Детям о животных рассказы старого изыскателя

Кистерский
Александр Петрович

 

 РАССКАЗЫ ДЛЯ ДЕТЕЙ
 (рассказы старого изыскателя)

ПОЛКАН И ЛИСТИК

…Всякий раз, отправляясь весной в экспедицию в тайгу, бригада изыскателей непременно берет с собой собаку. В тот год рабочие моей бригады взяли с собой не взрослую собаку, а маленького щенка. Это был совсем юный спаниель. Едва ли ему было два месяца от роду. Поначалу он даже плохо держался на ногах. Но вот в воде он чувствовал себя очень уверенно. Сказывалась порода. Его не надо было учить плавать.
Щенок был очень потешный. И кличка у него была забавная – Листик! Не знаю, почему именно так назвали щенка мои помощники, но кличка прижилась. Листик был общим любимцем в бригаде. Каждый старался угостить его лучшим куском за обедом. Специально для него ловили свежую рыбу, которую он очень любил. Но больше всего он любил вылизывать банки из-под тушенки.
На свежем таежном воздухе Листик быстро окреп. Он уже не только бегал по лагерю, «охраняя» наши палатки, но и сопровождал нас на работе в далеких наших переходах. Наш любимец никого и ничего не боялся. Врагов у него не было. Все члены бригады его любили. А из диких зверей он еще не встречал никого крупнее бурундука или куропатки. Поэтому Листик, сопровождая нас, смело совал нос во все кусты, и всегда и везде чувствовал себя хозяином. Оставаясь в лагере, Листик исправно исполнял обязанности сторожа. Он немедленно подавал голос при всяком шуме, приближающемся к палаткам.
В середине лета в нашем лагере появилась еще одна собака. Мой друг из соседней бригады попросил меня присмотреть за своим псом, пока сам он будет в далекой командировке. Собаку звали Полкан. Это был молодой пес, крупнопородная лайка. Цветом черная как ночь, с маленьким белоснежным галстуком на груди. Полкан был очень красив и статен. И держался он с достоинством. Наш Листик был ему лишь по колено. Но ведь Листик был хозяин! И он громко и смело сказал Полкану: «Гав!».- И Полкан скромно промолчал в ответ, потому что понимал, что он гость.
Полкану показали место у палатки, где он мог лежать. Но не успел Полкан устроиться на отдых, как Листик снова сказал ему «грозно»: «Гав! Гав!». И молодой сильный пес опять уступил щенку-хозяину, и устроился в сторонке.
Так Полкан стал у нас жить. Какое-то время он покорно терпел верховенство малыша-Листика. Наш щенок не уступал Полкану ни одной банки из-под тушенки, - все вылизывал сам. А если Полкан находил где-то косточку, то Листик, тут как тут, требовал немедленно отдать эту косточку ему! – Потому что он здесь хозяин, а значит всё, что найдено на его территории, должно принадлежать ему. И Полкан послушно отдавал Листику найденную им сладкую косточку. Хотя что стоило сильному псу отшлепать щенка, или просто сказать: «Р-р-р!»? Но Полкан и не думал применять силу. Полкан был не только сильный, но и умный пес. А Листик был еще мал и глуп. И Полкану удалось изменить отношения с Листиком, не применяя силу. Мне довелось увидеть, как это произошло.
Однажды после обеда я дал Листику и Полкану по банке из-под тушенки каждому. Поделил, так сказать, по-братски. Довольный Полкан уже приготовился отведать то, что оставалось в банке, - но не тут-то было. Листик, оставив свою банку нетронутой, подбежал к Полкану и бесцеремонно отобрал у него его банку! А потом положил обе баночки перед собой и начал их вылизывать.
