Виртуальная сигарета

В эту жуткую ночь на улице свирепствовал ураган. При очередном громовом порыве ветра дом начинал трещать, и Ивану Ивановичу казалось, что он вот-вот рухнет. Но он был спокоен и продолжал дальше, не отвлекаясь, играть с самим собой в шахматы. Порой из угла доносилось шипение оживающего и снова утихающего радио, вместе с ним оттуда доносились чьи-то непонятные нечеловеческие испуганные голоса и сигналы SOS.
Партия была в самом разгаре. Игра очень увлекала Ивана Ивановича. Торопиться ему было некуда, поэтому он по долгу обдумывал каждый ход. «А если сходить так?» - подумал он, взяв фигурку черного коня или кота (он никак не мог понять), но в этот момент у него сильно кольнуло в груди. «Черт! Сердце. Нужно вызвать доктора», - подумал Иван Иванович. Он поднялся с кресла, в глазах его помутнело. Иван Иванович подошел к двери, схватился за дверную ручку и в этот момент его словно ударило током.
Пахло шоколадом. Иван Иванович открыл глаза. Он лежал лицом вниз на широкой, идеально ровной и прямой магистрали. «Какой-то странный асфальт, - подумал Иван Иванович, лизнул его, - ага, горький шоколад!» - заключил он. Поднявшись с асфальта, он довольно и, улыбаясь, потянулся. Иван Иванович чувствовал невероятную свежесть и легкость во всем теле. Затем он огляделся: ни начала, ни конца магистрали не было видно, людей, машин, да и вообще ни одной живой души на ней не было, по обеим сторонам от дороги была стоячая вода, почему-то казалось, что там очень-очень глубоко. Берега не было ни с одной, ни с другой стороны. Не вдалеке по водной глади плыла необыкновенно огромная мохнатая ель.
Иван Иванович решил идти.
Летящей походкой он помчался навстречу заходящему солнцу, радостно насвистывая что-то. Он долго шел, не задумываясь ни о чем, но затем произошло событие, которое вынудило его остановиться, Иван Иванович нашел окурок, фильтр которого был испачкан женской помадой. Не зная что с ним делать, он растворил его в концентрированной кислоте своего подсознания, после чего почувствовал легкую горечь и головокружение. Иван Иванович несколько раз глубоко вздохнул, подумал о делении ядер урана и вспомнил взгляд своей старой пушистой кошки, которая почему-то всегда с особой невыразимой грустью смотрела ему в глаза.
Он пошел дальше, но тут же остановился снова. Прямо посередине дороги стоял запрещающий дорожный знак, на котором Иван Иванович увидел себя, перечеркнутого накрест. «Наверное, это тупик или злой рок», - заговорили в нем шок и разочарование. Из темной воды показалась голова дельфина, чешуя которого очень блестела и переливалась на солнце. Он начал громко, обнадеживающе и весело пищать и трещать, словно подзывая Ивана Ивановича к себе. Тот подошел к краю дороги и посмотрел в воду. Взгляд Ивана Ивановича устремился в то место, где он должен был увидеть свое отражение, но не увидел, ибо взгляд его надломился и рассыпался как раз посередине между его глазами и водной поверхностью, потому что в этот момент Ивана Ивановича словно ударило током.
«Наверное, я заснул за рулем», - подумал Иван Иванович, поднимая голову с рук, лежащих на руле автомобиля. Под ногами валялись пустые бутылки и окурки. Перепуганный спидометр показывал сумасшедшую скорость – 1200 часов в морскую милю, отчего слегка вжимало в кресло. Справа он увидел Марлу Сингер, играющую на флейте, но ее не было слышно из-за рева рвущей слух на части музыки, заполнившей салон автомобиля, которую тоже не было слышно из-за рева двигателя автомобиля, который тоже не было слышно из-за гула мощных авиационных двигателей, которые тоже не было слышно из-за скопления заряженных частиц в полюсах Сатурна, издававших непонятные звуки. Позади сидел Мерилин Менсон, он обтачивал себе зубы замасленным напильником, в глазах его было отчаяние, еще там сидел Будда в спортивном костюме, которые корчил Ивану Ивановичу отвратительные мерзкие рожи. Ивану Ивановичу захотелось ударить его по лицу, но в этот момент Будда добродушно улыбнулся и показал пальцем вперед. Иван Иванович обернулся и увидел мчащийся им на встречу по взлетной полосе огромный пассажирский самолет, в котором было полно людей.
«Е**анная безысходность», - с грустью подумал Иван Иванович в последний момент, перед столкновением, и тут его словно ударило током.
Он стоял на самом краю небоскреба, пальцы его босых ног уже свисали с края высотки. Внизу раскинулся большой, блестящий от ночных огней город, затем огни резко обрывались, и начиналась пустота, там город заканчивался. Ивану Ивановичу показалось, что он не один, но это не напугало, а скорее обнадежило. Он отошел от края здания, с возбуждением ощупывая свое тело сквозь ночную сорочку. «Почему у меня женское тело?» - с удивлением прошептал он. Ночной воздух был заполнен эфиром расслабления, смешанного в удачных пропорциях с прохладой, какой обычно бывает после резко отпустившего напряжения гудящего дня, от чего казалось, что жизнь только начинается. «Ноги замерзли», - с облегчением подумал Иван Иванович, глядя на раскинувшийся перед ним город.