Арчер. Глава 6

В маршрутке Егор был вынужден слушать радио. В прямой эфир звонили обрадованные люди и передавали приветы "всем, кто меня узнал". Такие выползки в мир радиослушателей и телезрителей в последнее время стали для Егора тяжелым испытанием. Раньше он просто не замечал того, что было ему безразлично. Он слушал ту музыку, которая ему нравилась, терпел ту музыку, которую включали соседи, и в целом спокойно сосуществовал с миллионами других, абсолютно неблизких людей. Влюбившись, он почувствовал уколы неприятного диссонанса, ему все виделось четче и, чем сильнее болело сердце при воспоминании о Полине, тем сложнее было смиряться с несовершенством того, что он видел. Егор видел: некрасивых гопниц с хриплыми голосами, мужичка с мобильником, пристегнутым к поясу, женщину с напряженным лицом, девушку в джинсах, водителя. Все были катастрофически далеки от любви.
У гопниц были одинаковые татуировки - у одной на левой руке, у другой на правой. Егор догадывался, что и на пояснице, чуть выше ремешка штанов у них наколот узорный треугольник, указывающий вниз, туда, где трусы. Егор не имел ничего против татуировок. Он даже немного завидовал Крюку, у которого была целая серия дивных наколок на руках. Каждая из них была нарисована лично Крюком в соответствии с изученной им символикой древнеиндийской - или древнегерманской? - мифологии. В этом смысле у Крюка были очень многозначительные руки. Кроме этого соседи Егора связывали все нововведения в свою внешность с какими-то важными событиями в их жизни, например, с покупкой водительских прав или получением белого билета.
Девочки, сидевшие напротив Егора, разукрасили свое тело пошленькими змейками, без стиля и смысла. У водителя, хмуро протягивавшего руку со сдачей, тоже была тату - потускневший голубой якорь, одинокий и романтический.
Сразу видно - бывалый человек, не то, что эти дурочки.
Гопницы о чем-то все время говорили. Егор, не прислушиваясь, отчетливо слышал все слова, но никак не мог понять содержание их беседы. Вероятно, никакой беседы не было. Было перетекание серой жидкой каши от одной стенки кастрюли к другой. От рекламы к телешоу, от тарифов на сотовую связь к посещению боулинга, от подруг к начальницам. При этом они постоянно матерились, не ругались, нет - они легко и свободно говорили на матерном диалекте, заменяя сложноподчиненные предложения простейшими конструкциями из двух, максимум трех слов. Егор никогда не считал себя ханжой. Но сейчас, в пути к Полине, он почему-то сжался от этого потока генитальной лексики.
Любовь утончает.
Мужичок с мобильником сидел рядом и скучно смотрел в окно. Маршрутка остановилась, внутрь запрыгнул бодрый юноша в тренировочных штанах. В руке у юноши была мокрая пивная бутылка. Из бутылки текла вонючая пена. Егор отодвинулся. Гопницы сиротливо спрятали голые коленки. Все сжались. Отрыгивая и шатаясь парень плюхнулся на сиденье и забрызгал пивом сидевшую напротив женщину. Женщина вскрикнула, вспыхнула и, обиженно сморщившись, залепетала:
- Что ж вы делаете? Обязательно здесь пить?
Маршрутка тронулась, подскочила на кочке. Из бутылки выплеснулась еще одна порция медной жидкости с запахом прошлогодней лужи. Женщина заголосила неприятным фальцетом. Она возмущалась и обвиняла в хамстве. Парень в тренировочных штанах прошипел, отхлебнув из бутылки:
- Да иди ты.
Откуда-то из глубины маршрутки раздался голос неопределенной половой принадлежности:
- Надоели уже с этим пивом. Пьяницы сплошные кругом.
- Что ты себе позволяешь? - горячилась облитая женщина, - Что ты себе, в конце концов, позволяешь?
Парень был пьян, но не слишком. Он ухмылялся, корчил рожи и пару раз сделал неприличный жест.
- Слушай, прекрати немедленно. Или убирайся, - вдруг сказал мужичок с мобильником. Голос у мужичка заметно дрожал.
В ответ парень качественно и красиво выматерил всех присутствовавших. Гопницы захихикали. Егор подумал, что агрессивный и грубый простолюдин не мог не понравится таким же как он. Такие девушки только в редких случаях мечтают об аккуратности манер, стиле и вежливости. Их идеальный принц прост и практичен как топор. Все правильно. Так и должно быть - подобное тянется к подобному. Непонимание этого способно осложнить личную жизнь многих и многих.
Проще говоря, в паре не должно быть непохожих людей, иначе это не пара.