На этот раз Полкан не выдержал. Он подошел к щенку: «Отдай мою баночку, бесстыжий! Мне ведь подарили!». – Но Листик оскалил свои зубки и сказал: «Р-р-р!». Полкан на это ничего не ответил. Он поднял голову (мне показалось, что пес улыбается!). А дальше произошло следующее. Полкан повернул голову в сторону тропинки, что вела из лагеря, и начал лаять. – Как будто бы к лагерю подходил кто-то посторонний. Листик насторожился, посмотрел – куда лает Полкан, - и возмутился: «Как так, этот новичок хочет показать, что способен сторожить лучше меня! Нет, не бывать этому. Я докажу, что я лучше него охраняю мой лагерь. Я его научу, как это надо делать!». – И Листик, оставив банки, резво вскочил и побежал далеко по тропинке, громким лаем отгоняя постороннего. Полкан же, - и на это раз я отчетливо увидел на его лице довольную улыбку! – спокойно принялся лакомиться.
Когда Листик с видом победителя вернулся обратно, баночки уже блестели как вымытые. Листик удивился. Он удивился так сильно, что даже не догадался возмутиться и разгневаться. Он просто не поверил своим глазам!.. Он растерянно подошел к баночкам и попытался заглянуть в одну из них. Но тут Полкан сказал: «Р-р-р!». – И Листик понял, что проиграл. Больше он никогда не пытался отнимать что-либо у Полкана...
Как-то раз мы вели работы вблизи поселка местных жителей – эвенков. Листик, как обычно, был далеко впереди бригады, и уже подбегал к крайней деревенской избе. Листик и здесь чувствовал себя хозяином, и готовился спокойно обследовать свои новые владения. Но спокойствие Листика самым возмутительным образом было нарушено.
Приближение к деревне чужака почуяли местные собаки. А ведь именно они законно считали себя хозяевами этого поселка. И вот со всех концов деревушки понеслись собаки к месту нарушения границы, - наказать нарушителя. «Нарушитель» удивленно смотрел на приближающуюся к нему собачью стаю. Такого количества собак Листик еще не видел. Вначале Листик смотрел на собак с изумлением, но спокойно. Однако по мере приближения стаи спокойствие покидало нашего любимца. Листик сообразил, что настроение у собак отнюдь не мирное.
Листик был один. Он был еще совсем маленький щенок. Листик испугался. Но он не пустился наутек, потому что от страха он даже не мог бежать. Инстинкт заставил Листика прижаться спиной к срубу крайней избы, у которой он находился…
А разгоряченная стая уже готовилась торжествовать победу. Собаки были совсем близко. Они видели, как мал этот нарушитель, и как он напуган. И они уже предвкушали скорую расправу. Сжавшийся Листик посмотрел на подбегающего к нему вожака стаи, тихо и жалобно завизжал и закрыл от страха глаза.
Но предводитель стаи не успел даже дотронуться до Листика. Черной молнией налетел на вожака наш Полкан и грудью сшиб его. От неожиданности собаки растерялись. – Вместо маленького напуганного щенка они увидели перед собой большого и сильного черного пса, готового противостоять целой стае! Вожак их уже был опрокинут. И вся стая начала терять пыл. Желание наказать чужака как-то сразу стало гаснуть. Еще две собаки предприняли попытку наброситься на Полкана, но были мгновенно отброшены назад. Благородный гнев сделал Полкана непобедимым!..
Собаки нехотя разбрелись по сторонам, и издали, уже мирно, наблюдали за чужаками. Кое-кто из местных собак начал подходить к Полкану, виляя хвостом, - желая завязать доброе знакомство с этим сильным псом. Но Полкан уже повернулся к Листику и наклонил к нему свою голову.
…Когда мы подошли к месту происшествия, Листик лежал на земле, уже успокоившийся, положив мордочку на передние лапы и закрыв глаза. А Полкан стоял, склонив свою голову к большим ушам Листика, и шептал ему какие-то утешительно-ободряющие слова…
С тех пор Листик ни на шаг не отходил от Полкана. Так наши собаки стали неразлучными друзьями.



