яркий оттенок губной помады, на слишком тонкую сигарету в твоих слишком израненных пальцах и на кружева – слишком дерзкие, но слишком невинные.

Облако дыма делает отражение в зеркале мутным, создает вокруг тебя ореол покоя.

«Заглушить музыку!» - капризно думаешь ты, но не делаешь ничего, только смотришь хищным и презрительным взглядом на все окружающее тебя.

«Сжечь ассоциации!» - приказываешь ты, приказываешь настолько властно, что не можешь ослушаться, и шаг за шагом, удар за ударом, сухой щекой за вчерашней слезой – забываешь. Ты ходишь по квартире, собираешь вещи в сумку – те вещи, которые вызывают ассоциации. Завтра ты их сожжешь, а потом вернешься домой и напьешься в одиночестве, потому что тебе станет так противно от самой себя, от той бездуховности, которая так тебе стала нравиться. В этой бездуховности нет ни порока, ни греха, нет того, чтобы могли осудить самые ярые блюстители нравственности, - но в ней нет ничего.

Горькая пустота.
 
Ты заполнишь эту пустоту белым вином, потому что ты его любишь, и снова посмотришь в зеркало, в котором увидишь себя в белых кружевах. Клеймом на твоем лице будет обжигать взгляд красная помада. И ты также будешь курить и повторять про себя: «Порвать кружева!» И ты их порвешь, точно так же, как заглушишь музыку и сожжешь ассоциации.

Но это будет завтра, а сейчас у тебя впереди целая ночь. Целая ночь для того, чтобы вспомнить те самые ночи, которые не забывать больно, но стирать их со страниц прожитой жизни еще больнее.

Стемнело стремительно – ты просто не смотрела в окно.

Не нужно включать свет, он откроет твоему взору забытые в твоей квартире вещи, которые ты хочешь сжечь.

Не выключай музыку – стой в центре комнаты и танцуй. Пока не наступило Завтра, пока ты не отреклась от своих прошлых клятв, пока ты не стерла воспоминания – танцуй с ними. Твои движения будут плавными, ты будешь похожа на волну, легко бьющуюся о берег и сливающуюся с другими волнами. Слушай немецкую речь – она так мелодична. Смотри в зеркало – любуйся белыми кружевами, это белье придает твоей коже особый оттенок. Или это луна смотрит в окно?

Лучи луны окружат тебя, они тоже будут танцевать вокруг: танцевать с дымом сигарет и благовоний. А ты будешь проводить руками по лицу и размазывать помаду, пачкать кружева.

Этой бы ночи добавить грязи, чтобы горечь, беснующаяся в твоей груди, могла с ней танцевать. Но не думай об этом. Ты подумаешь об этом завтра, когда будешь сжигать ассоциации.

Пока же танцуй, моя принцесса! Ты теперь снова моя: своя собственная. Своя собственная принцесса и больше ничья.

И ныне, и присно и во веки веков.


01 апреля 2007 года
Bagira Individual (Анна Рейх)