Трясина глава 26

ГЛАВА 26
ИСПОВЕДЬ
 Шон вошел в палату.
 - Я должен остаться с ним наедине.
 - Ну нет, этого не будет, - с возмущением воскликнул доктор.
 - У меня мало времени.
 - Доктор, пожалуйста, - обратился к врачу Шон. – Выполните его просьбу.
 - Я не могу, вы что, не понимаете, что после комы ему вообще нельзя разговаривать? А вы хотите, чтобы я еще и оставил его без присмотра.
 - Но ведь это для него так важно.
 - Я скажу вам, что сейчас важно! Сейчас важна его жизнь, мы просто обязаны сделать все, чтобы его спасти.
 - Я знаю, что я обречен, - подал голос Тоби.
 - Откуда вы это знаете? – возмутился доктор.
 - Умирающего нельзя обмануть. Вы этого все равно не поймете, так что оставьте нас вдвоем.
 Доктор свирепо поглядел на окружающих, затем сделал жест рукой.
 - Выходите все, оставьте их вдвоем.
 Медсестры и Сандра вышли из палаты. Шон подошел к кровати и сел на стул, рядом с ней. Тоби с трудом повернул голову к брату. Некоторое время он молча смотрел на него, а затем сказал:
 - А ты знаешь, Шон, а ты был прав.
 - Прав в чем?
 - Прав во всем.
 Внезапно лицо Тоби изменилось.
 - Я видел его!
 - Кого? – замер Шон.
 - Я видел Бога, я видел Иисуса Христа! Он смотрел на меня, но смотрел так, что мне стало страшно. Я испугался! Я понял, что там действительно что-то есть, действительно есть жизнь после смерти. И я также понял, что меня там не ждет ничего хорошего. Ничего хорошего я не заслужил, потому что всегда отрицал возможность загробной жизни. И я также понял, что я обречен. Я понял, что не выживу, этот день стал для меня последним. Вот так вот, от судьбы не уйдешь. Я думал, что у меня еще уйма времени, я думал, что вся жизнь впереди, но оказалось, что все уже позади. И теперь мне придется отвечать за все содеянное. Я боюсь, Шон! Я не хочу умирать так. Я знаю, что всю жизнь творил зло, что говорил кощунственные речи, но я просто не мог ни в чем разобраться. Не может быть, чтобы у меня не было никаких шансов. Должен быть способ спастись. Ведь и разбойник, распятый на кресте, вошел в рай. Пригласи мне священника, я должен исповедоваться ему. Не важно какого, лишь бы он исповедовал Христа. Пусть даже он сам не верит в него, но я то знаю теперь, что Христос есть, а священник все равно является как бы посредником между нами, людьми, и Богом. Мне страшно. И еще я хочу сказать тебе спасибо. Благодаря тебе во мне что-то изменилось, что-то произошло со мной. Я всю жизнь старался поступать наперекор тебе, делать все наоборот, чем сделал бы ты. Я хотел доказать, что ты не прав, хотел доказать собственную правоту. Но у меня ничего не вышло. Я разбил собственные доводы. Ты был прав, вся моя жизнь – это просто трясина. Мирские радости мимолетны, а богатство бесполезно. У меня очень много денег, но сейчас они не могут принести мне никакой пользы. Они не могут спасти мне жизнь, даже если я соберу самых лучших врачей на земле, и отдам им все мое состояние. Для меня наступило время, когда деньги не имеют никакой цены. Они всего лишь разноцветные бумажки. И я тонул в них, как в трясине. Все в пустую, все в пустую. Но ты, Шон, ты другой. В моих глазах ты был первым человеком, который не только действительно верил в то, что утверждал, но и жил соответственно христианским заповедям. И я понял, что христианский образ жизни – это не утопия, человек может жить так, как учил Христос. Благодаря тебе, я победил сам себя. И теперь я хочу попросить прощения у тебя за все, что причинил тебе в своей жизни, за мое высокомерие, за мою злобу, за все. Прости меня, Шон, я виноват перед тобою. Попроси прощения у наших родителей, сам я уже не смогу этого сделать. И не забудь о священнике. Я хочу умереть как человек. Я надеюсь на тебя. А теперь пусть входят остальные.
 Шон вытер слезы, текущие из глаз.
 - И ты прости меня тоже, я ведь знаю, что в том, что ты держал на меня злобу, виноват и я сам. Я был косвенной причиной тому, что ты поступал против Бога. Прости меня тоже.
 В комнату вошли доктора. Сандра хотела войти тоже, но врачи остановили ее.
 - Ему теперь нужен отдых. Подождите несколько часов.
 Сандра и Шон вышли в коридор.
