Знак Дракона

Каменный пол туннеля, ведущего сквозь красноватую толщу гранитной скалы, полого уходил вниз. Иногда в особо трудных местах встречались лестничные пролёты, десять-двенадцать ступеней, они тоже всегда вели вниз, глубже и глубже в недра горы и всё дальше от солнечного весеннего дня с его прозрачно голубым небосводом и искрящейся зеленью листвы. В тоннеле царила кромешная темнота, ни единого лучика солнца не пробивалось сюда с поверхности, никаких светящихся грибов, плесени или мха, напротив каменный лаз был необыкновенно сухим, а гранитные стены девственно чисты. Лишь из глубины горы в лицо одинокому путешественнику постоянно веяло тёплым и густо пахнущим серой воздухом.
Впрочем, для Ниазеля, урождённого эльфа из Северной пущи, окружающая темнота не была проблемой, его прозрачно голубые, как весеннее небо, глаза легко приспосабливались к любому освещению, а также к полному его отсутствию, природа щедро одарила Дивный народ. Тёплое сернистое дыхание шедшее ему навстречу тоже не пугало путешественника, он хорошо знал, кого найдёт в недрах горы. Поэтому эльф уверенно продолжал свой путь сквозь каменную толщу и звук его шагов, нарушал тишину, что безраздельно властвовала в этом туннеле уже несколько веков. Воля Лесной владычицы должна быть исполнена, ведь от этого зависит судьба всего Дивного народа.
Через пол часа пути, приведя путешественника в глубины подземных пещер, туннель раздался в стороны, превратившись из узкого лаза, в просторный коридор с высоким сводчатым потолком. Здесь, при желании, свободно могли бы разъехаться четверо всадников. Поток воздуха, бьющий в лицо, стал уже обжигающе горячим, а от серных паров слезились глаза, эльф прикрыл рот и нос перчаткой, однако продолжал свой путь. Он не имел права повернуть назад.
Преодолев ещё сотню шагов, Ниазель оказался в огромном зале, многократно превосходящим размерами любую из виденных им до сих пор пещер. Однако понять это, путешественник смог только по тому, как изменилось звенящее эхо его собственных шагов, перед густой чернильной темнотой заполнявшей зал оказалось бессильно даже чудесное эльфийское зрение. Наверное, дело было в особой магии хозяина этой подземной цитадели.
Эльф убрал перчатку от лица, кашлянул прочищая горло, вытер струящиеся по щекам слёзы, а потом крикнул так, что голос его, отразившись где-то высоко над головой от потолка, ещё долго гулял по просторам пещеры, многократно повторяясь.
- Гиргоранорд!!!
Ещё до того, как звенящее эхо этого имени утихло в темноте пещеры, под ногами у Ниазеля, гораздо ниже того места, где он стоял, послышались новые звуки. Шорох змеиной чешую, перезвон осыпавшихся монет, могучее дыхание, а несколько мгновений спустя, прямо перед путешественником в темноте вспыхнули два огромных янтарно жёлтых глаза, с круглыми непроницаемо чёрными зрачками в окружении густо-коричневого кольца радужки.
- Кто ты? Что ищешь здесь? Может быть смерти?
Голос хозяина пещеры приходил не через слух, слова сами собой возникали в голове эльфа, но при этом звучал он воистину оглушительно.
- Я здесь, чтобы взять с тебя древний долг, Гиргоранорд! – твёрдо и громко ответил Ниазель, поборов в себе желание отступить хотя бы на пару шагов назад, - Готов ли ты отдать его?
- Кто ты такой, чтобы спрашивать меня о моём долге?! – угрожающий вопрос ворвался в сознание огненным ураганом.
- Моё имя Ниазель, я сын Фиалоры, дочери Ириная, который семьсот лет назад спас ребёнка-дракона от неминуемой смерти. В благодарность за это вы – драконы - даровали ему и его потомкам свой знак, сказав при этом, что однажды один из нас сможет обратиться за помощью к любому из драконьего племени, и ему помогут. Семьсот лет мы носили на груди Знак Дракона, сегодня пришло время просить о помощи. Исполнишь ли ты свой долг, Гиргоранорд?
