Пустыня Табиты

 «Познать Бога значит пережить как
 историю судьбы собственной души
 процесс сотворения мира, драму
 сотворения мира».
 (Филимон Александрийский)



И вот настал этот день. Когда Бени пришел к Табите, время близилось к десяти часам. Постель Табиты была все еще не убрана.
- Бенедикт, потерпи еще две минуты, я сейчас приду, а пока посмотри журналы.
Бени улыбнулся в знак согласия и устроился поудобнее там же, в светло-зеленом кресле , а Табита исчезла в спальне. Дверь оставалась чуть приоткрытой. Солнечный свет, проникающий в комнату сквозь окно, тянулся, как луч кинопроектора, до конца двери. Табита распахнула шторы, и вся комната ярко осветилась. Бени, даже не взглянув на журналы, размышлял в уединении, а затем крикнул Табите: «Сварю кофе!».
- Сейчас, сейчас, заканчиваю убирать, - поспешно отозвалась Табита и, действительно, спустя две минуты вышла из спальни, оставив дверь открытой, и вместе с Бени направилась в кухню.
- Книги на столе, рядом с журналами, наконец-то возвращаю тебе.
- Это не к спеху……. Выпьешь коньяк?!
- Это утром?
- Да, лучше утром, к тому же кофе с коньяком улучшает работу мозговых клеток.
Бени улыбнулся:
- Что за коньяк?
- Армянский, Дима привез. Вот! – и Табита достала из шкафа коричневую бутылку с золотой этикеткой.
- Хорошо, выпьем, все равно я должен пожелать тебе доброго пути.
- Что? – улыбнулась Табита, - куда это ты меня отправляешь?
- Я - никуда, но приглашение на твое имя уже получено. – Бени открыл белый конверт и протянул его Табите.
- Знаешь, тебя приняли, Табита! Тебе придется сдавать экзамен, так как ты прошла подготовительные курсы, – сказал Бени и разлил коньяк по серебряным, тонким, прозрачным стаканам.
- Да здравствуют твои тропы и то предстоящее далекое путешествие! Сколько новшеств ты увидишь, столько и познаешь, обогатишь свое мировоззрение. Короче, за тебя!
- Сколько дней продолжается путешествие? – спросила пораженная Табита.
- Три с половиной дня …
- Когда я должна отправиться?
- Завтра утром, - Бени выпил коньяк, поставил стакан на стол и разломал плитку шоколада.
Табита не знала что и сказать. Она не ожидала этого путешествия, где все было неизвестно ей. Растерянная, она оперлась локтями о стол и подперла голову руками.
- Я знала, что мне придется бесконечно блуждать в лабиринтах бытия, говорили, иди по прямой тропинке, и я, по мере возможности, старалась следовать этому совету, хотя и привыкла к бутафории реальности - ее декорациям и преходящей абстракции.
Табита откинула волосы, попыталась упорядочить и так путавшиеся мысли. Так или иначе, этот день настал.... Еле-еле приведя мысли в порядок, она еще раз взглянула на пригласительный.
- Не разговаривай поверхностно: притчами, подоплекой или символами. Опиши все так, как есть. Закрытость нарушена, теперь главное войти через прямой вход. Занавес уже давно порван, и символы оказались снаружи, в яви.... Ты даже не представляешь, что ждет тебя впереди ...
- Ты тоже прошел через это испытание?
- Нет, это путешествие досталось тебе, пригласили тебя. Я искренне рад...
- Спасибо, Бени, но почему я? Ведь это так трудно, к тому же не всем дано...
Бени задумался, пожал плечами:
- Возможно, ты прошла больше и сдала кое-что. Если бы не было предпосылки, не было и этого результата... Сегодня постарайся подготовиться, а теперь я оставлю тебя. Завтра приду с утра, - закончил Бени и встал. Табита проводила его до дверей. Она не помнила ни о коньяке, ни о завтраке. Попрощавшись с Бени, она осталась наедине с собой. За весь день она ничего не сделала. Не отвечала даже на телефонные звонки. То слушала музыку, то невнимательно листала книгу, то ласкала комнатные цветы. Из окна виднелся город, суетливая улица была полна жизни. Верхушка стоящего напротив тополя раскачивалась и шелестела даже при легком колебании ветерка, глядя сверху на сероватый лампион, который в переулке отбрасывал своеобразный силуэт. Табита несчетное число раз смотрела на процессию выстроившихся в ряд тополей. Бросала взгляд, но не замечала их, будто заглядывала за занавес листвы. Тот день иссяк. Вечером она внимательно перечитала Евангелие от Иоанна. Уснула очень поздно, почти на рассвете. Утром она почувствовала облегчение, как только открыла дверь Бени.
- Как ты? Ну-ка, взгляни на меня, - попросил Бени и заглянул ей в глаза.
Табита выглядела непривычно спокойно.
- Тебе хорошо известно, что я готова ко всему и до этого я была готова к любым испытаниям и как, по-твоему, я откажусь от этого неизведанного пути, по которому следуют лишь единицы?
- Это нелегко, к тому же все зависит от тебя.
- Но я выбрала только этот путь. Ведь меня никто не заставляет?! Я выбрала его ценой большой боли и платой за все радости...
- Да, наверное, твое человеческое предназначение следует осознавать в общем бытии, превратить неосознанное, ради чего ты явилась в мире, в осознанное, воспринять реально так же, как ты видишь меня. А это сложно.
- Понимаю, Бени...
- Хочу предупредить, - Бени прервал беседу, доверившись на короткое время паузе ... задумался, разнял руки, затем вновь поднес их друг к другу. Мысли, будто молча, мешались с чувством; - там пустыня, пустыня мира твоего подсознательного внутреннего «я». Этот мир пустынен постольку, поскольку ты не знаешь, что ожидает тебя впереди... Там тебя встретит и страж ворот, как в сказках, где чудовища охраняют сокровищницу... Не следует бояться. В этой громадной необозримой пустыне ты встретишь двух злодеев: одного зовут владыкой невежд, второго – владыкой мечтателей. Они владычествуют над посюсторонним миром и тебе следует их видеть обязательно вне пределов их господства, напротив, если ты не увидишь их вне себя, тогда выходит, что они все еще в тебе, и продолжать путь в таком случае бессмысленно.
- А потом, если увижу их вне? По какому праву я должна подойти к ним?! – спросила Табита.
Это и вправду походило на волшебную сказку. В ту минуту ею овладело такое чувство, как будто в детстве бабушка рассказывала сказку.
- По господству права, - ответил Бени. – Ты должна это смочь. Человек одинок как перед восприятием смерти, так и признания истины. И каждый должен осознать этот путь сам по себе.
Табита была согласна на все, тем более что никто не требовал от нее жертвовать своей жизнью. Она должна выбраться из ямы бытия. Ей решать, хочет ли она отправиться вообще. Она мгновенно приняла решение.
- Ладно, Бени! Чувствую, что я совсем близко от черты, один шаг, и я оставляю тебя.
- Воля твоя, Табита, ступай, ты свободна в своем выборе. До свидания...
- До свидания, - прошептала Табита и двинулась в путь...
Она уже не осознавала времени, будто в ту минуту сущность мира, минуты, секунды, годы – все завертелось вверх дном, потом стало на свои места. Она помнила, что ей следует одновременно видеть оба мира: наряду с собственным реальным миром бытия, вытянуть собственную подсознательную реальность. «Что это за место?» - спросила она себя, и сама же дала ответ:
- Это место находится у черты познания непознанного.
Внезапно она испугалась, вздрогнула и попыталась отступить, хотя в глубине души воля вновь побудила ее к стойкости и подавила страх. Эта стойкость сформировала в ней верность, ради которой она жила столько времени.
Табите стало стыдно отступать, и стыд этот оказался сильнее страха. Что лучше, боязнь или стыд?! – Стыд, сожаление остаются в тебе до конца. Страх же можно однажды побороть ... – диктовал ей внутренний голос.
- Не колебайся и не борись с собой, Табита, борьба не означает достижения. Борьба с собой лишь поиск. Хочешь пребывать в этом поиске?! – вопрошал существующий в ней самой некто, с которым она была ещё незнакома.
-Нет, не хочу! – Табита отвечала так же твердо, как и при отступлении, когда стыд противостоял ей. И страх ещё раз окатил её пронзительной волной ... Уверенная в себе, Табита шагнула вперед ... –Вот и я пришла,- сказала она, проснувшись в подсознании.
Сначала из-за тумана ничего нельзя было разобрать, возникло ощущение будто смешанной с туманом ночи. Попытавшись идти вперед, она догадалась, что ей придется преодолевать и этот туман. Ей не хотелось больше ждать, она была уже там, в сакральной глубине и, прозрев, признала, что собственная физическая реальность была причастна к её же духовной реальности внутреннего «я». Уже здесь следовало обогатить зримый мир, чтобы воистину могли всплыть подсознательные образы, и благодаря цельному сознанию причастить личное существование к существующему в действительности бытию. Внезапно в этих сумерках она увидела лоскутья неопределенной формы. Сначала это было похоже на снегопад, но снег падал не сверху, а наоборот, кружился и летал вокруг. Табита постепенно ясно увидела, что летали белые пушинки одуванчика ... Сейчас эта реальность напоминала картину, подаренную ей Бени на день рождения. Пушинки одуванчика на большом зеленом поле ... Сейчас похожие на них пушинки ярко возникли перед ней и легко порхали в воздухе. Табита была очарована. Казалось, она тоже превратилась в пушинку и, потеряв вес, присоединилась к их полету. Издали же в эту зарю постепенно, подобно ветерку, подобно дыханию, покачиваясь проникал свет лучей, и когда внезапно все вокруг осветилось, как дневным светом, Табита оказалась на громадном поле среди пляшущих вокруг неё пушинок одуванчика ... О, это же место, по которому я тосковала. Я ещё и шагу не ступила и уже тоскую по увиденному и испытанному мной, по тому миру, откуда я пришла сюда. – Ведь и картина называлась «Тоска»!
