Инкарнация совести. Часть 1

1.
…Огромная туша судна выглядела явно неуместной в водах неприметной речушки, петляющей среди заливных лугов и кучерявых рощиц. Дроздов, занявший место рулевого с высоты мостика поражался, как это океанский траулер с семиметровой осадкой умудряется проходить по такому мелководью, не цепляя за дно килем. Русло постепенно становилось все уже, за крылья мостика стали цепляться ветви деревьев, в зелени которых копошились суетливые пичуги, речка превратилась в ручеек, но вопреки всякой логике судно продолжало движение. Лес кончился, и взору открылась оживленная автострада, а огромный корабль, на мостике которого все так же рулил Дроздов, стал участником дорожного движения. Сергей Егорович, несмотря на приличную скорость своего транспортного средства, успевал замечать полные недоумения взгляды водителей встречных автомобилей. Внезапно возникшее чувство гордости стало распирать его грудь. «Но, все-таки, как же так может быть, это, ведь противоречит здравому смыслу, - подумал рулевой, - скорее всего – это сон, но какой красивый, пусть бы он продлился подольше…». Сергей Егорович понял, что спит, он полностью осознал время и место своего реального нахождения, но пробуждаться не хотелось. За вот уже почти месяц изнуряющей качки в водах Антарктической части Индийского океана, ему, наверное, впервые удалось испытать некоторое подобие полноценного сна, и так не хотелось возвращаться в суровую явь, что он сам начал сочинять продолжение этого фантастического сна. Спускались сумерки, и шоссе осветилось фарами встречных и попутных машин. Дроздов тоже включил прожектора, думая про себя, как бы не ослепить водителей - на корабле, ведь нет ближнего света… Вдруг темноту впереди разорвал резкий сполох фар какой-то громадной, сравнимой по величине с океанским скитальцем Дроздова, машины. Сергей Егорович машинально заслонил глаза тыльной стороной ладони, отпустив при этом штурвал…
Серега! - услышал он, возвращаясь в реальность, - ты что спишь? На встречную выехал… Чуть в фуру не врезались…Может, давай я поведу?
Сергей Дроздов и Саша Сироткин – два моряка старенького рыболовного траулера «Навигатор» - возвращались из пансионата «Парадиз» живописного предместья Бургаса – очередного порта захода их судна, когда сумерки уже сгущались над черноморским побережьем. Оба бурно провели ночь и следующий день в обществе девиц - служительниц сервиса, в чьи обязанности входило удовлетворять сексуальные потребности клиентов пансионата.
Ничего, ничего, старик. – тряхнув головой, ответил Дроздов, - недалеко уже осталось… У тебя, ведь прав нет, зачем нам проблемы? Говори о чем-нибудь, а то действительно глаза слипаются… Ты что запал на ту блондиночку из Парадиза?
Да нет, просто жалко стало девчонку… Она из России, приехала подзаработать… А бандерша тянет жилы из нее, не дает покоя ни днем ни ночью.
А как она хотела? Знала куда ехала… А эти откровения проституток после постели… Знаешь, Саня, они все одинаковы… И имеют целью побольше вытянуть из клиента…Не верь никому.
Дроздов повернул голову и увидал, что Сироткин дремлет. Он не стал будить друга и включил приемник. Из динамиков полилась приятная спокойная музыка. Сергей снова стал клевать носом. «Дорога прямая, - отметил он, словно в оправдание своей расслабленности, - машин почти нет…». Он снова забылся, и, находясь в состоянии между бодрствованием и дремой, вновь окунулся в воспоминания…
Прошедший рейс Навигатора в водах Индийского океана был как никогда тяжелым. Постоянные шторма и непрофессионализм капитана оказали плохую услугу экипажу. Моряки были озлоблены. Шутка ли: проболтаться полгода черт знает где в надежде заработать и привезти домой жалкие крохи.
Сейчас, по окончании промысла, Навигатор для продажи части своего небогатого улова направлялся в нигерийский городок Порт-Харкорт, затерявшийся в глубине континента, а затем планировался заход в Болгарию для сдачи рыбьего жира и костной муки. Траулер устало тащился вверх по течению могучей африканской реки Нигер. Друзья, завороженные красотами окружающего пейзажа, своими буйными красками так непохожего на однообразный океанский, стояли на палубе. Мимо проплывали душные джунгли с затерявшимися среди пальм ветхими бамбуковыми хижинами.
