Господа эмигранты

Господа эмигранты
Прогуливаясь по библиотеке Беверли-Хиллз и читая таблички с названиями секций — Fiction, Science, References и т. д. — я подумал о том, что есть ещё один раздел, который пока не нашёл своего места в библиотеках мира. Я бы назвал его примерно так: «Эмигрантские байки».
Сколько услышал, прочитал, увидел, пережил каждый из нас этих историй, пересекших границы того, что принято называть родиной! Эмиграция — это всегда дорога в один конец. Даже для тех, кто вернулся.
Вот вам несколько историй из жизни моего друга Сёмы. Возможно, некоторые из них почерпнуты из биографии самого автора. Я уж и сам не помню, где тут Сёма, а где я. Уверен, что этих историй не счесть, и они будут продолжаться, пока существует наш мир с его границами.
Кстати, всё здесь описанное происходило в прошлом веке.
А, впрочем, какая разница?
Ну, поехали!

1. ОВиР
Сёма долго сидел в отказе. С работы он давно уволился, денег не было. Даже мебель успел распродать, и положение казалось отчаянным. И тут его вызывает на собеседование хорошо знакомый майор КГБ Васютин.
— Мы решили вас отпустить, — неожиданно сказал товарищ Васютин после нескольких дежурных угроз.
— Спасибо, — Сёма был на седьмом небе. — Это очень правильное решение.
— Но мы и там продолжим наше сотрудничество, — немедленно предупредил Васютин.
«Какое такое сотрудничество?!» — подумал Сёма и спросил:
 — А как я вас там найду? Вы тоже туда собираетесь?
 — Не ёрничайте, — строго ответил Васютин. — У нас длинные руки. И на жидов управу найдём везде. Даже в бане.
 Здесь надо сказать, что слово «жид» Сёма ужасно не любил и часто терял над собой контроль, когда слышал это интересное слово по большим праздникам или просто в быту. Он даже отсидел один год в тюрьме за драку по аналогичному поводу.
Вот и сейчас он вдруг совершенно осатанел — вскочил, оглянулся, сорвал со стены портрет Ленина и запустил им в майора Васютина.
Сил у Сёмы было много, и он находился на краю гибели — вместе с майором, что немного успокаивало. Казалось, что им обоим пришёл конец. Но здесь, возможно, вмешалось провидение, а, возможно, иная божья благодать впорхнула сквозь не плотно закрытое окно: совершенно непостижимым образом Сёма промахнулся.
Дальше стало ещё интереснее: Сёму никто не арестовал, и через две недели он получил разрешение на отъезд. Он не верил в своё счастье до самого Чопа и до сих пор не понимает, как такое могло произойти, что он промахнулся.
Однажды, основательно выпив, мой знакомый таксист Жора выслушал эту историю и сказал, что связываться с КГБ себе дороже, и комментировать этот рассказ наотрез отказался.
2. Italy
Когда по дороге в Америку Сёма оказался в вынужденном простое на гостеприимном побережье Средиземного моря, «русских» там уже очень хорошо знали и даже успели не полюбить. А вскоре в Остию их и вовсе перестали пускать.
Здесь евреи успешно доказали, что они не только родственники Альберта Эйнштейна, но и самого Мишки Япончика, что в условиях эмиграции куда полезней.
Несколько «наших», но не совсем своих, покидая бывшие земли римских легионеров, сдали своё временное жилище другим ещё более несчастным братьям и сестрам, прибывшим на карантин из Вены, взяв, естественно, с них оплату на месяц вперёд.
Когда скрытое стало явным, реакция итальянцев — подлинных хозяев квартир — была далеко не восторженной. Они справедливо требовали своей доли, но новые квартиранты вполне резонно не понимали: ведь они уже внесли деньги другим арендаторам. Дело дошло до массовой драки, и, в конце концов, вмешалась полиция. Однако жулики уже были далеко, находясь, как правило, под защитой общины в Нью-Йорке, и спросить было не с кого.
Но всё это ерунда по сравнению с тем, что было дальше.
Нашлись люди куда более предприимчивые, которые, вместе со сдачей чужих квартир, начали распродавать и чужую мебель. Пришёл итальянец к себе домой после отъезда временных жильцов — а мебель, извините, тю-тю!
Немного позднее, уже здесь, в Америке, мой знакомый таксист Жора, основательно выпив, прокомментировал эту историю так: «Sorry, Вася, не надо быть поцом!» — и зачем-то хлопнул меня по плечу.
И все мои доводу в пользу того, что я не Вася, на этот раз не помогли.
3. Driving Lesson
Когда Сёма нашёл свою первую работу в Америке, он ещё не умел водить машину. А машина типа пикап ему была не просто положена по должности, но и крайне необходима для эффективного исполнения функций инспектора искусственных сооружений на скоростных дорогах штата Калифорния, в простонародье именуемых фривеями.