Здесь ярко зеленеющая долина живых пушинок ... А Бени предупреждал: увидишь пустыню. – Наверно, я заблудилась и попала в другое место ... Табите не успела и подумать, как вдруг налетели сотни пушинок, вместе со струящимися лучами ...
- Пойдем, Табита,- предложила одна из них. При этих словах они увлекли, словно на невидимых крыльях, Табиту с собой. Это не было поступ или порханием ... Это был полет! Табита летела вместе с пушинками ... Как прекрасно, никогда бы не представила, что будет так хорошо здесь. А я боялась ... –Вот сейчас я взлечу выше вас!
Соревнуясь с пушинками, она обогнала их. Они же следовали за ней, заливались смехом, вились над ней.
-Это же страна пробудившихся цветов, здесь всё бодрствует, даже пространство, и то не спит ...
- Табита ... Табита ... - пушинки по пути перекликались с ней и окутывали её ...
-Летать с пушинками замечательно, - не скрывала восхищения Табита. – Интересно, сколько я буду летать вместе с ними? – только стоило ей подумать об этом, как отозвались пушинки:
-Летай, сколько хочешь, хоть бесконечно ...
Табиту заботило лишь одно - был ли это тот путь, по которому ей следовало идти ... Может, она сбилась со своей реальности?
-Не замедляй полета, ты уже отстала ...
-Лети, Табита,- в один голос кричали пушинки ...
Казалось, что ей не дают возможности думать.
- Знаешь, куда я лечу сейчас? –завела беседу одна из пушинок. Несу пожелание ...
- Что- о? – протянула Табита.
Несу желание одной девочки солнцеликому юноше. Она загадала желание, и я лечу, должна передать её желание, если хочешь полетим вместе ...
- Это не мое предназначение. Эти чувства прекрасны, но мне предстоит пройти другой путь. Когда-то я загадала такое желание лежащей на ладони пушинке одуванчика, сорванного в моем саду, и пустила по ветру ... Когда-то, тогда ... С таким чувством я бы последовала за пушинкой, но теперь у меня другое желание ... Сегодня это иная сила воли.
-Вы ведь все летающие цветы желания? – спросила Табита.
- Да, мы все пробудившиеся цветы желаний ... О ком ты тоскуешь больше всех?
- Я тоскую по тому, кто первым Назвал меня ...
- Это ведь далекий путь, можешь не дойти ... Даже мы не дойдем.
- Знаю, что далекий ...
-По пути мы оставляем послания любви, переносим самые прекрасные чувства от сердца к сердцу ... Но этот твой путь, эта тоска, действительно, такие далекие и неизведанные ... Не сравнить ни с чем. Ты сама должна прийти туда.
- И Бени так сказал ...
-А кто такой Бени? Твой солнцеликий юноша?
-О, нет ... или хотя да. Как рука может быть частью тела, так и Бени часть моей души. Благодаря этому желанию Бени и сейчас со мной. – Видишь, Бени, как хорошо здесь! Мы можем вместе летать по долине желания, одаряя других красивыми переживаниями и чувствами. Но Бени молчал!
-Там ты можешь встретиться с болью и трудностями. Не ходи, ведь ты уже тоскуешь по своему миру?! Здесь у нас всегда радость, мы учим всех летать. Ведь от рождения и сколько помнишь себя, у тебя все время боль? Разве здесь не лучше?
-Да, хорошо, но я не могу остаться, потому что хочу идти только вперед. Не желаю останавливаться и ни за что не могу завершить движения. Остановиться значит что-то исчерпать, прервать. Мгновение может быть и прекрасным, и беспощадным. Это может быть и смерть. Но все же не желаю останавливаться. Я больше верю в преображение и готова к обновлению, лишь бы не останавливаться ... Если бы не моя воля, то и сюда не дошла. Здесь нет конца ни пути, ни Вселенной и ни моего мировоззрения.
- Но все же ведь ты тоскуешь о том мире, который только что оставила.
-Да, тоскую по моей мгновенной родине, но у меня есть и другая родина, вечная. В земном мире ведь я временная жительница, гостья ... Я тоскую по всем странам, в которых жила, потому как каждая из них имеет свою притягательность и жизнь.
- Если хочешь, мы покажем тебе и те страны, - предложили пушинки одуванчика.
-Нет, теперь я должна пройти пустыню ...
-И пустыня здесь же ... Тогда опустимся и попрощаемся, а мы вновь продолжим полет.
-До свиданья, мы рано или поздно встретимся в этой бесконечности.
-До свиданья, я буду скучать до тех пор, пока вновь не увижу вас, - попрощалась Табита и опустилась вниз, почувствовав под ногами твердь. Она долго не могла оторвать взгляд от порхающих пушинок, которые постепенно удалялись. Но пока они не исчезли, ей показалось, что пушинки повернули назад. Когда они приблизились, оказалось, что это были не пушинки, а бабочки.
Табита уже сама завела беседу с одной из бабочек:
-А вы куда летите?
-К тебе, Табита, возвращаемся в тебя,- почти в один голос ответили бабочки.
- Но почему в меня?
-Мы твоя память ...
Одна из них, бабочка с фиолетовым оттенком, уселась на плечо Табиты и шепнула:
- Память, как бабочка, летает вне. Удивительно, что не узнаешь нас. Хотя ничего. Когда мы окажемся в тебе, мгновенно все вспомнишь, и мы не покажемся такими чужими.
-Ладно, и куда вы направляетесь?
-Мы же сказали, к тебе. Примешь? Тогда, в тебе, мы будем уже не бабочками, а превратимся в откровение.
-Спасибо, но память, действительно, мне не изменяет.
-И вправду так. Вот видишь, мы не изменили тебе и вернулись.
Табита не пыталась спорить с ними, но чувствовала, что они говорят на разных языках. Хотя в конце все же воспротивилась.
- А если не поверю вам и не приму?
-Разве так следует платить за верность? Наше порхание вне – это ведь твоя прихоть ... Тебе виднее, а то нам никто не мешает порхать. А что тогда, если мы оставим тебя навсегда? Подумай хорошенько, - сказала одна из бабочек, и вдруг Табита не смогла распознать окраску этой бабочки. Встревожившись, чтобы совсем не потерять память, она
моментально приняла решение.
-Ладно, возвращайтесь в меня, - хотя не могла и представить, как вместит в себя неисчислимое количество бабочек.
- Не осторожничай! Мы прикроем твои глаза тонкой вуалью, а когда ты откроешь их, твой взгляд станет более пронзительным, способным воспринимать далекие глубины, и мир предстанет перед тобой совсем в ином свете. В тебе заново явится то, через что ты уже проходила и испытывала, вся память засияет по-новому, и ты гораздо лучше познаешь действительность. Возможно, желание скроется с глаз, но если затмит память, что тогда? Ты же не последовала за пушинками одуванчиков? Хотя выбирать тебе, мы не настаиваем, решай так, как хочешь…
Табита поняла, что ей многое придется воссоединить в своей памяти. Она на миг прикрыла глаза, но не почувствовала никакой пелены. Когда Табита снова открыла глаза, то бабочек нигде не было видно, но это еще была не пустыня.
- Интересно, сколько времени прошло? – Если я буду лететь так, как же я смогу вернуться за три с половиной дня? – пронеслось в мыслях Табиты. Время будто ощущалось и одновременно не ощущалось. Она попыталась постичь время… Но не успела, поскольку внезапно оказалась у черты. Наверное, преодолеть время можно было и за этой чертой, но черта не была похожа ни на китайскую стену и ни на какую-либо другую преграду. Будто этой черты вообще не существовало… Сейчас даже один шаг означал преодоление преграды. Удивительно, стоит только подумать, и мгновенно окажешься там, куда ведет мысль. Ведь перемещение во времени, как и в пространстве, из прошлого в будущее и наоборот, – это значит владычествовать над временем.
Время, которому я следую, возможно, абстрактно для других, но для меня лично оно реально… Но истина всегда объективна…Если я одновременно часть Бога и человечества, то тогда мне следует приблизить свою индивидуальность к более высокой реальности так, как и творчество, вечная способность того, что образно и личностно некогда было заложено во мне… Что за беда, если я присвоила время или почувствовала себя слитой воедино с человечеством, когда благодаря своей творческой способности постигла суть мира… К своему удивлению, она сохранила чувство юмора.
Здесь, у черты, еще один шаг, и никому не известно, где она окажется, она может быть везде: в иллюзии, в бесконечных формах бытия, но в меньшей степени в духовном мире, поскольку сейчас физическая реальность была схожа с печатью духовности. Духовное одеяние незримо, и лишь из подсознания возможно его причащение к земному. Табита заметила, что за чертой, напротив, кто-то поджидает ее. - А это еще кто? – подумала она. - Мифический Харон, страж или действительно чудовище, охраняющее какую – либо сокровищницу? Кто же?
Табита приблизилась, внимательно всмотрелась, и, о чудо... Она ожидала увидеть кого угодно, любое лицо, но здесь, у развилки далекого пути, на нее взирала она сама.
- Что ты здесь делаешь? – спросила она саму себя.
- Да, это я, твой двойник, узнала, нет? – ответила она. – Внимательно посмотри на меня! - Продолжая беседу, она мгновенно повернулась другой стороной. Табита покачнулась на месте, еще немного и упала бы, как будто опора ускользала из-под ног, и она должна была раствориться, как соляная кукла. Лицо, взирающее на нее, было безмерно отвратительно и уродливо.