Вот бы здесь купить бунгало и спрятаться от всего мира на всю оставшуюся жизнь, - мечтательно сказал Сироткин облокотившемуся на фальшборт товарищу – Сергею Дроздову.
Завести пару-тройку стройненьких «шоколадок» для утех, - отозвался Серега, - Нет, старик… по мне, так лучше не бунгало а виллу, и не в Нигерии, а где-нибудь на Канарах… Безопаснее и цивильнее…- Он положил руку на плечо друга.
Харчами в нашем положении перебирать не приходится…
Ладно не грусти, старина, - впереди у нас Болгария, Бургас… Я знаю там одно местечко, километров за тридцать от города, где мы оттянемся по полной… Это я тебе обещаю… Возьмем на прокат машину и забудем на сутки о своем полугодовом кошмаре…
Крутой рывок машины в сторону снова возвратил его в действительность. Навстречу мигая фарами и отчаянно сигналя, несся черный Фольксваген. Сергей снова выехал на встречную и Сашка, увидав опасность раньше водителя, чтобы избежать лобового столкновения, резко вывернул руль влево. Фольксваген с визгом тормозов промчался справа от них и тут же сзади раздался сильный удар.
Сергей притормозил, но, по всему было видно, выходить не собирался.
- Видал, Саня, как его угораздило, - он остановился, обернулся и опасливо покосился на разбитую машину, капот которой полностью вмяло в салон… - Не жилец, видимо водила-то, - трогаясь, констатировал Сергей.
- Ты куда, старик, останови машину, - Саша удивленно взглянул на товарища, - а вдруг там живые еще? Мы, ведь виноваты…
- Опаздываем… И чем мы-то поможем, герой - филантроп? А если на воздух с ними взлетим? – его раздражение нарастало, но, свернув за выступ скалы, он все же остановился, устало положив руки на руль, - давай-ка лучше доберемся до города, сдадим машину – и так задержались с прокатом, а там сообщим в полицию…
- Ты как знаешь, а я пойду, посмотрю, - Саша, прихватил фонарик и вышел из автомобиля. Он решительно направился к месту аварии, бросив на ходу не шелохнувшемуся Сергею, - а если бы с нами такое случилось?..
Увиденное вблизи ошеломило молодого человека. В том, что водитель мертв – не оставалось никаких сомнений: куски разбитой баранки были разбросаны по смятой приборной панели, рулевая колонка пронизала его грудную клетку. Но пассажир еще шевелился. Он пострадал меньше, даже правая дверь открылась, хотя и не без некоторого усилия. Это был молодой грузный болгарин, от которого сильно несло застарелым перегаром… Левая нога его была зажата до самого колена искореженным железом смятого капота и превращена в кровавое месиво, правая была более свободна, но переломы на ней все же имелись. Несчастный, испытывая неимоверные страдания, предпринимал безысходные попытки высвободить ногу, но силы быстро оставляли его. В голове Саши пронесся план действий: «Левую придется резать по суставу, а правую можно освободить с помощью домкрата…» Подошел Сергей. Подсвечивая фонариком, он осмотрел автомобиль:
- Старик, надо срочно рвать когти… Слышишь шипенье из-под капота? Если это бензин льется на выхлопной коллектор, то у нас минуты на раздумья… Оставь свое геройство для потомков…
- Ви с ви Русски? – Саша услыхал сквозь стоны невнятный голос болгарина, - братушка, опасно за живота… Щас шагрэмни! Заминавам… Там на заднята седалка има чанта… торба… Дайте ми шешету сас коняк… Плиска… Дай, моля… Много, бльно… А само бегайти скоро …- и уже закричал на вслушивающегося Сашку, - махнайтеся от тука!!!*
Саша, за время стоянки судна в порту, довольно сносно научившийся ориентироваться в болгарской речи, понял смысл просьб бедняги. Он быстро нашел увесистый раздутый саквояж на заднем сиденье и, нащупав в нем среди прочих предметов бутылку «Плиски», протянул ее страждущему.
- Серега, сгоняй за домкратом, живо!.. – Сергея, как ветром сдуло, он, будто только и ждал этого приказа, - Не суетись, братушка, сейчас вызволим, стараясь сохранять спокойствие в голосе, обратился он уже к болгарину, - нож есть у тебя? Побольше… - и не дожидаясь ответа, внезапно ринулся к своей машине, где – он хорошо помнил - в бардачке лежал, видимо забытый кем-то из предыдущих клиентов автомобильного проката, солидный охотничий тесак, - ты расслабься пока, коньячку попей, а я мигом, - бросил он на ходу.
