Арчер. Глава 7

Калитка была открыта. Егор вытер влажный лоб и забрался на крыльцо. На сухих досках виднелись свежие следы - видно было, что кто-то стоял здесь незадолго до Егора. От одного воспоминания о встреченном бледнолицем привидении становилось не по себе. Переборов страх Егор пару раз решительно стукнул в дверь.
Дверь отворили. Егор увидел лысоватого мужчину ростом чуть ниже среднего, с ровно подстриженной русой бородой. Егор заметил, как в зеленых глазах встретившего его человека смешались приветливость и осторожность бдительного хозяина.
После секундной паузы Егор услышал мелодичный голос:
- Что желаешь, ищешь что?
Подул ветер и капли дождя залетели под навес. Одна из капель повисла у Егора на носу. Он чувствовал, как она скатывается к кончику носа, и застывает прямо в самом центре лица.
В самом центре внимания Егора, как дождевая капля, задрожала услышанная фраза. "Что желаешь, ищешь что?" Егор точно помнил, что у фразы есть продолжение. Вопросительный наклон головы произнесшего эти слова подтверждал - у вопроса должен быть ответ, вполне определенный ответ.
У пароля должен быть отзыв.
Защипала ссадина на лице. Егор поморщился, и внезапно на язык сами собой запрыгнули слова, прочитанные на обороте фотографии той девушки, ради которой он сюда приехал.
- Прими, отец, пусти меня, сесть на белого коня.
Бородатый кивнул и впустил Егора.
- Приветствую вас. Я Нил Олегович, а вы должно быть Василий. Полина много рассказывала о вас.
Егор машинально поддакивал, следуя таинственному повелению интуиции.
- Вы очень промокли, Васенька. Вам нужно переодеться.
Егор что-то забормотал про "не надо, не надо" и "ничего, ничего", но Нил Олегович уже провел его на кухню, где Егора с сокрушенными лицами встретили две высокие красивые женщины лет сорока пяти. У обеих были ситцевые платки на головах и длинные клетчатые юбки.
- Ой! Вам надо срочно переодеться. Я сейчас принесу, - одна из женщин сочувственно посмотрела на Егора и выбежала из кухни.
Другая ахнула и закачала головой:
- Что с вами? - она показала на разбитое лицо Егора.
- И в самом деле, что это? - тревожно сказал Нил Олегович, приглядываясь к кровоточащим царапинам.
Егор, ни минуты не колеблясь, подробно описал все произошедшее с ним. Даже про пьяниц, ползавших на дороге, зачем-то рассказал.
Нил Олегович очень внимательно выслушал Егора и после недолгого молчания произнес:
- Помоги, Господи, этим людям и просвети их светом истины.
- Аминь, - сказала женщина.
- Фотинья, сходи, позови Павла Павловича. Павел Павлович врач, он осмотрит ваши раны, - добавил Нил Олегович, обращаясь к Егору.
Через минуту на кухню вошел статный мужчина в элегантных золотых очках. Он осмотрел лицо Егора и попросил принести льда. Лед, а также сухая одежда, как по мановению волшебной палочки, материализовались рядом с Егором. Врач поцокал языком, выслушал историю избиения и сказал:
- Вы бы предупредили нас через Полину, что приедете. Вас бы кто-нибудь встретил.
Егор недоумевал. С одной стороны, он чувствовал себя исключительно комфортно и приятно, находясь в окружении таких заботливых людей. Но, с другой стороны, он понятия не имел как себя вести в этой ситуации.
И главное - не забыть, что зовут его теперь Вася.
Пока Фотинья суетилась рядом, налепляла пластырь, держала лед, смывала кровоподтеки, Егор вдруг вспомнил детство, бабушку, разбитую коленку, следы от зеленки и трехколесный велосипед. В таком расслабленном состоянии он даже перестал беспокоиться о своем двусмысленном положении в этом доме.
Совершено незнакомые люди окружили его сказочной добротой, переживая за него так, будто он стал жертвой по меньшей мере ядовитого дракона, а не примитивного уличного гопника. Под звуки мерно барабанящего дождя Егор откинулся на спинку стула и улыбнулся всем собравшимся вокруг него. Нил Олегович погладил бороду и, прошептав что-то – наверное, еще одну молитву - сказал:
- Хорошо, что все обошлось. Какое-то время на вашем лице будут синяки, но, Васенька, вы ведь знаете, что шрамы украшают мужчин.
