Агрессор поневоле

Не люблю агрессивных людей, которые по каждому поводу и без повода переходят на повышенные тона, начинают выпячивать грудь, сжимают кулаки и лезут в драку. Они непредсказуемы сами (в том смысле, во что может вылиться их агрессия), создают тяжелую, нервозную обстановку и нестабильность и постоянно портят настроение окружающим.
Бывают же случаи, когда такие люди сами непосредственно в драку не ввязываются, а выступают этакими петухами, забияками, провокаторами, подзадоривая других и подталкивая их к конфликту. Это тоже агрессивность, но с еще более гадким подтекстом.
Если же агрессивные черты присущи государственным мужам или военным, то это просто катастрофа. Эти люди не имеют права на необдуманные поступки, действия по настроению, исходя из сиюминутной ситуации. Им, как никому, должны быть присущи трезвый и холодный ум, выдержка, глубокий анализ и расчет, поскольку от их действий и решений подчас зависят судьбы, а порой и жизни миллионов.
И совсем не обязательно быть Президентом или Министром обороны. Достаточно просто быть командиром воинской части или, к примеру, командиром подводной лодки, имеющей на борту ядерное оружие, чтобы иметь возможность повлиять на судьбы Мира. Тем более что сейчас ядерное оружие стало гораздо совершеннее, может поразить любую точку планеты с невероятной точностью, и мощность и разрушительная сила его тоже многократно возросли, - каждая боеголовка во много раз мощнее «Малыша» и «Толстяка», сброшенных на Хиросиму и Нагасаки.
Поэтому современные системы оружия имеют по несколько степеней защиты, причем не только от случайного срабатывания, но и так называемой «защиты от дурака», - чтобы привести в действие оружие, запустить ракету или выстрелить торпеду с ядерной боеголовкой, образно говоря, нажать на кнопку, а точнее, одновременно на несколько кнопок, должны сразу несколько человек, порой даже расположенных в значительно удаленных друг от друга местах. Иногда роль одной из кнопок может выполнять специальный сигнал, передающийся по еще белее специальным каналам связи.
В связи с этим, да и не только, в Вооруженных Силах вопросам связи уделяется самое пристальное внимание и придается исключительное значение. Здесь существует даже совершенно справедливая формула, что «потеря связи – это потеря управления, а потеря управления – это поражение».
Но хорошо говорить о связи, когда ты находишься в чистом поле, летишь на самолете или даже находишься в море на надводном корабле, то есть нет никаких естественных препятствий для нормальной работы антенн и других устройств, обеспечивающих прием сигнала. Но даже и здесь далеко не всегда все бывает гладко.
Ведь существует огромное количество факторов, далеко не лучшим образам влияющих на качество связи. Это и проходимость атмосферы, и дальность «видимости» станций, и магнитные бури, и различные наложения совершенно не связанных друг с другом волн и сигналов, и многое другое. Кроме того, во всех развитых странах сейчас на достаточно высоком уровне находятся средства радиоэлектронной борьбы, которые искусственно создают такое море помех и так забивают источники сигналов, что осуществить связь порой бывает очень непросто.
А если при этом вы еще и находитесь на подводной лодке, где связь осуществляется только в считанные минуты, а то и секунды, когда лодка находится на перископной глубине? Причем для этого нужно еще и «высунуть» из воды соответствующие антенны, - никаких телефонов прямой связи, да и просто телефонов для связи с внешним миром и прочей фантастической ерунды, как я уже рассказывал,* на подводных лодках нет, да и быть не может.
А если бы они даже и были, то до недавнего времени эти средства связи находились в настолько убогом состоянии, что положиться на них, тем более в таком серьезном и важном деле как боевое управление, было бы просто несерьезно. Работали они с каким-то бульканьем, кваканьем, писком, скрежетом, свистом, провалами так, что про них рассказывали массу былей и небылиц.
По одной из них как-то на один из крупных промышленных гигантов, расположенных где-то в Сибири, приехала японская делегация. Секретарша попросила их немного подождать и вести себя потише, так как, пояснила она, директор «разговаривает с Москвой».
В этот же момент из кабинета директора сквозь закрытые двойные двери донесся хрипловатый и натужный, на грани срыва, истошный крик директора:
- Москва! Москва! Вы меня слышите?!
Японцы переглянулись и недоуменно спросили секретаршу:
- Скажите, а по телефону разве поговорить нельзя?!
Это, конечно, шутка, но, как говорится, в каждой шутке есть только доля шутки.
На стратегических подводных лодок (атомных подводных крейсерах стратегического назначения, вооруженных баллистическими ракетами) есть, конечно, и специальная антенна, с помощью которой лодка может принимать сигналы боевого управления, даже находясь на небольшой глубине. Но ее применение, во-первых, значительно снижает скрытность подводной лодки, поскольку, как я уже сказал, лишь один параметр радиоволн проникает в воду и очень на незначительную глубину, в результате чего лодка вынуждена держаться очень близко к поверхности.