Пока Егор отвлеченно вертел в голове свои новые мысли о любви - ни о чем другом он не думал уже много дней - пивная бутылка в качестве предмета устрашения пару раз проносилась мимо его лица. Парень не на шутку разозлился и вызывал запуганного мужичка на "мужской разговор". Из темноты за спиной сидящих вырывался тот же бесполый голос:
- Надо милицию вызвать! Вызовите милицию! Он же здесь всех обольет!
- Мужчины, ну сделайте что-нибудь, наконец! - истерично воскликнула жертва хулигана. Мужчин было как минимум трое - водитель, мужичок, отважившийся спорить с возмутителем спокойствия, и Егор. Плюс человек, скрывавшийся на задних сидениях.
Егор с самого начала понял, что ситуация развивается в направлении, чреватом провокациями и вынужденными проявлениями героизма и гражданской доблести. Мужичок совсем завял под напором угроз и изощренных ругательств. Замершие в восторженном испуге гопницы смотрели, как олицетворение их дурацкой мечты размахивает бутылкой и хрипло выплевывает огрызки полу-лагерной лексики. Парень наседал, он чувствовал, что ему сейчас повезет. Егор сидел рядом и костным мозгом ощущал вибрации от тела своего разухабистого соседа.
"Сейчас здесь будут бить морды", - решил Егор.
Через мгновение гигантская пивная сопля вылетела из бутылки и угодила Егору прямо в лицо. Гопницы захохотали. Им нравились смешные случайности. Егор отряхнулся и грозно тявкнул:
- Ты чего вообще?
- Что? Что ты сказал?
- Чего вообще тут, а?
- Чего ты хочешь? Чего ты хочешь?
- Я ничего не хочу.
- Ну и сиди тогда!
- Ты вообще что ли?
- Не понял!
- Чего ты делаешь?
- Чего тебе не нравится? Чего ты возник?
- Ты пивом своим облил меня. Тебе же говорят, что тут не надо так.
- И ты меня учить будешь?
- Ты достал всех. Уходи!
На этих словах Егор перевел дух, повернулся и попросил остановить машину. Выйдя он бросил взгляд на боковое зеркальце - вся майка испачкана пивом.
- Вот сволочь! – ругнулся Егор.
- Чего? Чего-чего-чего?
Из машины выскочил парень в тренировочных, а за ним незаметно выскользнул мужичок с мобильником на животе. Парень подскочил к Егору и, остервенело выпятив челюсть, выдал конвейер фантастических ругательств. От алкогольного пара, вылетавшего изо рта собеседника, а может, под воздействием энергетики услышанного, Егор покачнулся и сделал шаг назад. Парень щедро размахнулся и ударил Егора кулаком по губам. Егор заметил, как в пяти шагах от него топчется мужичок с телефоном. Еще удар и у Егора брызнула кровь из носа. Он сделал несколько движений руками, пытаясь ударить в ответ, но в результате получил еще один увесистый удар, на этот раз в глаз. К хулигану подошел мужичок, наблюдавший за избиением со стороны, и неуверенным голосом вымолвил что-то вроде "Хватит тут". Хулиган обернулся и приготовился избивать новую жертву. Благоразумный наблюдатель не стал дожидаться оплеух и поразительно смешным образом убежал. Просто убежал. Силуэт убегающего мужичка удивил Егора даже больше, чем капающая с лица кровь.
Удовлетворенный собой парень в адидасах плюнул в сторону Егора и ушел.
Не так уж и больно. Самое обидное это запачканная майка и кровавые пятна вокруг рта. Егор подошел к торчащему из земли крану и вымыл разбитое лицо.
Кровь быстро остановилась. И запеклась.
Он полежал на траве, наблюдая как тревога и волнение улетают вместе с воспоминаниями об инциденте. Главная забота - как объяснить свой внешний вид Полине, которую он, не смотря ни на что, надеялся встретить. Выдумывать не хотелось. "Придется сказать правду - ехал в маршрутке, в маршрутку вошел человек, облил всех пивом, а потом дал мне по морде. Три раза."
Егор долго отряхивался, очищая штаны от травинок и одуванчиков. В канаве, протянувшейся вдоль улицы, валялись газеты, пластиковые бутылки, а пару раз Егору показалось, что он видит собачий скелет. А может, и не собачий вовсе. Вполне может быть, что и человеческий.
Завернув на главную улицу поселка, Егор сразу увидел двух неопрятно одетых мужчин, стоявших на коленях прямо у него на пути. Их позы напоминали фигурки игрушечных кузнецов на часах, висевших у кого-то из друзей в тихой гостиной. Когда приходило время, кузнецы тюкали молоточками по золотой наковальне, раздавалось положенное число ударов, длинная стрелка послушно застывала на цифре двенадцать.