 - Ты знаешь, Шон, - начала Сандра, - а ведь у нас вчера был самый лучший вечер за последние годы. Мы его провели вместе, мне не было так хорошо уже давно. Тоби, он чудесным образом изменился. Я не знаю, что с ним произошло, но только он был совсем другим. Я таким его еще не знала. Его злоба и раздражительность словно исчезли, словно ушли из него. Он стал другим человеком. Возможно, в его душе произошел какой-то перелом, я не знаю. Но он хотел, чтобы мне было хорошо в этот вечер, он стремился доставить мне удовольствие. Но я видела, что и он сам получает от этого удовольствие. Он словно переосмысливал что-то, с ним происходил какой-то внутренний процесс. Я думаю, он хотел стать другим человеком, он пытался, но у него не хватило на это времени. Произошла эта трагедия.
 Сандра теребила в руках носовой платок, словно подбирая слова для продолжения.
 - Так вот, я думаю, что это твой приезд повлиял на него. Он переменился, он только и мог говорить лишь о тебе. Он что-то пытался тебе доказать, я понимала это. Но твое влияние на него оказалось сильнее. Что-то в тебе сломало его. И, я не знаю даже как выразиться. Я хочу лишь сказать спасибо тебе за то, что он хоть и на короткое время, но стал другим. Может быть, он бы изменился и навсегда, но…
 Сандра сделала паузу.
 - Что-то есть в тебе такое, что благотворно влияет на людей. Ты не такой как все. Я не могу выразить это словами. Рядом с тобой чувствуешь какую-то легкость. Твое присутствие успокаивает и…
 Сандра не выдержала и снова разрыдалась. Шон прижал ее к себе и стал молча, как мог, успокаивать ее. В противоположность сказанному Сандрой, он чувствовал себя виновным в этой трагедии. Может быть, если бы он не приезжал, этого бы не случилось. А может, и случилось бы. Но, все равно, Шону было тяжело на душе оттого, что он ничего не знал о своем брате целых двадцать лет, а, узнав и приехав, станет свидетелем его смерти. В том, что Тоби умрет, он почти не сомневался. Об этом говорили не только диагнозы врачей, но и слова самого Тоби. У него было видение, а такое видение, он был уверен, бывает не спроста.
 Шон покинул Сандру и отправился на поиски священника. Это было не трудно сделать, поскольку храмов в Лос-Анджелесе было немало. Через несколько часов священник был уже в больнице. Врачи были настроены враждебно к такому посещению. Они утверждали, что больному нужен покой, и незачем беспокоить его заботами о его душе. Главврач заявил, что о душе больного нужно молиться священнику в храме, и что больница для таких вещей вовсе не место. Что поделать, врачи были атеистами. Им было невдомек, что переживает их пациент, и что ждет его впереди. Для них смерть означала конец всему. Может быть, если бы врачи имели хоть немного веры, то они смогли бы и лечить людей лучше. Может быть, число смертельно больных бы резко сократилось, и меньше было бы летальных исходов. Но, как бы то ни было, врачи оставались такими, какими и были.
 Несмотря на протесты врачей, Шону и священнику удалось настоять на посещении больного. С явным неодобрением, врач пустил священника к больному, и покинул палату.
 - Из-за глупых религиозных суеверий, вы сокращаете больному его и без того короткую жизнь, - наставительно сказал он Шону.
 - Это вовсе не суеверие, - ответил Шон. – Мне очень жаль, что вы подобным образом относитесь к душе человека.
 Священник пробыл с Тоби очень долго. Было ясно, что Тоби старается перечислить все свои прегрешения, совершенные в жизни. Это сделать очень трудно, так как многие грехи забываются со временем, а о многих исповедующийся даже не подозревает, не зная, что совершенный поступок есть грех. Священник, видя затруднения исповедующегося, помогает ему, как может, вспомнить забытое.
 Наконец исповедь была закончена, и священник приступил к причастию. После этого он покинул палату.
 - Ну что? – тревожно спросил Шон.
 Священник вытер пот, которым он покрылся за время принятия исповеди, и озабоченно покачал головой.
 - Тяжелую прожил он жизнь, тяжелую. Упаси Бог от такой жизни других. Но, он, по крайне мере, нашел в себе мужество покаяться в этом. Ведь для того, чтобы исповедоваться, нужно переломить себя, смирить, и он это сделал. Что ж, будем надеяться, что Господь услышал его исповедь, и сможет его простить. По-крайней мере он облегчил этим свою душу, а для него является настоящим подвигом, совершить такой шаг. Я надеюсь, что Бог услышит его.
 Священник с интересом посмотрел на Шона.
 - А как же вы похожи с ним! – В его голосе было явное удивление.
 - Мы все-таки близнецы, - сказал Шон. – И у нас должно быть много общего.
 В ночь на следующий день, Тоби умер. Это было настоящим потрясением для Сандры. Дилан, сын Тоби, еще ничего не знал о случившемся, но ему все равно придется рано или поздно узнать об этом. Но как объяснить пятилетнему ребенку, что такое смерть, что случилось с его папой?