Воспоминания часть16. парашютно-десантная подготовка в летнем ла

ПАРАШЮТНО-ДЕСАНТНАЯ ПОДГОТОВКА В ЛЕТНЕМ ЛАГЕРЕ

В летнем лагере для выполнения парашютно-десантной подготовки наш батальон отбыл после дня Победы. Вместе с нашим батальоном в летний лагерь прибыл первый батальон и командование бригады.
Установив палатки и обустроив быт, мы приступили к парашютно-десантной подготовке для выполнения прыжков с парашютом.
В летнем лагере у меня произошла встреча с моими земляками, с которыми я выполнял прыжки на гражданке и с которыми вместе призывался из Сараевского района. На память сфотографировались.
Запомнилась встреча в летнем лагере с чемпионом мира по парашютному спорту Крестьянниковым. Эту встречу проводил сам командир бригады. Примерно, через полгода, мы узнали, что он погиб. Погиб не при выполнении прыжка с парашютом, а купался в озере и утонул. Нелепая смерть, но, видимо, такая у него судьба.
По программе мы выполнили девять прыжков. Из них один с АН-2 и восемь с АН-8. Прыжки выполняли с полной боевой выкладкой.
Распорядок дня был такой же как и на летних в 1968 году. В день прыжков подъём был в три часа утра. Шли в столовую на лёгкий завтрак. Лёгкий завтрак включал двести граммов сала и кружка чая каждому. После чего отправлялись на аэродром для выполнения прыжка с парашютом. Затем завтрак, до обеда – сон, обед, после обеда занятия по парашютно-десантной подготовке и укладка парашютов, затем ужин, после ужина просмотр кинофильма и отбой. Ходили также и в наряды на кухню и дневальными по батальону. Особенно запомнился один из нарядов на кухню. На обед был приготовлен очень вкусный кисель. Но на обед приходили, как правило, не все, да и мало ели. Поэтому всегда много оставалось пищи. Вот и на этот раз осталось много пищи, в том числе остался и кисель.
Мы, после того как всё убрали со столов и перемыли посуду, сели за стол и стали пить кисель с белым хлебом. Пили и разговаривали, разговаривали и пили. Кисель был до такой степени вкусен, что пили уже через силу. Когда попытались встать, то не смогли. Кисель стал подходить к горлу. Мы поняли, что перепили. Вот и пришлось ещё, примерно, час сидеть за столом, пока всё не улеглось в животе.
При выполнении прыжков с парашютом один раз был отменён прыжок, когда самолёт уже был в воздухе. При посадке в самолёт ни чего не предвещало, что прыжок будет отменён. Стояла тихая погода, облаков почти не было. Мы заметили неладное, когда самолёт сделал несколько заходов на выброску десанта, а команды приготовиться всё не было. Каждый сидел в ожидании и думал о своем. По глазам было видно, что всех насторожило: «Почему нет команды приготовиться, а самолёт делает один круг за другим над районом выброски»? И вот самолёт пошёл на посадку. Мы поняли: «Что-то случилось»? И только на земле нам сказали, что на высоте около пятисот метров неожиданно подул сильный ветер. Командование приняло решение не рисковать и отменить прыжок.
Впервые пришлось выполнять прыжок с парашютом с обязательным раскрытием запасного парашюта. Прыжок по исполнению сложнее обычного прыжка. Запасной парашют необходимо было раскрывать при раскрытом основном. Поэтому надо было знать технику раскрытия запасного парашюта, чтобы он не влетел в основной и не запутал стропы основного. В этом случае гасился бы купол основного парашюта и не смог бы раскрыться и запасной.
При выполнении этого прыжка в начале всё шло хорошо. Через пять секунд я выдернул кольцо основного парашюта. Над головой раздался хлопок. Купол наполнился воздухом. Я оглядел купол, поправил подвесную систему. Убедился, что меня не вращает и, тем самым убедился, что при раскрытии запасного парашюта стропы запасного не закрутятся вокруг строп основного. Если бы меня вращало, то раскрывать запасной парашют было бы сложнее. Надо было бы отбрасывать купол запасного не только от себя, но и бросать по ходу вращения. Выдернув кольцо запасного и, придерживая его другой рукой, чтобы он не свалился под ноги, я взял осторожно его в руки и резко отбросил от себя. В доли секунд воздух наполнил купол и запасного парашюта. Я попробовал управлять парашютом, подтягивая то одни, то другие лямки. Парашюты слушались. Некоторое время казалось, что я не спускаюсь, а завис на одном месте. Но вот стало заметно, как приближается земля. Я начал готовиться к встрече с землёй. Я заметил, что ветром меня несёт в сторону леса. Делал попытки управлять парашютами, чтобы не приземлиться на лес. Но, к сожалению, все же приземляться пришлось на лес. Единственно, что мне удалось, - это, управляя парашютами, не врезаться самому в дерево. Но оба парашюта зависли всё же на деревьях, а я завис между деревьями. До земли было метра два. Я попытался стянуть парашюты с деревьев, но ничего не получилось. Тогда я отстегнул лямки и, освободившись от подвесной системы, спрыгнул на землю.
Осмотрел парашюты. Один охватил ствол одного дерева, а второй – ствол второго. Я понял, что с земли ни чего не сделать. Снять парашюты можно будет только с дерева. В это время подъехал ГАЗик. Офицер вышел из машины и спросил меня: «Почему долго не раскрывал парашют»? Я ответил: «Я выдернул кольцо и раскрыл парашют, как полагалось, через пять секунд». Офицер удивленно пожал плечами, сел в машину и уехал. Я остался один на один с зависшими на деревьях парашютами. Ни чего не оставалось делать, как влезать на одно дерево и мучительно долго стаскивать с него основной парашют, а затем влезать на другое дерево и стаскивать с дерева запасной парашют. Провозиться с парашютами пришлось около часа. К месту сбора пришёл один из последних. Здесь я узнал, что в нашем отделение произошло ЧП у Кузнецова, солдата последнего призыва. Он не стал раскрывать основной парашют через пять секунд, надеясь на то, что парашют раскроет прибор, установленный на автоматическое раскрытие также через пять секунд. Но прибор не сработал. Хорошо, что он не растерялся и, хотя с опозданием, всё же раскрыл основной парашют. Я понял, кого искал офицер, когда спросил меня, - почему я долго не раскрывал парашют. Хорошо, что всё обошлось благополучно, и Кузнецов остался жив. Мы поздравили его с благополучным приземлением и дружески хлопали его по плечу. Он смущенно улыбался и благодарил нас.
По программе нам оставалось выполнить последний прыжок, в ночных условиях. Прыжок с парашютом в ночных условиях мне пришлось выполнять впервые. Нас к этому прыжку тщательно готовили. Инструктировали, как мы должны выполнять этот прыжок.
Это был последний прыжок по парашютно-десантной подготовке. При выполнении ночного прыжка появлялись новые трудности. Во-первых, сложнее было осматривать раскрывшийся купол парашюта. Во-вторых, сложней ориентироваться с рядом снижающимися десантниками. В-третьих, при приземлении из-за того, что не видно место приземления, увеличивается вероятность приземления на пень, камень, кустарник, дерево и тем самым получить травмы.
Посадка в самолёт, взлёт, набор высоты и, наконец, выход в заданный район выброски. Завыла сирена приготовиться, замигал жёлтый фонарь над люком. Мы все встали, повернулись к люку и стали ждать сирены - пошёл. После сирены пошёл вереница десантников, прижавшись друг к другу, быстрым шагом двинулись к люку. Бросались в проём люка, не видя ничего, кроме темноты и ощущения порывов прохладного воздуха.
Как и полагалось, через пять секунд я выдернул кольцо основного парашюта. За спиной раздался хлопок, и меня резко дёрнуло, я почувствовал качку. Парашют раскрылся. С трудом оглядел купол. Хотя его почти не было видно, но по скорости снижения я понял, что парашют раскрылся нормально. Теперь главное ни с кем не столкнуться в воздухе. Видимости, почти ни какой, но я продолжал оглядываться по сторонам. Но вот уже надо готовиться к приземлению. Практически не представлялось возможности определить, с какой стороны набегает на меня земля. Земля должна набегать на меня, а не сбоку и не сзади. Если набегает и встречаешь её боком или задом, то повышается опасность получить травму.
Я почувствовал, как снизу сильнее стало ощущение холода - это значит скоро земля.
Удар о землю, кувырок и вот оно долгожданное приземление. Первое, что промелькнуло в сознание – переломов и травм нет.
Это был последний прыжок с парашютом в армии. Его я выполнил 2-го июня 1969 года. Всего в армии я выполнил двенадцать прыжков с парашютом, а всего – пятнадцать.
В летнем лагере на вечерней прогулке чаще всего исполняли десантные песни. К сожалению, с годами песни стали забываться, но некоторые строки врезались в память видимо надолго. Для строевой песни особенно подходили слова песни, которую чаще всего исполняли в летнем лагере – это песня о парашютистах.
 «Тяжёлая птица,
 Туман пробивала
 И песню мотор напевал.
 В пилотской кабине
 Дремал вышибала,
 А летчик тянул за штурвал.
 