Наш договор с Сёмой был предельно прост и абсолютно надёжен: в первый рабочий день я незаметно еду с ним в штатный гараж, сажусь за руль, и мы вместе пригоняем рабочую, положенную по высокой должности, машину домой. А дальше — дело техники: за 2–3 дня я обещал сделать из него аса.
Как говорится, человек предполагает, а Бог располагает, за что, конечно, ему тоже спасибо. Сёму подняли неожиданным звонком в шесть часов утра и сообщили, что он должен незамедлительно явиться по строго неопределённому адресу для начала трудовой деятельности.
Каким-то образом и даже вовремя Сёма явился туда для получения боевой машины. Там же были его шеф – благодетель по имени Стив и ещё человек десять будущих коллег.
— Ну, — сказал шеф-благодетель, — вот вам ваши пикапы. Всё, по коням, ребята! Пора ковать золото.  Встречаемся в понедельник у меня в офисе. А сейчас давайте быстро-быстро разбирайте рентованные агрегаты и по домам. Они должны срочно закрыть гараж.
Хуже всего было то, что машина оказалась с ручной коробкой передач, проще говоря, со стыком. Сёма обошёл её два раза и понял, что делать нечего. Как говорила, по другому, правда, поводу, тётя Маня: «надо ехать». Оставалось только решить вопрос с местным «ОВИРом» — как тронуться?
Тем временем, будущие коллеги потихоньку начали разъезжаться. Сёма открыл капот и тупо уставился на двигатель. К нему быстро подошёл Стив:
— Какие-то проблемы?
— Никаких! — чётко отрапортовал Сёма.
— Я проверил — движок на месте.
— Отлично, тогда погнали, — поторопил шеф.
Сёма захлопнул капот и сел в кабину. Выжал сцепление, завёл мотор, и машина медленно и, главное, безо всякого на то его участия покатилась с горки вниз, пока не упёрлась бампером в гараж.
— Что случилось? — подбежал встревоженный Стив.
— Ничего, — сказал Сёма. — Просто проверил сцепление. Работает как часы.
Стив подозрительно посмотрел на Сёму и почти успел открыть рот, чтобы пожурить, а, возможно, даже уволить его за ложь и профнепригодность. Но тут, о чудо, испуганный Сёма вдруг сразу перешёл на вторую передачу, и машина рывками двинулась в нужном направлении. Впрочем, другого и не было.
Пикап ревел, как разъярённый бык. Сёма знал, что где-то уже пора переходить на следующую передачу — на третью, а возможно, упаси Бог, и на четвёртую, а то и на пятую. Но он сказал себе:
«Хрен вам, ребята! Я еле в двойку врубился», — так и проехал все без малого пятьдесят миль по дороге домой.
Через пару дней, после наших домашних занятий на огромном лоте паркинга АБС, Сёма уже был молодцом. Правда, раза два-три он нас чуть не убил, но кто ему считает. Мне бы и одного хватило.
— Потому что, Вася, доброта не только спасает мир, но и губит его в минуты жизни роковые, — сказал мой знакомый таксист Жора, когда я ему выдал эту историю. — Будешь слишком добрым, закончишь босяком в Санта-Монике, как мой шурин Петя — и привычно ударил меня по плечу. Как раз в то место, куда офицеры цепляют погон.
4. First Direction
Когда Сёма вышел на работу, его инструктировали два дня, а потом послали на естественно незнакомый участок инспектировать строительство подпорной стенки.
— А ты знаешь, как лучше всего туда попасть? — спросил Сёма у нового коллеги.
— Очень просто, — ответил молодой мексиканец. — Выезжай на Сепулведу, и когда проскочишь мост, сразу бери первый поворот направо. Got it?
Сёма понял и страшно обрадовался, что смог самостоятельно осмыслить такую сложную англоязычную конструкцию.
 Восторгу его не было предела. Он открыл банку пепси, уверенно завёл мотор и рванул на Сепулведу.
«И не так уж страшен чёрт!» — подумал он.
Потихоньку Сёма осваивал город, фривеи, правила движения и прочую казуистику.
«Ага, вот он и мост!» — Сразу за мостом Сёма притормозил и резко ушёл направо.
Первые метров сто после поворота он проехал легко, с пепси и с ветерком, как вдруг заметил, что едет против движения.
«Господи, — пронеслось в его умной голове, — кажется, я заехал на фривей!»
Сомнений быть не могло: Сёма ехал навстречу трафику.