Все улыбнулись. Егор кожей почувствовал, как в тело проникает тепло от сухой одежды, в которую он не спеша переоделся, разглядывая скудную обстановку одной из комнат. Дом был большим, во всяком случае, намного больше, чем могло показаться снаружи. Переходя из кухни в комнату, Егор заметил еще пару дверей, а также крутую лестницу на второй этаж.
- Полина сказала, что вы хотите вступить в нашу общину, - Нил Олегович положил руку на плечо Егору, - То, что с вами произошло, это только доказывает как все-таки дьявол ненавидит все добрые желания и как он жестоко нападает на того, кто искренне стремится к свету истины.
Они вошли в большую комнату. В центре стоял широкий стол покрытый бархатистой красной материей. Если не считать дюжины стульев и двух сундуков, прятавшихся по углам, комната была абсолютно пуста. Не понятно почему, но в комнате был совершенно не слышен шум дождя. Егор оглянулся - пустота и тишина.
Не успел Егор осмотреться, как комната заполнилась тихо шепчущими людьми. Нил Олегович отвел Егора в сторону.
- Наша община, как вы, должно быть, знаете, не очень большая. Это наш корабль спасения, наш ковчег, - Нил Олегович сделал жест в сторону собравшихся людей, - Мы бережем свою свободу и потому предпочитаем собираться вдали от людских глаз. Новых членов мы принимаем только по рекомендации испытанных братьев. Но прежде чем принять посвящение человек должен пройти испытание, проще говоря, мы должны присмотреться к в вновь пришедшему, понять, что он за человек. Вы можете присутствовать на наших собраниях, но как оглашенный. Это значит, что вам можно присутствовать лишь на первой части собрания.
К Нилу Олеговичу подошел низкорослый дяденька и заулыбавшись начал мелко кланяться.
- Федечка, здравствуй, радость моя!
Нил Олегович обнял дяденьку, они похлопали друг друга по спине и трижды прикоснулись щеками.
- Вот мы и встретились! - Федечка опустил глаза и виновато развел руки, - Простите, что пропустил так много. Никак было не вырваться. Душа болела без вас, так хотелось вырваться!
- Ну что ты, Федечка! Не за что извиняться. Вот Вася, - Нил Олегович указал на Егора, - с такими пренеприятнейшими злоключениями до нас добирался!
- Я знаю, мне уже рассказали, - Федечка огорченно покачал головой, - Хорошо, что вы все-таки пришли, а то Полина очень давно обещала вас сюда привести.
- Федечка, вы пока не начинайте, я хочу Васе кое-что рассказать.
Федечка понимающе кивнул и, молитвенно сложив руки, начал прохаживаться по комнате взад вперед.
Люди, стоявшие вокруг стола, говорили очень тихо, от их присутствия в комнате как будто стало еще тише. Пара человек стояли в одиночку и, раскачиваясь на месте, еле заметно шевелили губами. Когда в комнату кто-нибудь входил, его приветствовали низкими поклонами.
Как только Федечка удалился, к Егору подошел высокий крупнолицый парень, издалека похожий на медведя. Он поклонился Егору и протянул большущую руку, широкую и квадратную как шахматная доска.
- Вы тот самый Вася?
Парень, стоявший перед Егором, на миг заслонил собой всех собравшихся в комнате, а вместе с ними и одинокую лампочку, дрожавшую под потолком. Егор пожал его ладонь, всем телом ощутив колоссальную мощь его богатырских мускулов. В тени нависшей громады Егор с особенной остротой почувствовал всю сложность своего положения.
- Да, это я. Я от Полины.
- Я знаю.
Громадный человек помолчал.
- Меня зовут Кеша.
- Очень приятно.
- Мне тоже очень приятно, - циклопический Кеша заулыбался и еще раз пожал руку Егора.