 Падать придётся нам долго
 В этот прыжок затяжной,
 Облачко белого шёлка
 Скоро вспорхнёт за спиной.

 ……………………………..
 …………………………….
 ……………………………

 Закончилась песня
 Умолкла гитара,
 Но только не сказано в ней,
 Как глухо стонала
 Земля от ударов,
 Когда мы теряли друзей.

 Падать придётся нам долго
 В этот прыжок затяжной,
 Облачко белого шёлка
 Скоро вспорхнёт за спиной.

На этих летних при выполнении прыжков с парашютом обошлось без трагедий. Вернулись в расположение бригады все.
Вернувшись в расположение части, мы занимались хозяйственными работами, несли караульную службу, ходили дневальными по роте и в наряды по кухне. Ходить приходилось часто, так как два батальона были в летнем лагере на прыжках и, естественно, нагрузка легла на нас. Я несколько дней окашивал территорию расположения бригады и окашивал территорию на стрельбище.
Косил, и сердце наполнялось радостью по охватившимся воспоминаниям о деревне, о том, как с отцом каждый год приходилось косить траву на огороде и вдоль железной дороги, где отцу выделяли участок для косьбы. Когда построили батальон, и комбат обратился к нам: «Кто умеет косить, прошу выйти из строя». К моему удивлению из строя вышел я один. Не меньше меня удивился и комбат. Вот так мне и досталась работа, которая позволила мне окунуться на некоторое время в недалёкое прошлое – деревенскую жизнь.
Для сдачи на подрывника третьего класса были проведены в районе стрельбища практические занятия по подрывным работам. Каждый из нас получил задание: подорвать определённый объект. Для этого мы должны сделать правильный расчёт необходимого количества тротила, подготовить объект к подрыву и подорвать. Все сдали зачёты успешно.
По итогам завершения учебного года я стал отличником боевой и политической подготовки. Нас, отличников боевой и политической подготовки, сфотографировали на стенд в ленинскую комнату.
Ко дню воздушно – десантных войск (2 августа) были подведены итоги по выполнению прыжков с парашютом. Мне вручили значок – парашютист отличник. За высокие показатели в боевой и политической подготовки я был сфотографирован у развёрнутого знамени части.