Путь, высотой в двадцать два этажа

Я смотрел, затаив дыхание.
Она аккуратно и грациозно шла по самому краю крыши.
Медленно, но без остановок.
Двадцать два этажа под ногами, впереди четыре подъезда.


Путь длинной в четыре подъезда, высотой в двадцать два этажа.....
Путь от любви к пустоте.

Я думал о ней. Мне казалось, она вот-вот сорвётся, я боялся шевельнуться, чтобы воздух не содрогался.
Я боялся дышать, а она шла.
Неужели она ни разу не оступится, неужели никто, кроме меня не видит её? Никого вокруг, будто каждый день вот так люди шагают по крышам.

Ну, хоть бы кто-нибудь.

Я отложил бинокль в сторону и отдышался.

Господи, как тяжело, видеть и не мочь ничего сделать.

Я опять взял бинокль.
Я смотрел, она ещё шагала, её походка стала легче, казалось, она может оторваться от крыши и полететь.


Как это долго, оказывается, идти по крыше.

Такие тонкие, нежные ноги. Невызывающие бёдра, аккуратная маленькая грудь, такая лёгкая, красивая такая женщина.

Если она и полетит сейчас вниз, то в бездну бесконечной любви.
Я влюбился в неё, пока смотрел.
Хотел бы я идти с ней за руку.
Это свобода. Свобода идти и знать, что в любой момент ты можешь навсегда остановиться, но при этом наслаждаться моментом сполна.

И пусть завтра она совсем перестанет ходить, но сейчас она так красиво шагает, что никакое завтра не сможет никогда заменить этого.

Сорвалась.

Тишина, в городе такая тишина.
Всё молчит!

Шух.....лёгкий взмах крыльев, шух....

Белой птицей лететь - не тоже самое, что шагать, лететь с крыши - не тоже самое , что лететь белой птицей.

Упасть камнем оземь и разбиться навсегда - это проще, чем идти аккуратно, контролируя каждый шаг.

Я люблю свою жизнь, даже когда высота пути больше двадцати двух этажей и вместо края крыши тонкая нить.
Я буду идти по жизни, пусть, станет сосем тяжело.
Но я не стану срываться вниз, я буду цепляться за любую возможность, потому что даже если бездна бесконечной любви там, это всё-таки не то же самое, что делать всё самому здесь.

Я пошёл.