Любовь к ближнему

 Любите врагов ваших, благословляйте
 проклинающих вас, благотворите ненавидящим
 вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас
 ( Матфея 5: 44 )

День выдался на редкость неудачный. С самого утра болела голова, а тут еще этот проклятый телефон у соседей, трескотня которого, казалось, проникала в самый мозг, вызывая тем самым ужасные боли, от которых все лицо искажалось гримасой боли и ненависти, ненависти ко всему окружающему.
- Да поднимите же вы наконец эту проклятую трубку, черт бы вас всех побрал!
Тишина. Как глоток свежего воздуха после подъема с глубины. В ванной тихо капает вода, через открытую форточку врываются звуки города, котенок мяукает в подъезде. Жалобно, протяжно. Ему тоже жаль свою жизнь.
Снова зазвонил телефон. Казалось, что с каждой секундой звук набирал силу, сдавливая череп железными оковами.
- Проклятье!
Нет, здесь невозможно обрести покой, только не здесь. Возможно, глоток чего-нибудь спиртного сможет отогнать эту боль, притупить чувства и помочь расслабиться. Да, именно так. Подальше отсюда, найти тихое место и утопить в алкоголе всю боль и ненависть.
Входная дверь противно скрипнула, заставив сморщиться, замок на куртке как на зло не застегивается, а тщетные попытки сделать это лишь еще больше раздражают. Под ноги бросился котенок, пытаясь пробежать в дом и скрыться от ветра и холода, но удар ногой опередил его. Тело котенка, словно мяч, перелетело через мусорный бак и зазвенело пустыми молочными бутылками возле стены. Весь переулок огласился жалобным мяуканьем, песней боли, отчаянья и обиды.
- Чертовы твари! Давно пора всех придушить.
Быстрые шаги уносили прочь отсюда, оставляя за спиной трескотню телефона и протяжный вой бездомного кота.
Наконец пред взором предстала нужная дверь, еще шаг, и все тело с головы до ног накрыла атмосфера давно знакомого места. А вот и любимый столик, погруженный в полумрак в дальнем углу.
Заказ принесли быстро. Четыре порции подряд из грязного, давно немытого стакана обожгли горло и по всему телу распространилось приятное тепло. Поворот головы, и за старыми рваными шторами открылась панорама городской свалки, к которой быстро приближались, гонимые ветром, черные тучи. Сумерки начали сгущаться. Под деревом быстро промелькнул знакомый силуэт. Возле самого окна сверкнули злые зеленые глаза.
- Снова этот проклятый кот!
Его присутствие почему-то вновь вернуло дурное настроение. Скрип стула, несколько нервных шагов и недопитая бутылка на столе осталась в полном одиночестве.
На улице, окруженной тьмой со всех сторон, дул пронизывающий ветер. Небо на две части расколола молния и вслед за ней, повинуясь грозному рычанию грома, хлынул дождь.
- Вот дьявол!
Одежда вмиг промокла, а быстрый шаг сменился бегом, но на недостроенном участке дороги его все же пришлось замедлить. Совсем рядом в трансформаторную будку ударил столп белого огня и мириады искр посыпались на песок. Почти сразу погасли все уличные фонари, и над городом воцарился черный купол из клубящейся непроглядной темноты. Неприятный холодок пробежал по спине. Шаги сами по себе становились быстрее. Ночь почти физически давила на тело и угнетала разум. Шорох за углом нашел отголосок в самом сердце. Из темноты смотрели два ярких глаза-изумруда. Они притягивали взор к себе, лишая возможности отвести взгляд. Резкий шаг в сторону – и под ногой пустота. Руки не сумели задержаться за скользкое покрытие. Ощущение полета и тьма со всех сторон заставили волосы на голове зашевелиться. Чьи-то злые зеленые глаза сверху заменили страх паническим ужасом, и хриплое «Помогите» оборвалось глухим ударом о кирпич. Разум мгновенно помутился, леденящий душу холод щипал за кожу, а сердце готово было выпрыгнуть из груди. Из раны в голове побежали теплые красные струйки. Лица коснулось что-то влажное, и последнее, что смогло разобрать погасающее сознание, это звуки сирен, растворяющиеся в довольном урчании.