Короткий приказ с гулом разнёсся в голове гостя.
- Покажи!
Эльф ждал такого приказа, поэтому молча расстегнул пряжки куртки на груди и развёл в стороны полы одежды, на левой стороне, над самым сердцем, из-под мраморно белой кожи рельефно проступал тёмными линиями узорчатый рисунок, изображающий крохотную фигурку дракона, расправившего кожистые перепончатые крылья. Не смотря на то, что картинка была прорисована в мельчайших подробностях, всё же она больше походила на причудливое родимое пятно, чем на татуировку.
- Ты не солгал, внук Ириная. И я исполню долг своего народа перед тобой, - на этот раз голос, звучащий в сознании гостя уже был более спокоен и даже благосклонен. Дракон дыхнул огнём куда-то вниз, и пламя, ударившись в пол, побежало в стороны, двумя полыхающими змейками, пока не добралось до каменных чаш-светильников, что стояли в разных концах зала. Может быть, чаши были наполнены чёрным горным маслом, а может быть, дело опять же было в магии, но светильники вспыхнули огромными огненными цветками, осветив весь зал.
Пещера и правда оказалась велика, наверное, в ней можно было бы размесить два-три небольших дворца, со всеми их башнями, галереями и другими постройками. Гость стоял на гранитном утёсе, высотой в несколько раз большей его собственного роста, он как будто нависал над залой, которая была наполнена горами золотых монет и драгоценных камней, свет огня отражался в них и бил по глазам сотней тысяч сверкающих бликов. Поверх своих богатств, грациозно выгнув могучее тело, закованное в чёрно-серую чешую, возлежал сам хозяин пещеры. Хвост дракона спокойно обвивался вокруг него, лишь самый кончик, время от времени подрагивал, словно у игривой кошки дремавшей на солнцепёке, когтистые крылья были сложены за спиной, но пространства залы вполне хватило бы, чтобы развернуть их во всю и ширь, длинная шея, увенчанная гребнем, выгнулась вверх, удерживая шипастую голову ящера прямо напротив гостя. В пещеру вели ещё два туннеля, но оба они выводили бы путешественника прямо к дракону в лапы, поэтому выход на утёс, показался эльфу самым удачным вариантом, так они с хозяином пещеры, вроде бы разговаривали на равных.
- Говори, что нужно тебе от меня, потомок Ириная, - рот ящера заполненный острыми клыками не шевелился, он разговаривал при помощи мысли, - Ради древнего долга просьба твоя будет выполнена.
- Мне нужна твоя мудрость, Гиргоранорд, ведь ты древнейший из драконов, ныне живущих в нашем мире.
- Хочешь, чтобы я дал тебе совет?
- Хочу, чтобы ты ответил на мои вопросы.
- Спрашивай.
- Многие века ты дремлешь в своей подземной пещере, известно ли тебе что происходит во внешнем мире, Гиргоранорд?
- Я многое знаю, но пути моего познания недоступны тебе.
- А знаешь ли ты, что наверху мой народ уже триста лет ведёт войну с родом людей. Мы назвали это Войнами Крови. Три сотни лет наши воины сходятся со смертными в жестоких битвах. Иногда побеждаем мы, иногда они, но война никогда не затихает. И самое страшное, что мы не можем победить их, напротив нам приходится отступать понемногу, год за годом, оставляя всё больше наших лесов на поругание смертным. Мой народ выиграл не одну битву за прошедшие века, и всё-таки мы проигрываем войну, не смотря на то, что много умнее и опытней наших противников. Известно ли тебе это?
- Я знаю об этой войне, - ответил ему дракон, - Более того, она была неминуема, и я знал, что так будет, задолго до её начала, едва лишь люди появились в нашем мире. Люди превыше всего жаждут власти и им нужно пространство для жизни. Болота гоблинов, пещеры гномов и высокогорья орков для них неприемлемы, а вот ваши эльфийские леса, оказалось, так просто извести под корень.
- Они ничего не создают, - зло прошипел эльф сквозь плотно сжатые зубы, - Они умеют лишь жечь и разрушать. Ни на что другое у них не хватает ни ума, ни таланта.