После неловкой паузы он заговорил:
- Я хорошо помню день, когда я познакомился с Нилом Олеговичем. Только меня сюда не девушка привела, а мама друга. Друг у меня был такой, Ромка, мы с ним на тренировки вместе ходили. Потом, когда его убили, я с его матерью на похоронах разговорился, и она мне про Нила Олеговича рассказала. Будто бы он предупреждал ее, что если Ромка не принесет покаяние, то с ним обязательно и пренепременно случится беда. Так оно и произошло. Забили Ромку до смерти. Трубой железной били, кирпичом пару раз ударили, файером лицо жгли. Я тогда не знал, что это такое - покаяние принести. Не знаю, что тебе Полина про нас говорила, но меня тогда очень заинтересовала эта личность - я имею в виду Нила Олеговича. Решил встретиться, чтобы спросить, а что меня в будущем ждет. Такое, знаешь, детское желание. Будто это такой волшебник, к которому можно придти, а он все про тебя расскажет, и про прошлое, и про будущее. Сейчас-то я понимаю, что нет в этом ничего полезного, но тогда тянуло на необычное. И, знаешь, Вася, эта встреча перевернула всю мою жизнь! Нил Олегович мне все объяснил. Как будто слепоту вылечил, как будто какая-то пленочка с глаз упала. Я все увидел, как оно есть. Я увидел, что внутри меня только грязь и грех, что я живу по воле сатаны, а не по воле Божьей. И что люди вокруг меня живут и даже не задумываются о таких вещах как жизнь, смысл жизни, смерть, смысл смерти. Для меня это было таким открытием! Тогда я понял, что это значит - принести покаяние. Я покаялся и обратился к Богу. После этого все изменилось, абсолютно все! Я стал другим человеком и больше скажу - жизнь вокруг меня стала совсем другой. Знаешь, Вася, когда ты вошел сюда, я увидел твое лицо, и сразу вспомнил каким я когда-то был.
Кеша пододвинул Егора к себе.
- Во мне было очень много агрессии, злости, нетерпимости, и я все время был чем-то недоволен. Это можно объяснить побочным действием от стероидов, я ведь качался тогда ежедневно. Но истинная причина это мое безбожие. И отсутствие покаяния.
- Да со мной, признаться честно, все случайно получилось, я ни с кем не дрался, - возразил Егор.
- Я понимаю, - Кеша ласково погладил Егора по плечу, - я понимаю. Люди живут и не знают, что величайшая сила в мире это любовь. Я тоже этого не знал. Я думал все можно решить силой, что надо просто быть очень сильным и богатым. Но Бог открыл мне, что истинная сила не в бицепсах и деньгах, истинная сила в любви.
Из-за безразмерной спины Кеши появился Нил Олегович.
- Кеша пришел к нам в очень тяжелую минуту своей жизни, - сказал Нил Олегович, - Я чувствовал, что еще немного, и он либо погибнет, как его друг, либо пропадет в тюрьме. Но, слава Богу, ангел хранитель привел его к покаянию.
- Аллилуйя.
- Кеша, помоги там все приготовить.
Кеша покорно развернулся и присоединился к Федечке, разбиравшему содержимое одного из сундуков. На столе появились разнообразные предметы: посуда, коробки, линзы, трубки и подсвечники.
- Пойдем-ка, Вася, на веранду, - Нил Олегович вывел Егора из комнаты.
Они сели на веранде - там, где Егор в свое время ждал Полину, ушедшую за пластинками. Нил Олегович включил настольную лампу и посмотрел Егору в глаза.
- Полина говорила, что ты хочешь о чем-то спросить меня. Пока у нас есть время, мы можем поговорить.
Егор еще раз удивился мягким манерам своего собеседника.
- Да... - ни один вопрос не приходил на ум, - а вот... Кеша сказал, что вы предсказываете будущее. Это так?
Нил Олегович снисходительно улыбнулся.