- Табита, это я такая уродина, а это ты, это наше лицо. Взгляни, какой ты сама создала меня? Что тебя удивляет? Я то зло, которое ты создавала в процессе развития. Это я, вместе со всеми твоими пороками, а это мы! Реальность и истинное лицо твоей же порочности, а ты мое отражение и маска, которую олицетворяешь в действительности. Не ты ли заставляла меня доставлять боль другому? Не ты ли в гневе, в пылу злобы, эгоизма и стяжательства восстанавливала меня против людей?! Так как тебе не дано было прощать и щадить? Но своего двойника ты принуждала все это делать... Куда пропала твоя красивая обманчивая маска, видишь, как в действительности уродливы твое лицо и лицо двойника, созданного тобой? Какой же прекрасной создало тебя провидение прекрасной, но что ты накопила взамен этой красоты? Не помнишь? Забыла?
- Не забыла... – сказала Табита и заглянула прямо в глаза своему уродливому двойнику.
- Чем ты лучше, добрее и прекраснее, тем больше дань. Это я помнила всегда... И чем ты красивее, соблазна значительно больше. Ты возникла не из меня, а из проникшего в меня соблазна, и ты не образ образа, образ образа образа... Ты ничтожество в сравнении со мной. Хотя я знала, что где-то в моей глубине, ты всегда существовала. Я стыдилась и даже каялась... Если не тебе, то кому лучше знать, что я смогла все простить, но ты постоянно должна бояться меня. Как я создала тебя, так и уничтожу. Почему ты встретилась мне перед чертой, что ты еще хочешь?
- Не убьешь того, кого ты создала... Я живое творенье... Окажи сопротивление, если можешь.
- У меня нет страха перед тобой, однажды я уже преодолела страх, но борьба с тобой это не что иное, как возвращение ко злу... Ты плод этой борьбы, когда я не борюсь, а познаю, ты только тогда погибаешь и исчезаешь...
- Ведь ты не сможешь уничтожить того уродства, которое создала...
- В каждом земном человеке таится такое же злое и уродливое лицо, что и передо мной. И в своем злодействе я также не отличаюсь от других и не превосхожу их. Хотя я обрела способность в свободном познании увидеть в себе то, что столь таинственно и сокрыто.В ту минуту Табита почувствовала безграничную печаль и раскаяние. Это же раскаяние помогло ей вернуться в то время, когда она сознательно появилась в мире в образе маленькой девочки, некогда сознательно принявшей земную жизнь. Да, это было не только ее собственное, но и общее раскаяние…
- Это я, твой двойник, - третий раз повторила страж ворот.
- Если хочешь, скажи хоть тысячу раз! – Получив способность жить, я создала бы тебя столько раз, сколько потребовалось. Я вкусила плод не только от древа добра, но и зла, чтобы познать обоих. Ты также плод этого познания. Несмотря на то, что ты уродлива, отвратительна, ты служишь значительно более высокой цели, чем проникшее в меня и сотворенное мной зло. Исходя из высокого познания, и ты служишь добру, поскольку согласно ему врага как такового не существует!...
- Видишь? От себя не убежишь, Табита! – вновь продолжил беседу двойник. - Это ты создала меня и поставила стражем ворот, чтоб я могла защищать тебя от того, что уже утратило реальность. Поскольку ты познала меня, постольку ты познала саму себя, в своем двойнике, освобождаю тебя от моей защиты. С этого момента ты вольна продолжать путь в бесконечность. Иди!– разрешил страж ворот и исчез.
Табита покинула двойника. Она могла увидеть и другие свои видоизменения, только один вопрос был для нее главнейшим!
- Какой ценой дается человеку свобода?! Или, вообще, ради чего началось все это, путь человеческого развития? Во имя смерти и постоянной муки, ставшей платой за обновление и блаженство.
Табита продолжила путь… Что мне встретится еще омерзительнее, чего я ещё не видела? – подумала она и огляделась вокруг. Главное то, что ты в ответе за каждый шаг, за каждый поступок, и, правда, подсчитан каждый волосок. Ты человек в той степени, в какой свободен, сколько добра и сочувствия ты можешь дарить. Ты тот, кто делится и владеет добром ты владеешь и делишься, а не тот, кто копит это огромное знание для себя... Одна кроха добра перевесит все земные знания. Неожиданно она заметила, что к ней приближаются два человека. Оба были облачены в богатые одеяния и выглядели величественно. Табита попыталась избежать встречи, но они все равно приблизились к ней. Один заглянул ей в глаза.
- Слава богу, не похожи они на злодеев, - успокоила она себя, но пока она думала, тот, кто заглядывал ей в глаза, представился:
- Я владыка невежд!
- А вот вы кто? Хорошо, что вы вне и встретились со мной. Я знаю, кто вы…
- Откуда ты знаешь?
- Я знала, что встречусь с вами. Разве вы были не во мне? Здесь же мне представилась возможность видеть вас, ваше превосходительство, вне. Не вы ли мне внушали честолюбие, заносчивость и желание властвовать?! Разве не ты изо дня в день нашептывал, что свет – это тьма, а тьма – это свет?! Разве не ты толкал меня на ужасные искушения?!
- Я же всегда говорил, что тебе следует довольствоваться твоей долей бытия. Ты могла искать себя в космосе, в миражах, иллюзиях, на другой планете, после смерти, но не здесь!
- Кто тебе дал право ограничивать мою свободу? Господь даровал мне право выбора, и я свободна в своем выборе, и этот путь также мой выбор.
- Не надо было начинать поиски ощущения космической целостности в себе. Если ты хотела нас видеть, мы же были там, в тебе?! Взамен искушения ты могла получить все, даже власть… Ты захотела больше! Мы дали тебе все, а теперь, что ты желаешь? Куда бы ты не пошла, тебе не избежать нас.
- Ты! Владыка невежд! Неужели тебе не известно, чтобы человеку найти себя, вовсе не обязательно лететь в космос?
- Почему ты зовешь меня владыкой невежд, я владыка мудрецов и будет лучше, чтоб ты называла меня так. Это вы, люди, глупцы. Почему вы зазнаетесь? Люди борются со мной моим же оружием. Смешно, смешно…! - патетически воскликнул владыка невежд или мудрецов. Перед взором Табиты будто разворачивалась своего рода сцена, где одновременно разыгрывалась и драма и комедия. Но сцена жизни гораздо сложнее: там ты участник игры, хоть и пешка, но участник, а здесь находишься вне игры.
- Ты хорошо помнишь, что я говорил о том, что свет – это тьма, а тьма – свет. И теперь говорю, там, где ты пребываешь сейчас, - это иллюзия, мираж. Бесцельный и бессмысленный сон окаменевшей материи. Материя не имеет цели, она каменеет, превращается в пыль, пепел, умирает! Ты тоже пленница этой глупости и бесплодного песка… Здесь слово обращается в камень, камень же никогда не превращается в слово…
- Знаю, что все начиналось со слова. Ты тоже последовал за словом, и все завершится также словом, тем словом, которое может стать первородным. Тем словом, где мысль не только заговорит, но и обретет плоть…
- Я самый великий мудрец! Вам не побороть меня, вы пьете из меня и питаетесь из меня. Я не дам никому такого оружия, которое одолеет меня.
- Мне не нужно твоего оружия, - оно разжигает зло и распри, которые всегда возвращаются ко мне, как бумеранг. Даже если мне тысячу раз предстоит умереть и родиться, я не смогу убежать от содеянного мною… Сеющий зло, пожнет зло. Твое оружие, как бумеранг, достанет меня везде и последует за мной во все мои бытия…
- Теперь я понял, моя царица, - сказал с льстивым коварством владыка невежд, обходя вокруг и пристально оглядывая её. Затем он более пристально оглядел ее, поднес лицо к уху Табиты и прошептал так, что она ощутила холодное дыхание, которое, как шипенье, как свист, хриплым звуком донеслось до слуха.
- Ведь это ты еженощно и ежедневно танцевала со мной, заглядывая в глаза? Давай отправимся на бал бытия, там я подарю тебе такие прекрасные минуты, что тебе больше нечего будет желать…
Вдруг Табита уставилась на его руки, правую, скрюченную и высохшую, и левую, удивительно точеную и тонкую, затем заглянула в глаза: один глаз был светлый, второй темный, а лицо таким, которого не запомнишь, оно будто существовало и в то же время не существовало. Владыка невежд внезапно попятился и приказал Табите:
- Не смотри! Не имеешь права разглядывать меня!
- Ты не запретишь мне распознать в тебе зерно зла. Я сама владыка моего права и по воле владыки права приказываю. Я давно приняла тебя как своего, действовала согласно тебе, познала тебя и изгнала из моего «я», как смердящий гной из нарывающей язвы. Да, каждую ночь я танцевала с тобой, иногда даже делила постель и заглядывала в глаза… В том же аду я познавала и принимала тебя, а теперь у нас нет ничего общего ни во власти, ни во зле, ни в предательстве и ни в стяжательстве.
- Так что же ты хочешь в бытии? Как ты меня развеселила! - самодовольно расхохотался владыка невежд.
- Змей машет хвостом, копье только застыло в руке, он все еще не побежден, потому что его поражение станет несвоевременным добром. Вновь и вновь на протяжении всей жизни следует познавать древо зла…
- Разве ты не стремишься к власти? Тогда я с этой позиции начну бороться с тобой и одержу победу! Я сию же минуту предоставляю тебе право обладать властью. Прими от меня! Если ты хотела царствовать, стоило идти по столь длинному пути? - захихикал владыка невежд.
- Моя цель выше твоей власти и желания этой власти, а тебе не под силу указать путь к ней… Знаю, кто ты, я приняла тебя, познала и одолела, изгнала вне, а теперь уходи!