- Они быстро учатся, со временем они станут строить собственные города, сами плавить железо и сеять хлеб, но сначала им нужна собственная территория, земли, где бы смертные могли создать свои собственные королевства.
- О! Они уже создают их, Гиргоранорд, поверь мне! – криво усмехнулся Ниазель, - У них уже есть собственные князья, графы и даже короли, но все их города стоят вокруг захваченных у нас дворцов, а железо они покупают у гномов, в обмен на отобранные у нас богатства.
- Это временно. Через два-три века люди сами научаться ковать оружие, сами станут строить дворцы для своих королей.
- Не бывать тому! Я – Ниазель, внук Ириная, пришёл сюда чтобы спросить тебя, мудрейший, как мой народ может победить людей? Что нам нужно сделать, чтобы уничтожить их всех, до единого! Сможешь ли ты дать мне ответ, Гиргоранорд? – от пылающей внутри ярости эльф на миг забыл, с кем разговаривает, он подался вперёд и кричал во весь голос.
- У меня есть ответ для тебя, - шипастая морда дракона оказалась едва ли не вплотную к гостю, а от горячего дыхания у того затрещали тлеющие брови, - Но вряд ли это то, что ты хотел услышать! Смогут ли эльфы победить людей? Нет, никогда! Вы обречены на поражение в этой войне.
- Но почему? – Ниазель всё-таки попятился назад, хозяин пещеры не стал его преследовать.
- Потому что вы бессмертны, по природе своей, и для вас гибель даже одного это необратимая трагедия и невероятный подвиг. Для людей же смерть – закономерное окончание жизни, разменная монета, которую рано или поздно всё равно придётся отдать. Их век слишком мал, чтобы они могли успеть полюбить жизнь, как любят её другие расы, живущие на земле. Люди, жаждут власти, и они готовы сотнями и даже тысячами умирать, ради того чтобы победить. Вы себе такого позволить не можете. А значит, вам ни за что не одержать верх в этой войне.
- Хочешь сказать, народ эльфов обречён, приходят наши последние дни?
- Да, если вы продолжите кровопролитие. Но если вы сумеете выйти из этой войны, то, возможно, сохраните не только собственные жизни, но и победите со временем. Победите, если сумеете ждать достаточно долго.
- Что ты имеешь в виду, мудрейший? – эльф заинтересованно прищурил глаза.
- Единственный народ, который опасен для людей, это сами люди. Они не ценят жизнь, ни свою, ни чужую, в этом несокрушимая сила этого народа, но в этом же их слабость. Оставьте их наедине с самими собой, не пройдёт и ста лет, как их короли насмерть вцепятся друг другу в глотку, истребляя себе подобных. Они могут научиться строить дворцы или ковать железо, но никогда не научаться любить жизнь, у них не хватит времени, чтобы осознать такие вещи, как милосердие или сострадание. А потому, оставшись без внешнего врага, люди уничтожат сами себя.
- Что же ты предлагаешь эльфам, мудрейший? – Ниазель начал торопиться, поскольку видел то, что происходило за спиной у разговаривавшего с ним дракона, времени у них двоих оставалось всё меньше.
- Вам нужно отступить, - произнёс у него в голове голос Гиргоранорда, - Уйти как можно дальше на север, отдать людям, как можно больше земель. Занять оборону на последнем рубеже и ждать. Ваше бессмертие станет работать на вас, рано или поздно вы увидите тот момент, когда два последних человека, оставшиеся в нашем мире, уничтожат друг друга. Это неминуемо, потому что люди так устроены, они не умеют жить, только умирать.
- Спасибо тебе, за твои ответы, Гиргоранорд, - эльф коротко и с достоинством поклонился хозяину пещеры, - Я передам твои мудрые слова Лесной владычице, и это поможет ей принять верное решение.
- Я исполнил долг своего племени и забираю у тебя и твоих потомков Знак Дракона.
- Ваш долг уплачен, - согласился с ним Ниазель. Поспешно отступая назад, прочь из пещеры, эльф почувствовал, как левую сторону груди обожгла непереносимая боль, это исчезал знак, который он носил с самого рождения. Чтобы не упасть, Ниазелю пришлось опереться рукой на стену, но, тем не менее, он ни только не остановился, но даже не замедлил шаг. Нужно было торопиться, пока дракон не понял, что происходит.
