Прощай, Америка. И - здравствуй!

"Уважаемые коллеги! В нынешней геополитической и культурной ситуации в Соединенных Штатах Америки появился новый интерес к тому, как строится образ этой страны в культурном сознании иностранцев. В связи с этим популярная американская литературная организация "SLS, Inc. (Summer Literary Seminars - Летние литературные семинары, www.sumlitsem.org) предполагает составить и выпустить в США значительным тиражем сборник, в котором русские литераторы (в достаточно широком смысле слова) рассказали бы о том, как они видят Америку, какой круг ассоциаций связан у них с этой страной и ее народом. Мы обращаемся к Вам с просьбой ответить на этот вопрос в свободной эссеистической форме...". О кей, подумала я:

Прощай, Америка. И - здравствуй!

Мне сегодня грустно – я не бывала в Америке. Не видела, как изгибаются Нью-Йорские автобаны – «словно женщина в оргазме», и никогда уже не увижу, как на "фаллосы торговых центров садится американское небо. Теперь американское небо имеют подвижные и неуловимые, как сперматозоиды, террористы, с которыми надо бороться. Потому что теперь везде и всегда – война".

Эротика первого абзаца не случайна, это – следствие чужого восприятия, своего у меня нет. И неизвестно, будет ли свое непосредственное. Вот все говорят, что трудно получить разрешение – "просто залететь, позырить по сторонам". Не каждому же в американском посольстве станешь объяснять, что за пазухой только сиськи, а не взрывпакет.

Зато известно, что «В нынешней геополитической и культурной ситуации в Соединенных Штатах Америки появился новый интерес к тому, как строится образ этой страны в культурном сознании иностранцев».

Понятно, что для интересантов, я – иностранка, а они для меня? ... Итак, я антипятка по внутреннему устройству головы. И мое «культурное сознание» оправданно иное, потому, изобразить в «эссеистической форме» образ страны, где меня «не стояло и не смотрело» – я могу честно и без опасения быть непонятой. Итак ясно, что – не поймут меня американцы. Если они настоящие, а не наши.

Фильмы американские, с долгими трассами, по которым мчат приземистые широкозадые машины, а в них люди, на которых смотреть интересно этнографически: Как и во что одеты? Какие цветовые гаммы предпочитают – чтобы раствориться и спрятаться среди всех, или наоборот, заявить себя миру? Похожи на нас или … - всегда получается «ИЛИ»! То или слишком красавцы, или слишком бандиты, то слишком черные, красные, желтые и все рвутся в бой за жизнь – настырно и жизнерадостно, по трупам, с растянутыми словом: «Ч-иии-з» губами.С девочками - которые чудо как хороши! Но - полные раздолбайки.

Американские парни и девчата двигаются нет, не свободно… - О! Развязно. Даже иногда, некоторые, – отвязно. Вечно жуют, пьют из жестяной банки, хлопают друг друга – по плечу, по попке, по щечке. Вооружены – от «пушки» до кастета, до разбитого горлышка бутылки, до гантели случайной, или ножа для колки льда. И сенокосилка, и бензопила – все оружие! Еще – зажигалка. Первые увиденные горящими люди – американцы. Их поливали бензином и поджигали, как у нас - костры на пионерских праздниках. Но тут я запамятовала, – самого первого горящего человека я увидела на экране советском, было это в 1956 году в фильме героическом, «Александр Невский» называется. Маленькую девочку воин в рогатом шлеме, швед какой, что ли, – бросил в костер. Потрясение на всю жизнь. Теперь, в 2002 году, каждый день жгут и в американских, и в российских фильмах – одинаково много, часто, противно. Ужаса в этом нет. Есть плохая привычка видеть. Борюсь с привычкой выключая TV. А надо бы ввести цензуру. Как в совковые времена. Но не политическую, а психологическую. При этом я бы боролась и со вкусовщиной, как с полевыми сорняками или дедовщиной в армии, как с попсой в культуре.

Лучше всего для такой цели подошел бы американский голубоглазый шериф, любящий индейскую гордую девушку, торгующую нарциссами на площади Независимости. Изменяющий ей иногда с дочкой миллионера. У которой любовником – негр-шофер. А у черного шофера - писатель из бывшего СССР.

Я могу представить себя в Канзасс-сити, на мне рубашка клетчатая, ботинки говнодавы и джинсы с разъехавшейся молнией. Волосы мои зацмоктаны временем, развеяны ветром, в рюкзачке шампунь и презервативы, фотка бой-френда и зачитанный Фолкнер, которого я забуду возле стаканчика с кофе в Макдоналдсе. А потому тут же прихвачу у знакомого «Сто лет одиночества», но окажется, что в обложку вставлены комиксы, вместо использованных не по назначению страниц. Хозяин выдирал их вместо салфеток, по мере выпивания своего пластикового стаканчика с плохим горячим кофе. Зато – кофе много, стаканчик высокий, и гамбургер впридачу...