- Я хотел навсегда приковать тебя к бытию…
- В конце концов и твое зло служит добру… Оно выпрямляет мои тропинки и мысли… Правильная мысль светит так же, как солнце! Это твой приговор. Я сознательно познала тебя в действительности, там, где нет тебе места. В действительности ты преходящий, как мгновение, и, к тому же, смертен. Ты рассыплешься и будешь уничтожен, поскольку у тебя нет реальной основы. Хотя тебе под силу превращать мысли и сердца в камень, но не под силу вмешиваться в свободный выбор .С позиции высокого познания не существует врага как такового и, исходя из этого же познания, в конце концов ты тоже служишь добру...
Не оборачиваясь, владыка невежд отступил назад. Затем приблизился второй злодей и сказал:
- Как тебе известно, я владыка мечтателей. Ты поднялась еще на одну ступень, так как тебе удалось преодолеть все земные иллюзии, хвалу, награды, расчетливость, даже невежество… и дойти. С этого времени я твой слуга. Не останавливайся, развивайся все более и более… Это и есть цель. В результате ты обретешь свободу… Очень скоро ты войдешь в пустыню… Там уже нет иллюзий, там лишь миражи, среди которых тебе придется угадать реальность. Пустыня твоего сознания самый твердый и недоступный слой… Там ожидает тебя, как неожиданная атака, гораздо больше искушений в виде миражей. Это был я, некогда открывший тебе глаза. Я также дал тебе первоначальную свободу, показал физическое солнце, мир природу. Владыка невежд же затмил существующий в твоей душе духовный свет и, лишив тебя равновесия, позволил взглянуть лишь на внешний мир. Что ты делаешь во внешнем мире, что ищешь? Ведь все: и небо, и галактики, и весь мир, и даже небесные владения – в тебе. То, что освободишь и откроешь в себе, принадлежит тебе. Даже Бог хранит молчание там и ждет тебя. Можешь отдать внешнему миру, что накопила. Это бесконечный путь. С этого момента, я у тебя на службе, - закончил беседу владыка мечтателей... Владыки невежд уже нигде не было видно... Исчез и владыка мечтателей. Табита вздохнула с облегчением и продолжила путь дальше.
Вскоре она увидела небольшой холм. Когда она поднялась на его вершину, перед ней открылась вечно дремлющая желтая пустыня... Здесь не было видно даже насекомых, которые сопровождали бы Табиту. Наверно, это и есть пристань великого одиночества, где постоянно царит молчание, - подумала Табита. Неожиданно откуда-то подул горячий суховей и так зашуршал волнами песка, будто дышали боги. Дремлющая пустыня потягиваясь просыпалась. Её бесплодный песок закачался, задвигался. Еще немного и он, как самум, обрушится на Табиту, затянет в свою стихию и засыплет. Вот уже ступни покрылись песком, и золотистые песчинки подобрались и колышутся у самой голени. Ею овладело такое чувство, что опора уходит из-под ног... Затем она наклонилась и, собрав песчинки в кулак, разжала ладонь... Теперь песок ожил и пришел в движение на ее ладони. Неожиданно среди песчинок показался не известный ей до сих пор карлик. Табита взволнованно вздрогнула и отряхнула ладонь:
- Чему ты удивилась? Ведь это я, - благожелательно и самодовольно улыбалось бледное и крошечное существо. – Сейчас настанет период полнолуния, и мы входим в другую фазу. И так у меня уйма дел, совсем нет времени для тебя... К тому же, своим неожиданным появлением ты нарушила мой покой, оторвала от дел...
- А ты кто? И что здесь делаешь? – широко раскрыв глаза, изумленная Табита смотрела на карлика.- Да ты мираж! – и взмахнула рукой так, словно пыталась, чтоб мираж исчез.
- Я не мираж, а живу здесь. Да, мой дом здесь... Мираж ты сама! Откуда ты взялась и что тебе здесь надо? Наоборот, это лохматое существо, с приплюснутым носом, уже не скрывало злобы. Ошеломленная Табита слушала его... будто не могла понять, кто среди двоих был миражом и иллюзией. А вдруг на самом деле это реальность? Что потом? - Если ты не реальность, то кто ты? – спросила Табита.
- Неужели не знаешь, кто я? Я отвечаю за эти песчинки, минералы, вообще за любое зерно и семя. Если захочу, то превращу их в рептилий... Ты думаешь, что эти минералы существуют сами по себе? Без моего участия? Ничего подобного! Однако ты меня удивила, я хозяин и твоих минералов! Вот так! Изумленная Табита смотрела на крошечного карлика. Потом это маленькое существо взглянуло на неё из-под густых темных бровей, улыбнулось и так смешно раздуло красный, приплюснутый к лицу нос , что Табита будто почувствовала облегчение, оттого что она не одна в этой непроходимой пустыне.
- Хорошо, что ты здесь, - искренне сказала Табита.
- Правда, крошка? Раз ты говоришь... значит так, хотя я тоже рад. Разве я не знаком с тобой и не знаю, зачем ты здесь? Ладно договорились. Меня зовут Тони. Да, я придаю цвета и формы этому желтому песку и всем злакам... Все сверкание в минералах – это только благодаря мне. А ты думала, госпожа, я не вижу тебя? Это ты была слепа. Ты думала, что твое минеральное тело только твое творчество? Но тебе не под силу самой прибавить даже один маленький штрих. Ты уже видишь, как ограничена в этих минералах, обмене веществ, в действии твоего же физического тела! А теперь тебе дано счастье познакомиться со мной, - карлик самодовольно поднял голову и поздоровался.
- Я Тони! – склонился в поклоне карлик. – К вашим услугам...
- Здравствуй, Тони... – благожелательно ответила и Табита.
- Если хочешь познакомлю и с другими, но осторожно, не наступи и не раздави нас.
Нога Табиты, готовая шагнуть, застыла в воздухе. Растерянная, она не знала идти вперед или нет...
Тони же почти зашелся от смеха.
- И всему ты веришь. Думаешь, правда нас раздавишь? Ха-ха-ха! - не унимался карлик. Песок снова заколебался, будто пустыня тоже вторила ему.
- Какая ты смешная... Ха-ха! Совсем глупая... Интересно взглянуть, как у тебя устроен мозг, наверное, он расположен ассиметрично... Постой! - он пополз по ноге девушки, затем переместился с кисти на запястье. В конце он дополз до уха.
- Сейчас я влезу в твое ухо, чтобы посмотреть, что происходит в твоей голове.
Испуганная Табита быстро усадила Тони вновь на ладонь.
- Не надо! – попросила она Тони и погладила его по головке.
- Почему? Может быть, твои мозговые клетки сотканы наизнанку? Но будет лучше, если какая-то из них выпала из своего места, чтобы я вставил ее туда? Не бойся! Я буду играть на твоих клетках, как на флейте, однако, имея один обычный ничем не примечательный мозг, ты не пришла бы сюда. Хорошо, что пришла. Пусть твой мозг остается как есть, на своем месте, - махнул рукой Тони. А Табиту все больше беспокоил этот разговор.
- Тони, скажи, что здесь происходит? Где я?
- Где? Ты в пустыне. Как видишь, это пустыня твоя. Другого ничего не увидишь, пока не расцветет твоя духовность. Ты слепа по отношению к собственному миру, раскрой глаза. Назови его душевным, хочешь физическим, назови как хочешь. Своим существованием и духовной способностью ты должна украсить и облагородить минеральный мир. У меня очень много дел. Существует великая закономерность, и я вместе с моей семьей и со всеми, кто здесь, служим ей.
- И что за такие бесконечные дела у вас?
- А кто должен собирать эти песчинки, если не мы.
Видишь, сколько их? Не счесть, несметное количество, или, как ты думаешь, когда зернышко кладут в борозду, кто помогает ему прорасти? Мы! А то, что листья ярко-зеленого цвета, а иногда желтые, кто их раскрашивает? Опять мы!
- Правда? – удивилась Табита.
- Если не веришь, покажу!
- Покажешь что? – еще больше удивилась Табита.
- Крошечное зернышко пшеницы.
- А как пшеница может расти в этой пустыне?
- Это для тебя пустыня. Так как я владыка этих минералов и вижу все, я могу показать тебе все до основания в твоей пустыне, даже рыхлую землю...
- Правда, Тони?
- Правда, Тони? Правда, Тони? - передразнил ее карлик пустыни или минералов. – Больше ты ничего не знаешь? Как можно видеть мир только на кончике собственного носа. Вот взгляни! Это же земля? Табита наклонилась. И, действительно, в руках у нее оказалась земля.
- Наверное, все мираж... – мелькнула подозрительная мысль, но поскольку она интуитивно касалась этого миража, то сочла его закономерностью...
-Мираж ведь далеко, - Тони словно читал мысли Табиты. – Ведь ты еще не прошла через пустыню твоего душевного мира. Это конец лабиринта. Думай как хочешь! Для меня не имеет никакого значения, воспринимаешь ли ты как реальность это зерно пшеницы. Видишь, сейчас я положу его в рыхлую землю, вот так, - Тони глубоко посадил зерно, - Как ты думаешь, что происходит потом с зерном? – сказал он и испытующе взглянул на Табиту.
- Прорастает.
- Не прорастает, а умирает! Живое зерно умирает для того, чтобы из него проросли всходы, а потом зазеленели. Если зерно не умрет, всходы не поднимутся и не дадут плода, понятно?
- Так ты совсем иначе объясняешь величайшую тайну зерна?
 - Это его основное назначение. Оно жертвует собой ради того, чтобы взошли подобные ему многочисленные всходы пшеницы. Это зерно обладает величайшей способностью самопожертвования, конечно, неосознанной, но подсознательно оно приносит себя в жертву ради возрождения. А вы, люди, способны жертвовать собой?
-Тони, ты не знаешь, - еле вымолвила что-то Табита, - что люди способны любить и сознательно приносить себя в жертву ради осознанной любви.
- Ты знакома хоть с одним таким человеком?
- Конечно, сколько людей жертвовали жизнью во имя детей, родины, любимого человека, и еще Спаситель, который сознательно пожертвовал собой.
