Религия

Стоял жаркий день, лучи солнца ослепляли глаза и пытливо выпрашивали капельки пота, которые незамедлительно стекали, беззвучно разбиваясь о выступы бетонных порожек. Джинсы грязные, порванные, рубашка в той же засохшей грязи и с пятнами крови на рукавах и груди – и вообще, всем своим внешним видом я походил на бродягу. И я, шагая по ступенькам к старорусской деревянной церкви, где-то за городом, недалеко от леса, еще сохранял некоторое спокойствие.

А началось все с того, что вчера ночью, проезжая как раз мимо этой самой церквушки, машина моя слетела в кювет. Сделала несколько переворотов и с шумом ударилась о землю. Лес встрепенулся: трава зашелестела, будто бы возвещая лес о том, что произошла какая-то беда, ветки закачались из стороны в сторону, птицы взлетели с сучков деревьев, на которых сидели, немного покружив над местом аварии, они куда-то улетели.

Я открыл глаза и увидел, что лежу на заднем сидение машины. Было уже утро, примерно часов 7, солнце только вставало из-за горизонта. Тело ныло от боли, видать, меня таскало по всему салону автомобиля в момент его переворотов по земле. Кое-как я принял сидячее положение, пошевелил частями тела, правую руку ломило от боли, из локтя вытекала кровь небольшой струей. Вылезти из машины было не так-то просто, так как задние двери заклинило, пришлось перелезать на переднее сидение.

Около часа у меня ушло, чтобы вылезти из машины и кое-как встать на траве, размяться, так как суставы все еще не унимались и болели при ходьбе. Солнце поднялось достаточно высоко, чтобы осветить всю окружающую природу, принести какую-то радость лесным обитателям, и, как мне показалось, оно пекло настолько, что я бы смог без труда развести костер, правда, я не стал тратить время на это. Я верил в то, что сегодня же вечером буду сидеть дома перед сияющим монитором с чашечкой кофе в руке.

Телефона у меня не было, оставил дома, не во время он разрядился, но ведь я не мог предугадать ситуацию. Я решил выйти на шоссе, подождать какой-либо транспорт и поехать домой, помыться, развалиться в кресле. Прождав некоторое время на дороге, я пошел по направлению к городу.

Я понимал, что я бы не смог добраться до города пешком, либо бы умер на дороге от голода, либо переночевал бы ночь в лесу, а там уже как сложилось бы. Я вспомнил о Робинзоне Крузо, о фильме “Изгой”, конечно, я не на необитаемом острове, но все же дорога, весьма старая, не такая уж и популярная, шанс встретить здесь автомобиль очень мал.

Через несколько минут из-за деревьев начали показываться бетонные порожки, я ускорил шаг и увидел деревянную возвысавшуюся церквушку на склоне. Мне так надоело ходить, бродить, я устал, тело ломило, мучали голод и жажда, что, не раздумывая, пошел к ней.

* * *

Подойдя к деревянной полуокруглой двери, я неуверенно постучал, услышал, как что-то там зажурчало, как шаркала чья-то обувь. Тут мне открыли дверь, передо мной стоял старик в черной рясе, он смотрел на меня несколько секунд, после чего сказал:
- Путь твой был труден, странник, но здесь ты сможешь найти убежище и рассказать господу про свои беды, он обязательно выслушает тебя.
- Здравствуйте. - Я вытер пот со лба. - Я бы хотел провести где-нибудь ночь, моя машина разбилась, а до города далеко. Завтра я уже уйду.
Старик отвел от меня взгляд и отошел, протянул руку к церкви и сказал:
- Проходи в дом божий. Забудь про свои проблемы.

Я осторожно прошел внутрь, оглядевшись вокруг, я увидел лишь иконы, две маленьких статуэтки и свечи, которые были зажжены и освещали всю комнату.

- Вы здесь живете? – Спросил я.
- Да. Несколько лет назад бог приютил меня, он радушен для всяк сюда входящих.
- А где Вы спите?
- У меня комнатка за той дверью: там я ем, там я сплю. – Ответил мне седоволосый старик.

Он молча смотрел на меня, я не знал, что и сказать. Однако первый заговорил он:
- Извини, я не представился, зовут меня Ярополк. - Сказав свое имя, он наклонил голову в знак почтения.
- Вы меня извините, я Николай, благодарю Вас за помощь.
- Не меня надо благодарить, а господа нашего. – Он указал взглядом на иконы и потом снова жарко смотрел на меня, видимо, ожидая, что я что-то скажу.

