2. Семейный совет. - Продолжение

Из Германии - развитой, европейской и такой зеленой по сравнению с выцветшей на жарком июльском солнце Палестиной - мы вернулись с кучей впечатлений и воспоминаний. Берлин поразил моих школьников размерами, меня же добила именно эта яркая зелень, вызвавшая жгучую ностальгию. Мокрая и свежая после летнего дождя липа за окном гостиницы до боли напоминала другую – во дворе родительского дома. Уже три года как я не была на родине. Моя коллега Света, безвыездно просидевшая в Палестине больше шести лет, сказала бы «всего три». Я знала и других русских, которые до сих пор никак не могли получить вид на жительство и много лет не видели своих близких. Уехать то легко, но вернуться потом уже не смогут, визу повторно Израиль не даст. А дети, а мужья? Кто знает, может, я бы на их месте с ума сошла. Да я и на своем сходила, пропустив свадьбу брата. И клятвенно обещала самой себе следующее лето провести в родной Шостке.
 
А до начала нового учебного года оставалось еще две недели.

Однажды утром, когда Султан был на работе, а мы с детьми завтракали на веранде, раздался звонок в дверь. Пришли Сана и ее старшая сестра София. Странный визит. Правда, с Саной мы дружили и довольно часто виделись. После рождения второй дочери она бросила работу и сидела теперь дома с детьми. Когда у меня бывали выходные, мы вместе ходили «выгуливать» наших детей. Да и самой беременной Сане нужно было почаще бывать не свежем воздухе.

София же была у нас нечастым гостем. По вечерам после работы она преподавала фольклорные танцы в каком-то клубе. Мы больше общались по телефону – благо дело, за последний год это изобретение человечества появилось во всех домах нашей большой семьи.
- Какими судьбами? – удивилась я: была середина рабочей недели. – Тебя что, с работы уволили?
- Нет, не уволили. Но лучше бы уволили, чем это… - неопределенно протянула старшая дочка Однана, воруя со стола кусочек сыра.
- Что - «это»? Что-то случилось? – подозрительно уставилась я на нее. – Да вы присаживайтесь, поешьте с нами.
- Мы уже поели. Разве что чаю попьем…
- Макс, неси стаканы! – послала я, не спуская глаз с Софии. Обычно такая самоуверенная, сегодня она была сама не своя. - Ну, рассказывай, не тяни!

И она рассказала.
Оказывается, все дело было в Тронде - норвежском студенте, с которым София познакомилась два года назад на помолвке своей сестры Сильвии и о котором пару раз мне со смехом рассказывала. Их отношения, которые по ее же собственным словам закончились, так и не начавшись, еще позапрошлым летом, на самом деле продолжались до сих пор. И зашли довольно далеко. Она и танцы народные вела практически из-за Тронда: надо же им было где-то видеться!

- Он мне подарки дарил, цветы там то да сё, а я все это на работе оставляла – что я дома скажу? – толстое лицо Софии исказила мучительная гримаса. – Отец взбесится, если узнает! Он же у нас консерватор.
- Значит, еще не узнал, - подытожила я, переваривая новую для себя информацию. – А в чем тогда проблема?
- В том, что мне придется ему сказать, - удрученно произнесла племянница мужа.
- Ты что – беременная?! – быстро подняла я на нее глаза.
- Тьфу! Лена, ну что ты такое несешь! – София даже покраснела от негодования. – Ничего такого между нами нет, поверь мне!

Я поверила – разыграть обиду так натурально было невозможно. По крайней мере, София бы не стала.
- Ну ладно, тогда я ничего не понимаю, - честно призналась я. – Все у вас в порядке, и Однан не догадывается. Но ты хочешь ему сказать. И боишься, что - взбесится. Ну так не говори тогда.
- Лена, он ее хочет забрать с собой, - вмешалась молчавшая до того Сана. – В Норвегию.
- Как это – забрать? – я подозрительно посмотрела сначала на Сану, потом на ее сестру. - Украсть, что ли?
- Ну почему – украсть? – заступилась за норвежского студента София. - Жениться и увезти. Он университет свой закончил, понимаешь?
- Но папа точно не согласиться, - покачала головой Сана. – На край света, да еще и иностранец. Не мусульманин даже…
- Ага, а мне что прикажете делать? – глаза Софии метнули гневные молнии в сторону сестры. – Тебе хорошо говорить, когда муж под боком! А я что буду тут делать, когда ОН уедет? Стареть, гнить тут с вашими дурацкими обычаями? И какая отцу вообще разница, кто да откуда? Я замуж выхожу, а не он! Я Тронда знаю, МНЕ он подходит!
- Не кричи, – попыталась успокоить ее Сана. – Отца тоже можно понять – он за тебя переживает. Мало ли как у тебя там повернется… А никого рядом нет!
- Ну и не надо. Все повернется хорошо. А нет – вернусь домой и все дела, я же вам не маленькая. И вообще: не пустит – сбегу!
- София, не глупи! – с жаром воспротивилась Сана. – Ну, допустим, ты всем на зло уедешь, а родителям потом среди людей тут жить. Что соседи скажут – сбежала с иностранцем?
- А что хотят, то пусть и скажут! – бунтовщица с уверенностью прищурила один глаз, второй хищно нацеливая на сестру. – Думаешь, сейчас ничего не говорят? Наверняка болтают: мол, младшие замуж повыскакивали, а эта в девках засиделась. А мне все равно, что скажут, поняла?.. Я вот только за отца переживаю – у него сердце слабое.