- Прощай, мудрый Гиргоранорд…
- Залп!!! – громогласно скомандовал командир арбалетчиков и в тот же миг сотня тяжёлых белтов, сорвавшись с деревянных лож и грозно гудя в полёте, устремилось к закованному в чешуйчатую броню телу дракона. Хозяин пещеры развернулся вокруг себя и размашисто ударил хвостом, сметая сразу десятка полтора людских арбалетчиков. Выпущенные бельты сотней иголок ударили ему в левый бок, большинство из них беспомощно скользнули по чёрно-серой чешуе, но были и такие, которые всё-таки нашли свою дорожку к мягкой податливой плоти сквозь щели брони. Гиргоранорд взревел от ярости, расправил могучие крылья и взвился под самый потолок, ставшей неожиданно тесной пещеры. Его огненное дыхание за какой-то миг испепелило ещё два десятка воинов.
- Залп!!! – послышалась надрывная команда с другой стороны, и по взмывшему над их головами дракону дружно выстрелил второй отряд людских арбалетчиков. А через два широких туннеля в огромную пещеру вбегали всё новые и новые отряды людей, здесь были не только арбалетчики, но и лучники, пращники, метатели дротиков, а также закованные в тяжёлые доспехи и прикрывающиеся большими прямоугольными щитами копейщики, которые тут же начали строиться в боевой порядок. Выли трубы, коротко и зло отдавались команды, армия людей шла в атаку…
- Ты предал меня, внук Ириная!!! – прогремело в сознании, бегущего прочь по каменному туннелю, эльфа, а миг спустя он услышал, как ревёт огонь у него за спиной. Ниазель бросился ничком на пол, прикрывая голову руками, поток пламени обдал жаром, проносясь над ним, извивающееся всполохами струёй. Он почувствовал, как начал тлеть плащ на спине, вскочил и поспешил расстегнуть фибулу на горле, чтобы сбросить курящуюся дымом накидку. Эльф снова кинулся бежать, сильно надеясь, что Гиргоранорду стало сейчас не до него, всё-таки князь Диволок, с которым Ниазель заключил сделку, привёл сюда почти тысячу своих воинов.
Там где широкий сводчатый туннель переходил в узкий лаз, ему пришлось посторониться, чтобы пропустить бегущих ему навстречу ратников, вооружённых алебардами и длинными двуручными мечами-фламбергами, топая подкованными железом сапогами по камням, они проносились мимо него, торопясь вступить в бой. Он насчитал около сотни бойцов в серо-зелёных туниках князя Диволока, это была княжеская гвардия, лучшие из лучших.
- Скорее, скорее! – в туннеле появился седой всклокоченный старик маг в синей бесформенной хламиде, - Где?! Где ящур крылатый?!
- Там, дальше по коридору, - махнул ему рукой, прижавшийся к стене Ниазель.
- Грегор?! Давай за мной, бездельник! - старик воинственно перехватил тяжёлый посох, увенчанный мутно белёсым кристаллом, и решительно ринулся вперёд. Его молодой ученик, совсем ещё безусый пацан лет четырнадцати, в чуть великоватом войлочном дублете и широких шароварах, тащил следом объёмный ящик, в котором позвякивали какие-то склянки.
- Уже бегу, мэтр, уже бегу!
Пропустив их, Ниазель продолжил подъём на поверхность, за его спиной продолжался шум яростного боя, крики умирающих и раненных, звон оружия, рёв дракона и грозное гудение пламени…

- О-о! А вот и мой эльфийский приятель! – приветствовал его появление на поверхности князь Диволок собственной персоной. Он был высок и грузен, тяжёлая кираса, откованная гномами, едва прикрывала вываливающийся из-под неё огромный живот. Не смотря на то, что князь был при оружии и в доспехах, он не спешил отправляться вниз и вступать в схватку, вместе с полусотней мечников Их Светлость ждал около входа в пещеру, нервно расхаживая из стороны в сторону, и поигрывая тяжёлой булавой.