Такое впечатление, что я нормальных американских людей не видела. Ну, правильно. Не видела. Ненормальных тоже не видела. Я, собственно, американцев видела, только когда их корабль в одесскую гавань заходил. И то – как я на них смотрела! – мимо проходили. В белоснежных робах матросских. Или офицерских выутюженных рубашечках. А ближе – откуда? Я ведь не из фарцовщиц, не из ****ей, не служу в дип.корпусе и даже не работаю буфетчицей на факультете, где проректором по работе с зарубежными студентами служит мой бывший ухажер и однокурсник Василь Васильевич. Обычная положительная среднестатистическая женщина я, с одним разговорным языком, как бы могла пообщаться с натуральным американцем? А мои общения с бывшими моими соотечественниками, в итоге перенапряжений жизни, получившими американские паспорта, этот опыт знания Америки, сквозь искажающие очки новообращенных – никому не интересен, полагаю. Даже мне скучны их рассказы. А тем, кто по эссе антипяточных литераторов «в достаточно широком смысле слова» хочет представить, «как строится образ этой страны» думаю, сложно будет справиться с работой, потому что создающие образ внутри головы своей... неадекватно представляют. А надо, чтобы – адекватно. Или не надо? Надо – как есть? Ну, не знаю…, я представляю то, что существует независимо от моих проекций. И оно не Америка. Ни в коем случае. Оно что угодно, но только не Америка. Чем же эдакое - интересно?

Ну, если там какие антидепрессанты поставлять из США – то тогда да, тогда может быть. Мы же здесь, на нашем месте все без исключения – социопаты. Некоторые из нас – пьяницы - алкоголики, и все опять же, без исключений, невротики. И еще с какой-нибудь неблагополучностью – не перечислять же все, чего – немеряно.

Есть, конечно, иные ребята, чем сердитая (и то – не очень), я, более грамотные, менее ленивые, более знающие, в том числе и как воспользоваться фондами «независимых общественных организвций», центров и т.п., корнями и ветвями из Америки к нам, в постсовдепию, растущие. Ну, тогда что ж, тогда и они поговорят – и не побывав в Америке по дружескому приглашению, а если побывав, то теперь их процент возрос, можно на их впечатления опираясь – воссоздать в предполагаемом к изданию сборнике образ, интересующий популярную литературную организацию «SLS,Inc.» - Летние литературные семинары, www.sumlitstem.org).

А я бы мечтала съездить, побродить по Сан-Франциско, поваляться на газоне в районе какого-нибудь парка Лос - Анджелеса, пожить у бывшего приятеля, Илюшки, воспользовавшегося фрагментами моей «околодиссиденской» биографии, чтобы по «Голосу Америки» посетовать на трудности жизни в советской Одессе, а потом, дав мне свой американский адрес, через пятнадцать минут вернуться и отобрать его – тебе, мол, в кайф завалить ко мне в гости, в Мою Америку, а мне твое гостевание боком вылезти может. Ты что, забыла, что неблагонадежная была и всегда теперь будешь. Интересно, это он почему боится моей биографии, которая ему помогла гражданство американское получить, как беженцу полититическому, потому что в Америке этого надо бояться, или это рудиментарный страх, вывезенный из ужасов советской действительности? От которого он свалил и посредством меня в том числе?!

Или это к Америке отношения не имеет, и это тоже так, образ внутри головы моей…

Мне неинтересно думать об Америке – чтобы возникал ее образ. Мне интересно думать о конкретном – вот на игрушечном слоненке, на попе его, - флаг американский. И мой маленький сын с детства знает, что на флаге у американцев – небо в полосочку, и звезд много. А наше было красное, как кровь. Теперь другое, и вечно он его с голландским путает. Понятное дело, Америка его привлекала больше и сразу, из-за этого слона, с флагом – где надо! Меня – тоже. Но – не привлекла. В том смысле, что меня "все еще там не живет, и даже - не ходило"! Ачего нет, того и быть не смогло. Значит. Пока.

Но мне хочется в Америку. Поглядеть, потрогать, познакомиться, порадоваться, что все не так, как я тут понаписывала под воздействием впечатлений от американских фильмов, литературы и писем…, и своих аберраций…

Я хотела бы приехать и начать с того, что – прощай, мол, Америка чужих о тебе представлений – неправильных, глупых, красивых или некрасивых. Бай!

И, сверкнув зубками в улыбке, сказать: «Здравствуй, моя Америка! Так вот ты какая?!»