Во-вторых, при использовании этой антенны лодка значительно ограничена в маневре и скорости, так как должна в основном ходить только прямыми галсами и на небольших скоростях. А при этом, опять-таки, ее тоже значительно легче обнаружить и уничтожить. Да и работают такие антенны только на прием.
В последнее время аналогичные антенны стали появляться и на многоцелевых атомных подводных лодках, но для них это тем более не здорово, поскольку, помимо скрытности, их очень важными преимуществами как раз и являются высокие скорость и маневренность. И, используя эту антенну, то есть одно удобное и дающее некоторое преимущество средство, лодка лишается других преимуществ. А что тут важнее, надо еще посмотреть. Да и надежность, и качество связи через эти антенны, даже при прочих равных условиях, оставляют желать лучшего и на порядки отличаются (в худшую, разумеется, сторону) от даже не самой качественной связи при помощи обычных антенн.
Поэтому большинство командиров даже суперсовременных подводных лодок предпочитают пользоваться все-таки по-старинке обычными выдвижными антеннами, а несколько лет назад у них и выбора не было.
Примерно году в 1976-1977 подводная лодка под командованием капитана 2 ранга Петра Матвеевича Марголина участвовала в крупномасштабных учениях под руководством Министра обороны. Как положено, лодке были «нарезаны» соответствующие «квадраты», определена исходная точка и поставлена боевая задача: осуществлять боевое патрулирование в заданное время в заданных районах, обнаружить и условно атаковать конвой и отряд боевых кораблей условного противника.
Дело было в июле. Впереди предстоял День Флота. Экипаж уже неделю как должен был уйти в долгожданный отпуск, поскольку только недавно вернулся с боевой службы, но из-за этих треклятых учений отпуск ему отложили. Да еще и учения были не обычные, а очень высокого уровня, с дополнительными сложностями и трудностями,
______________________
* см. рассказ «Невязка»

максимально приближенные по форме и содержанию к фактическим боевым условиям и действиям и растянуты аж на три недели.
Такого еще просто не бывало. Раньше выходили на флотский ОБК* или конвой** (причем их никогда не смешивали, поскольку тактики «охоты» за конвоем и за ОБК совершенно разные) на несколько дней, «пуляли», как положено и, если повезет, в главную цель (а нет, так в то, что окажется ближе или сподручнее – главное, не пропустить ордер,*** а в обязательном порядке его атаковать, иначе это чистая двойка за невыполненную задачу) и быстренько возвращались в базу. А тут свалили все в одну кучу, поставили задачу полной имитации боевых действий, включили ряд промежуточных задач (но главными, конечно, были атаки конвоя и ОБК) да еще и растянули по времени.
Поэтому настроение у экипажа было не самое праздничное. Но Петр Матвеевич был человеком серьезным, строгим, требовательным и к себе, и к подчиненным, и расслабляться никому не давал: вот выполним боевую задачу, а там уж и отдохнем.
Как положено, лодка своевременно вышла из базы, прибыла в отведенный район, заняла исходную позицию и приступила к патрулированию. И хотя район был нарезан довольно большой, время и направление прохода**** через него конвоя было неизвестно, и ждать его пришлось несколько дней, как и ожидалось, с конвоем у Марголина особых проблем не возникло, – он вообще считался одним из лучших в соединении мастеров торпедной атаки. Поэтому он выбрал оптимальную позицию, грамотно построил патрулирование и организовал поиск, своевременно обнаружил конвой, вскрыл ордер, безошибочно определил главную цель и атаковал ее учебными торпедами.
При уклонении, правда, был вынужден атаковать еще и два корабля охранения, но и эти атаки выполнил успешно и благополучно оторвался от преследования.
Но дальше начались мелкие, но очень «многообещающие» неприятности. Во-первых, очень долго искали торпеды.
Тут, видимо, нужно дать небольшое пояснение. Дело в том, что на учениях корабли, в том числе и подводные лодки, стреляют не боевым, а учебным оружием. Но если ракета, попадая в цель или просто приводняясь, разбивается и тонет (хотя и у ракеты некоторые части выполнены из легких материалов и остаются наплаву в месте ее падения), то «практическая» (т.е. учебная) торпеда с целью непосредственного соприкосновения не имеет. Поэтому, а также поскольку стоят они весьма недешево, они делаются многоразовыми.