Вдруг он закрыл глаза, начал читать какую-то молитву. “Латынь” – подумал я. Я не знал, что и делать, я просто стоял перед ним, невольно слушая молитву, понимая лишь 2 слова из 10. Мне было некомфортно стоять перед ним, будто бы меня вынуждали слушать это. Пот давно присох к телу, оставив серые разводы на коже, чувствовался гнилой запах от рубашки. Мне хотелось помыться, хотелось привести себя в божеский вид, но озирая каморку старика, я посчитал это невозможным.

Ярополк закончил читать молитву, открыл глаза, тихим голосом произнес:
- Вы сможете выбраться, Николай, все зависит лишь от Вас.
- А что Вы только что читали? – С интересом спросил я.
- Я, Николай, просил помощи у всевышнего для Вас. Вам стоит покаяться и самому поговорить с ним.
- И он мне ответит?
- Он Вас услышит.

“Так всегда, он услышит, он поймет, но никогда не скажет, никогда не пошлет нам то, чего мы хотим.” – Размышлял я. У меня было двойственное отношение к существованию господа: либо его нет и религия полностью выдумана для “управления”, либо бог есть, но злопамятный, несправедливый, мелочный, безжалостный и мстительный. Я не склонялся ни к какой версии в большей степени, я находился в сомнении, я не знал.

Ярополк позвал меня за собой. Как оказалось, он последовал в свою комнатку, я поспешил за ним. Мы присели на деревянные лавочки возле кровати, выпили без слов вина из деревянных стаканов, что стояли на полу у входа вместе с бутылкой, и он меня спросил:
- Вы верите в бога?
Меня ошеломил этот вопрос, и я ответил:
- В какой-то степени верю, только я его ненавижу.
- Почему? – Ярополк округлил глаза, словно удивившись от моих слов.
Немного задумавшись, я все-таки сказал ему свое мнение:
- Гитлер, Сталин… Как бог мог такое допустить? Он не помог в те времена миллионам человек, а мы сейчас надеемся, что поможет нам, ставим свечки и т.д. Глупо. Бог нам не поможет. К тому же Бог переполнен злобой. Все его поступки, изображённые в Ветхом завете, говорят о его злопамятности, несправедливости, мелочности, безжалостности, мстительности. Он только и делает, что карает за ничтожные проступки с тысячекратной строгостью.
- Бог нам никогда не поможет. Он дал человеку разум, и не будет делать из него марионетку. Религия лишь указывает человеку правильный путь. Но по этому пути почти никто не идет, потому что это сложно. Бог может помочь "достичь высшего блаженства", но лишь помочь, не больше.

Я молчал, обдумывая сказанное им.
- Вот ответьте, пожалуйста на вопрос, Ярополк: Если бог существует, то как он выглядит в вашем представлении? В виде какого-то газового облака, из кожи и костей или как?
- Как человек. Он же по своему образу и подобию создал человека...

Размышляя на такую тему, что человек создан по образу и подобию бога – прямо-таки смешно становится. Как же дети, рожденные уродами - наказание матерям этих детей за былые грехи или это и есть тот бог, что созерцает на нас свысока? Это случайно натолкнуло меня на мысль: если человек может стать психопатом, то и Бог может, потому что человек создан по образу и подобию Бога. Я не решился задавать вопросы Ярополку по данной теме, так как был почти уверен, что не смогу добиться от него ответа и мог обидеть старика.

Возможно, я бы и спросил что-нибудь касательно вышеупомянутого, но священник задал мне вопрос:
- Иисус Христос Вас тоже ставит под сомнение?
- Я верю, что Иисус Христос существовал на самом деле, но никаких чудес при жизни этого человека не происходило, он лишь был замечательным оратором. Его заслуга в том, что он не направил свой талант во зло, как это сделали известные нам антихристы. Булгаков в своем произведении "Мастер и Маргарита" весьма красочно описал жизнь сына божьего, уделяя внимание тому, что он был никем, обычным человеком, но довольно умным и обладавшим “подвешенным языком”.
- Каждый рисует его образ, как хочет. Я не дам, Николай, однозначного ответа, вы велены рассуждать, как Вам заблогорассудится.

Мне не понравился ответ старика. Ни да, ни нет. Он сам ничего не знал, ведь библия не дает однозначного ответа. Мы в праве сами устанавливать свое мнение в этом вопросе.

