Камень дружбы. 80 лет комсомолу Приморья

- Так, за голубей у нас отвечает комсомол, - медленно говорил секретарь Находкинского горкома партии, просматривая план подготовки приема делегации из японского города-побратима.

- У нас всё готово, Николай Афанасьевич. Будет 15 голубей. Спрячемся за Камнем и выпустим их из клеток, когда скажете, - бодрым голосом доложил первый секретарь горкома комсомола Володя Шихалев,радостно улыбаясь.

- Хорошо всё продумали? - озабоченно спросил секретарь, - Как вы их доставите к Камню? Кто будет выпускать? Куда они должны полететь? Много вопросов. Продумайте всё до мелочей. Это же международная встреча, так, что смотрите не проколитесь, молодежь.

- Не беспокойтесь, Николай Афанасьевич, вы же знаете комсомол, мы никогда не подводили. Надо будет, сами всем активом вылетим из-за Камня вместе с голубями, - с огоньком отреагировал комсомольский вожак.

- Ты бы всё шутил, - улыбнулся «первый», - Ну ладно, давайте дальше. Завтра, товарищи, прибывают наши японские друзья из Майдзуру, и завтра же торжественное открытие Камня Дружбы.
Однако, товарищи, сегодня утром я шел пешком на работу, остановился посмотреть как готов объект, а там конь не валялся. Кроме Камня, который установили сами японцы, ни чего нет. В чем дело?

Секретарь повел глазами по ответственным лицам.

- Зеленхоз здесь? – в зал повеяло холодком.
- Здесь, Николай Афанасьевич. Мы всё знаем. Всё сделаем. Ночью будем работать, территорию облагородим, ёлочки посадим… – встала перепуганная женщина, главный инженер Зеленхоза.

- Подождите.  Вы вообще кто такая? Где директор? – нечеловеческим голосом спросил первый секретарь горкома и посмотрел на председателя горисполкома.
Суровое лицо председателя напоминало Камень Дружбы.

- Он заболел. Я, главный инженер. Николай Афанасьевич, мы всё сделаем…Николай Афанасьевич…,- теряя сознание, бормотала инженер, проклиная своего директора, который её так подставил, прикинувшись больным.
Сказал, мол, просто посидишь, послушаешь, а потом расскажешь.

- При чем тут Николай Афанасьевич? Мы, что тут все на идиотов похожи? Или собрались в бирюльки играть? – набирал силу партийный торнадо - Нам, что больше делать нечего, как выслушивать вашу ахинею. Так, сейчас же, бегом, найдите своего больного директора и пусть он сам, сегодня же, с лопатой в руках, сажает ёлочки, а я лично проверю.

- Николай Афанасьевич... мы ночью…...

- Всё! Хватит! Идите и работайте, а мы вас вызовем,- отрезал председательствующий и опять заглянул в План.
- Так, начальник ГАИ здесь?

- Здесь, Николай Афанасьевич, - встал с места начальник ГАИ города,  - у нас всё готово. 5 машин………

* * *

- Так, за голубей у нас отвечает Гришуков, – медленно говорил первый секретарь горкома комсомола, глядя уже в свой План, утвержденный «наверху».

За столом сидел весь аппарат горкома.
- Пролековская - пионеры, Рыбак – актив. Байда – цветы и минералка, Хрипченко – оркестр, Гришуков ….что там у тебя…?

- У меня всё готово. 10 голубей, две клетки. Мне нужна будет только машина, что бы довести клетки до Камня к началу митинга, – спокойно доложил широкоплечий заведующий отделом оборонно-массовой и спортивной работы горкома, Володя Гришуков

- Почему 10? Здесь записано 15 голубей, – напряг кадык «первый»

- На станции юннатов больше нет.

- А вот это меня уже не касается? – повысил голос начальник городской молодежи на манер партийного торнадо, - не умеешь организовать, так иди и лови их сам, хоть по помойкам, но завтра, что бы из-за Камня вылетело не 10, а 15 голубей. Ты меня понял?
 
- Нет, вы посмотрите, товарищи!- сурово обратился к сидящим за столом работникам аппарата. «первый», -. Мы, что тут все на идиотов похожи или в бирюльки собрались играть? Смотри, Гришуков, сам лично буду считать. Вопросы есть?

- Нет, – обиженно вымолвил «ответственный за голубей» и нарисовал в блокноте цифру «15»

* * *

Начало митинга, по плану, в 11-00.
Погода жаркая и безветренная.
Массовка из общественности города и комсомольского актива во главе с заворгом горкома комсомола Рыбаком, изнывала около Камня, в ожидании гостей из города-побратима.
Прибытие японской делегации и городских руководителей задерживалось уже на целый час.

Люди из Зеленхоза в оранжевых жилетках, отчаянно вгрызались в скальный грунт, копая ямки для молодых ёлочек.
Задержка работала на них.

Директор Зеленхоза, с галстуком на спине, весь мокрый от пота, перепачканный землей и краской, что-то кричал, суетливо хватался, то за лопату, то за кайло.

- Колонна выехала с морвокзала, через 10 минут будут здесь, - громко объявил офицер-гаишник из патрульной машины, видимо, получив сигнал по рации.