 • • •



Стояла несносная жара. Сухой воздух дышал испарениями и обжигал ноздри. Более других страдал младший в семье ребенок, запершийся в своей комнатке на верхнем этаже. Щеки горели после неприятного разговора с матерью, а сердце вздрагивало, заслышав пьяную ругань родителей внизу. Мухи, влетающие в дом через открытое окно, устроили под потолком баталию. Под пожарной лестницей что-то громыхало. Перегнувшись через подоконник, паренек увидел дворнягу, капающуюся в груде мусора в поисках объедков. Достав из тайника под кроватью пневматическое ружье, подарок отца на 11-летие, парень с довольной ухмылкой направился к окну. Старый пес наконец отыскал кусок черствого заплесневелого хлеба и жадно вгрызался в него. Тонкие лапы дрожали от усталости, на фоне выпадающей от болезни шерсти под кожей ярко выделялись ребра. Пес скулил. Уже привычным движением паренек зарядил ружье и выстрелил, целясь в рану на боку, след от уличной драки. Пес взвизгнул. Задние его лапы подогнулись, хвост прижался к худому животу и он, боязливо опустив уши и испуганно лая на невидимого врага, скрылся за поворотом. В глазах дворняги читался лишь один вопрос: «За что?».
На лице у малыша играла улыбка и все лицо светилось от счастья. Почти сразу же дверь отворилась и в комнату вошел старший брат. Дело шло к вечеру, и предложение пойти на речку было встречено с восторгом. Прихватив с собой полотенце и мяч, парень бегом устремился к реке, благо она была недалеко. Не раздеваясь, он разбежался и с шумом погрузился в воду, взметнув при этом в воздух сотни темных брызг. Выйдя из воды, он обтерся полотенцем и прилег на траву. Брат все еще плескался в воде. Парень посмотрел вдаль, и взгляд его остановился на сжавшейся в клубок фигуре дремлющего в тени дерева пса. Несколько метко брошенных камней, и сон собаки был потревожен. То, как он стремительно скрылся в зарослях камыша, чрезвычайно развеселило парня. Схватив мяч, но бросился в воду, весело смеясь и обрушивая на брата брызги воды.
Начинало темнеть, и становилось все труднее следить за полетом мяча в вечернем воздухе. Очередная подача забросила его далеко в кусты у берега. Недолго поспорив, малышу пришлось все же самому идти за мячом. Побродив некоторое время по камышовому лесу, он заметил вскоре белое пятно на земле. Он приблизился к нему, но неожиданно замер на месте от необъяснимого чувства тревоги. Где-то совсем рядом раздавалось тихое рычание: рядом с находкой стоял уже знакомый пес. Его красные, налитые кровью глаза светились внутренним огнем, обжигая разум и вызывая дрожь в ногах. Они притягивали к себе, и в то же время являлись причиной непреодолимого желания закричать, пронзительно, отчаянно.
Парень хотел убежать – и не смог. Ноги его до колен засосало болото, так искусно прятавшееся в зарослях камыша. Пес приблизился – парень закричал. Но время было в тот день не на его стороне: болотная жижа, противно хлюпая, тянула свою жертву все ниже и ниже, не оставляя никакого шанса на спасение. На крик малыша, последний крик в его жизни, прибежал брат, и был встречен яростным, полным ненависти взглядом обезумевших глаз.
Этот день навсегда останется в памяти жителей небольшого городка.
И еще долго скорбящие родители будут оплачивать лечение старшего сына у психиатра.



 • • •



Еще никогда не видали эти земли такого ужасающего по своей силе ветра, срывающего с домов крыши, вырывающего с корнем деревья и бросающего их на толпы обезумевших людей. Бурная река вышла из берегов и затопила всю окраину. Те люди, что жили на первых этажах, потеряли все, что имели. Пожар, возникший в результате неосторожного обращения с электричеством в центре города, распространялся во все стороны с удивительной скоростью, уничтожая все на своем пути. Станция спасателей ничем не могла помочь отчаявшимся жителям, так как стала жертвой самого первого, самого сильного удара шторма, и лишь дымящиеся руины свидетельствовали о том, что некогда она здесь стояла. Потерям не было конца. Обезумевшие жители метались из стороны в сторону, моля о помощи и взывая к Богу быть более милосердным. Крики женщин и плач детей наполнили воздух, достигая самого неба.
Высоко над городом, на самой вершине холма, две пары равнодушных глаз безучастно наблюдали за творившейся внизу суетой: старый бездомный пес с впалыми боками и свернувшийся в клубок рядом с ним серый котенок. Им было все равно.
Большая, пропахшая глиной лапа дворняги накрыла собой маленькую, хрупкую лапу котенка. Они взглянули друг на друга, затем устремили свой взор в сторону бушующей стихии, и на их мордах играло некое подобие улыбки…