- Нет, я ничего не предсказываю. Я говорю об очевидных вещах. То, что с тобой случилось сегодня, разве это не ужасно? Разве жизнь вокруг нас не переполнена злобой и грехом? Сколько ненависти, крови, войн, обмана! Каждый думает только о себе, только о своем. Все суетятся, бегают, носятся в погоне за удовольствиями, деньгами, славой. Люди порабощены злу, даже самые сильные личности не могут вырваться из этого рабства. Виной всему та порча, то семя зла, вошедшее в род человеческий со дня грехопадения Адама. Эта грешная закваска портит все человеческие начинания, все, за что берется человек, несет в себе печать ущербности. Посмотри вокруг - люди ищут любовь, люди верят в любовь, но даже самые крепкие браки или распадаются, или медленно тлеют, держась только лишь силой привычки. Люди оправдывают это тем, что идеал не достижим, но это не больше, чем философская уловка. Люди хотят счастья, но их ничто никогда не успокоит на этом пути. В поиске счастья, в поиске истинной гармонии человеку свойственно ошибаться точно так же как и во всех других делах. Вместо истины дьявол без устали подсовывает фальшивки. Дьявол приманивает тем, что ценится в этом мире: пороками и страстями, завистью и развратом. Пока человек не поймет, что счастье и истина это понятия тождественные и неделимые, он обречен крутиться в колесе страстей. Дьявол прожорлив, ему всегда мало. Неужели у человека нет надежды? - спросишь ты меня. Надежда это дар, который получают ищущие. Истина открывается тем, кто её ищет. Бог открывается всем, кто хочет встречи с истиной. Это звучит так просто! В действительности шаг к покаянию гораздо легче, чем кажется многим. Но сатана неутомим в своем стремлении погубить человека, то есть отлучить бессмертную душу от истины. Видишь ли, Вася, все мировые религии только усложнили путь к Богу. В сущности они говорят об истине, но множество формальностей, которыми обросли традиционные религии, делают путь к истине непроходимым. Богословы всего мира, столетие за столетием упражняются в этом дьявольском искусстве, в искусстве выращивания терний в саду Божием. А ведь, что может быть проще? Просто покайся, просто прими Бога, просто молись Богу и живи в свете истины. Тогда истина спасет от зла в этом мире, и спасет от вечной смерти в мире потустороннем. Любая религиозная традиция, Вася, это признак человеческого недоверия Богу. Если ты истинно веруешь, ты доверяешь Богу и веришь, что Бог способен без каких-либо посредников напрямую учить тебя и направлять твою душу к небу. Молись, и Бог откроет тебе пути истины. Но даже тем, кто принял Бога, даже тем, кто покаялся и отрекся от дел тьмы, дьявол мешает и будет мешать всегда. Он постоянно хочет вцепиться своими когтями в душу человеческую и увести её в свой дом, в ад, в геенну огненную. Страшно? Страшно, Васенька, ох, как страшно. Но что делать? Нет большей драгоценности, чем душа, нет большего зла, чем отдаление от истины, потому что ложь и грех ведут в ад, в тьму кромешную, в смерть и бесконечное страдание. Поэтому людям, однажды вкусившим сладость истины, ничего не жалко. Нам, живущим в эти лукавые дни, как бы удивительно это не прозвучало, легче, чем нашим предкам. Сейчас дьявола уже ничего не сдерживает и это, с одной стороны, ужасно, но, с другой стороны, мы можем воочию лицезреть его жадную пасть и укрепляться в своем выборе. Дьявол почти воцарился в этом мире. Я говорю почти, потому что царство дьявола не будет долговечным. Его главное стремление это умертвить все живое, уничтожить род людской, испепелить наши города, сжечь небо, утопить землю! Когда он воцарится, времени для выбора уже не будет. Царство бесовское засияет алым пламенем, и люди будут завидовать тем, кто не доживет до тех дней. Где спасение? Васенька, все церкви, как я уже сказал, только запутывают человека. Более того, они веками учились примирять людей к жизни в миру, к жизни среди грешников и по законам грешников. Истина не терпит малейшего изъяна! Всякий грех отчуждает нас от истины, всякий грех приобщает нас к сатане. И вот здесь, дорогой Вася, задумайся, потому что это очень важно. Какой дух действует в тех, кто терпим ко греху? Какой дух дышит в грешнике и в том, кто благословляет грех? И есть ли смысл искать спасение там, где столетие за столетием оскудевала ревность к истине? Нет, Вася. Нет! Бог ревнует нас к этому миру, и мы обязаны быть ревнителями. Крохотный шаг в сторону и ты в плену у беса. Только огненная вера делает нас достойными истины. Видел ли ты такую веру в какой-нибудь из церквей? Там суета, тлен и прах. Это похоже на развалины старого кладбища - осколки крестов, стертые буквы на надгробиях, а вокруг зелень мхов и воронье.
- Что же делать? - Егор выкрикнул вопрос, будто бы его подстегнули шипованным хлыстиком.
