Может быть

...Когда любовь угаснет твоя,
не надо лгать и мучиться зря;
На плечи руки мне положи
и не таясь об этом скажи.
Ты скажи, ты скажи -
в тот же день, а не завтра;
лучше ласковой лжи
беспощадная правда… *

«О господи, какой же ты идиот, - говорю я сам себе. - Подумай хорошенько: во что ты вляпался? Тебя что, жизнь ничему не научила?»
Научила. Еще как научила. До недавнего времени я и в этой науке был отличником. Я знал назубок, что в ТАКИХ отношениях не бывает стабильности и постоянства. Может быть, потому, что изначально приходится прятаться, скрываться и чувствовать себя виноватыми – даже друг перед другом. А когда твой партнер настолько тебя моложе, да еще и работает под твоим началом – ощущаешь себя просто-таки преступником.
«Но преступников рано или поздно разоблачают и наказывают, - говорит внутренний голос. - Уж кому-кому, а тебе-то это хорошо известно…»
И сейчас только одним словом я могу назвать то, что со мной произошло: я вляпался. Просто однажды потерял контроль – когда уже не было сил держаться. А там – понеслось, покатилось, как лавина: с закушенными губами, с глухими стонами, с синяками по всему телу.
Как будто пружину сорвало.
Но прошла пара месяцев, первый порыв нахлынул и отошел – и меня опять потянуло на размышления. А теперь я стою у окна в кухне, смотрю на тихую ночную окраину – и могу точно сказать себе, как оно все сложится дальше.
Может быть, и правда сейчас мальчик искренне влюблен. Может быть. Но если задуматься – во что? В сорокапятилетнего, потрепанного жизнью зануду? Наполовину седого, с лишним весом и в очках? Глупости. Может быть, ему одиноко в чужом городе. Может быть, у него давно никого не было. А может быть, он просто исследователь, и его привлекает все новое. В том числе ему ужасно интересно, как это – спать со своим собственным боссом.
Самому страшно в это поверить, честно говоря. Но если это действительно так, - говорю я сам себе, – то все гипотезы имеют финал, который для тебя не будет счастливым.
Если рассуждать так же хладнокровно и далее – ты можешь быть спокойным еще некоторое время. Потому что мальчик пару раз обмолвился, что хотел бы стажироваться по твоей специальности. Вот тебе и еще одна причина того, что он пока еще тебя любит… может быть. А когда он получит свой первый уровень – ты наверняка станешь ему не нужен. По крайней мере, в таком качестве.
Тебе сложно привести иные причины для того, чтобы он, такой живой, такой юный, к тому времени все еще спал в твоей постели. Твой рациональный ум не приемлет других обоснований. Ты же все-таки ученый… может быть. Что при этом говорит твое сердце – неважно. Оно может затолкать свое дурацкое «люблю» подальше: потому что на долгую взаимность вряд ли можно тут рассчитывать.
Даже несмотря на то, что ты пока еще видишь в этих выворачивающих душу глазах.
Увы - через некоторое время, надо полагать, все изменится. Нет, может быть, мальчик так же останется рядом с тобой, пока ты будешь его начальником, пока от твоего слова зависит его карьера. Но при этом окончательно уйдет все то, что он чувствовал прежде - и что, может быть, пока ощущает сейчас. Скоро он будет не любить, а терпеть. Да, это больно, это цинично, но как может быть иначе? Поэтому завтра же утром ты сядешь рядом с ним и скажешь прямо ему в лицо:
- Вот что, малыш… Я попрошу тебя теперь только об одном.
Он посмотрит на тебя так, словно ты застал его врасплох; а ты вздохнешь и продолжишь:
- Я попрошу тебя… только не ври. Никогда мне не ври. Не мучайся сам и меня не мучай. Как только почувствуешь, что тебе рядом со мной тесно, трудно, неудобно – говори сразу. Я обещаю – это не отразится на твоей работе. Мы все равно останемся коллегами. Только умоляю, не тяни, когда это наступит. Не оставайся рядом по обязанности, по принуждению. Мне – только правду. Хорошо?..
Он тогда кивнет, растерянно моргая; и ты окончательно начнешь готовиться. К вашему последнему дню. Как приговоренный готовится к последнему дню своей жизни - зная, что такой день скоро непременно придет.