- Ярополк, я где-то читал, что слово “религия” произошло от слова “religare” и его первоначальное значение – связь.
Я хотел еще дополнить тем, что Фейербах считал по поводу религии, но священник меня перебил:
- Да, Вы правы, от “religare”, только, знаете ли, значение со временем изменило свой характер, и правильно было бы говорить - вера.
- Однако, что имели ввиду те, кто понимал религию, как связь?
- Связь между человеком и человеком, будь то половая, будь то людское общение.
- А при чем здесь тогда вера? Как оно поменяло свое значение? – Не унимался я.
- Связь между человеком и богом. – Ответил Ярополк и замолчал.
- Думаю, что я понял Вас.

Старик встал и, шаркая обувью, вышел из комнаты. Я даже не шелохнулся, сидел, смотрел в пол, обдумывая слова Ярополка. Минуты через две он вернулся в комнату с глиняным кувшином в руках.
- Попей воды, сын мой, тебе станет легче. – Сказав, протянул мне кувшин.
Я, не ответив ему, взял кувшин и стал жадно пить воду. Пока я пил, Ярополк сказал мне:
- Спать будешь в главной комнате, тем временем сможешь поговорить с ним. Задать свои вопросы и, быть может, он все-таки даст тебе ответ.
- На полу? – Спросил я и отдал ему кувшин.
- На перине, которую я тебе постелил.
Я кивнул старику, встал и пошел к выходу, чтобы немного вдохнуть свежего воздуха, так как в церкви я не мог насытится им, внутри особый запах, а снаружи то, что мне сейчас было нужно.

Я вышел на улицу: солнце потихоньку опускалось за макушки деревьев, напоследок освещая небо яркими красками, да и сам лес утих, не слышалось ни птиц, ни подламывающихся веток, только легкий ветерок шелестел листья, что вызывало успокаивающий звук. Казалось, я мог простоять так вечность, наблюдая за окружавшей меня природой. Идеализм и материализм, я и природа – покой души. Вот почему старик здесь живет.

Я несколько раз обращался к господу, то просил его о том, то об этом. Я ничего от него не получил, так за какие заслуги мне в него верить. Может даже Ярополк сам не верит в его существование с таким упорством, с каким мне кажется. Вера для него расценивается, как уединение. Вот, что для него бог – материалистическая основа мира. Я уже и не хотел это знать. Озираясь кругом, я уже не хотел ничего понимать, не хотел получить каких-то ответов. Я немного завидовал старику. Многие назовут его отшельником, кто-то с безразличием, кто-то с ненавистью, но ведь в этом есть свое счастье, быть может, которое цивилизованным людям вовсе не понятно.

Когда я вернулся в церковь, Ярополк уже спал, иногда похрапывая. Я подошел к нему поближе, от него разило вином. Чую, дед, пока меня не было, успел допить бутылку и окунуться в сон. Спать еще не хотелось, а старика будить было не удобно. Я подошел к иконам, долго всматривался, надеясь увидеть в них что-то необычное. Я так ничего не нашел и лег на перину, что постелил священник.

Всю ночь я ворочался, наконец, кажется под утро, заснул. Через некоторое время я открыл глаза, пот выступал на всем теле. Я решил выйти на улицу, чтобы немного проветриться, освежиться, поэтому быстро вскочил и побежал к двери. Отворил, лучи солнца ударили в глаза, я чуть было не упал от неожиданности, перекрыл рукой дневной свет, пробивающийся к глазам, и пошел дальше. Выйдя на улицу, отвел руку в сторону, глаза уже приспособились к свету. Оказывается, уже утро. Надо было что-то придумать, как попасть в город. Все-таки цивилизация была мне ближе, там есть все бытовые удобства.

Вдруг вдали послышался звук двигателя и, правда, скоро на горизонте я увидел синюю “Копейку”. Водитель, увидев меня, остановился рядом, и молодой парень спросил:
- Что делаешь в этой глуши?
- В аварию попал, там машина недалеко слетела с дороги.
- Видел, - Улыбнулся водитель, - тебя подвезти?
- Да, спасибо.
- Так залезай. – Весело сказал парень.
- Подожди минуту, я быстро. – Сказал я ему.

Я поспешил к церкви, хотел попрощаться с Ярополком, поблагодарить его и уехать в свою стихию. Придя к нему в комнату, я громко позвал старика:
- Ярополк!
Он мне не ответил, продолжал также лежать в своей постели.
- Ярополк! Вставай.
Опять никакого ответа.

Я не спеша подошел вплотную к старику, пощупал пульс. Он был мертв.