- Ну что? Поболтал с ящером о своих делах? – усмехнулся человек. Широкое одутловатое лицо Диволока пересекал кривой рубец, шрам начинался над левой бровью, перескакивал через глаз, проходил под носом и пересекал обе губы, теряясь где-то в кучерявой бороде. Это старое увечье делало улыбку своего владельца больше похожей на гримасу демона или звериный оскал.
- Ты поспешил начать атаку, человече! – зло ответил ему Ниазель, - Мы ведь заключили с тобой сделку…
- О да! Мы заключили сделку, - прищурив глаза, согласился с ним князь, - Я свободно пропускаю тебя через свои земли и обратно, а ты показываешь мне, где логово дракона. Я выполнил условия. Ты хотел пообщаться со змеем, я не против. У вас было пол часа, вы могли там даже спеть на два голоса, а не то, что обсудить все свои дела. Не наглей, остроухий! Дай вам волю, вы бы до завтрашнего утра лясы там точили. А у меня, знаешь ли, других дел по горло. Кстати, как насчёт золота, ельф? Оно там есть, ты его видел?
- Да, золота там достаточно, - холодно произнёс он, подходя к своей лошади и проверяя подпругу, - Вам всем хватит.
- Ну и дурак же ты, длинноухий! – от души расхохотался Диволок, - Золота никогда не бывает достаточно! И уж конечно, всем его хватать не должно, иначе кому оно, на хрен, нужно.
Эльф не ответил, вместо этого он отвязал своего коня и поднялся в седло.
- Как вы уже покидаете нас, господин ельф?! Может быть, задержитесь, я, так уж и быть, отсыплю вам немного золитшка с добычи?
Ниазель окатил человека коротким презрительным взглядом, а потом развернул коня и, не прощаясь, устремился прочь, стремительно уходя в летящий галоп. Ему хотелось, чтобы упругий свежий ветер, бьющий в лицо, хоть немного развеял тот мерзкий осадок, который остался у него после всего случившегося…
- Хотел бы знать, упырь меня задери, о чём остроухий болтал с огнеплюем, - задумчиво пробормотал себе под нос князь Деволок, глядя ему в след, - Дело должно быть, очень важное, раз уж он решился на сговор со мной…

Удалившись достаточно далеко от драконьих пещер, эльф устроился на ночлег, под корнями могучего исполина-дуба, нужно было дать отдых коню, взмыленного после долгой и бессмысленной скачки. Бессмысленной, потому что она не принесла Ниазелю никакого облегчения, мысли его по-прежнему были мрачными, и сам себе он всё ещё казался отвратительнее любого из смертных. Сколько бы он не твердил про себя, что сказанное драконом может спасти весь его народ от безжалостного уничтожения, и что сделанное им было необходимо, что такова воля Лесной владычицы, но лучше ему от этого не становилось.
Одинокий путешественник так и просидел всю ночь над крошечным костерком, ни на миг не сомкнув глаз. А когда начало светать он услышал в кустах дикой малины посторонний шум, совсем рядом с собой. Сорвавшись с места, Ниазель вскинул лук и бросил стрелу на тетиву, столетия жестокой войны научили его осторожности.
- Выходи! – коротко приказал эльф, безошибочно определив источник шума, - Только медленно.
В кустах всё затихло, кто бы там ни был, сейчас он, должно быть, замер на месте, боясь даже пошевелиться.
- Ну, - поторопил его Ниазель, - Я считаю до трёх. Раз…
- Не стреляйте, сударь ельф, - откликнулся ему испуганный мальчишеский голос.
- Выходи, - повторил лучник.
В кустах снова зашуршало, и несколько мгновений спустя под дубом появился тот самый мальчишка-ученик. Выглядел он очёнь потрёпанно, в волосах запеклась коричневая корка крови, левый рукав войлочного дублета был оторван у плеча и теперь болтался на нескольких нитках, открывая глубокую рану на предплечье, шаровары оказались порваны на коленях. К груди мальчишка прижимал обеими руками объемную торбу.
- Ты один? – спросил Ниазель, не опуская оружия.