Пусть в тишине прощальных минут
не лгут глаза и губы не лгут;
Не омрачай последнего дня,
не унижай себя и меня.
Пусть любовь, словно жизнь,
оборвется внезапно;
лучше ласковой лжи
беспощадная правда…*

Ты и не знал, как это тяжело – ежедневно ждать конца. Каждый день просыпаться чуть раньше, разглядывая спящего рядом человека – такого знакомого, такого бесконечно любимого. И ждать, что хотя бы во сне, но должна же промелькнуть на лице гримаса брезгливости, когда он, ворочаясь в кровати, коснется тебя. Должен же сорваться с губ на пике оргазма стон не страсти, а отчаяния – потому что сейчас, закрыв глаза, он представляет на твоем месте кого-то другого, более юного, более близкого ему? Должно же наконец прозвучать в вашей постели чужое имя, которое он произнесет в забытьи, увидев во сне не тебя…
Как тяжело бояться, что однажды это наступит. Как больно каждый день думать, что это уже наступило. Просто ты пока не знаешь. Почему и просишь – снова и снова: «Только, пожалуйста, мне не ври».
Ты повторяешь ему это, наверное, слишком часто. И даже не задумываешься, хочет ли он тебя обманывать. Ты снова видишь в его глазах непомерное обожание – и подчас что-то неожиданно дрогнет у тебя в душе, но ты тут же давишь это в себе. Потому что не веришь ни своему, ни его сердцу. Ты ждешь конца.
Работаешь рядом с ним – и ждешь. Спишь рядом – и ждешь. Занимаешься сексом – и ждешь. Может, потому и секс пока такой головокружительный, что каждый раз для тебя – как последний? Может быть…
«Господи, вот привязалось-то: может быть, может быть!..»
…Ты и не заметил, как за этими ежедневными ожиданиями прошел год. И осознал это только тогда, когда однажды вечером услышал у себя за спиной:
- Слушай, идея есть: может, отметим? Год все-таки! Давай сходим куда-нибудь? Ну… подальше от работы? Или на выходные съездим к моей маме…
Господи. Наивный мальчишка.
Вот тогда ты не выдержал. Произнес, не скрывая горечи:
- Зачем? Зачем беспокоить маму? Если все это вот-вот кончится?..
И услышал в ответ отчаянное:
- ПОЧЕМУ?!!!...
Ты не мог ему всего рассказать. Просто не хватило бы сил. Ты просто молча взял его за плечи и подошел вместе с ним к зеркалу.
- Посмотри на себя, - сказал ты тоном, не терпящим возражений. – И посмотри на меня…
Он посмотрел.
А потом вдруг вывернулся из твоих рук:
- Ну и что? ЧТО?!
Боже мой. Вот неслух-то непонятливый…
- Тебе двадцать семь, - начинаешь ты терпеливо, как лекцию, - ты молодой, неприлично сексапильный и похож на солнышко… – По твоим губам скользит горькая усмешка. - Мне сорок шесть. Я седой, кривоногий и похож черт знает на что. Мы пойдем с тобой куда-нибудь - и тебя же засмеют первого. Да, я твой начальник. Но мне не нужно, чтобы ты терпел меня рядом только поэтому. Я сам просил тебя столько раз – не ври. И я тебе тоже не могу врать. Пойми - я не вижу других причин, чтобы ты продолжал быть со мной. И я безумно устал каждый день ждать, когда ты мне скажешь об этом…
Вдруг ты замечаешь, как он смотрит на тебя.
- Что? Я прав?
И вздрагиваешь, когда слышишь напряженно-звенящее «НЕТ!»
- Как же ты не видишь причин? – обжигает тебя жаркий шепот. – А я? Я что, не причина? Я для тебя - игрушка на время, как у некоторых наших принято? Маленький мальчик для большого папика?..
Лучше бы он ударил тебя. Ты прикрываешь глаза и обессиленно прислоняешься к стене:
- Что ты говоришь, господи?!
- А ты что говоришь? – слышится в ответ. – Ты говоришь, что я с тобой ради карьеры! И что ждешь, когда я сам тебе об этом скажу! А я...
- Что – ты?
- Я не могу тебе это сказать! Потому что это не так! Я другое тебе сказать хотел, именно сегодня…
Ты боишься поверить своему гаснущему слуху, когда шепот перемежается напряженными выдохами:
- Да как ты мог… циник несчастный… я же сам боялся, что тебе надоем… ведь я же тебя лю…
Голос обрывается, дверь хлопает; а ты стоишь истуканом и шепчешь как заведенный: «Не верю. Не верю. Этого не может быть…»
Словно хочешь себя убедить в этом.
Проходит минута… другая… пять… десять…
Теперь ты один. Наконец ты дождался вашего последнего дня. Хотя он получился совсем не таким, как ты думал.
Казалось, прошла вечность, когда нависшую тишину прорезал дверной звонок. Ты распахиваешь дверь – и застываешь на пороге. А твой мальчишка шагает тебе навстречу, говоря виновато:
- Ты просил… только правду… я сказал тебе правду…

…И после всего, когда вы сидите рядом в кровати, прижавшись друг к другу; когда вы рассказываете взахлеб, перебивая один другого, как оба каждый день, каждую минуту ждали конца – вот тогда обоим становится понятно, что конец, может быть, будет совсем не скоро. Если вы будете честны друг с другом и при этом научитесь друг другу верить. Если не будете ничего скрывать, но станете друг друга беречь. А как статистически складываются такие отношения – это уже не важно. Потому что у вас все может быть иначе. Очень даже может быть.