О сраме

Когда Ивану Петровичу было шесть лет, он любил ходить в баню и подсматривать за голыми тетеньками через щелочку в парилке. От этого у него на глазах стали расти волосы. Прямо на глазных яблоках.
Родители от него отказались, так как всем сразу стало понятно, из-за чего произошла такая оказия. Сдали они его в интернат, где Иван Петрович очень настрадался от сверстников и воспитателей – каждый старался ткнуть ему в лицо пальцем и просмеяться, а то и громко закричать: «А! Вот он! Смотрите, это он подглядывал в бане за тетеньками!». И Ивану Петровичу было жутко неудобно. Он даже пытался сбривать волосы на глазах, но потом щетина несколько дней раздражала веки изнутри, поэтому от такой затеи он отказался. Может быть, американские врачи и смогли бы что-нибудь придумать, но денег у Ивана Петровича на заграничную поездку не было.
Не было у него вообще ничего – ни дома, ни семьи, ни работы. А кто бы пустил его к себе домой такого? И на работу брать его никто не хотел, - срам-то какой! А о женитьбе и подавно думать было нечего, все девушки смотрели на Ивана Петровича так, словно он именно за ними подглядывал.
Жил Иван Петрович на улице, прямо у мусорного бачка с мусором, где и добывал себе пропитание. Крышей у него были пустые картонные коробки, одеялом служили старые газеты, а подушкой – старый валенок еще весной помершего соседа-бомжа Васьки.
Часто летними ночами, когда небо было ясным, Ивану Петровичу не спалось, - он смотрел в черную высь, усеянную яркими точками звезд. Что-то шептал, иногда пальцем проводя от одной звезды к другой невидимую черту, соединяя их в одному ему известные созвездия. И тихо плакал. Слезы стекали по глазным волосам, делая их похожими на черные сосульки, катились по немытым щекам и скатывались прямо в полураскрытые, что-то шепчущие губы. Слезы были солеными, но приятными на вкус, и Ивану Петровичу всегда казалось, что это маленькие звездочки падают к нему, утешая. Они-то знали, что когда Иван Петрович был еще мальчиком, он мечтал стать знаменитым космонавтом.