Ангелы

Я сидел и лениво щелкал каналы на телеке. Как всегда крутили какую то муть. Передачи про звезд и прочую ***ню. Я потягивал пиво и размышлял о своей жизни. Сплошная работа и несколько выходных перед телеком. Ничего хорошего. ****ь отпуска уже сто лет не было. Пиво выдыхалось. Неудачная суббота. Вот хорошо евреям они вообще в субботу ни хера не делают. А мне надо было через час идти к боссу. Жизнь говно. Сегодня наверняка меня вызовут чтобы я объяснил почему прогуливал два дня работу. Что тут сказать епта? Запой у меня. Не работается. Уебался. У всех по моему жизнь сложилась лучше. Даже у тех убогих которых я вытаскивал из дерьма порой. Почему *****, почему я спрашиваю. Я мучался этим вопросом казалось миллион лет. Почему я такой неудачник, который может устроить жизнь других, но не может свою? И где еб твою мой отпуск? Ну это конечно уже второй вопрос которым я мучался. Пиво кончилось. По телеку какая то блондинка рекламировалла куриные кубики. "Мои щщи стали намного лучше", она улыбалась в камеру, а я с отвращением думал о том как она варит дома свой суп с мертвой курицей и ****ит за деньги попав на экран. Я переключил канал. Потом подумал и вырубил телек. Надо собираться.

***

Сергей Сакин сидел в прокуренной квартире с бычком в зубах. Он хотел написать что нибудь шикарное. Чтобы все узнали что он не просто парень в кепке которого видели на экране в последнем герое, а настоящий писатель. Муза не шла к нему. Сакин чесал щетину на лице и думал где можно найти вдохновение. В пустых пивных бутылках разбросанных по всей квартире вдохновения не было. Не было его и кислом запахе никотина пропитавщем всю квартиру. Не было за окном, где лил дождь. Казалось все кончено. Сакин писал что то на бумаге, но сразу комкал листы и кидал на ковер. Серега закурил новую сигарету и включил телевизор. Губку Боба сегодня не показывали. По ТВ крутили какую то ***ню. Сакин приглушил звук и пошел к холодильнику за очередной банкой Клинского. Жизнь говно. Это подтвердил и холодильник пустой как мозг Ксении Собчаг. Сакин вернулся в комнату и обшарил карманы рубашки валяющейся на полу. Так и есть. Карманы были пусты. Вдруг Сергея отвлекла реклама. Какая то блондинка улыбаясь в камеру сказала: "Все заметили это. Мои щщи стали намного лучше". "Да, уж твои щщи просто сипец..." подумал Сакин.

***

Я полез в ванну. Вода была слишком горячая так что я залезал постепенно. Сначала одной ногой, потом второй, потом опустился задом и поднялся вновь. Слишком горячо. Я вылез из ванной и решил побриться, а потом уже лезть в этот адский кипяток. В зеркале моя небритая рожа выглядела не лучшим образом. Видно было что я долго пил. Щетина отвратительная и помятая рожа. ****ец. Я не сомневался что босс это заметит. С другой стороны я все равно скажу ему правду. А потом скажу чтобы он выбирал или он дает мне отпуск или я увольняюсь. Никак иначе. Я устал. Именно это и выражало мое лицо. Я побрился и пару раз порезался. Эти одноразовые бритвы просто ни к черту. потом залез в ванну снова и помыл голову дважды. Похмелье отступало. Я с головой погрузился в воду и задержал дыхание. Все должно стать лучше. Должно. Потому как хуже быть уже не могло.

***

Юля Волкова заглянула в зеркало. После вчерашней вечеринки с пятью коктейлями она выглядела неважно. Прическа взрыв на макаронной фабрике и припухшее лицо. Вот она звездная жизнь. "Интересно как выглядит сейчас эта тупая корова Ленка" пронеслось в голове у Юли. Ей представлялось как Катина стоит у зеркала на другом конце Москвы и смотрит на свое жиреющее тело. Юля улыбнулась. Лена лишь подпевка на фоне ее красоты. Юля почистила зубы Лакалютом и решилась принять душ. Это должно было сбить похмелье и вернуть лицу свежесть. Что скажет продюссер? Сегодня ей надо быть в форме. Съемки клипа это вам не ***ня какая нибудь. Юля зашла в душевую кабинку и включила воду. "Что за ЁПТВАЮМАТЬ?" вскрикнула она когда ощутила удар по плечам сильных струй горячей воды. Юля выскочила из кабинки и осторожно включила воду похолоднее. Потом помыла голову два раза. Похмелье отступало. Волкова хотела помастурбировать, но поняла что времени маловато и решила ограничиться двумя минутами под прохладным душем. юля взяла мочалку и тихонько запела новую песенку Лазарева.

