Воспоминания о войне

И в ночи январской, беззвездной,
Сам дивясь небывалой судьбе,
Возвращенный из смертной бездны,
Ленинград салютует себе.

 О Великой Отечественной войне писали, пишут и будут писать. Мы вспоминаем об известных боях и неизвестных жертвах, о женах военных и о детях войны. Часто, мы говорим много общих слов, основанных лишь на знаниях истории того времени. Сегодня сложно пробраться сквозь пелену технологий, информации и благополучия, и представить, как жили тогда.
Война затронула каждую семью, порой буквально несколько секунд решали судьбу человека. Ведь если бы наши дедушки и бабушки, не выжили тогда, нас бы сейчас здесь не было. Но людям свойственна забывчивость.
Сегодня я хочу рассказать один эпизод из жизни Стырикович Михаила Адольфовича (1902-1995), академика, известного советского ученого, участника атомного проекта, моего дедушки.
 Михаил родился в 1902 году в Санкт-Петербурге, в семье незначительного, но дворянского рода. В 1920 г. Михаил поступил в Петроградский технологический институт на механический факультет. Откуда с 5-ого курса был отчислен за «непролетарское происхождение». Бывший дворянин и будущий главный специалист по котлам стал кочегаром.
Спустя некоторое время, переболев туберкулезом, Михаил становится начальником котельной Ленинградского фарфорового завода.
 В 1927 г. Михаил пришел к руководителю плана развития народного хозяйства страны Г.М. Кржижановскому на прием. Дедушка начал работать в его лаборатории. Спустя пол года Кржижановский решил подать документы Михаила на присвоение звания профессора. Однако выяснилось, что у будущего профессора из документов есть только «волчий билет». Поэтому в кротчайшие сроки, Михаил получил диплом. Позже он получил диплом кандидата и доктора технических наук.
 На глазах Михаила произошел не один переворот: гражданская война во всем ее многообразии, октябрьский переворот, Великая Отечественная Война, вплоть до путча 1991 г. – вся та история, которая для многих всего лишь страницы со словами и датами.
Во время Великой Отечественной Войны Михаил находился в Ленинграде. Когда кольцо вокруг города уже практически сомкнулось, на Урале начались проблемы с паровыми котлами на подлодках. Как в то время было принято, для порядку часть людей расстреляли за «саботаж», но это делу не помогло. Тогда, как в свое время дедушка сам рассказал: «Урал затребовал Стыриковича». Сразу же он был вызван в Большой дом и введен в курс дела. Времени на сборы дали менее суток, так как вылет был назначен на следующее утро. Дома Михаил написал бумагу, на имя начальника, к которому его вызывали. Он написал, что он не один. Несмотря на то, что он не был женат, его семью составляли любимая сестра и маленькая племянница. Его отъезд мог в буквальном смысле убить их. Так как без его «профессорской карточки» (по которой они получали мало-мальски съедобную еду) они могли умереть от голода. Поэтому он просил разрешения выехать всем вместе, а если это было невозможно – пусть поступят с ним, по правилам военного времени.
После этого, он отнес бумагу в Большой дом. Секретарша, узнав его, предложила войти в кабинет. Та картина, которую он увидел, поразила его настолько, что он помнил ее спустя 40 лет. За накрытым столом сидел высокий начальник и ел. В то время, в блокадном Ленинграде, на человека выдавали примерно 150 г хлеба в день. На столе перед начальником лежала свежая ветчина, огурцы и чай с лимоном. Увидев отца, начальник невольно прикрыл обед газетой. Тут, как говорил дедушка позже, его малейшие иллюзии о том, что «эти людоеды» опомнятся развеялись раз и навсегда.
 Михаил сдал бумагу и пошел домой ожидать расстрела. Прошло около двух часов и за ним пришли. Только не для расстрела, а просто передать разрешение на выезд троих. Видимо на Урале он был слишком нужен, а его смерть создала бы больше проблем. На следующий день они выехали на каком-то кукурузнике. Через некоторое время летчик сказал: «Ну, если вы верующие, молитесь». Справа показались два «мессершмидта» (тогда распространенные немецкие истребители). Они начали медленно снижаться. Через несколько минут, которые показались очень долгами, они резко развернулись и начали уходить. Пилот воскликнул: «Спасены!». Михаил увидел, что с противоположной стороны показались три «спитфайера» (новейшие английский истребители, которым в то время не было равных. Они появились в СССР незадолго до этого).
 Михаил и его семья благополучно долетели. Как однажды дедушка заметил и был абсолютно прав: «Да, сейчас трудно представить, на каких нитях весели тогда человеческие судьбы».
Сегодня Великая Отечественная война кажется нам настолько же далекой, как и многие другие войны. Люди, воевавшие, часто представляются нам, как остатки той эпохи, о которых вспоминают лишь 9 мая. Сейчас в мире постоянно происходят какие-то войны и пока мы будем помнить то время, легкого отношения к войне не будет.