«И что теперь делать?!» — продолжал думать он, улыбчиво кивая всем встречным водителям, явно напуганным готовностью русского аса к лобовой атаке. Некоторые даже вертели пальцем у виска, и, на этот раз, обычно вспыльчивый Сёма их мысленно прощал.
Как он всё-таки съехал на обочину, не врезавшись ни в одну машину, никого не убив и не убившись сам — это совсем другая книга. Скажем просто: Сёма вернулся в офис с почти целым пикапом, ненавидя всех мексиканцев вместе, особенно вот этого типа.
— Как ты мог мне дать такой идиотский «дирекшен»? — спросил он молодого коллегу на ломаном английском.
— Очень просто, — настаивал мексиканец.               
 — Но ведь первый поворот за мостом — это фривей! — взревел Сёма.
— Да, но это выход, а не вход, — резонно заметил мексиканец. — Поворот на первую улицу будет чуть дальше.
Аргумент железный, крыть было нечем. Сёма открыл очередную банку пепси, вышел во двор и заплакал — впервые в жизни.
—Потому что не надо, Вася, не учат они русский язык и не надо разводить с ними демократию, — так прокомментировал эту историю мой знакомый таксист Жора.
— И пиво ихнее — говно, — ещё добавил он. — Кроме «Короны», и то не «Хейнекен» — тут Жора неожиданно сплюнул и хотел больно ударить меня рукой по плечу, но я увернулся.
5. Restroom
С английским дела продвигались туго.
То есть читать Сёма уже более-менее мог, а вот на слух инглиш воспринимался как музыка: слушать приятно, но полная бессмыслица.
Как-то в их рабочем дворе появился незнакомый мужчина. Решительно направившись к Сёме, а больше в тот весёлый момент было и не к кому, он спросил:
— Do you have a restroom around here?
Выражаясь нормально по-русски, а не выпендриваясь, как он, этому элегантному мужчине элементарно захотелось пописать. Но Сёма не понял, о чём речь, и решил воспользоваться давно заготовленной и абсолютно беспроигрышной в таких ситуаций фразой: «Я не знаю!»
— I don't know, — гордо ответил Сёма и гордо выпятил грудь.
— Сколько ты здесь работаешь? — дружелюбно кивнув, спросил американец. 
Этот вопрос Сёма понял легко.
— Две недели, — ответил Сёма тоже, как ему показалось, по-английски.
— Ты работаешь здесь две недели и ни разу не пописал? — удивился американец.
И тут, наконец, Сёма понял, о чём шла речь, и очень этому обрадовался. Он подхватил американца под руку, довёл того до самого туалета и даже открыл дверь.
— Спасибо, милый, дальше я сам, — сказал удивлённый американец.
— Потому что все они педерасты, и душить их надо сразу, пока не поздно. Они гадят, когда хотят, а не по расписанию, как европейцы — примерно так прокомментировал эту историю мой знакомый таксист Жора и погрозил мне внушительным кулаком.
6. John Deere
Помимо прочего, Сёмины инспекторские обязанности включали в себя ведение рабочего дневника. Это было невыносимо, ведь приходилось общаться по-английски. В дневник нужно было записывать имена рабочих, их технику, проделанную за день работу и прочую дребедень.
Как человек неглупый, Сёма быстро сообразил: имена некоторых механиков уже написаны краской на их машинах. Так он облегчил себе жизнь, просто копируя имена с машин вместо того, чтобы выяснять их в процессе утомительной беседы.
Когда на стройке появился новый бульдозер, на всей ширине кабины крупно было выведено: John Deere.
Изображая человека бывалого, Сёма подошёл к механику и спросил:
— Как дела, приятель? John Deerе — это твоё имя? Красиво звучит!
Он собирался именно так и отметить своём в дневнике, как механик неожиданно сказал:
— Если бы это было моё имя, я бы здесь сейчас не сидел. Даже не смотря на перспективу весьма приятной беседу с таким идиотом, как ты.
Сёме ещё показалось, что в конце механик добавил что-то вроде «fuck», но Сёма вполне резонно решил не переспрашивать.
Потом, когда он узнал, что John Deere — крупнейший производитель строительной техники, имя которого красовалось на машине, Сёма долго смеялся, рассказывая эту историю всем, кому надо и кто мог бы обойтись.
— Маразм всё это, Вася. И все американцы — тупые! —  так прокомментировал эту историю мой знакомый таксист Жора, привычно хлопнув меня по больному плечу. — И скромность тебя погубит.
Другой бы спорил, что он не Вася, но, на этот раз, я не стал.
7. Israel
Когда Сёма навестил своего брата в Израиле, у него поначалу сложилось впечатление, что его там не ждали.
 Особенно в аэропорту Бен-Гуриона.
В день прилёта его допрашивал толстый еврей-пограничник в очках, похожий на директора завода, где Сёма имел честь трудиться в более спокойные времена.