- Ради чего? – изумился Тони.
- Ведь каждое зернышко зарывает в землю любовь к солнцу? – попыталась иначе ответить Табита. – Эта любовь настолько велика, что зернышко жертвует собой ради нее, разделяя любовь к солнцу с бесчисленными зернами, с точно таким самопожертвованием оно служит как Солнцу, так и Земле... В этом случае земля – это место величайшего осуществления любви и служения... Видишь, какое большое назначение имеет Земля?
- Во-первых, самопожертвование больше, чем любовь.
- А кто сказал, что зернышки не способны к любви. Их любовь проявляется в общем, но неосознанно.
Внезапно Тони прервал беседу и сообщил Табите:
- Вот и мои друзья.
И, действительно, из каждой песчинки появлялись карлики и смотрели на Табиту как на прибывшего из чужой страны Гулливера. Тони продолжил беседу.
- Мы трудимся вместе, это и есть наше творчество. Мы созидатели, мы придаем форму и цвет каждому минералу, этим крохам земли и песчинкам. Ты думаешь, песчинки бесплодны? – Они тоже имеют свое назначение, и являются соучастниками развития всего этого мира. Когда-нибудь и они обретут жизнеспособность, потому что природа не ограничивает ничего. И ты не ограничивайся своим узким видением мира... Представь зернышко, которое подсознательно жертвует собой. Сознательно на что оно может быть способно? Только бы эта песчинка явилась. Имея свое назначение и неосознанную цель служить, она пожертвует собой ради жизни, так как существование в бытии уже заложено и в ее способности. Своим развитием же она хочет подняться еще на одну ступень и испытать то, что и другие живые существа. Здесь наша деятельность гораздо шире, поскольку мы в них. В мире стихий мы представляем многообразность и даже можем видоизменяться. Пойдем... Пойдем глубже... Я подарю тебе что-то. Хочу, чтобы у тебя осталась память обо мне. На, возьми этот сиреневый горный хрусталь. Взгляни, какой он граненый, прозрачный, видишь, сколько у него граней и как он сверкает? Это тоже плод моего творчества... Но мы придаем ему вид и внешнюю форму. Сейчас я хочу угадать его внутреннее, глубокое назначение... Табита, ты должна сделать то, чего мы не можем! Ты можешь познать его, войти в этот минерал и из него познать мир, который причастен как мне, так и тебе.
-Что ты?! – поразилась Табита, но произошло чудо, и Табита внезапно очутилась в теле сиреневого горного хрусталя. А там было столько места, что Табита и не представляла. Хотя снаружи он казался таким маленьким, почти осколком...
Она обвела взглядом сиреневые стены... Солнечный луч достигал и сюда, освещая все вокруг. До сих пор Табита взирала на предметы извне... А теперь ей досталась тяжелая миссия, разгадать их содержание... Сквозь призму кристалла она изнутри смотрела на многогранные цвета и лучи горного хрусталя, и вот сейчас горный хрусталь засверкал перед ней голубым цветом и раскрылся, как лотос на поверхности озера, а затем стал белым, как туман, и чистым, как молоко Ее поразило удивительное преломление солнечных лучей.
- Так вот, эти удивительные цвета создаю я, - с гордостью произнес Тони, который оказался там же, рядом с Табитой.
- И ты здесь? – с облегчением вздохнула Табита и не стала упрекать Тони за то, что неожиданно и мгновенно оказалась в недрах хрусталя.
- Если я скажу, что этот прозрачный хрусталь слезы красивейшей горы, поверишь?
- Конечно, - самоуверенно согласилась Табита.
- Да, это слезы. Этот сиреневый хрусталь думает, что он окаменел так из-за собственной боли ... хотя я создал его. Я хочу знать, что он думает и испытывает. Ну, взять хотя бы тебя: во время сна ты оторвана от внешнего мира, но все же находишься в собственном теле. Так и этот хрусталь. Дремлет, спит ... Мне не известно, видит ли он сны. Его мысли, чувства или сны способна познать только ты ... Тебе следует увидеть мир изнутри и таким путем совершенствовать минерал и определить его предназначение ...
Табита молчала. Она никак не могла представить, как ей постичь мысли минерала или как заставить его заговорить.
- Постигни! А когда постигнешь, расскажешь мне сказку о сиреневом горном хрустале. Здесь только форма и стенки, но его главная суть скрыта. Познай и передай его чувства. Это познание будет мне платой за мои бесконечные труды.
-Хорошо, Тони, - ответила Табита. У неё возникло желание вознаградить Тони за его творчество. Следуя желанию Тони, она погрузилась в сон сиреневого горного хрусталя.
- Я жил на горе. Гора была такая высокая, что, казалось, будто своим покрытым вечной мерзлотой лбом она подпирает небосвод, - разоткровенничался хрусталь. На этой горе было красивейшее изумрудное озеро, в котором отражалось небо. Когда клубы тумана опускались вниз, казалось, что от кипящего озера поднимается пар. И облака на его поверхности складывались в разные картины, на одной из которых издали вырисовывались будто плавающие белые лебеди. Я часть именно этого озера, так как весной тающий лед стекал в озеро, а пар, поднимающийся от озера, рассеивался вокруг, как роса. И я одна из этих росинок. Нас обласкивал бродячий шаловливый ветерок, а сильный порыв ураганного натиска рассказывал истории о далеких странах. Время от времени на эту гору поднимались альпинисты. Они хотели покорить ее вершину. А однажды появился один странный человек, совсем не похожий на альпиниста. Он подошел и наклонился к озеру, даже брызнул водой на лицо. Затем внимательно вгляделся в собственное отражение. Казалось, его глаза были цвета озера. Он не думал, как другие, покорять вершину, а намеревался сорвать для своей любимой одну из далеких звезд. Той роковой ночью, когда на небе засверкали звезды, он попытался дотянуться до звезды своей мечты, однако оступился, и бедного мечтателя поглотила бездонная пропасть. О, он оторвался от своей реальности. При виде его несчастья я окаменел и по сегодняшний день храню память о нем.
-Это неправда! – рассердился Тони. – При чем этот несчастный альпинист? Я сделал твердым этот хрусталь, я создал его. Материи всегда больно, и чем она грубее, тем испытывает больше мук. Я же украшаю и все более и более совершенствую её формы. Для высокоразвитых существ этот минерал жертва, и только мне известна цена его жертвенности. Если бы не было этого минерала, не было бы ни тебя, ни растений, ни животного мира, ничего ... Он почва, основа всего. Я преклоняюсь перед этой почвой и минералами ... Но ведь следует ценить и мое самопожертвование?! Не будь меня, каков бы был этот хрусталь? А он такой неблагодарный!
- Не удивляйся и не цени свой труд столь дорого. В минерале преобладает догма: поскольку он ограничен, тверд, постольку он лишен свободы и не способен передвигаться по своей воле, развиваться и размножаться. Ты же обладаешь такой силой, что можешь постичь и его содержание, как-нибудь облагородить и огранить его.
-Вероятно, это твой собственный сон, а не сиреневый горный хрусталь, - все же сомневался Тони, который не мог представить, что его труд и самопожертвование не будут оценены.
- Хоть ты и окрашиваешь эти минералы, придаешь формы и заботишься о них, но тот, кто тебя создал, он Создатель и этого минерала. Твой труд безграничен и бесконечен. Ты тоже включен в это общее дело, и вы все, по мере возможности трудитесь ради этого удивительного мира, который зовется Землей. И я преклоняюсь перед всеми, кто старается во имя этого мира, кто жертвует жизнью ради его развития. Ты тоже трудишься для того, кто создал этот сиреневый горный хрусталь, меня и всю эту Галактику ... Твой труд значительно важнее и серьезнее, чем ты думаешь ...
На лице Тони появилась благодарность ... Оказывается, ему предназначена более великая миссия, такая, которую он не мог и представить.
- Я благодарен тебе, Табита, – Тони не скрывал своего восхищения, - что мое стремление и труд ты восприняла как миссию, придав тем самым глубокое значение своему приходу сюда. Я благодарен, что ты помогла понять мне содержание сиреневого горного хрусталя. Но почему столь печален конец сказки о горном хрустале?
- Вероятно, потому, что, срывая далекие звезды, не добьешься любви и ничем её не обогатишь ... Самая большая и яркая звезда – это сердце, и если начнешь его поиски в далеком мире, то у любви будет такой же печальный конец, что и у сказки о сиреневом хрустале. Видишь ли, иногда поделиться несорванными идеями легче, чем собственным сердцем, но если у тебя нет самосознания, если ты не обладаешь богатством мудрости и любви, если ничего не получаешь от мира, если слеп и не желаешь видеть, познавать и делиться с другими, то чем ты пополнишь внутреннее содержание?! Если твоя духовная сокровищница убога и скудна, если у тебя нет творческого одеяния, как же ты обретешь духовное?! Вот что заставил меня подумать и почувствовать сиреневый горный хрусталь. И если у тебя есть воля, сочувствие и любовь, то сможешь увидеть мир и из минерала.
- Представь, какой сон может снится алмазной залежи или пшеничному зерну, деревьям, цветам. Попробуем сейчас узнать и тайну пшеничного зерна, ведь его жертвенность тоже интересна? В результате этой жертвенности выпекается хлеб, которым мы питаемся. Быть хлебом и пищей для других – это ведь значительно более высокая миссия?! Пойдем и войдем в пшеничное зерно.
Не успела Табита выйти из сиреневого горного хрусталя, как Тони пригласил её в зерно пшеницы.
- Нет, Тони, я ухожу. Мы всегда будем встречаться с тобой на этом полном многообразия пути. Как говорится, все тайное станет явью, когда-нибудь мы познаем и тайну пшеничного зерна ... потому что все мы созданы из одной предпосылки, один дополняет другого, наше содержание и принадлежит тому, кто явил этот мир. Не будь предпосылки, было ли возможно что-либо на этом свете? Кто знает.