- Ты чего копаешься? - подбегая к автомобилю, заорал Сироткин, - домкрат достал? Но Сергей был занят другим, он деловито укладывал под заднее сиденье салона саквояж из машины болгар. Оторвавшись от своего занятия, он с нездоровым блеском в глазах посмотрел на друга, и молча размахнувшись, внезапным ударом в челюсть оглушил его. Затем сгреб и, запихав слабо сопротивляющегося товарища в машину, сел за руль и с визгом пробуксовывающих колес рванул с места. Через несколько секунд сзади раздался взрыв, ярко осветив оранжевым сполохом окружающий горный ландшафт. Вслед стремительно удаляющемуся жигулю, посыпались камни…

 * Вы русские? Братушка, опасно для жизни… Сейчас взорвется… Уходи… Там сзади на сиденье саквояж… сумка... Дайте мне бутылку коньяка оттуда… Прошу, дай его мне… Очень больно… А сами убегайте… Бегите от сюда!!!

2.
Навигатор следовал из Бургаса в порт приписки – в Новороссийск. Недавние драматические события, произошедшие с Дроздовым и Сироткиным в Болгарии, казалось, тяжелым камнем давили на сердце каждого, горький осадок не выветривался из душ. Между тем, переживали случившееся они по разному. Сироткин с самого отхода из болгарского порта по сию минуту был мрачнее грозовой тучи, на вопросы отвечал односложно, ни с кем не общался и старался сразу после вахты уединиться в своей каюте. Дроздов же напротив стал излишне многословным, раздражительным и придирчивым ко всему. Почти силой он затащил товарища к себе в каюту, категорически сказав, что есть серьезный разговор. Саша, наконец, сдался и теперь под мерный шелест волны о ржавый борт океанского скитальца, они методично накачивали себя алкоголем. Заканчивался очередной изнурительный полугодовой рейс и моряки, испытывая усталость, пытались снять стресс с помощью спиртного. Сначала долго молчали. Каждый расслабленно думал о своем, предвкушал близкую встречу с берегом, мысленно планируя как провести время в период короткой межрейсовой стоянки судна в родном порту.
Первым тишину нарушил Саша:
- Зачем позвал-то, прощелыга? Есть что праздновать? – с мрачной иронией начал он.
- Хоть бы спасибо сказал… Я, ведь тебя фактически от смерти спас… Все дуешься, как красна девица, - Серега, подливая товарищу бренди, загадочно улыбался, - не терзайся, старик, все позади… Но, согласись, если бы я не вмазал тогда тебе, то пил бы ты теперь не со мной а с болгарином этим шкафоподобным… Только уже на небесах…
- Да я-то не спорю, - все более пьянеющий Саня постепенно оттаивал душой, - только само поведение твое в этой ситуации настораживает… Ты бы и меня так же бросил, если что?
- Поведение самое что ни на есть логичное, старый… Трезвый подход… А сейчас слушай самое главное… Помнишь, как ты в Нигерии мечтал купить бамбуковое бунгало на берегу Нигера и обзавестись парой-тройкой стройненьких молодых шоколадок, дабы в беззаботности провести остаток жизни? – Серега медленно выдвинул рундук и заговорщицки посмотрел на друга…
- Ну, конечно, помню, - по мере опьянения, последние тучи развеялись, и на душе у Сашки стало легче, - но это все из области грез… Не суждено нам их осуществить…
- Да-а? А в билет… Счастливый лотерейный билет ты не веришь, противник азартных игр? – Серега наконец-то извлек из-под кровати, то, что там лежало – тяжелый черный саквояж, предусмотрительно прихваченный им из разбитого Фольксвагена болгар. Он, не отрывая взгляда от глаз товарища, скорчившего гадливую гримаса, резко раскрыл сумку и тут же заметил, как по лицу Сироткина стремительно пробежала гамма эмоциональных метаморфоз: Гадливость сменилась удивлением, которое в свою очередь переросло в восторг от увиденного и, наконец, в широко раскрытом взгляде его остановился страх… Саквояж был туго набит пачками новеньких стодолларовых банкнот, - здесь без малого два лимона, старина… Так что твоя мечта как никогда приблизилась к осуществлению…
В воздухе повисла тишина. Хмель сразу же улетучился из головы Сироткина. Наконец, он полушепотом выдавил из себя:
- Что же со всем этим делать?
Гомерический хохот друга, вывел его из ступора.
