Изгнанник

 Я не знаю, кто я. Вернее, я не помню, кем я был до прошлой зимы, когда стылым февральским днём деревенский староста подобрал меня, замёршего и изнемогшего от ран, на заснеженной лесной поляне. Он сам рассказал мне об этом, в марте, когда мой разум достаточно окреп, чтобы верно воспринимать происходящее. "Наверное, ты был наёмником" - бросил он тогда пренебрежительно. Помню, как посмотрел я тогда на свои руки - они и по сию пору хранят шрамы от боевого арбалета.
 С тех пор прошло время - сошли снега, распустилась листва в лесу, отшумели тёплые апрельские дожди. Я жил спокойно, как обычный деревенский житель, стараясь не думать о прошлом. Староста доверил мне работу дровосека, и всё было хорошо, до недавнего времени...
 Меня стали преследовать видения, сначала смутные и неяркие, но с течением времени они становились всё чаще и ярче.
 В один из дней, когда я работал на поляне, часах в трёх пути на полдень от деревни, ставшей уже родной, меня пронзила резкая и острая, как удар молнии, головная боль.
Видение было безумно ярким - заснеженное поле, исчерченное дымами костров походного лагеря, и битва, жестокая битва людей и стаи орков.
Я стоял на небольшом всхолмье, и прямо на меня бежал здоровый орк. С кривых клыков капала слюна, маленькие зелёные глазки были полны злобы. Орк замахнулся мечом, я вскинул арбалет и кажется, даже выстрелил в оскаленную морду. А потом удар - и темнота...
Миг - и всё исчезло. Я снова стоял на поляне, ярко светило летнее солнце, дул приятный ветер. Боль постепенно уходила.
 Неожиданно я увидел зарево пожара, на полуночи, там, где была моя деревня. И бросился бежать туда. Я не успел...
 Когда я выбежал на опушку, развалины деревни догорали. Там, где когда-то были гряды, стоял на коленях наш землепашец, и горько рыдал. Я подбежал к нему.
"Кто? кто сотворил такое?" Тот обратил на меня взгляд, лишённый проблесков разума.
"Чёрные рыцари... Похожие на назгулов из легенд о Кольце..." и закрыл лицо руками.
И тут я увидел старосту. Он лежал недвижно, у развалин своего дома, и почему-то я был уверен, что он мёртв. Подойдя к нему, я пал на колени, и слёзы потекли из моих глаз.
И тут я вспомнил - старик был прав - я был наёмником, жестоким, циничным и хладнокровным, не знавшим боли, сочувствия и жалости. И встав на ноги, я пронзил взглядом лазурное небо - я знал, что там, за небесным сводом, в мире духов плывёт душа старика, и она услышит меня. И я крикнул: "Я отомщу за тебя, и тот, кто посмеет встать на моём пути, пожалеет о дне, когда появился на свет".