- Что делать? Да ничего особенного. В том-то и дело, что все крайне просто. Бог научит, что делать, надо только чаще прислушиваться к тому голосу, который звучит в душе. Каждый раз, когда какой-нибудь человек обращается к Богу, Бог говорит ему, что истинная жизнь это жизнь по духу, а не по плоти. Это слышат все ревнители, все искренне кающиеся. Плоть, вот магнит греха. Все пророки во все времена и во всех народах говорили об этом, но их никто не слушал. Плоть – вот, где действует закон греха, который испортил весь род человеческий. Плоть - вот царица этого мира. Она влечет нас к дьяволу, она окутывает человека невидимыми сетями и тащит вниз, в самое пекло, в мрак, в стужу, в боль, в пепел. Плоть безнадежно заражена грехом и никакое лечение, никакие слова здесь не имеют силы. Человеку не убежать от своей плоти. Даже величайшие подвижники, святейшие аскеты не могли спастись от плоти. Они годами молились, чтобы Бог избавил их от плотских искушений. Все святые всего мира скажут тебе, Вася, что плотские искушения это высочайший барьер на пути к спасению. В этом, по сути дела, корень всего зла. Похоть заставляет человека совершать подлости, врать, обманывать, унижать и унижаться. Похоть разрушает семьи, ломает судьбы, увлекает таланты в пучину духовной пустоты и духовного бесплодия. Похоть это источник тысяч и тысяч преступлений. Убийство нерожденных младенцев это всего лишь малая часть того зла, которое творится вослед похоти. Похоть портит юных, уродует души, уводит все движения личности в дурную сторону, в сторону сиюминутных удовольствий, оставляющих на душе горящие язвы греха и несмываемые печати сатанинские. Сластолюбие как палач отрубает главу человеческого существа, Богом дарованную разумность. Что может быть вреднее для решившегося жить в Боге, чем похоть? Это концентрат всех страстей, сгусток плотского и низкого. Похоть это проводник в ад. И ни один человек, слышишь, Васенька, ни один человек не может победить похоть! В том или ином виде она непременно прорвется наружу. Так падают ангелы.
- Что же тогда? Как быть?
- Надо всегда помнить, что Богу не нужны трусливые и двоедушные. Из трусливых и двоедушных собирает свою паству князь мира сего Люцифер. Истинный ревнитель не останавливается. Слишком важна цель, слишком она желанна, слишком много слез проливается в ночных молитвах, чтобы остановиться и сдаться. Цель должна быть достигнута. Если похоть становится преградой, преграду надо уничтожить
- Как же её уничтожить, если никому это невозможно?
- Васенька, ты только подумай о том, что смерть всегда рядом, она терпеливо ждет своего часа. Разве есть у нас время на утомительную борьбу с каменной стеной? Нас ждет вечность. Мы унаследуем царство. Вечность на одной чаше весов. На другой - плотское томление, льстивое как опиумный дым, давящее, как туман на болоте. Если сердце мое не может успокоиться, если я переполнен любви к Богу моему, если жажда истины сушит меня изнутри, неужели я остановлюсь и бессильно опущу руки? Тело имеет только ту власть, которую я ему дам! Тело должно быть побеждено! Тело должно быть повержено раз и навсегда!
Нил Олегович замолчал. В его глазах засветились слезинки.
- Победив тело, человек освещается неземным светом. Прекрасная легкость наполняет все существо. Узы сатаны падают. Вместе с ними пропадает все то, что теснит душу. Только в этот момент человек становится по-настоящему духовным. Только тогда молитва из скучного повторения кем-то написанных слов превращается в чистейший ручей, в ангельскую музыку, в золотое дыхание! Тогда человек понимает, что такое настоящая свобода. Пророки обращались к порабощенным людям, и все церкви, к сожалению, мирятся с порабощенным состоянием людей. Но человек может сам стать храмом духа, и тогда никакие церкви ему будут не нужны. Освободившись от рабства плоти, человек чувствует, как в него входит некое прозрачное облако, несказанная чистота, будто бы белый голубь нежно целует сердце! Как это прекрасно, Васенька! Это прекраснее всего, что человек может почувствовать в этой жизни!
Егор вздохнул. За пышностью слов он не расслышал самого главного - каким образом Нил Олегович предлагал окончательно и бесповоротно победить плоть.
- И ваша община состоит из таких людей? Из победивших плоть?
- Такие общины, как наша, всегда существовали. Это духовные катакомбы человечества. Мы не стремимся к многочисленности. Нас мало, но кто сказал, что спасшихся от тирании сатаны будет много? Сейчас наш корабль готовится уплыть как можно дальше от города. Времена приближаются страшные, намного страшнее, чем люди могут представить.
Нил Олегович встал и прошелся вокруг стола.
- Бог хочет уберечь свое малое стадо. Мы бы давно отправились в пустынь, как можно дальше от шума и суеты. Но у каждого из нас есть еще долги в миру. Потом наступит день, когда все примут печать духа и тогда наш корабль покинет эту юдоль скорби.