- Да, сударь ельф, - ответил парень, пугливо хлопая пушистыми ресницами.
Потомок Ириная внимательно прислушался к окружающему миру, но ничего постороннего не услышал, похоже, мальчишка не обманывал его.
- Что случилось? – он ослабил натянутую тетиву, - Кто напал на тебя?
- Я… Мы, в общем… это… - паренёк отчаянно шмыгнул носом и низко опустил голову.
- Вы передрались из-за добычи, так? – догадался эльф, - И тебе удалось сбежать.
Мальчишка переступил с ноги на ногу и несколько раз мелко кивнул белобрысой головой.
- Что у тебя в сумке? Золото?
- Да. Да, сударь ельф, - не глядя на него, признался паренёк.
- Не бойся, не отберу, - Ниазель, наконец, опустил лук и убрал стрелу колчан, - Садись к огню, можешь доесть то, что осталось.
- Спасибо, - он сделал несколько шагов к костру, было видно, что мальчишка продрог за ночь, всё-таки весна едва-едва началась, - А как же вы?
- Я уезжаю, мне нужно спешить, - внук Ириная отвязал своего коня, закинул ему на спину седельные сумки и скатанное валиком одеяло, - Не вздумай тащиться за мной. Пристрелю.
- Что вы, сударь ельф, и в мыслях не было, - испуганно залопотал парнишка.
- Хорошо, - одним движением Ниазель запрыгнул в седло и, не удостоив собеседника прощанием, шагом поехал прочь.
- Вы очень добры, сударь ельф! Спасибо вам, - крикнул ему вслед парнишка, но одинокий путешественник уже не слышал его. В голове у эльфа крутились совсем другие мысли. Гиргоранорд оказался прав, оставшись без врага, люди тут же начинают резать друг друга, такой уж безмозглый народ. Даже захватив горы драконьего золота, они не смогли договориться и поделить его. Люди неизбежно истребят сами себя, нужно только немного подождать. А значит, всё, что он, потомок Ириная, сделал сегодня, действительно имело смысл, это, обязательно, спасёт его народ. Это было важно, необходимо, теперь уже Ниазель сам верил в это, направляя своего коня всё дальше на север…

Когда одинокий всадник скрылся из вида, ученик мага облегчённо вздохнул и осторожно присел у костра. Всё тело юного Грегора болело, всё ещё кровоточила рана на плече, которую оставила ему алебарда ратника, голова гудела от скользящего удара эфесом меча, но главное, нестерпимо щипало обгоревшую спину, всё-таки мэтр-маг достал его своей молнией. Шипя сквозь зубы, мальчишка положил торбу на землю и расстегнул ременную застёжку. Пару мгновений ничего не происходило, но вот что-то пошевелилось внутри сумки, потом ещё раз, и вдруг из под засаленной грубой ткани выглянула крошечная шипастая мордочка. Непропорционально большие глаза густого янтарного оттенка с непроницаемо чёрным зрачком и тёмно коричневой радужкой вокруг, смотрели на мир наивно и с явным любопытством, страха не было, малыш ещё не научился бояться.
- Ну, иди ко мне, - мальчик отщипнул кусок лепёшки, которую так щедро оставил ему эльф, и протянул крошечному дракону.
Малыш осторожно принюхался к угощению, фыркнул, выпустив через ноздри едва заметные облачка дыма, но потом всё-таки сцапал ароматную выпечку зубами. Парнишка радостно улыбнулся, глядя на него.
И тут с надрывным стоном Грегор схватился за грудь, что-то обожгло его не хуже, той проклятой магической молнии. Он неуклюже завалился на бок и непослушными пальцами начал расстёгивать дублет, в глазах у него темнело от боли, мальчишка уже не стонал, лишь сдавленно шипел… И вдруг, всё кончилось также внезапно, как началось. Ничего не понимая, Грегор оттянул край дублета, пытаясь разглядеть, что же там такое было. Он увидел. На левой стороне груди, над самым сердцем, из-под смуглой загорелой кожи рельефно проступал тёмными линиями узорчатый рисунок, изображающий крохотную фигурку дракона, расправившую кожистые перепончатые крылья. Знак Дракона…