У каждого из нас есть окно...

Я торопливо пытался открыть окно, - защёлка заела и не поддавалась. Конечно, проще всего было бы разбить его, но я не мог этого сделать, - нет, не потому что нас тогда сразу бы услышали. Просто мне было жаль это невинно чистое, прозрачное стекло, омытое холодным дождём, сквозь которое наверняка любил смотреть Роман, когда не оставалось ничего больше, ведь снаружи распростёрся такой красивый мокрый сад. Дождь всё ещё моросил, и было настолько пасмурно, что я бы не взялся судить о времени суток. Наверное, это также объясняло стоявший в комнате полумрак. "Ща подожди," - окликнул сзади Роман, глядя на мои старания и снимая со стен, как мне тогда показалось, плакаты и картины. "Ты чего?" - удивился я. "Бля, ты чё, если хозяйка увидит.." - расстроился он, на его лице читался невысказанный упрёк - "неужели ты не видел, что там у меня?". Мне стало любопытно, я бросил взгляд на стену, но не смог ничего разглядеть. Да и времени не было. Я знал, что как только мы сделаем привал, Роман сам мне обо всём расскажет. Наконец я отворил защёлку, ступил тяжёлыми ботинками на подоконник, и мы спрыгнули вниз, в мокрые зелёные кусты. Мы двинулись вперёд быстро и насколько могли тихо, как партизаны, шурша листьями и хлюпая грязной водой. Всю дорогу Роман тащил под мышкой свои сокровища, бережно укутанные белой тряпкой, теперь мокрой и грязной от дождя. Он бежал впереди, а я семенил сзади, глядя ему вслед. Через некоторое время мы вышли к символическому месту привала - пустой, заброшенный, насквозь проржавевший домик, слишком маленький, чтобы быть гаражом, и некое подобие сиденья - спаянные между собой железные штыри, торчащие из земли. Мы остановились и решили отдышаться. Роман прислонился к шаткой металлической конструкции, не выпуская из рук драгоценное, как будто поставь он его на землю, и липкая мерзкая грязь заберёт его, сожрёт, противно чавкая и булькая. "Там дальше эта бабка ****утая," - Роман словно прочёл мои мысли о предстоявшем участке дороги.. "Пидарааасыыы!!" - и мы оба рассмеялись. Роман так мастерски спародировал голос старой карги, что мне показалась, будто это она сама орала нам издалека, предчувствуя наше приближение.. "Там мимо забора можно, а дальше кустами по левой стороне," - отсмеявшись, продолжил он, всё ещё тяжело дыша. "Так мы что, уже двигаемся?" - я удивлённо приподнял бровь. Роман кивнул и решительно шагнул вперёд. Казалось, что он устал куда больше чем я, но решимости идти ему было не занимать. Я, как и прежде, послушно поплёлся вслед. Вскоре мы пробежали вдоль пресловутого забора, потом долго шныряли между пустых строений, утонувших в зелёных кустах, и наконец добрались до нужного места. Каменное сооружение полуподвального типа не казалось особенно гостеприимным и смотрело на нас разинутой чёрной пастью. Тем не менее, мы вошли внутрь, и, едва массивные стены заботливо укрыли нас кромешной тьмой, мы присели на корточки по обе стороны от входа, и Роман развернул свой свёрток. Казалось, что он берёг его и от света, заворачивая и разворачивая лишь в потёмках. Он сунул мне в руки несколько листов плотной бумаги, так, что их освещала только слабая полоска света снаружи, и смотрел на меня взглядом нового человека, ожидая моей реакции. Я опустил глаза в лежащее в моих руках печатное издание. Газета пестрила заголовками, рисунками, фотографиями. Я понял всё без слов, по хитрой улыбке Романа. Да, этот человек определённо преобразился с того момента, когда у него появился компьютер и более-менее постоянное место жительства. Но я никогда не подумал бы, что настолько. Целая газета, подумать только. Так увлёкся той ситуацией, в которой оказался! Несколько секунд я широко улыбался, глядя Роману в глаза, пока он удовлетворённо смеялся. Затем мой взгляд привлекло что-то за его спиной. Это было окно в дальнем конце помещения, из которого тоже сочился свет, только совсем тусклый. Моё лицо сделалось серьёзным, я бросил газету, привстал и направился в ту сторону. Улыбка сползла и с лица Романа, но он лишь повернул голову, глядя, куда я направился. Окно располагалось чуть выше уровня земли, и из него было видно разве что мокрую траву. Совсем не то, что окно прежней квартиры. Я подошёл к нему вплотную, положил руки на подоконник и глубоко задумался. Я думал о том, что Роман совсем не такой как я, несмотря на то, что мы оба - самые одинокие люди своего времени. Он сумел извлечь выгоду из своего положения; я видел, сколько удовольствия он получил от каждой из написанных им строк, сколько искренности вложил в своё творение. Я невольно восхищался им, и думал, - что же мешало мне также взять жизнь в свои руки, направить по нужному руслу, найти что-то хорошее в том, что есть здесь и сейчас.. Здесь и сейчас у меня была сырость полуподвального помещения, трава, дождь и ветер, колющий мелкими брызгами. А ещё - окно. У каждого из нас есть окно. Я смотрел наружу и меня охватывало что-то неведомо величественное. Ощущение, ради которого я, наверное, и пришёл сюда. Я улыбнулся.