***

Я почти собрался. Надо было выходить. Чистые ботинки, чуть мятая рубашка, брючки и солнечные очки. прическа уложена ровно. Все успел. Мобильник на месте. Я был готов. Все или ничего. Я улыбнулся себе и вышел из квартиры. Вызвал лифт и закурил. Как назло из соседней квартиры вышла бабушка-одуванчик Агнесса. "Накурил-то, накурил...", она с укором посмотрела на меня... Начинается... "Житья от вас нет совсем... а с виду приличный вроде... курют и курют... весь дом задымил!". Улыбаюсь. "Я вот всю жизнь только добро людям, а ты... "И еще позавчера ко мне долбился в дверь алкоголик!". Что то я этого не припомню, хотя что там не помню ни ***. Лифт не торопился. "Я жаловаться на тебя буду... так и знай куда надо пожалуюсь...". Я посмотрел бабушке в глаза и тихо проскрипел сквозь зубы: "иди к черту!".
Двери лифта гостеприимно открылись и я заходя увидел как бабушка крестясь шептала: "свят, свят, свят". Я включил плеер и там заиграла песня из какого то сериала "ангелы здесь больше не живут, ангелы..."

***

Влад Топалов изучал прыщик на носу. Глаза сошлись на кончике носа и если бы это кто то сфоткал можно было бы состряпать неплохую статейку в желтую газетенку. Влад боялся выдавить прыщ. Нос может раздуться, а сегодня у него должна была произойти важная встреча. Мобильный Топалова разрывался. Сегодня Влад должен был встретиться с инвестором. Сегодня он предстанет пред лицом богатой поклонницы. Она готова была дать целую кучу бабок за время проведенное с ним. Влад разглядывал себя в отражении и размышлял о том что он получит феррари если останется на ночь. Новенькая красная феррари. Такая же красная как прыщик на носу. Влад сильно сжал прыщик и на зеркало прыснуло гноем. Надо было выходить. Чистые ботинки, чуть мятая рубашка, брючки и солнечные очки. Вполне приемлимый прикид. Влад включил плеер и вышел к лифту. Ангелы здесь больше не живут.

***

Я стоял перед ним. Я улыбался. никто не мог меня остановить. На столе лежали два заявления: одно на отпуск и второе на увольнение. Босс был как всегда грустен. Он не кричал, не возмущался. Он просто смотрел на меня глубиной вселенской тоски своих глаз.
- Что скажешь, Бог, -спросил я...
Бог молчал. Он никогда не говорил ничего. Я стоял и улыбался.
- Что скажешь, Бог, я миллионы лет работал на тебя верой и прадой... я не усомнился в тебе хоть ты и молчал все время... Что скажешь Бог?
Но он ничего не отвечал. Он смотрел на меня и его невероятная тоска поработила меня. Моя улыбка тихонько сползла с лица. Кто я такой чтобы нарушить его покой.
- Что скажешь, Бог... сказал я и заплакал...
Бог молчал когда я уходя закрыл дверь кабинета. Бог молчал.

***

Мурат стоял на окне. В его глазах были слезы... Бог покинул его. Казалось страдания Мурата не были интересны никому. Весь мир повернулся к нему спиной.
- Что скажешь, Бог...
Но бог молчал. На улице было темно...
- Что скажешь, Бог? - закричал Мурат но лишь тишина была ему ответом...
Невероятная тоска охватила Мурата и поработила его. Небо казалось не восприняло его всерьез.
- Что скажешь, Бог??? сказал Мурат и шагнул...
Бог молчал... он ни проронил ни словечка.

***

Я стоял в ванной и смотрелся в зеркало. Как все. Я буду как все. КАК ВСЕ. Свидетелями моего опьянения были лишь пустые бутылки и тарелки из под еды. Я улыбался зеркалу. Сегодня я стану как все. Я взял бритву и полоснул себя по венам. Кровь закапала пол и новую футболку. Я сел в ванну и стал ждать своего часа. Я скоро стану как все. Новая жизнь уже рядом.

***

Я стояла в ванной и смотрелась в зеркало. Через приподнятую футболку было видно как выпирает животик. Уже скоро новая жизнь будет рядом. Врач сказал что родиться мальчик. Я стояла в перед зеркалом и улыбалась отражению. Новая жизнь во мне. Она уже шевелится. Я знала что этот ребенок будет необычным... Он будет рожден великим. Он будет белокурым и будет похож на ангела. Перед ним будет целая жизнь полная счастья и любви. Скоро. Новая жизнь рядом. Я открыла дверь и громко спросила мужа:

ТЫ УЖЕ РЕШИЛ КАК МЫ НАЗОВЕМ МАЛЫША?