Признание в любви

Одна звезда сияла в ту ночь, только одна. И облака формировались в узнаваемый силуэт. Темный, четкий, с блестящими глазами и каре озоновых волос. Он смотрел наверх и плакал, потому что его руки не хватало, чтобы дотянуться до ее глаз, провести ногтем по ее губам.
Его кандалы звенели при малейшем вдохе, натертые тесным железом конечности ныли. Он был прикован к скале и ждал, когда придет вечное зло, чтобы окончить эту муку. Уже неделю ждал.
Из воды под ногами выходили прозрачные духи и скрывались в волнах, убедившись, что он ждет.
Спасти человечество хотя бы в этой деревушке – вот что ему предстояло сделать. Откупительная жертва.
Ветер шелестел слова его истории в холодные уши и обмахивал ими слезящиеся глаза.
- Спасибо, что ты делаешь это для нас, - говорили пришедшие на следующее утро похмельные парни, и тонкими наточенными спицами протыкали его живот.
- Не благодарите меня, потому что у меня нет выбора.
- Если бы не ты, что бы мы делали? Погрязли во зле? – Спрашивали его девушки с распущенными волосами, которые приходили в полдень и вбивали ему гвозди в ноги.
- Вы добрые люди, мне радостно помочь вам.
Днем дети молча кидали в него камнями. В ответ он мычал от боли.
- Пусть благодать вернется в наш городок, - говорили мужчины, после обеда отрезавшие по кусочку его плоти.
- Звезды вам благоволят, добрые люди, - рыдал он в ответ.
- Изверг, надеемся, ты очень мучаешься, - шептали женщины на закате, отрывая ногти по одному в день.
- Я мучаюсь так, как никто никогда не будет мучиться, спасибо.
- Мы тебя никогда не забудем, - говорили старики и плевали ему в лицо.
- Вы оказываете мне великую честь, я рад, что заслужил ее, - улыбался он заходящему солнцу.
А зло смотрело на него с вершины скалы и думало о том, куда пойти после того, как сожрет свою жертву. Оно точило когтями свои зубы, и скрежет этот разносился пронзительными завываниями над заливом, трепал паруса рыбацких суденышек, гнал кругами мириады точек-чаек над скалами, отдаленным пляжем и шумной морской водой. На девятый день зло расправило крылья и закрыло лунно-туманный силуэт небесной девушки. Пришло время вырвать сердце из груди истекающего кровью и гноем оберега, съесть его и двигаться дальше, чтобы никогда больше уже не возвращаться в эти края.
Один только вопрос остался.
- Почему ты это сделал? – еле различимое шипение вернуло в чувство скованного цепью. Он огляделся, кинул взгляд на звезду, осмотрел черную пустоту неба, вздохнул и заговорил:
- Теперь в этом городе все спокойно, никто никого не убивает, они вымещают все на мне. Никто не обижает слабых, потому слабее меня никого нет. Никто не крадет, потому что боятся моей участи. Не прелюбодействуют, потому что боятся участи Клавдии. Местные жители стали добропорядочными. Вот зачем я это сделал.
- Но почему? – что-то невидимое, шершавое и ледяное обволокло его кровоточащие руки и ноги.
- Потому что это мое понятие о справедливости. Я должен убить мою любовь, чтобы насладиться красотой в небе и памятью о счастливых мгновеньях и освободить от тебя эту местность.
Мороз пронзил его грудь, но он успел еще сказать:
- Я люблю тебя, я люблю тебя, передай им, что я люблю их. – Она улыбнулась и отвернулась, оно проглотило бьющееся горячее сердце и растворилось в чистом морском бризе.