СОБОЛЕНОК ТИШКА И КОТЕНОК ГРИШКА

В один год, собираясь в экспедицию в тайгу, мои помощники взяли с собой маленького котеночка, - для души, - так сказали они. Кошка – символ дома, семьи, уюта. И присутствие этого «символа» в палаточном лагере в тайге придавало, действительно, определенную домашность нашей рабочей обстановке, смягчало суровость быта и служило какой-то своеобразной отдушиной всем нам…
Чёрный, с белым галстучком и в белых же носочках, - котенок Гришка был очень живым и самостоятельным существом. Как-то раз, поначалу, мы оставили его одного внутри палатки, наглухо закрыв все отверстия на «молнии» (палатка имела и пол - глухой брезент). Однако не успели мы отойти и на полкилометра, как котенок объявился в хвосте нашей колонны. Не было жалобного мяуканья, он даже не обиделся на нас. Он живо бежал за нами, успевая спугивать птичек и бабочек по сторонам от тропинки, и даже бегал «налево», когда в траве ему чудилось шевеление какого-либо животного-добычи! При этом Гришка не задумывался о том, каких размеров может оказаться зверь в той траве: безобидный кузнечик, мышка-полёвка или хитрый и коварный лис! Он смело бросался в сторону шевелящейся травы с видом «хозяина тайги» (как-никак – «брат» тигра!). Однажды он спугнул зайчишку, затаившегося было в сторонке от проходящих мимо людей. Это было незабываемое зрелище! – Зайчонок, обнаруженный Гришкой, сделал молниеносный прыжок навстречу ему (!) и умчался прочь. Наш же котик, оторопевший не только от размеров этой предполагаемой «мышки», но и от быстроты реакции, - замер растерянно, как-то даже не по-кошачьи. И только когда я нагнулся и протянул к нему руку, чтобы взять к себе и успокоить, спинка у Гришки выгнулась дугой, шерстка вздыбилась, а ротик его издал «стра-ашное» шипение! – Это была запоздавшая защитная реакция на «агрессию», - как это и должно быть у кошек…
…Соболенок появился у нас неожиданно. Как-то при переходе болота, поросшего редкими деревьями, наши собаки наткнулись на соболиную семейку, тоже «путешествующую» по болоту по своим «делам». Мать-соболиха успела увести от собак большинство своих детенышей. Но один соболенок отбился от них и, спасаясь от собак, взобрался на одиночное дерево. Оттуда его мои помощники и «стряхнули» прямо в рюкзак, переложив потом в металлический футляр из-под теодолита, - чтобы соболенок не прогрыз своими остренькими зубками рюкзак и не сбежал по дороге.
По приходу в лагерь соболенка поместили в старой деревянной бочке (Диоген!), положив ее на бок и закрыв отверстие металлической сеткой.
 Так в нашей бригаде появился новый «сотрудник» - темно-коричневый (амурский) соболенок. Имя ему нашлось как-то само собой – Тишка.
Тишка необыкновенно быстро освоился в неволе. Или же ему просто очень понравился наш коллектив – его новая семья. Он спокойно брал пищу из рук, перестал сердито фыркать и скалить зубки на нас. Вот только с собаками он не хотел дружить и знаться. И наш «бригадный» котенок Гришка тоже раздражал его. Как, впрочем, и Гришку – соболенок. Они ведь стали как бы конкурентами – наши два любимца. – Если раньше мы свежую мелкую рыбешку всю отдавали Гришке (а он был ба-альшой её любитель!), то теперь эта рыбешка делилась пополам между Тишкой и Гришкой. Понятно, что Гришке это было обидно. Причем, если рыбка была одна-единственная, то отдавали ее Тишке, - как новенькому!.. Гришку это о-очень возмущало, и он прохаживался перед Тишкиной клеткой, выгнув спинку дугой и фыркая возмущенно-презрительно на соболенка. Когда же Тишке и Гришке доставалось поровну, и Тишка видел, как котенок расправляется со своей долей, он переставал есть свою рыбешку, бросался к сетке, тряс ее передними лапками и грозно скалился на Гришку, - требуя отдать все ему! (Или хотя бы не раздражать его и уйти в сторонку, «с глаз долой»!)…