- Взгляни на тот подсолнух. Кажется, он ожидает тебя ...
- Где? Здесь не место для подсолнуха.
- Здесь же, справа от тебя ...
Табита оглянулась и ... В этой бескрайней пустыне над ней склонился чудом выросший подсолнух.
- Кто посадил его или как он вырос без воды? – спросила она Тони.
- Это твой подсолнух, но какое отношение он имеет к твоему сердцу, предстоит разгадать тебе, здесь я тебе не помощник, - пожал плечами Тони.
Табита обошла подсолнух кругом. Несмотря на то, что она очень любила растения ... никогда не подозревала, что, оказывается, больше других всегда любила подсолнух. Недаром Тони заметил, что это цветок её сердца ... Эта неожиданная встреча заставила её глубоко задуматься.
-Единственный, единственный, кто владел её вниманием до того, как она оказалась в пустыне. Единственный!.. И это откровение, которое вызвало учащенное сердцебиение, внезапно напомнило ей родину, страну, откуда она пришла ...
- Да, ты правильно угадала, я твоя родина, прообраз твоих предков, рода и крови. А это множество семян, которые тесно сидят во мне – обобщенный образ твоих собратьев.
- Но моя родина не только ты. Она гораздо больше.
- Возможно, для родины тебе хочется значительно большего, но здесь, в твоем сердце, я отразился в таком виде. Ведь ты угадала и не ошиблась ... Только твердо стоя на родной земле, можешь смело ходить с поднятой головой и смотреть в ту сторону, в какую захочешь. Взять, хотя бы, меня, я постоянно провожаю своим взглядом солнце, а корнями вросла в землю и питаюсь ею. Землю и это определенное место даровал мне Бог, но если любишь родину, тогда ещё больше полюбишь и всю планету. Можно ли видеть солнце без родной почвы? Разве, лишившись корней, мы не вырождаемся? Благодаря взаимной любви мы и здесь, в бесконечности, вместе. Видишь? Ты носишь меня в сердце! В этой далекой незнакомой пустыне твое сердце служит мне почвой. Я проводил тебя до сих пор и напомнил о родной стороне. Если сердце полно любви, никогда не будешь одинокой. Мое сердце такое же щедрое. Видишь, каково будущее и сколько плодов во мне. Я прививаю маленьким семенам любовь к солнцу, а затем вновь возвращаю их в землю, с тем чтобы они сами самостоятельно пробуждали такую же любовь!
У Табиты защемило сердце, ещё немного и она расплакалась бы.
- Если хочешь пойдем, возвращайся домой. Как только ты обнимешь меня, моя любовь к твоим собратьям и твоей земле поможет вернуться тебе назад.
Табита задумалась. Ради чего она шла сюда? Когда спустя несколько минут она явственно осознала ответ, оказалось, что подсознательно сердцу он и так был известен ... Но путь .. путь туда, к тому кто первый произнес! Она не могла понять одного: этот путь вел назад, в далекое прошлое, или веред?! Хотя нет ... Он возвращался и в прошлое и одновременно пролегал в будущее.
- Сейчас я не могу вернуться... не могу вернуться из-за твоей любви, я ещё на пути, однако ... Однако я вернусь, вернусь вновь, потому что все, кто не отрывается от своих корней, возвращается в свои недра. Если мне удастся выйти из обобщенного состояния, то я лично обязательно вернусь к тебе, - с грустной улыбкой ответила она подсолнуху.
- Иди, Табита, - согласился цветок подсолнуха. И Табита поняла, что когда-то её также отпустили из сотворенного мира, отпустили потому, чтобы, обогатив сознание и свою личность, она могла вернуться обратно. Сейчас она именно на этом пути, так как вначале было слово. С чего началось ... тем же и окончится, словом. Однако ей ещё предстоит превратить слово в творчество и жизнь! Только так можно разомкнуть круг, круг начала и конца!..
- Только осуществить это должна ты ... Кто создал тебя как образ, даровал речь, кто посеял слово!.. Посев ведь должен умножиться... подняться и, напившись из молочных ручьев, воссоздать новые живые миры уже из своей сути, любви к вере, силе мудрости. Имя ему планета Земля, Земля, взирающая на Солнце ... Табита догадалась, что Солнце так же близко ей, как родина и родная земля. И оно должно засиять в громадной глубине, в самой темной тьме и в её подсознании ... как общий образ её духовности.
- О, как она была благодарна подсолнуху, который помог осознать все это ... осознать, что она единое целое со всей бескрайней Вселенной.
- Все это настолько просто и вместе с тем так сложно, - произнес Тони.
-Да, это так, Тони, а теперь до свидания.
- До свидания, Табита, - попрощался взволнованный Тони.
Табита вновь пошла по своему пути, но ей больше не попадались существа, похожие на Тони.
Таинственная пустыня не спеша открывалась перед Табитой. Чем больше она в неё углублялась, тем больше та представлялась как многостраничная интересная книга. Волны песка шелестели подобно страницам ... Эта пустыня была похожа на громадный манускрипт, в которой Табите следовало прочитать сокрытую сущность. В этих сыпучих окрестностях она наткнулась на змею пустыни, которая кольцом обвилась вокруг небольшого песочного холма.
- Наконец-то ты пришла, Табита? – прошипела обитательница пустыни.-
- Я-то пришла, но не думала встретить тебя здесь ...
- Я везде, где хоть крохи таинственности и мудрости. Неужели ты не слышала, что Моисей вознес змею в пустыне?
 - Уж не ты ли эта змея?
- Нет, той змее отрубили голову, лишили её древней мудрости ... Я другая. Ну-ка посмотри на меня, хорошо посмотри ...
Табита приблизилась и на фоне песка стала разглядывать змею. Увиденное не произвело на неё большого впечатления, хотя у змеи было две головы: одна обычная, а вторая на месте хвоста.
- Моя мудрость выражает бесконечность. Круг разомкнут, открыты и начало и конец, но все это не имеет ни начала и ни конца, а лишь превращается из одной формы в другую, переходит со ступени на ступень, видоизменяясь. Я мудрость метаморфоз, которая осуществляет эту мудрость на Земле и телом, меняя свою кожу...которая получает другое обличье. Это я привнесла мудрость на белый свет, когда однажды шепнула Еве – носительнице жизни, принять метаморфозы. И вы стали жертвами вознесшихся над вами миров. Каждая ваша смерть и каждое рождение служит этой великой цели ...
- Какой цели?
- Это ты должна сама угадать, - прошипела змея и зарылась передней головой в песок ...
- Восьми тридцати двум и десяти тридцати четырем?
Змея ничего не ответила, прикрыла глаза, будто впала в дрему вместе с пустыней. Внезапно она встала на две головы так, что одна голова смотрела влево, вторая же направо.
- Но главное не развитие, а то, куда направлен интеллект, кому служит и чего жаждет, молочных ручьев или смоляной реки? Когда мышление скатилось с космических пластов, затем вновь начало развитие от Иона к Иону. Если в сердце господствует подсознание, то мышление обусловливает сущность человека ... Вот идет и Мельхиседек, владыка двенадцати домов. Вечная книга написана на основе описания его четырех домов. Смена дня и ночи, вращение Земли или планет, кровообращение в человеке и морские и океанские приливы и отливы олицетворяют единый и единственный закон природы. Помни , Табита ... Солнце опускается за горизонт, чтобы вновь подняться из-за горизонта! Человек тоже первенец этого кругообращения и подвергается таким же видоизменениям. И это служит единой космической цели. От самосознания до свободы. Самой великой мудростью является утешение! То, что исцеляет от ограниченности, слепоты и в то же время утешает.
- У тебя нет вопросов к Мельхизадеку? - спросила змея-пустынник.
Табита молчала, казалось, ей нечего больше сказать. Затем она приблизилась к Мельхизадеку и сама же ответила на вопрос о тайне пустыни.
- Я думала встретить здесь, в пустыне, сфинкса и постичь его тайну, но явился ты, правитель его домов. Однако, у меня все же есть ответ: сфинкс олицетворяет собой четыре образа: орла, льва, тельца и водолея, четыре планетарных цикла, четыре элемента, четырех апостолов и четыре вечные книги. Сфинкс - это образ перемены положения огня и воздуха, затем воды и, наконец, суши.
- Поэтому я и пришел, - сказал Мельхизадек, - прежде чем встретиться со мной, сначала следовало разгадать тайну сфинкса.
-Но твой хлеб и вино устарели. Тот, кто пришел, стоит за двенадцатью домами, потому что ни один шалаш не смог вместить его и по этой же причине он постоянно присутствует в действительности!
- Но к этому надо подготовиться, привести в порядок тропы. У меня нет больше хлеба и вина, да и вся живая рыба в его руках ...
Табита улыбнулась:
- Я пришла сюда не за тем, чтобы спорить с реальностью или принуждать себя или кого-нибудь другого. Ведь принуждение тоже грех, так как сковывает и уродует волю. Внешним выражением вечности являются исчезновение и происхождение, которые суть её, реальный образ и свойство. Вечность выражает себя так только в одном из свойств, поскольку она обладает неограниченным многообразием ... Ты вышел из второго пригорка, обители сокровищниц. Там ты первым освятил храм солнца. Познание духовного мира для того, чтобы встретиться с потусторонним существом двенадцати знаков Зодиака. Знаешь, Мельхиседек, сейчас я предпочитаю лететь с пушинками одуванчика, чем беседовать с тобой.
Змея прошипела так, как пустыня, однообразно двигаясь по песку, будто это была не змея, а длинная полоса песка ...
-Тогда возьми этот лук со стрелами, может, пригодится. С его помощью можно все вынести наружу, даже предать,- предложил Мельхизадек.