Торпеда проходит под атакуемым кораблем, как правило, выпуская маленькие сигнальные ракеты и тем самым показывая свой путь, и, израсходовав топливо или моторесурс аккумуляторной батареи, пройдя полностью дистанцию (дальность хода торпеды), «продувается» и всплывает на поверхность. Она плавает свечкой, торча из воды раскрашенной яркими флюорисцентными красками «практической» боеголовкой с проблесковым маячком на самой макушке, и ждет, когда ее найдут и поднимут на торпедолов (специальный корабль).
Правда, если ее слишком долго не найдут, то по истечении определенного ____________________
* отряд боевых кораблей, флотский ОБК – учения флотского масштаба, под руководством командующего флотом, по атаке подводными лодками ОБК
** конвой – группа транспортов (грузовых судов) в сопровождении кораблей охранения
*** ордер – построение кораблей для совместных действий. Бывает боевой или походный ордер
**** на флотских учениях даже основное направление движения ОБК или конвоя (с Севера, Юга, Запада или Востока) атакующей стороне неизвестно. Кроме того «атакуемые» идут так называемым «противолодочным зигзагом», т.е. переменным курсом, выдерживая только генеральное направление

времени, она затонет. А потеря практической торпеды считается серьезным происшествием и влечет за собой соответствующие оргвыводы.
Марголин, как я уже говорил, атаковал не один корабль, не из одной точки и не в одном направлении, а сначала транспорт и только потом, уже в ходе уклонения, два корабля охранения. Сами торпеды тоже проходят свою дистанцию не прямолинейно, поскольку они самонаводящиеся. Поэтому искать их пришлось очень долго, и нашли их уже на исходе времени их «плавания» перед самым затоплением. Тем не менее, их все-таки выловили, благополучно подняли на борт торпедолова, и от души у экипажа немного отлегло.
Но радость была недолгой. Как только лодка доложила о выполнении первого этапа задания, поскольку до времени занятия района для атаки ОБК оставалось еще несколько дней, ей изменили промежуточную задачу. А это – хуже быть не может!
Ну, во-первых, экипаж, и в первую очередь командир, уже настроился на выполнение одного задания, все продумал, все просчитал, принял решение… И вдруг – бах, на тебе новое задание!
Моряки вообще люди очень суеверные. Причем во флотские приметы верят даже самые ярые атеисты и не только на уровне рядового матроса, а даже на самых высоких уровнях. Поэтому на флоте практически никогда, за исключением самых крайних случаев (и это уже считается предзнаменованием грядущей беды) не назначают выходы в море на понедельник или тринадцатое число, очень недоброй приметой считается появление на корабле женщины (если это, конечно, не экскурсия шефов, гостей или членов семей экипажа) или изменение первоначального задания в ходе его выполнения.
Поскольку нарезанный лодке квадрат для поиска, слежения и атаки конвоя был одним из самых западных на данном учении, лодке было приказано следовать далее на Запад в точку встречи и проверить отсутствие слежения за одной из наших стратегических подводных лодок, возвращавшихся с боевой службы.
Мысленно почертыхавшись, Марголин приступил к выполнению новой задачи. Но когда он прибыл в назначенную точку и пробыл там все положенное время, то не обнаружил не только следящего за нашим «бомбовозом» супостата, но и самого бомбовоза.
Доложив о случившемся, командир получил новое уточнение задания: оказывается, на ракетоносце что-то случилось, что помешало ему вовремя прибыть в назначенную точку, и «рандеву» было перенесено еще на двое суток.
Наконец, дождавшись своего визави, Марголин обнаружил, что за «стратегом» следит вражеская подводная лодка, и ему пришлось отвлекать ее на себя, а потом еще долго уклоняться и уходить от преследования.
Справившись, в конце концов, со всем этим, он доложил на флот о выполнении и этого задания и получил новую команду: следовать в назначенный район и принять участие в атаке ОБК. Поскольку времени до этого - самого главного - эпизода учений оставалось мало, а лодка Марголина была практически ферзем в этой партии, и ей отводилась чуть ли не самая главная роль, Марголину было приказано принять все меры для своевременного занятия района.
Делать было нечего, - включив, как говорится, форсаж, Петр Матвеевич «галопом» бросился в назначенный район. Слова «принять все меры» он понял буквально и даже пропустил несколько сеансов связи,* чтобы не терять времени и успеть к
________________________
* подводная лодка в силу своих особенностей находится на связи не постоянно. Отправить радиограмму она может в любое удобное для нее время или после выполнения поставленной задачи, а принимает сигналы боевого управления и другую необходимую информацию, всплывая в надводное положение или на перископную глубину в конкретно определенное и для каждой подводной лодки индивидуальное время, называемое сеансами связи

назначенному сроку.
Но дело в том, что по легенде учения как раз в этот период обстановка должна была резко ухудшиться, противник должен был первым нанести ядерные удары по нашей территории, и нашим силам тоже должен был быть передан сигнал, разрешающий применять ядерное оружие.