Если наши собаки быстро потеряли интерес к соболенку, так как они редко бывали в лагере, сопровождая геодезистов по работе в тайге, то котенок был в лагере почти постоянно, и ему надо было как-то уживаться вместе с соболенком. Долгое время нам казалось, что наши два «конкурента» никогда не подружатся. Но жизнь показала, что мы ошибались, и наши любимцы на самом деле сильно привязались друг к дружке. Обнаружилось это после одного несчастного случая.
…Однажды с Гришкой случилась беда.
Наш лагерь располагался тогда на лесной поляне – открытом месте, около полусотни метров в поперечнике. В небе часто появлялись то ястребы, то коршуны-стервятники. Они не могли, конечно, не заметить играющего в траве на лужайке котенка. Однако присутствие людей, вид жилых палаток и навеса как-то отпугивали хищных птиц. Но однажды дежурный повар пошел к речке мыть посуду, и задержался там чуть дольше обычного. Вернувшись к палаткам, он позвал Гришку. Тот не объявился и не отозвался. А на утоптанном пятачке вокруг дощатого обеденного стола видны были серо-коричневые перышки-пушинки. – По всей видимости, коршун в этом месте напал (упал с неба!) на котенка, и одним крылом зацепился за стол, потеряв несколько своих перышек-пушинок. Мы же потеряли Гришку. Так мы думали. Повар долго еще искал и звал котенка, долго ходил кругами вокруг лагеря, но безрезультатно…
Когда Гришка потерялся, переживали не только мы. Тишка тоже не остался равнодушным. Когда ему давали рыбешку на обед, он не принимался сразу же за еду, а всё высматривал Гришку (с его долей!). Да и есть он стал меньше. На третий день я заметил, что пара мелких рыбешек, брошенных Тишке в клетку, лежат снаружи. Как будто бы соболенок решил «приманить» Гришку этим лакомством!..
Тишка явно затосковал о потерянном друге…
…Прошло три дня. Пошел уже и четвертый день. Мы только что позавтракали, и собирались отправляться по маршруту. И тут мы заметили движение на тропинке. Не сразу мы поняли, что к нам приближается Гришка! (Неужели Тишкина «приманка» подействовала?!)… Он двигался довольно быстро, но заметно прихрамывал. На голове у него была засохшая кровь, и один глаз казался вытекшим (потом удалось отмыть кровь и грязь, и спасти глаз!)…
Как он сумел освободиться из когтей большой хищной птицы – загадка. Впрочем, много позже я узнал от одного знакомого охотника, что он в эти же дни подстрелил в наших местах старого коршуна, - для чучела, – по заданию местного краеведческого музея. Но котенка охотник не заметил. А вот на правом крыле птицы не хватало нескольких перышков, да и след удара был заметен по оголенному участку кожи и запекшейся крови на ней!..
…Едва оправившись от «потрясения», Гришка подошел к соболенку. Они уже не фыркали и не скалились друг на дружку, а тихо-мирно стояли у решетки…
 После этого происшествия они уже спокойно лакомились рыбешкой на виду друг у друга. А однажды я наблюдал такую картину: Тишка с Гришкой спали-дремали после обеда возле решетки клетки – каждый со своей стороны, – а между ними, прямо на решетке, лежала последняя недоеденная ими обоими рыбешка. - Видимо, каждый уступал эту последнюю рыбку другому, и каждый был тверд в своем «благородном поступке»! Так и осталась одна рыбка не съеденной…
…После окончания полевого сезона, в начале ноября, соболенка с котенком (а разлучить их было трудно!) взял к себе домой, на городскую квартиру, один из моих помощников. И скучно ему дома уже не было! – И соболенок, и котенок одинаково хорошо лазали по шторам-занавескам, и одинаково «любили» это дело! И пришлось моему помощнику несколько раз менять изорванные шторы, пока он, наконец, не нашел выхода, – он пошил специальные шторы из сурового прочного материала – парусины.
…За короткий срок проживания в квартире Тишка успел переболеть, простудившись. И когда приглашенный доктор-Айболит прописал, и тут же выдал, лекарство для соболенка, Гришка подошел к Айболиту и потребовал своей доли!..
Дружба – продолжается!..