- Предавать все – это падение, так предали даже Бога, чтобы он явился. Круг уже давно разомкнут, стрела пущена ... Я же хочу иметь меч познания, который будет сверкать в солнечном свете.
- Это такой меч, что ...
- Мне следует владеть им, разве нет?
И внезапно змея, будто преобразившись, выпрямилась и превратилась в меч.
- Прими, Табита, этот меч ты добыла сама, а я оставляю тебя, чтобы твое представление легко могло выйти за пределы двенадцати домов ... – сказал Мельхиседек, поправив длинный темно-красный хитон, полы которого сметали и заравнивали песок ... Он ушел, ступая легко, будто скользил, плыл, вскоре превратился в темную точку и полностью исчез из поля зрения.
Табита наедине с обоюдоострым мечом осталась в обширной пустыне.
Несмотря на столько превращений, она тосковала по тому миру, откуда пришла, будто была не в пустыне, а в том саду печали, где со всей остротой ощутила скорбь отрыва от бытия.
- Лучше было войти в пшеничное зерно, - вдруг пожалела она ... хотя уже была уверена, что начиная с этого времени она могла постичь тайну зерна, стоило ей только захотеть.
Табита представила, как погибало беспомощное зернышко для того, чтобы поделиться своей крошечной жизнью с другими; как безгранично были одиноки и зернышко, и минерал, пока Табита не соприкоснулась с ними. Ведь Табита тоже была сирота, что и привело её сюда, а это было тесно связано с большой печалью и болью. Беспомощное пшеничное зернышко будто олицетворяло нечто великое и неизъяснимое ... За гибелью зерна следовало воскрешение, извержение его энергии, прорастание, плодоношение и вновь самопожертвование ... Зерно сходно с Богом! Только неосознанно. И Табита поняла, что, познав самопожертвование зерна, приблизилась к божественной истине ... Она должна была воспринять неосознанное превращение зерна, но уверилась, что ей под силу сознательно познать и ту первоначальную тайну, которая породила и само пшеничное зерно ...
Среди этого песчаного моря неожиданно ей послышался звон колокола, звонившего к вечерне. Звук не был похож ни на мираж и ни на иллюзию: «Наверное, это мой реквием ... «– подумалось ей. Она последовала за звуком, который вибрировал, как эхо, и вскоре на фоне безжизненной пустыни показался белый монастырь. Табита подошла к монастырю и постучала в ворота. Она ждала долго, пока колокол не отзвонил. Затем ей послышалось песнопение, которое постепенно приближалось к воротам. Как только ворота открылись, показались монахини в черных одеждах, одна из которых предложила Табите войти в монастырь.
Оказавшись в купольном храме и вдохнув аромат ладана и переливающихся желтым светом пламени свечей, Табита успокоилась. Это чувство было не внове ей: при входе в храм ею всегда овладевало одно и то же чувство. Вдруг она заметила, что случайно залетевшая из пустыни испуганная птица отчаянно бьется об отражающиеся от купола лучи, как будто ищет выхода и свободного пространства.
- Как птица могла оказаться в этой пустыне? – подумала Табита и взгляд её остановился на коленопреклоненной перед иконой Божьей Матери монахине, как бы слившись с ней в собственной молитве ... Но когда монахиня встала и обернулась, Табита поразилась, в лице монахини она увидела себя ... будто смотрела на собственное отражение в зеркале.
Монахиня была слепа, опираясь на палку, она пролагала себе путь от угла стены... В монастыре был девятый век ...
Табита встретилась с собой, со своей застарелой физической слепотой. Эта монахиня никогда не видела солнца и этот зримый мир, который окружал её. Но ведь солнце существовало в реальности и само по себе, а восприятия монахини здесь было ни при чем? Если монахиня не могла видеть солнца, кто виноват в этом, солнце или монахиня? Слепая монахиня чутьем угадала, что она не одна в монастыре.
- Кто ты, сестра? – спросила она.
- Я Табита.
- Здесь нет никакой Табиты, кроме меня, - убедительно произнесла монахиня.
Табита не смогла ничего ей ответить взамен. Она смотрела на свою давнюю физическую слепоту. Сейчас она видит, но раньше ведь тоже была слепа перед своим подсознанием? Ей следовало испытать чудесное прозрение слепой монахини, выросшей в этом монастыре, который дал ей кров и пищу. Она была благодарна за то, что стала достойной служанкой и послушницей божьего храма; не будь этого монастыря, что стало бы со слепой Табитой, на чью помощь она могла рассчитывать? Она верила, что когда-то Бог обязательно явит чудо и даст ей способность видеть. Какой ценой это могло произойти: ценой искупления собственных грехов или явления божественного чуда? Этого не дано было ей знать.
Табита стояла перед слепой монахиней, чтобы причаститься здесь, в этом далеком и оторванным от суеты храме, к чуду прозрения.
В то же время в пустыне служил Богу и принимал мученичество один отшельник. В течение сорока лет он жил в пустыне. Слепая Табита верила, что, прикоснувшись к одежде святого пустынника, обязательно выздоровеет, прозреет.
По пустыне шныряла толпа разбойников. Они хотели проникнуть в храм и разграбить его, но это им не удавалось, так как монастырь был хорошо защищен.
Однажды разбойники решили переодеть своего главаря в одежду отшельника и распространили слух о том, что святой отшельник собирается посетить монастырь!
Слух разнесся моментально и достиг монастыря. Переодетый в одежду святого главарь разбойников подошел к монастырю тогда, когда верующие возносили вечернюю молитву.
Монахини, узнав о прибытии святого, широко распахнули ворота и на фоне заходящего солнца с песнопениями ввели лжеотшельника во двор монастыря.

Сестры с радостью сообщили слепой Табите о прибытии святого. Затем, согласно порядку, пустыннику подали полную воды чашу для омовения рук. Табита ожидала святого с таким благоговением, будто ей предстояло заново родиться. Во время этого ожидания её духовное зрение настолько расширилось, что вместило в себя целый мир таким, каким она себе представляла. Притихшая, она изнутри взирала на этот мир, который вот-вот должен был проявиться вне.
По приближающимся шагам она догадалась о приближении святого ... почувствовала его прикосновение к полной воды чаше, затем воде, даже услышала звук воды , брызги от которой попали ей на руки.
Отшельник омыл лицо. Табита подала ему собственный платок, чтобы он мог осушить лицо и руки, и плеснула на свое лицо водой, стекшей с рук зла. Промыла глаза. Пораженный лжеотшельник наблюдал за её странными действиями. Ещё немного, и должно было произойти како-то чудо ... И это чудо действительно произошло: к Табите вернулось зрение. Она впервые увидела красоту заходящего солнца пустыни, Это был праздник её нового рождения, величайшая божеская милость, явленная в образе этого отшельника. Её вера смогла сдвинуть даже гору ...
Табита поклонилась следам отшельника. Целуя его оголенные ноги, она припала к земле, где была пыль от следов пустынника. Лжеотшельник стоял перед ней совершенно уничтоженный, ни живой ни мертвый, и как будто в нем просыпалось что-то неосознанное, что вначале сковало его, пленило, затем внушило стремление к вообще новому воскрешению. В эту ночь монастырь не был ограблен. И после этого никто больше не видел этого разбойника. Говорили, что он стал на путь отшельничества, служит Богу и исполняет мученическое служение в пустыне.
Табита, ставшая невольной свидетельницей своего прозрения, молча стояла в углу монастыря ... Где-то, когда-то, в каком-то отрезке времени, но с реальным чувством. Через некоторое время исчезли и храм, и монастырь, и красота заходящего солнца пустыни.
Солнце уже давно зашло ... Совсем стемнело, и ничего не было видно, так как была непроглядная тьма ... В эту ночь должна была упасть завеса слепоты, и Табита ожидала своего духовного прозрения, как и слепая монахиня ... В этой невыносимой тьме, в пору безграничного молчания, после этого одиночества и столь долгого путешествия и несмотря на падения, поражения и зло, проистекающее извне и изнутри, она ждала ... как награду... как благодать ...
В этой бесконечной тьме Табита заметила похожий на пламя свечи небольшой переливающийся луч, который, постепенно приближаясь, все рос, рос и превратился в яркий красный пляшущий свет. Это было похоже на восход Солнца над Землей и возникновение подсознательного солнца в полночной тьме. Она увидела, с какой силой засияла пустыня. Она ясно сознавала, что это были её свет и блеск. Затем появилась длинная солнечная тропа. Казалось, что эта тропа зовет к вечности, призывая сделать шаг к ней. Как ребенок, только начинающий ходить, Табита ступила на эту сияющую красную солнечную тропу и спустя несколько шагов оказалась на берегу необъятного и бескрайнего океана. Это был океан живых мыслей и ощущений.
Табита думала, что, если когда-нибудь она придет к истине, эта истина будет однозначной и она вскоре её усвоит ... Но вот, наконец, она дошла до восприятия истины и почувствовала, что впереди ей предстоит ещё многое познать и пройти. Это было ощущение и чувство бесконечности. Здесь, перед лицом истины бескрайнего океана, у неё возникло единственное желание - вечного ученичества, и она скромно склонила голову. Табита поняла, что никогда больше не будет жаждать ... так как тот, кто всегда был источником созидания и дарования, светился в своем бескрайнем подсознании, освобождая её навсегда... и поскольку вся мудрость мира должна погрузиться и потонуть в «я» человека, постольку из сдобренного мудростью «я» должна прорасти любовь. Почему-то Табите вспомнилось пшеничное зерно ... Кроме того, она поняла назначение своего творчества ... Она осознала, что весь воспринимаемый зримый мир тонул в глубине «я», исходя оттуда в виде цветов и запахов ... являя красоту и любовь. Неожиданно в этом океане истины появилась лодка, лодка, которая медленно плыла к берегу.