- Как можно принять печать духа?
- Не торопись, Васенька, - заулыбался Нил Олегович, - Спешка в любом деле не полезна. Если ты почувствовал зов к истине, ты должен прожить какое-то время, готовясь к запечатлению своего выбора. Кстати говоря, сегодня один из нас примет большую печать. Пока ты не вступил в нашу общину, тебе нельзя присутствовать при ритуале, но ты сможешь сейчас пообщаться с ним. Это очень милый молодой человек, мне кажется, вы понравитесь друг другу.
Нил Олегович пригласил Егора вернуться в комнату.
- Он прошел долгий путь прежде, чем осознал, что только разрешение от уз плоти дает человеку свободу от греха, и, что только таким образом человеку открывается возможность молиться истинной, незамутненной молитвой.
Они вошли в комнату, где к тому времени стало еще многолюднее и темнее. Свет притушили, горела только одна лампа и несколько свечек, расставленных по углам стола. Егор растерялся.
К нему направилась самая большая тень. Это был Кеша.
- Как ты, Вася? Мы сейчас будем молиться, ты можешь присутствовать и молиться с нами. Но потом тебе нужно будет уйти.
Из-за спины Кеши возник Нил Олегович и подвел к Егору стройного юношу с кроткой улыбкой на лице.
- Это Женя. Познакомьтесь.
Скромный Женя низко поклонился. Первое, что бросилось в глаза Егору, это выделяющийся на общем фоне собравшихся в доме, стиль одежды Жени. Он был одет очень модно и очень стильно. На вид Жене было лет шестнадцать, не больше. Он мялся и робко поглядывал на стоявшего рядом Кешу.
- Ты первый раз здесь? - тихим голосом спросил Женя.
- Да, - сказал Егор. Ему показалось, что Женя волнуется даже больше, чем он.
- Тебе разрешили остаться?
- Он сказал, - Егор показал на бритый затылок Кеши, - что я могу помолиться вместе с вами.
- О! Это большая честь для пришедшего в первый раз. Обычно гостей не пускают на собрание.
- Нил Олегович сказал, что ты собираешься сегодня принять большую печать.
- Да, это так, - голос Жени заметно задрожал, - Для меня это самый важный день в жизни. Я уже сейчас понимаю, что ничего важнее, чем то, что сейчас произойдет, в моей жизни нет и не будет. Бог вел меня к этому дню и вот, наконец... Я счастлив. Я счастлив!
Женя заплакал, его тут же подхватил Кеша и отвел в другой конец комнаты. Кто-то крикнул: "Аллилуйя!"
Дальше все выстроились в круг.
Егор забился в дальний угол комнаты. На него никто не обращал внимания.
Движения были всем хорошо знакомы. Без малейшего промедления все члены общины приняли одинаковые позы и начали мерно раскачиваться. Людской круг задвигался в такт метроному-невидимке. Открыв от удивления рот, Егор изумленно наблюдал, как на стенах заметались стремительные тени. Женщины, еще минуту назад тихо стоявшие в углу, резво подпрыгивали и тряслись. Время от времени они поднимали вместе со всеми руки и раскачивали ими из стороны в сторону.
Круг сдвинулся с места. Рядом с Егором прошли Фотинья, Павел Павлович, Кеша, Женя, Федечка, еще несколько человек. Все с высоко поднятыми лицами, с широко открытыми глазами. Нил Олегович направлял движения круга, поворачивая идущих то направо, то налево. Скорость хоровода увеличивалась. При неярком свете свечей Егор успевал только замечать проносящегося мимо него со слоновьим топотом Кешу и семенящего, как мышка, Федечку. Шумное дыхание прерывалось выкриками "Аллилуйя!" и неопределенными хриплыми возгласами. Иногда кружащиеся останавливались, чтобы поднять руки, беззвучно прошептать что-то и хором провозгласить "Аминь!"
В центр круга вытолкнули Женю. Попав в круговорот воздуха, согретого разгоряченными телами кружащихся, потухла одна свеча. Когда перед глазами Егора проносилась спина Кеши, становилось совершенно темно.
Женя встал на колени и молитвенно сложил ладони. Нил Олегович все чаще и чаще выкрикивал малопонятные фразы. Все хором отвечали "Аминь!" или "Аллилуйя!" Пляшущие спотыкались, но их поддерживали, так что никто не падал, движение не прекращалось. Егор не знал, сколько длилось это монотонное кружение на одном месте. Потухла еще одна свеча. Комната погрузилась в полумрак. Все резко остановились. Кто-то шумно дышал, кто-то закашлялся. Фотинья старательно поправляла платок.