Люди, стоявшие на коленях, тоже как будто шатались в такт неслышным ударам по невидимой наковальне. Через мгновение они оба рухнули лицом в песок. Раздался рык. Один из упавших поднялся и, гневно вращая глазами, затопал рядом с распластавшимся товарищем. Егор отошел в сторону, чтобы лучше рассмотреть этот небывалый пьяный танец.
Танцующий трясся и подпрыгивал, временами рискуя раздавить лицо лежащего рядом человека, такого же пьяного и такого же грязного как он. Резко согнувшись, он присел на корточки и с задумчивым выражением лица срыгнул содержимое желудка прямиком на затылок заснувшего собутыльника. Егор прошел вперед, оглянулся - мужики ползали и взбивали пыль, перемешанную с недопереваренным салатом.
Перед поворотом в переулок Егор оглянулся еще раз - они ёрзали в грязи и целовали друг другу ботинки.
Не понятно каким образом, Егор набрел на сарайчик с прибитым фальшивым указателем. Приехав в поселок первый раз, он уже блуждал здесь, рассеянно разглядывая провалившуюся крышу и поросшие чудной, витиеватой плесенью стены.
Остановившись у сарайчика, Егор заметил лежавший у двери кусок стекла. Он внимательно посмотрел на свое отражение и с удовлетворением отметил, что повреждения, нанесенные его лицу еще не придали физиономии сходства с личинами только что виденных бродячих пьяниц. Оставалось только жалеть о том, что все так вышло, и радоваться, что все закончилось без потерь для здоровья и психики.
Отступив от стены сарая, Егор повернулся, чтобы идти в сторону от развалившегося дома. Краем обрамленного синяком глаза он заметил что-то белое, мелькнувшее рядом с сараем.
Егор прошелся вдоль дома. В соседнем доме бешено залаяла собака. Ей в ответ залаяли, наверное, все псы поселка. Оглушенный этой неожиданной ораторией, Егор сделал еще пару шагов и замер.
Прямо перед ним, как призрачный снеговик, стоял тот, кого он видел в доме у Полины, человек, чьё неотмирное, бледное лицо с выпученными глазами до сих пор тревожило Егора посреди неспокойных и печальных ночей. Бледность незнакомца при ярком дневном свете приобрела особенный, лунный, вампирический оттенок.
Лай собак вокруг Егора усиливался. Жаркий, прилипчивый воздух вдруг застыл и превратился в вату.
Страшное лицо переместилось в сторону. Человек был одет в бескрайне широкую рубаху и белые штаны причудливого покроя. На миг перепуганному Егору даже показалось, что у страшилы три ноги. Он успел заметить, как белый монстр закрыл неприметный люк у стены сарая. В одной руке он держал коробку с блестящими металлическими боками. Звякнув пару раз содержимым железного ящика, он, не обращая никакого внимания на беснующихся собак, прошел мимо Егора и, торопливо передвигая тонкие ноги, удалился.
Как только он исчез, в воздухе произошла неуловимая химическая реакция - как будто поцеловались два оголенных провода. Егор перевел дыхание, собаки прощально гавкнули и с неба, как из корыта, обрушился проливной дождь.
Спотыкаясь и проваливаясь в ямы с водой, Егор бежал по направлению к дому Полины, все больше убеждаясь в нелепости собственного положения. К синякам на лице добавилась мокрая одежда, грязная обувь и общее смятение в душе, вызванное встречей со зловещим страшно-подумать-кем. Все было против того, чтобы Егор добрался до Полины.
И вместе с тем чувство беспокойства, приведшее его в этот поселок, не ослабевало.
Ему непременно нужно обнять эту девушку. Обнять, чтобы защитить от этого всего.
Пробиваясь сквозь частокол дождя, Егор видел тот момент, когда он обнимает Полину, закрывает ее от вражеского, чудовищного, дождливого, бьющего, оскорбляющего, ненавидящего мира. В таком прикосновении, укутывании в собственное тело нет ничего похожего на обладание. Это будет необходимое проявление любви. Такое же естественное как эти цветы, заблаговременно скрытые от дождя заботливым садоводом под прозрачное покрывало.
У дома Полины Егор провалился по колено в еще одну ненасытную лужу и понял, что его внешний вид стал окончательно жалким.
Мелькнула мысль, что ему будет достаточно хотя бы пару секунд видеть ее лицо и знать, что она в безопасности.