- Тратить, старик, тратить… Но тратить с умом… - он деловито захлопнул саквояж, и небрежным пинком задвинул рундук. После чего, глубоко засунув руки в карманы, прошелся взад-вперед по каюте…- прежде всего надо это надежно спрятать от глаз таможни до нашего прибытия в Новороссийск… Это мы сумеем… А дальше поступим по всем правилам… Мой план таков, - Дроздов налил себе полный стакан бренди и залпом осушил его, затем взглянув на притихшего друга, продолжал, - следующий рейс нашего корыта планируется в зону Канады, на приемку сельди… Теперь-то я списываться не собираюсь, потерплю еще чуток… Заход на оформление лицензии будет в порт Ярмут. Улавливаешь? Короче, валим за бугор… С таким баблом в нашем российском стойле нельзя светиться, сам понимаешь… В Канаде у меня кое-какие ходы уже имеются… А пока по приходу домой оттянемся по полной, и… прощай немытая Россия, страна рабов, страна господ.
- Я так понимаю – 50% заветного сидора - мои, - все более приходя в себя произнес Саша и после утвердительного кивка товарища, продолжил, - так вот, за бугор я не намерен валить, во всяком случае в обозримом будущем, хотя и светить зелень тоже не собираюсь… В Ярмут, так в Ярмут, в его голосе все больше появлялось уверенности, но только для того, чтобы положить свою долю в солидный банк… А там поглядим… Он вылил остатки бренди в свой стакан и так же, как Дроздов, разом осушил его, - Хотя по сути, деньги это не наши… - он задумался, как бы решая для себя что-то важное, - следовательно все это может плачевно закончиться…
- Ну ты, старик меня и ошарашил, - тихо изрек Сергей после долгой паузы, ему и в голову не могло придти, что у Сашки на сей счет имеется свое мнение. Лицо его вытянулось и побледнело, словно только что он открыл для себя некую жуткую истину… Он помолчал еще некоторое время, затем вдруг метнул свирепый взор на своего товарища и нервно выкрикнул, - Болван! Тогда отдай их на благотворительность, альтруист голозадый. Подкорми бандершу какого-нибудь «приюта благородных девиц», наподобие того, в котором позавчера мы отвисали в окрестностях Солнечного берега…- Он опять вскочил и гневно пнув по рундуку, заорал, - такой шанс предоставляется избранным, а ты слюни пускаешь, патриот хренов… А как же твои мечты о сладкой жизни? Будешь и дальше прозябать в стране без будущего, нюхать дерьмо нашей родной действительности? Или все-таки воплотишь свои грезы? Купишь… Но не бунгало, а замок и ни где-то в Нигерии, а на Мальте, или на Кипре, например… И вообще, старик, если бы не я, то мечты твои так бы и остались мечтами, более того, кишки бы твои болтались на кустах где-то близ древнего Несебра, герой Шипки, драный… И если бы я знал, что ты такая размазня, то вообще бы не посвящал тебя в свою тайну, - он перевел дух и буркнул под нос, но так, что Сироткин все услышал, - по совести – половины тебе многовато… - Саня метнул гневный взгляд в сторону товарища и хотя, увлеченный своей тирадой, Дроздов не заметил его, первый холодок уже пробежал между ними…- Но я не торгуюсь.
- А если бы не я ты и не ведал про существование этих денег…- Сашка налился краской еле сдерживаемого гнева, - так что не будем…
- Согласен, согласен, старина, - примирительно затараторил Серега, - не время сейчас для склок… Ты, ведь пойми меня, - он вкрадчиво заглянул в глаза приятелю, - мы теперь с тобой одной веревочкой повязаны… Хотя я и предположить не мог, что мы будем не в одной команде. Ты, ведь в Нигерии высказывался вполне определенно, а теперь?.. Теперь выходит, что ты нежелательный свидетель…- шепотом, почти про себя, добавил он. Сашка не расслышал, но по отсутствующему, озадаченному лицу друга, по его бегающим глазам, понял, что внутри него происходит какая-то лихорадочная борьба и что вызвана эта борьба именно его - Сашкиным решением…- Ладно…- Серега звучно хлопнул себя по коленке и уже решительнее, как бы подводя итог разговору, сказал, - Нам надо дело делать, а не бузить… - Груз спрячем в картере аварийного дизель - генератора. На ночной вахте займусь… А ты поможешь, - но дьявольский план уже начал закрадываться в голову Сергея Дроздова…