- Мы молимся о том, кто хочет вступить в новую жизнь, кто хочет очиститься от плотской нечистоты, сбросить бремя греха, порвать узы страстей, избавиться от рабства дьяволу. Мы молимся о даровании этому человеку, - Нил Олегович указал на склонившегося в земном поклоне Женю, - даров духовных, которые есть истинное благо, истинная свобода, истинное знание.
- Аминь! - гулким хором разлилось по комнате.
Дальше Нил Олегович долго и страстно описывал все то зло, от которого спасается каждый живущий по духу, а не по плоти. Он молился о благословении Жени, о прощении ему всего того, что он успел сделать в его жизни до того как он обратился к Богу. Судя по дергавшимся плечам Жени, он плакал. Изредка он поднимал руки и еле слышно повторял "Да, Господи, да!"
- Простите братья! Простите сестры! - в центре круга поднялось слезящееся лицо Жени, - Молитесь обо мне!
Женю взяли под руки. В тот же момент женщины запели:

- Ангелы чудные,
 Дивные ангелы...

Женю медленно раздевали. Вот джемпер, вот майка, почерневшая от пота, вот джинсы с искусственными прорехами и фальшивыми заплатками, трусы, и все - больше ничего нет. Женя стоял абсолютно голый.

- Коня белого приведите,
 На коня усадите...

К женскому дуэту присоединились голоса мужчин. Выше всех звучал дребезжащий тенор Кеши.
Нил Олегович подошел к Жене и развернул белую рубашку похожую на большую распашонку. Женя поклонился и поцеловал ворот рубашки.

- Ангелы святые,
 Чудные ангелы...

Слушая это завораживающее пение, Егор подумал, что прямо сейчас на его глазах произойдет что-то или ошеломительно прекрасное, или отвратительно кошмарное. В любом случае, решил Егор, он уже слишком далеко в это ввязался. Он должен доиграть роль шпиона до конца.
Нил Олегович сделал знак и Женя покорно вытянул худенькие руки вверх. Рубашка гладко соскользнула на узкие плечи Жени.
Теперь он стоял в беззащитно белом одеянии в центре слабо освещенного круга тихо поющих людей.

- На коне на небо скакать
 Бога увидать...

Егор вздрогнул от прикосновения. Рядом в темноте стоял кто-то и настойчиво подталкивал Егора к выходу. Егор ничего не видел. Нащупав дверную ручку, он оглянулся. Выталкивавший его человек склонился над ухом Егора и прошептал:
- Вам больше нельзя здесь находиться. Через шестнадцать дней следующее собрание в старом месте. Приходите сюда в понедельник, вам расскажут, как добраться. Здесь стало опасно. Возвращаемся в школу.
Егор понял, что до этого момента он ни разу не вспомнил об истинной причине своего появления здесь. Получается, что он так ничего и не узнал о Полине.
- Вы не подскажите... - начал шептать в пустоту Егор. Тем временем в комнате под звуки той же самой мелодии Женю повели к стене. Там отворилась маленькая, не больше метра высотой дверца. Навстречу Жене вышел Павел Павлович с железным чемоданчиком в руке.
- Полина дала согласие. Следующее собрание мы посвятим ей, - услышал Егор откуда-то сбоку. Лица говорившего он разглядеть так и не смог. Через мгновение его вытолкнули из комнаты. Последним звуком, который он уловил, был холодный лязг из чемоданчика в руках доктора.
В коридоре было еще темнее. Не успел Егор осмотреться и ощупать пространство вокруг себя, как чьи-то руки взяли его за локти и осторожно донесли его до входной двери. Ничего не понимая, Егор пару раз дернулся, но уже через миг он стоял на крыльце.
Прямо у двери лежал сверток с высохшей одеждой Егора.
Опять пошел дождь. Небо почернело. Приближалась гроза.
Некоторое время Егор стоял как вкопанный, пытаясь осознать все, что он видел и слышал. Слова Нила Олеговича, топтание безумного хоровода, задумчивые распевы и большая прощальная птица, Женя в белой рубашке - что это вообще было? Как это вообще понимать?