- А что предлагает твой Тронд? – снова спросила я, воспользовавшись паузой в их споре.
- А что он предложит? Руку и сердце. Тронд хочет на мне жениться. По-христиански, по-мусульмански, по-индейски – его это абсолютно не волнует. Мне тоже все равно, ты же знаешь, я никогда рьяной мусульманкой не была, да и не собираюсь быть. Я собираюсь быть его ЖЕНОЙ!
- А что делать с родителями?
- А ты бы что на моем месте сделала?

Я вспомнила себя, когда была на ее месте и боялась рассказать родителям о Султане. Вспомнила и улыбнулась – как страшно мне тогда было, и как быстро и легко все произошло.
- Я пошла бы и все рассказала. Потому что все равно ведь узнают. Лучше уж чтобы от тебя лично…
- Угу? Наверное я так и сделаю. Да что мне еще остается?

Вечером того же дня София позвонила. Голос звучал взволнованно.
- Ну что, сказала Однану? - сразу же спросила я.
- Ага. Послушай, Лена, приходите к нам с дядей! – (Несмотря на то, что Султан был всего на два года ее старше, София, как и все племянники, называла его дядей.) – Отец тут рвет и мечет. Он позвонил дяде Кариму, вызвал его сюда «поговорить». Приходите, поддержите меня…

У Однана, когда мы к нему пришли, в полном составе собралась уже вся наша семья: братья с женами и сестра Нуга. Все сидели в комнате и громко спорили. Однан как раз нервно выговаривал жене:
- А ты лучше помолчи! Вырастила дочку, ничего не скажешь! Вот, пожалуйста – с иностранцем бежать собралась! Дотанцевались.
- Я не бегу, я замуж выхожу, - защищалась раскрасневшаяся София. – Все законно!
- Что мне твое законно, когда он не мусульманин? Что люди скажут?
- А он согласен и по-мусульмански жениться…
- Пап, он хороший парень, - заступилась за сестру Сильвия. – Он нашу Софийку любит. Мы с ним как-то сидели, разговаривали…
- Они уже сидели и разговаривали! – еще больше разозлился Однан. – За моей спиной что-то лепите! Отец не знает, а они все в сговоре! Молодцы!
- Ничего мы не лепим, - обиделась Сильвия. - Он к Валиду моему приходит, они с университета знакомы. Вот и начал разговор о Софии…
- Только я вам говорю – впустую! Забудь, никуда ты не поедешь! – перебивая дочку, снова закричал на Софию Однан. – Бесстыжая девка! С иностранцами путается за спиной у родителей!
- Успокойся, брат, - осторожно вмешался Халед, - зачем ты так?
- Все можно решить без нервов, - миролюбиво подхватил и Султан.

Но София уже убежала в другую комнату, и оттуда раздавались приглушенные голоса успокаивающих ее сестер.
- Ну, и чего ты добился? – с упреком бросила мужу молчавшая до того Ранда. – Раньше нужно было за ней смотреть, а сейчас нечего пол ею вытирать!

Когда она вышла вслед за Софией, заговорили все одновременно.
Мнения разделились: одни осуждали Софию, другие хоть ее открыто и не поддерживали, но журили Однана за резкость.
- Абу-Салим, - вдруг вспомнила я, - а ведь Софии уже скоро тридцать.
Однан отмахнулся, хотел что-то возразить, но я продолжала:
- Она же на два года старше меня, знаешь?

Конечно, он знал. Но сейчас его, видимо, такое сравнение застало врасплох. Мой семейный стаж подходил к десятилетию, у нас росло двое сыновей, в то время как София только отстаивала свое право на замужество. А ведь девичий век недолог…

Однан замолк, насупился, за ушами у него задвигались желваки.
- Ой, Однан, настоишь ты сейчас на своем, а потом на всю жизнь ей врагом будешь, - предрекла в образовавшейся тишине Джамиля. – Это, может, ее последний шанс. Не красавица ведь… Или еще хуже – убежит с ним. А она убежит, ты ж ее знаешь.
- Не говори глупостей! – перебил жену Карим. – Кстати, я этого Тронда - хлонда* (*крот – арабск.) на помолвке у Сильвии видел, - деверь улыбнулся, немного разряжая обстановку. - Высокий такой, белобрысый, да? - (Сильвия кивнула.) – Честно скажу, как мужик он мне тогда понравился. Веселый парень. Только больно уж светлый… Как снег. Даже брови светлые.

В это время в комнату вошла София. Услышав последнюю фразу дяди, она спокойно сказала:
- Ничего, что светлый. Моей смуглости хватит на двоих, - и уверенно посмотрела в глаза отца.
Всем вдруг стало ясно, что София вернулась, чтобы отстаивать свою любовь.
- Не умничай, пожалуйста, - как-то неуверенно ответил погруженный в свои думы Однан.
Мы переглянулись.

Как бы там ни было, в ту ночь, если она вообще смогла заснуть, София заснула счастливая – под дружным напором семьи Однан сменил гнев на милость и разрешил Тронду прийти в дом «на смотрины».

Через несколько дней жених явился и при всей вновь собравшейся семье предложил Софии выйти за него замуж. А уже месяц спустя шейх провозгласил их мужем и женой. Это произошло без особой показухи и пышности, в семейно-дружеском кругу.

И наша София уехала с мужем в Норвегию.