- Иди, Табита, в лодку, и поплывем в океане живых мыслей, - послышался ей знакомый голос, и когда лодка приблизилась к берегу, она увидела знакомое лицо.
Без всякого удивления Табита с улыбкой смотрела на лодочника.
- Отец Мануэль?!..
Композитор протянул руку Табите, посадил в лодку и пустил в плавание по океану живых мыслей ... Ей послышались удивительные мелодии, а впереди колыхалась гармония цветов, разделяющаяся на звуки.
- Вот видишь, Табита, в этой безграничной гармонии истины распрямилась и твоя струна! Ты тоже зазвучала и слилась с этим духовным миром, истинно космической симфонией ...
- Слышишь? Прислушайся ... это твое звучание! Как нежно, прекрасно, возвышенно звучит твоя струна! – И Табита стала прислушиваться к своему душевному звучанию. Сейчас в ней все звучало, изливалось музыкой и гармонически колебалось, присоединяясь к стройному общему звучанию. Это был удивительный и возвышенный миг. Стать гармонией и музыкой в истине! Отдать свой голос ... и слиться с первым звуком мира!
Здесь ты всемогуща, Табита! Здесь ты можешь, только здесь ... благодаря речи своей родить– первенца, одухотворить высказанную мысль, оживить, придать гармонию ... Произнеси какое-нибудь слово, - разрешил Мануэль.
- Роза! – сказала Табита. И внезапно из сказанного слова возникла чисто белая, как рождественский снег, роза, которая при произнесении упала на океан живых мыслей истины, как поэзия!
- С этого момента твоя душа способна порождать красоту, а твои слова создать мир, но не искусственный, а возвышенный, реальный ...
 Табита почувствовала себя в этот момент даже всемогущей, но несмотря на большую радость и восторг, её все же не покидала глубокая грусть и боль ... Эта боль была значительно тяжелее всех других чувств ... потому что была связана с сознанием своего одиночества в этом мире блаженства истины и красоты ... и с тем, что другим не дано испытать то же ... Внезапно океан живых мыслей обрушился на неё со всей силой и, вместо того чтобы поглотить, омыл её душу и исцелил от боли ...
-К чему причастится один, к тому же причастится и все человечество ... Многие прошли по этому пути и пройдут ещё многие. На этом пути не может быть ни первого и ни последнего, так как, что дается одному, это принадлежит и всему человечеству... – нашептывал океан истинных мыслей ...
Затем Мануэль протянул ей маленький венец и, прежде чем украсить её голову, показал небольшую жемчужину на венце ... Видишь? Ты ... отдала все взамен этой жемчужины ...
- Если это моя собственность, могу я передать её другим? - спросила Табита.
- Ты отдала все ради неё, отныне она не принадлежит только тебе. Посмотри на пройденный тобой путь ... Видишь, твоя пустыня цветет, она окропилась живой водой и превратилась в райский сад ... Ты вышла из той пустыни. Каждый, кто захочет, пойдет тем же путем ...
Табита всем своим существом поняла истину в этом бескрайнем океане живых мыслей. Она убедилась в том, что её назначение -это преобразование и осознание собственной и вообще существующей вокруг материи, той материи, которая одновременно являлась собственным телом и вообще бытием, что минерал с минералом, душа с душой, а оба друг с другом находятся в постоянной связи, что они проявляются сами по себе в мудрости и закономерности, а из недр любовь восходит, как солнце.
- А вот и он, который первым произнес тебя! – сказал Мануэль.
Табита почувствовала, что океан живых мыслей ещё больше заволновался, как будто кто-то незримый дотронулся до него и также незримо играл на его волнах. Его ещё не было видно ... Это было похоже на чувство прикосновения легкого ветерка. Затем теплый ветерок превратился в радужные цвета и пронесся через океан живых мыслей!
У Табиты захватило дух. Вместе со вздохом она почувствовала в себе его вечную часть, его «я». Вместе с выдохом ей показалось, что он охватывал весь мир, вмещая каждого в свою духовность. При прикосновении этого легкого ветерка и виде цветов у Табиты мелькнула светлая мысль о том, что она существовала ещё до сотворения мира и так будет вечно. Он же, столь величественный, далекий и одновременно близкий, подсознательный и по воззрению есть незримая высшая воля. Он уже ни добро, поскольку он излил его наружу, и ни свет, так как свет он вынес наружу из своей сущности, и ни мудрость, потому что его мудрая закономерность и безграничная справедливость уравновешивается небесными галактиками, и ни любовь, поскольку преисполненная полноты, она проникла в минерал и клетку каждого живого организма. Его свободная воля - это самопожертвование во имя всех и сопричастие, которое пролагает путь вечности, рассыпаясь даже в мельчайшей частичке и, наряду со всем, что существует благодаря ему, вновь объединяется ... которое предала всё и вся, с тем чтобы впоследствии все по своей воле вернулось в её недра в одной целостности и божественности по отдельности, для того чтобы самим явить свое творчество для вечности, для бесконечности ...
А этот путь никогда не завершится ...
Вдруг океан превратился в зеленеющую долину.
Пока Табита пришла в себя, налетело множество пушинок одуванчика, которые окружили её и увлекли за собой ... Зеленая долина пушинок сменилась стенами её комнаты. Табита вернулась домой и продолжала слушать мелодии того удивительного мира ... Вдруг она почувствовала прикосновение руки и голос, доносившийся в гармоничном звучании, последовавшем за ней издалека.
 - Я рад твоему возвращению, Табита!
 - Бени! – воскликнула Табита , вложив всю свою радость в одно это слово.
 - Я охранял твой дом, ожидая тебя. Скажи, где ты была и что видела? ...
 - О-о, много чего! ...
 - В частности?
- Я познала гармонию и вместе с тем постигла, что я одна из струн этой гармонии. До того, пока я отправилась бы отсюда, я постоянно жаждала понять суть мудрости и любви. Сейчас же я знаю, что действительность – это мудрость, и любовь существует в действительности. Что для нас преходящее мгновение, а для Бога тем более? Жизнь – это существование на свету и воля к творчеству. Свет настолько бескрайне безграничен, что даже его единичные лучи указывают нам истинный путь, однако нельзя смотреть на луч чужими глазами, это ты должен делать сам.
 - Но мы ведь умираем?
 - Смерть грань ... Ты сам знаешь, что зло безбожие, смерть не умещается в свете. Это тело отделяется от действительности, так как оно смертно, вечность - это действительность, её свойства не находятся на одном месте, а постоянно развиваются. Проявляемое постоянно живо в ней. У человека есть крылья только в сознании, и эти крылья его мысль. Эта мысль должна быть прямой, как обоюдоострый меч, а тропинки мысли настолько чистыми, чтобы развившееся из своего самосознания человечество зазвучало в нем, как натянутая струна. Мы должны причаститься к вечности сердцем, разумом и самобытной волей. Только равный признает равного! Венец познания истины – свобода. Там я на мгновение оказалась в океане истины, потому что очень хотелось испить ... На мгновение, лишь чуть-чуть, я прикоснулась к равномерности, созвучности и единодушию, где мудрость, любовь и слово были единосущны. Это минутное осознание, прикосновение к вечности было равно причащению к нему. Поскольку он живой и великий, совершенный, постольку и человеку дает способность постепенно, начиная с рождения, достичь совершенства. В ту же минуту земное было похоронено, во мне проснулась духовность, как грудное дитя, и я сделала новый шаг.
Я в самой себе открыла тайну пшеничного зерна, которое умирает в земле, в самой глубокой непроглядной тьме, затем просыпается с новой силой и опять стремится к солнцу, потому что своей вечной почвой считает жизнь.
- И потом? – вновь спросил Бени, будто не желая, чтобы Табита окончила разговор.
-Однако, то, что не посеяно им, не даст доброго плода. Тот, кто не следует за преображением мудрости в действительности, за жизнью, замыкается в себе и самоуничтожается, как скорпион. Люди, не способные к творчеству, вместо созидания забрасывают камнями своего окаменевшего мышления истину. Ведь никогда нравственность не сеет безнравственность ... Несмотря на то, что зло допустимо, благодаря познанию его чуждости, лишения свободного выбора, оно все же служит добру и окончательно исчезает в нем.
- То есть? Плод смоковницы смоква, а не яблоко ...
-То, что не плодоносит, умирает! Кто не самосовершенствуется, тому не превратить пустыню в райский сад. Садовника нового рая ты найдешь в своем сердце. Твой взгляд, который смотрит на внешний мир, должен быть таким сверкающим, таким сильным, чтобы преобразовать мир внутри минерала или растения, придав этим назначение существованию в бытии. Ты должен постигать с помощью крылатого мышления далекие галактики и духовные иерархии, а твое слово должно быть настолько сильным, чтобы превратить мысль в жизнь ... Если ты венец создания, но не любишь мир и не способен смотреть на него добрым взглядом, то не сможешь омыть ноги тому, кто рядом с тобой или стоит ниже тебя! Не будешь милостивым и не будет у тебя Божьего удела ... Да, Бени, не так уж легко быть образом Бога ... Пока что я полна тех впечатлений, что познала. Ты также вынесешь главнейшее из недр собственной души и твоего пешего пути, что принадлежит тебе и только тебе, чтобы причаститься к духовности. То мгновение зазвучит в тебе там, в вечности, и познаешь, что был, есть и вечно будешь. А теперь подожди немного, потом я расскажу тебе все подробно.
 - Хорошо, но как нам быть с этой минуты, Табита? – спросил Бени.
- Скорей распахни все окна и двери, Бени! Окунемся в бытие! А оттуда шагнем в вечность.

Примечания:
Владыка невежд – Мефистофель
Владыка мечтателей – Люцифер
Восемь тридцать два – И познаете истину, и истина сделает вас свободными. (Евангелие от Иоанна)
Десять тридцать четыре - Вы боги. (Евангелие от Иоанна)