Бабуся и Малыш - 1

С первого мгновенья, когда я начал осознавать себя в этом окружающем меня мире, помню мою бабушку Софью Даниловну. Она была постоянно рядом со мной – худенькая старушка, в которой чувствовалась былая красота.

Продолговатое смуглое лицо, проницательный взгляд добрых глаз, худощавые руки в постоянном труде. Она постоянно была чем-то занята: варила суп или борщ, который мы потом вместе ели, шила, зашивала мою одежду, наводила порядок в комнате.
 
Жили мы с ней очень бедно, на ее пенсию, но постоянно к бабушке приходили по ее приглашению в гости (точнее, на обед) другие старушки – то одна, то другая, которые жили еще беднее нас, и бабушка делилась с ними нашим супом. Ко мне относились очень доброжелательно, называли Малыш. Иногда бабушка ходила на городской рынок, который был недалеко от нашего дома, брала меня с собой.
 
В те довоенные времена я жил с ней недалеко от центра Краснодара и кварталах в трех от берега реки Кубань. За деревянным забором, с воротами и калиткой, двор слева занимал кирпичный побеленный дом, под окнами которого росла сирень. В этом доме жила моя тетя, очень красивая и представительная молодая женщина, которую я называл мамуся Анечка, врач по профессии.
Ее муж - высокий представительный интеллигентный мужчина с бородкой, Александр Иванович, инженер, работал учителем в школе в селе Калинино, возле Краснодара. Он хромал, опирался на палку.
 
Двор был вымощен кирпичом. Правую половину двора отделял палисадник, там росло несколько деревьев, сирень и была большая деревянная скамейка со спинкой. В глубине двора стоял небольшой турлучный флигель с двумя входами в него - слева и справа. Правая дверь со двора вела в комнату бабушки через маленький темный коридорчик, в котором на табуретке стоял таз со старым жестяным умывальником над ним.
 
Вместе с бабушкой жила и моя одинокая тетя – Леля (Елена Федоровна), небольшого роста, с симпатичным приветливым лицом, учительница. Ее жених пропал в период революции. Елена Федоровна все ждала его и ждала, так и не вышла замуж. Она была очень добрая, хорошая. Учила меня читать, писать. Рассказывала об интересных событиях из истории, географии.
Левая дверь флигеля вела через темный коридорчик в такую же темную комнату, в которой жила Саниха (Александра)– сестра моей бабушки. Она была мало общительна, задумчива - ее семья - муж, дети погибли в период революции. Она всегда приглашала меня к себе обедать. Я любил приготовленный ею соус с черносливом и специями – очень вкусный.
 
Окна в комнатах флигеля летом всегда были закрыты наружными ставнями, так как летом было очень жарко. Обстановка в комнатах была самая простая – старая железная кровать, комод, шифоньер, швейная ножная машинка и старые витые деревянные стулья.
Я помню, что в то время была, жара, сплошное лето. Каждый день был солнечный и жаркий. Не помню, чтобы тогда шли дожди.
В дом мамуси Анечки я ходил иногда, когда меня туда звали. В доме была большая столовая со столом в центре. За этот стол садились все во время обеда. В остальные комнаты дома я не ходил, туда меня не звали. Саниха оставалась постоянно в своей комнате.
Я жил с бабушкой в ее комнате. Вечерами, лежа на кровати, в темноте бабушка рассказывала мне сказки. Потом она стала рассказывать мне о своей жизни, семье, боге. Если я задавал бабушке вопросы о ее прежней жизни – она отвечала, что я еще мал, не пойму, но вот подрасту, и она мне все расскажет.

 Бабушка говорила, что мой дед был капитаном речного парохода – буксира, который водил караваны барж по реке Кубань. Часто мы с бабушкой ходили на высокий обрывистый берег Кубани, с которого были видны пароходы, стоявшие у причала речного порта, баржи. Иногда мы наблюдали, как колесный буксир тащил караван барж, пыхтя и шлепая по воде лопастями колес, расположенных по бокам его корпуса, медленно продвигаясь против быстрого течения. Вниз по течению буксиры шли быстро, особенно если баржи были пустые. На палубе буксира иногда были видны матросы. На баржах были тоже матросы - рулевые. Течение было быстрое, с водоворотами, вода мутная, коричневатая. На другой стороне кубани виднелись громадные вербы.

Я играл каждый день во дворе, в палисаднике, на деревянной скамейке со спинкой, на которую нагромождал скамейки, ящики, стулья и превращал в «речной пароход», приглашал маленькую Натусю (Наташу), дочку моей крестной, жившую в соседнем дворе, других 2 – 3 ребята играть на этом «пароходе». Мне хотелось стать капитаном парохода, как был дедушка. Любовь к пароходам, ко всему связанному с ними осталась на всю мою жизнь, хотя путь у меня получился совсем другой.

Я часто просил бабушку рассказать о деде – капитане. Она отвечала коротко, говорила, что он погиб в революцию, часто повторяла: вырастешь – расскажу все.
Часто я спрашивал бабушку: где мама и папа, почему они не приезжают? Бабушка отвечала, что они работают на Дальнем Востоке, пока приехать не могут, очень заняты на работе.