Только-только успев к назначенному времени пересечь границу своего квадрата, Марголин доложил о занятии полигона и получил команду, действовать в соответствии с планом учения. Он долго гадал, что бы это могло значить? Ведь раньше он таких указаний не получал, поскольку и так было ясно, что, раз он участвует в учении, то и должен действовать в соответствии с его планом.
Означало ли это, что ему давали понять, что, поскольку он пропустил несколько сеансов связи, ему дублируют уже переданный ранее сигнал на применение ядерного оружия?!
Пока Петр Матвеевич обсуждал, обдумывал и анализировал полученный сигнал, было обнаружено, что у противоположной кромки полигона в район вошел ОБК и на большой скорости движется в сторону удаления от лодки (благоприятная гидрология* и правильно выбранная позиция по глубине – в зоне гидроакустического коридора, или «подводного звукового канала», как его еще называют, – позволили обнаружить ОБК на очень большом расстоянии).
Марголин бросился в погоню. Но на большой скорости лодка сама становилась слепая и глухая, так как уровень внешних динамических шумов перекрывал все на свете, и акустики теряли возможность следить за ОБК. Кроме того, лодка сама начинала производить такие шумы, что легко могла быть обнаружена. Да и сближение лодки с ОБК происходило крайне медленно, поскольку двигались они практически в одном направлении, и сближение это происходило лишь за счет разницы в скоростях, которое было недостаточно велико, чтобы своевременно выйти на дистанцию торпедной атаки.
Плюс ко всему, ОБК уже был довольно близко к краю полигона и в любой момент мог выйти из него, что означало бы невыполнение поставленной задачи, так как на учениях разрешается производить атаки только в рамках нарезанного вам квадрата.
Марголин улучил момент, подвсплыл под перископ и отправил радиограмму, что не может догнать ОБК и просит разрешения на использование противолодочных баллистических ракет,** которые по условиям учения у него якобы были загружены в два торпедных аппарата, - приближался очередной сеанс связи, и Марголин рассчитывал без задержки получить ответ на свой вопрос.
Когда настал сеанс связи, он получил-таки долгожданную радиограмму: «Командиру пл «К-…». Продолжать выполнение поставленной задачи. Атаковать ОБК …….». После слов «Атаковать ОБК» произошел какой-то сбой, и полученная шифрограмма расшифровке не поддавалась.
Но, раз ему приказывают продолжать выполнение поставленной задачи, когда он явно не может догнать подлежащие атаке корабли, да еще и в повелительной форме говорят «Атаковать ОБК», Марголин решил, что ему дают разрешение на применение ракет (видимо, сигнал о разрешении применения ядерного оружия все-таки был уже передан).
____________________
* гидрология – тип изменения скорости распространения звука в воде по глубине в зависимости от ее температуры, плотности, солености и других факторов
** данный проект подводных лодок был предназначен для использования и такого оружия. Эти ракеты выстреливаются из торпедных аппаратов, как торпеды, затем «всплывают» на поверхность и к цели летят, как баллистические ракеты. Противолодочными они называются потому, что предназначены, в первую очередь, для атаки подводных лодок, но могут использоваться и против надводных кораблей. Вооружаются только ядерной боеголовкой.

Блестяще проведя подготовку и саму ракетную атаку, Петр Матвеевич «нанес» ядерный удар в самый центр отряда боевых кораблей противника и, с чувством выполненного долга всплыв в надводное положение, доложил на флот об уничтожении всего ОБК.
Буквально тут же пришло циркулярное радио: «Всем участникам учений. Учения окончены. Всем кораблям прибыть в базу».
На разборе в штабе флота все тоже было довольно неплохо, пока на трибуну не вышел Министр обороны. Он объявил, что все учения можно было бы считать успешными, поскольку все силы со своими задачами справились, если бы, во-первых, их не пришлось закончить раньше, так как больше атаковать было некого, поскольку весь ОБК был в одночасье досрочно уничтожен одним ударом капитана 2 ранга Марголина, и, во-вторых, если бы этот же капитан 2 ранга Марголин, несмотря на данные ему указания, не развязал атомной войны!
Оказывается, «не прошедшая» часть радиограммы гласила: «…при первой же возможности обычным оружием». Руководство, безусловно, знало (поскольку само и планировало все маршруты), что, дойдя до самого дальнего края полигона и не выходя из него, ОБК повернет больше чем на 90 и начнет довольно быстро сближаться с подводной лодкой Марголина, что сделает его задачу вполне выполнимой.
После разбора отправленных и полученных радиограмм, Петр Матвеевич, конечно, избежал репрессивных мер. А если бы такое произошло в боевой обстановке?!



30.11.05.