Но это было бы раньше. А теперь, сегодня, она еще и...

... И такая: «Боли, террористы, страхи - куда от них деться, да и можно ли, коль они существуют, только это как-то все совмещаться должно. Тем более,что … любить и жалеть жертв террористов легко и понятно, но ведь и самих террористов - (разве они не жертвы?) тоже кто-то любить и жалеть должен. И, похоже, что этот кто-то - я. Много тут наслоений, только лучше об этом помолчать до срока».

– Это из письма от американки. Из наших.

Это – тоже: «Вчера вечером … возвратилась из Флориды, где гуляла-отдыхала недельку. Нежное теплое море, похожее на наше... крокодильчики, которые кажутся вполне мирными, если не доброжелательными. И люди, которые вполне серьезно решают проблемы посещения бассейна, парикмахерских ..., беседуют о преимуществах одного пляжа относительно других и т.д. Странно, да?»…

Далее: «…и возвратилась. Поездка была хорошая и добротная, совсем было бы хорошо, если бы...Это пресловутое 11-е сентября таки разворошило людские... мысли? страхи? образы жизни? Сначала мало кто понял, что происходит. Я и сама на чье-то: "Тебя это может коснуться. Ты можешь не улететь сегодня" - отвечала бодренько "Ха. Мой самолет вечером. До вечера еще сто раз все наладят и откроют" (в смысле аэропорт). Это до второго взрыва было. После третьего стало жутковато. После того, как разбился пенсильванский самолоет, стали ждать, что последует дальше. И так по сей час и ждем. И что-то же непременно последует. Жизнь действительно разломилась на ДО и ПОСЛЕ, хотя советских людей разве можно удивить ужасами? Это американцам все впервой и непонятно, как такое может происходить. Впрочем... Утром в автобусе экскурсовод сказала группе "В Нью-Йорке новостей пока нет. Пока все спокойно" и все услышали в ответ чье-то: "В каком смысле?". Еще из одного письма: "...Меня не удивляет злорадство русских. Скорее удивляет, что большинство американцев хочет, чтоб Америка бомбила.... Не потому удивляет, что они жаждут мести, а потому, что мне кажется такой очевидной бессмысленность этих бомбардировок даже в смысле отмещения (все равно не те погибнут), не говоря обо всем прочем.

Завтра, то есть в понедельник, пойду на работу. Могла бы съездить в Калифорнию (билеты очень дешевые сейчас, и меня зовут в гости). Могла бы попробовать и в Одессу. Да и в Европу, может быть, тоже (не лови меня на слове, я знаю, что Одесса тоже Европа). Но как-то ничего не хочется. Да и стыдновато сейчас кататься. Не время. Отложим до лучших времен. Если таковые в ближайшем будущем предвидятся. Что-то в нас всех происходит после 11-го. Кстати, поймала себя на том, что впервые дважды сказала "у нас", имея в виду "в Америке". Не надо было и в Канаду ездить. Хотя и страна прекрасная, и ездить любимо, и вообще все было хорошо. Но..."

Больно читать и думать о том, что читаю...Что они пережили, мои "наши американки" в "их - нашей" Америке:

«…Американцы очень трогательны в своем горе. Они, конечно, разные, но, не привыкшие к глобальным трагедиям на своей территории, сохраняют детскую чистоту чувств и удивление ребенка, впервые узнавшего, что существующее в мире зло может коснуться и его".

"Две женщины с 40-го этажа тащили третью, которая не могла идти. Вытащили на улицу. Все трое остались живы. А я представляю себе, как они шли (это больше часа длилось, наверное) и ни разу не ускорили шаг, не побежали, зная, чем это может окончиться. И еще. Благоразумие требовало, чтобы они как раз бежали как можно быстрее. Потому что лучше спасти себя, чем всем погибнуть. Зачем добавлять бессмысленные жертвы и пр. Почему же мы так радуемся их неблагоразумию"?

"Всколыхнулась волна ненависти к арабам и заодно к евреям ("Если бы не защищали их, ничего бы не было"). Более 80 процентов опрошенных американцев одобрили бы правительство, если бы оно распорядилось бомбить ...".

"Сегодня был день траура, и по всему городу на улицах, возле домов, в парках стоят поминальные свечки. Не официальные, не по распоряжению, а стихийные, но повсеместные. И в руках у прохожих тоже».


После ЭТОГО дня, 11 сентября, для нас всех – американских или не американских иностранцев – Америка – горькая, светлая, свободная, пугающая, помогающая и интересующаяся – стала понятнее и ближе для нас, антипятов. Еще более, чем всегда. Как жаль, что для многих - только после Этого дня.

Я хочу потрогать Америку своими руками.



Декабрь.2002г.