- А-а-а-я-я! Твою мать! - отчаянно завыл одуревши директор Зеленхоза, - все вон отсюда нахер.. Прячьтесь за Камень, за Камень и, что бы вас, не слышно, и не видно.
Рабочие, толкаясь, рванулись к Камню.

Из-за камня, как черт из табакерки, выскочил будущий депутат Государственной Думы Гришуков в черной пиджачной паре, белой рубашке с коротким и широким, как камбала, галстуком.
Пот заливал его ответственное лицо.

- Стоять! Сюда нельзя. Бегите вниз к морю, - замахал он на рабочих руками.

Пролетарии, с лопатами и ломами наперевес, не раздумывая, помчались в разные стороны, стараясь поскорей скрыться из виду.

Директор Зеленхоза с топором в руке, решительно схватил из кучи молодую ёлочку и одним ударом обрубил ей корень, завернутый, по всем правилам, во влажную тряпку.
Ещё двумя ударами он заострил ствол под колышек и с размаху воткнул эту ёлку в намеченное Планом место.
Подравнял её и схватился за вторую.

* * *
15 голубей были от жары просто никакие.
Они лежали на полу клеток, и на них жалко было смотреть.
Им было плохо, но Володе было ещё хуже.
Ответственного «голубятника» с клетками привезли заранее, и он уже как два часа находился с птицами на этом пекле.

По дороге с мигалками промчалась первая машина ГАИ, предупреждая всех по «громкой», что приближается колонна, и скрылась за поворотом.

* * *

Митинг, посвященный открытию Камня Дружбы, начался.
Сказали речи, разрезали ленточку, возложили гирлянду из сосновых веток.

Закрывал митинг Николай Афанасьевич.
Прозвучали последние слова его выступления и все захлопали.

Здесь, по сценарию, «….из-за камня вылетают голуби, символизирующие мир и дружбу народов…».

Володя открыл все три клетки и встряхнул их.
Голуби покатились по полу клеток, но вылетать не собирались. Иные же просто не подавали признаков жизни.
Гришукову вдруг стало холодно.

Вова встал на колени и начал быстро вынимать одного за другим голубей из клеток и подбрасывать их в небо.
В голове его сама собой зазвучала песня: «Летите, голуби, летите»

- 5, 6, 7, 8, - краем глаза считал комсомольский секретарь Шихалев, стоя в «президиуме» и широко улыбался рядом стоящему японцу.
Все хлопали в ладоши, фотографировали голубей, которые на бреющем  уходили в сторону моря.
Однако, некоторые сизокрылые, видимо получившие наибольший солнечный удар, тут же садились на лужайку около Камня и ходили между елок, мирно покачиваясь.

- «Миру-Мир» - сказал Шихалев японцу и показал зачем-то на Камень. Потом подумал и добавил, как бы по-английски, что бы было понятно иностранцу - «Пису-Пис».

- Хай! Хай! –  улыбался японец и низко кланялся Шихалеву в ноги.

Шихалев тоже начал низко кланяться японцу, как в это время из-за Камня, по невероятной траектории, высоко взлетел, вперед задницей, очередной 9-й голубь, запущенный крепкой рукой заведующего спортивной работой горкома ВЛКСМ.

За ним, один за другим, как снаряды из скорострельного миномета, повылетали, кто боком, кто кверху тормашками, ещё 5 посланников Мира.

«Утомленные солнцем» беспорядочно размахивали крыльями, от пережитого стресса непроизвольно опорожнялись и планировали кто куда.

- 10, 11, 12, 13, 14, - еле успевал считать про себя Шихалев, широко улыбаясь уже первому секретарю горкома партии.

Последний Голубь Мира взвился выше всех и, так и не встав на крыло, камнем рухнул на ёлку, где и застрял между веток.
Гришуков за Камнем облегченно вздохнул.
15 голубей вылетели точно в соответствии с ранее утвержденным Планом.

Ёлка, на которую рухнул 15-й голубок, сначала покосилась, а потом просто упала, обнажив заточенный комель и назревшие проблемы Зеленхоза.

* * *

Делегация рассаживалась по автобусам.
Николай Афанасьевич, проходя мимо Шихалева к своей машине, посмотрел сквозь него и сказал, улыбаясь одним ртом:
- Завтра с утречка зайди-ка ко мне, Володенька, хочу предложить тебе должность директора Зеленхоза.

К ботинку Володи приковылял Последний Голубь Мира, который едва пришел в себя, и стал клевать  его в шнурок.

- Да пошел ты! – в сердцах оттолкнул его ногой комсомольский секретарь и сам пошел понуро вслед за делегацией к своей старенькой черной «Волге» в конце колонны.

Из-за Камня выглянул  весь в голубином помете Гришуков и, довольный собой,  опять скрылся.

Колонна, в соответствии с Планом, двинулась дальше.

Послесловие.
Готовясь к приему Камня Дружбы из Японии, горком комсомола объявил соревнование между комсомольско-молодежными коллективами (КМК) города, на право пронести Камень по улицам города и водрузить его на специально подготовленное, почетное, место.
Год КМК Находки «боролись» за это право, пока не выяснилось, что Камень будет весить полторы тонны.