Стихия

Море за окном бушует, пытаясь выйти из берегов, мечтая получить власть на суше. Серые грозовые тучи застлали небо, не давая возможности луне осветить это буйство эмоций. Небо и море, казалось, соединились воедино в порыве страсти, сплетаясь в одном им известном танце. Резкие порывы ветра заставляли скрипеть под своим напором крыши небольших домиков, стоявших на берегу. И пустота на улице: все запрятались дома, желая укрыться от бушующей стихии.
У самого окна, слушая бурю, стояла, прикрыв глаза, юная девушка. Она о чем-то задумалась.... Её иссиня-черные волосы ниспадали по обнаженной спине чуть ниже лопаток, густые длинные ресницы подрагивали от каждого резкого порыва ветра, словно он был её дыханием. По белоснежной коже бежали мурашки, прячась под полотенцем, скрывающем идельно-прекрасное тело.
За ней стоял старинный стол расного дерева, чьи ножки изображают четырех змей, словно пытающихся найти себе убежище на широкой столешнице, не которой пока лишь одноко лежит белоснежный лист бумаги, исписанный широким витиеватым почерком.
Письмо, написанное её рукой, перечитанное неоднокрастно. Но сколько бы раз она его не перечитала, понятным осталось лишь одно: не хватает единственной фразы, которую она так и не смогла ни произнести, ни даже написать....
Всего три слова, которые стоили для неё дороже жизни и которыми она не могла себе позволить разбрасываться. Сколько раз она их уже слышала? Миллионы.... Но не произнесла ни разу. Всегда одно: "рано".
Тихий шепот её голоса сливался со стихией, не нарушая тишины, царившей в доме, в комнате:
"Земля, Вода, Огонь, Воздух, Дух", - и вновь, и вновь, пока между ключицами не засиял заветный знак пентаграммы.
Она перестала верить, что достойна истиной Любви в своём сердце, но в этот миг она поверил, что достойна стать пятой в этом буйстве, что разыгралось за окном.
Голубое сияние вырвалось из её души, разбивая тонкое стекло на миллиарды мелких, как снег, осколков. Но ни один из них не коснулся нежной, словно шелк, кожи девушки. Она прошла вперед, остановившись на краю между жизнью человека и жиждой стии. Последнее, что она почувствовала, оставаясь собой - как ветер сорвал ткань синего махрового полотенца.
Ушла вперед, сливаясь с четырьмя стихиями, но не исчехнув, а превратившись в пятую составляющую, вобравшую в себя по крупице от каждого человека.
Ветер ворвался в дом, разметав все на своём пути и лишь письмо нетронутым продолжала лежать на столе, ожидая, когда за ним придут.

"....множество ненужных слов...Прости, что не сказала ничего, глядя тебе в глаза....
Я не смогла бы сказать о любви, потому, что не хотела тебе лгать... Но я была счастлива с тобою рядом, а это уже очень многое. За это я благодарю тебя. Спасибо.
А теперь прощай... Ищи меня в ветре, в огне, в воде и в земле... Я буду теперь с ними, я стану одной из...
Прощай.
 и....
 "
И нет конца...

Никто и никогда не увидел письма. Ведь тот, кому оно было написано не приехал никогда в этот дом. Он погиб в ту же ночь, когда она нашла пристанище в стихии...

 3 апреля 2007