Цветок в окне

Время слизнуло по три десятка наших лучших лет. Тридцать лет и три года. Мы встретились так же случайно, как в первый раз. Только тот, первый, как заросшая могилка со скромной плитой и надписью «Июнь, 1974», затерялся среди разновеликих памятников многим тысячам ушедших дней.

Обычное замешательство от невозможности сказать: «Ты совсем не изменилась». И услышать насмешливое: «Неужели и тогда я выглядела так ужасно?». Вместо этого – деликатное молчание, неловкие объятия и родной запах волос, и странное чувство возвращения, и лёгкий стыд от сентиментальной влажности, искажающей привычную ясность. И в самую последнюю секунду – безотчетная и необъяснимая ревность к тем неизвестным, кто имел какие-то права, прикасался к её телу, любил и, возможно, пользовался взаимностью. Вот это уж совсем… неожиданно.

 Беспощадное время отнеслось к ней по-матерински снисходительно, чуть коснувшись фигуры и почти пощадив лицо. У нас отношения не сложились, и рядом со мной она выглядела совсем молодой. Хотелось втянуть живот и выпрямить спину, и задать вопрос: «Как ты жила, голубушка?». Но сделать первое и второе оказалось легче. Она тоже ничего не говорила, лишь улыбалась, поглядывая на меня украдкой. Я чувствовал целебные волны этих взглядов и открыл в себе давно забытую способность краснеть от смущения. Шли рядом. Целомудренно, как пионеры. По тем же улицам постаревшего вместе с нами городка. Мысленно подбирали одну единственную мелодию разговора, боясь сфальшивить. Каждый и прожил и пережил. Не пересказать. Опыта прибавилось у обоих. Он залёг в мелких морщинках и в самой глубине глаз.

Если смахнуть с их поверхности ряску принуждённого веселья, если подождать, когда уляжется лёгкая муть нахлынувших воспоминаний от негаданной встречи, то можно разглядеть в глазах друг друга коряжистое дно прошедшего времени. Но стоит ли? И прежде чем задать нелепый вопрос «как ты жила?» нужно быть готовым к ответу на подобный. А кто сумеет на него ответить с подробной ранящей откровенностью? И кому нужен ответ?

 Незаметно мы подошли к её старому дому. Сотни раз я проходил мимо него. Привычно, но безо всякой надежды находил знакомое окно. Все эти годы в нём никогда не горел свет. Вдруг она спросила:
- Ты помнишь наш условный знак?
- Да, как у разведчиков-шпионов, если в окне цветок, то ты ждёшь меня.
- Я думала, забыл…
Она поцеловала меня на прощание и сказала смущённо: «Ты посматривай иногда на моё окно…»