Егор спустился с крыльца и медленно побрел вокруг дома. Давно, очень давно у него не было того состояния, при котором говорят "в голове не укладывается". Голова гудела от впечатлений. Не поднимая глаз, Егор обошел дом, потом вышел на улицу, снова вернулся, поднялся на крыльцо, и опять пошел бродить вокруг дома.
Дождь на время прекратился. Из-за черных туч выскользнул луч слабого вечернего солнца. Над головой Егора каркнула черная птица.
Егор поднял голову. Вокруг стояли мощные, старые деревья, закрывавшие дом своей густой, беспросветной зеленью. Егор прислушался, не слышно ли здесь, за стенами дома это пение про белого коня?
Он присел на корточки, покопался в мешке со своей высушенной одеждой и достал из штанов бумажник. Инстинктивно пересчитал деньги, но тут же сам себя отругал за это. В таких людях, как эти чудаки, можно было заподозрить кого угодно, но только не воров.
Егор прислушался еще раз. Ничего не слышно. Удивительная тишина.
Внезапно перед лицом Егора возникли черные крылья. Егор дернулся, бумажник выпал из рук, откуда-то из потайного кармашка бумажника выпорхнула фотография. Это была фотокарточка, которую Егор стащил у Васи - Полина с Васей, а на обратной стороне заветные слова, оказавшиеся кодом, открывшем Егору двери в этот дом.
Фотография закружилась в воздухе, птица каркнула и поймала её своим большим клювом. Егор задрал голову вверх, следя за тем, как ворона пристраивается на одной из веток, нависавших над крышей. Отступив назад Егор с успокоением заметил, что фотография выпала из птичьего клюва и застряла в листве.
"Смешно", - подумал Егор, - "приключения продолжаются".
Забраться на дерево было не сложно. Ствол согнулся под собственной тяжестью, по нему можно было вскарабкаться без риска упасть или ободрать ладони. Вспоминая басню про ворону и кусочек сыра, Егор осторожно заполз на дерево и легко достал фотографию.
Уже собираясь сползать обратно, он бросил взгляд на окно, оказавшееся прямо под ним. Серые занавески наглухо закрывали квадрат окна, но сверху, с ветки был виден просвет, не закрытый занавеской. Сквозь эту щель было очень хорошо видно пространство рядом со столом в той комнате, где Егор только что был свидетелем диковинного радения и подготовки Жени к чему-то неизвестному и таинственному.
Егор напряг зрение и разглядел несколько силуэтов, застывших в центре комнаты. Очень хорошо была видна дверь, в которую увели Женю. Силуэты задвигались, и в глазах Егора сразу помутнело. Это капля дождя.
Опять начался дождь, подул сильный ветер и ветка, за которую уцепился Егор ощутимо закачалась.
В доме явно что-то происходило. Егор что есть силы вцепился в качающуюся ветку и вытянул шею.
Дверца медленно открывалась.
Егор чувствовал, что если он сделает еще одно движение, он свалится вниз головой прямиком в лужу под окном. Как он не таращил глаза, сумерки ретушировали происходящее. Егор видел, что дверца все-таки открылась и вроде бы из нее, низко согнувшись, вышел человек. Он встал спиной к окну, поэтому, кто это был, Егор разглядеть не мог.
В небе сверкнула молния. "Это кстати", - иронически отметил Егор. Одежда опять намокала, волосы прилипали ко лбу, по лицу стекали горошинки дождя.
Вошедший в комнату выпрямился. Это был достаточно высокий человек - значит, это был не Нил Олегович. Егор хотел рассмотреть его, но сгустившиеся тени мешали понять не только кто это, но и что он держит в руке.
То, что в руке у вошедшего что-то было, Егор понял сразу. Человек поднял этот предмет над головой. В доме зажглись свечи.
Раздался неимоверный треск, в тот же момент все вокруг осветилось яркой молнией, обнявшей своей вспышкой, как показалось Егору, все небо разом.
Еще вспышка!
Еще одна!
При свете молнии Егору стало предельно четко видно, что держал в руке вошедший. До мельчайших деталей. Ошибиться было не возможно.
Это были мужские гениталии. С них капала кровь. Свежеотрезанные мужские гениталии.
Тот, кто держал это в руке, повернул лицо и посмотрел прямо в глаза Егору. Егор узнал его. Это был тот самый монстр, которого он встретил у сарая.
В панике ломая ветки, цепляясь за мокрые листья, Егор сполз с дерева, и, не видя ничего вокруг себя, помчался прочь.