— Цель приезда? — спросил толстый   
пограничник.
— Повидать брата.
— А кто ваш брат, Иисус Христос?
— Да нет, у него другая вера.
— Вы впервые в Израиле?
— Впервые, — ответил Сёма.
— Вы уверены?
Сёма был уверен, но разговор ему не нравился. Его неожиданно потянуло обратно в Лос-Анджелес.
Однако, в дальнейшем неприятные ощущения сгладились. Сёма провёл две прекрасные недели, наполненные волнениями, водкой и суетой. И вот — в день отлёта, в том же аэропорту:
— Что у вас в чемоданах?
— У меня ничего, — ответил Сёма. — У меня вообще всего один чемодан.
 — Покажите!
 — Вот он.
 — Землю везёте?
 — Зачем?  Мне своей достаточно.
— На Мёртвом море были?
— Был два дня.
— А дети у вас есть?
 — Есть, — сказал Сёма, но вопрос ему очень не понравился. — А что вы имеете к моим детям?
— Сколько?
— Двое.
— Мальчики?
— Мальчики.
 — А бар-мицва у них была?
Вот тут Сёма почувствовал, что закипает:
— Не было, — отрезал он.
— А почему?
— А по кочану! — ответил Сёма.
И это была его самая большая израильская ошибка. Сёму куда-то увели, он долго чего-то ждал, но напрасно. Ничего не случилось. Самолёт улетел без него.
— Sorry, Вася, не надо делать слишком много пыли. У таможни тоже есть дети, — примерно так прокомментировал эту интересную историю мой знакомый таксист Жора и засмеялся так, что у него выпала вставная челюсть.
Но сообща, мы её быстро нашли.
8. Welcome to America
Вернувшись из Израиля, первым делом Сёма поцеловал американскую землю.
— Добро пожаловать на родину, — сказал он себе.
Потом, уже на таможне, у него нашли яблоко, и у Сёмы возникли неприятности.
— Вы что, не знаете, что ввоз продуктов строго запрещён? — спросил таможенник. — А здесь у вас что?
В банке у Сёмы были консервы. Но он был так рад окончанию бесконечного перелёта, Америке и этому строгому и такому родному таможеннику, что совершенно неожиданно для самого себя Сёма весело воскликнул:
— Бомба!
И тут же очень об этом пожалел.
Через два дня он вернулся домой, ругая проклятый Союз, Израиль, но больше всего — Америку.
А где-то через неделю после прибытия в США он рассказывал мне, как ему понравился Эйлат, про отдых на Мёртвом море, про брата из Хайфы и многое другое. В конце концов, я совершенно не понял, понравился Сёме Израиль или нет.
А вчера его обокрали. Очень просто — выкрали из квартиры всё, что имело маломальскую ценность, даже не повредив замки.
Услышав эту историю, мой знакомый таксист Жора сбегал за бутылкой водки и сказал:
— Давай, Вася, разливай!
И при этом так хлопнул меня по плечу, что я аж язык прикусил.
9. Жора
В Одессе Жора работал на кране в порту. Он любил жену, детей, Привоз, оперный театр и кладовщицу Варю. Правда, в оперу он не ходил, но здание театра всегда приводило его в лёгкое оцепенение и даже восторг.
Когда жена с ним развелась, он долго не давал ей разрешения на отъезд. Потом сдался.
И всё сразу пошло наперекосяк. Квартиру пришлось продать. С работы уволили за профнепригодность и судиться с ними — себе дороже. У кладовщицы Вари обнаружили рак груди, и она потеряла к Сёме всякий интерес.
Делать было нечего — Сёма сложил чемодан и рванул в Америку. Спасибо, знакомый фарцовщик Мусик помог с документами.
По приезду, в вэлфере ему отказали. Раз есть жена, даже бывшая, пусть она и кормит. Везде бардак!
Сёма устроился в ортодоксальную синагогу охранником. Ему разрешили спать в чулане. Всё боле-менее. Но ортодоксальные евреи всё время молились, и Сёму это начало раздражать. Он стал задавать глупые вопросы, и дверь синагоги захлопнулась перед его крупным одесским носом.
Нашлись добрые люди, посадили в такси. Сначала просто для охраны, потом стали давать машину, но только в понедельник и в строго нехлебные часы.    
Со временем, Жора стал на ноги и даже купил собственный «медальон».
Вторично женился. Не понравилось.
Дети от первого брака его не признавали.
Что ещё? Он меня ни разу не подводил. Возил в аэропорт, выручал в споре с соседями и даже одалживал деньги в один из неприятных для меня моментов…
Такие дела.

Ладно, ребята. Продолжение, возможно, последует, если плечо заживёт. А пока — всё!