История болезни

Владимир Петрович работал финансовым директором на одной небольшой фирме. Всё у него в жизни имелось: и дочь-красавица, и жена тоже ничего. И зависть друзей, коллег.
Он отстроил хорошую дачу, и любил проводить там выходные с семьёй. Но не может быть всё идеально, как в сказке. В жизни так не бывает. Было у Владимира Петровича уязвимое место, этакая Ахиллесова пята, - любил он женские мизинчики на ногах. И чем длиннее был мизинчик, тем больше он его любил. Сам он не мог сказать, когда началась эта его страсть. Он вспоминал, что лет этак в 10 мальчишки-друзья начали интересоваться девочками, в частности – женской физиологией. Вова не хотел быть белой вороной, и как и все его друзья обсуждал с ребятами Ленкины коленки да Машкину попу. Ему действительно были интересны эти части тела, но особенно были интересны мизинчики. Как-то раз он играл с толстой девочкой Аней. Дело было в детском саду. Никто с ней особенно не общался, и ему стало жаль Аню, эту пухленькую рыжую девчонку, обречённую на обделение вниманием со стороны мужского пола на всю оставшуюся жизнь. Стояло лето. Детей вывели на прогулку. Вова предложил покататься с горки. Аня носила тяжёлые полусапожки, которые пришлось снять. Ребята катались с горки, потом отдыхали, сидя на качелях. Именно тогда Вова и заметил пухлый мизинчик у своей собеседницы. Он смешно торчал, выбиваясь из стройного ряда остальных пальчиков. Тогда он ничего не понял, просто кровь резко прилила к голове, и он потерял нить нехитрого разговора о том, что будут давать на обед. Он уставился на её мизинчик и не мог отвести взгляд. Ему нравилось в нём всё: и то, как он смешно согнут, и его припухлость. Всё возбуждало интерес. И не только интерес. Он хотел прямо здесь, на качелях, потрогать его, но это было неприлично. И не мог же он попросить Аню, эту толстую девочку, с которой никто не общается, дать рассмотреть мизинец. Она бы плохо отнеслась к его просьбе.. Так и сидел он, с трудом отвлекаясь на игры и разговоры с Аней. Впечатления от прожитых переживаний глубоко впечатались в детскую память. Теперь Вова замечал за собой, что он начал чаще обращать внимание на женские мизинчики. Ну что ты здесь будешь делать! Это происходили неосознанно. Он боялся этой страсти, но в то же время наслаждался ей..
По мере взросления Владимир понимал, что его тайное увлечение не проходит, а, наоборот, усугубляется. У его первой девушки были некрасивые мизинцы: кривые, мозолистые. А как она ему была симпатична, какую духовную близость они обрели, сутки напролёт проводя вместе и общаясь, общаясь.. Но с ней он не мог нормально расслабиться во время ночей любви. Перед глазами стоял образ этих кривых мизинцев, и ему с трудом удавалось перебороть себя и не думать о них. Он понял, что это не просто забавное увлечение. Это болезнь. А болезни принято лечить. Так Владимир оказался на приёме у психиатра. Он пошёл в частную клинику, где гарантировалась анонимность. В то время ему было 20 лет, он ещё не работал. Приходилось брать у родителей. А плата за консультацию была довольно высока. И это только консультация! «Сколько же может стоить лечение?» - гадал он, ожидая приёма. Долго ждать не пришлось: в 14 часов, как ему и было назначено, дверь кабинета мягко распахнулась, и ему предложили войти. Долго мучиться не пришлось.
Доктор сразу определил диагноз: «Фут шовинизм. Одна из его разновидностей», - равнодушно сказал он.
«Что-что?», - переспросил Владимир. Он-то всё уже давно знал, много литературы перечитал. Но всё-таки надеялся, что у него это так, увлечение, с годами пройдёт. Ан нет. Не прошло. Доктор вещал, что это не совсем даже и болезнь, а один из видов сексуальных пристрастий. Он посоветовал поменьше думать о женских мизинцах, увлечься чем-нибудь ещё. Завести собаку, допустим. Собака у Вовы была. И кот к ней в придачу. Но они мало помогали. Только сверкали пятками при играх, отчего становилось ещё тяжелее. Лекарства от болезни, на которое уповал Владимир, не было. Вот это-то и было огромным разочарованием. Он вышел от доктора в расстроенных чувствах и решил: буду бороться. Он очень хотел быть нормальным, как все его друзья. Молодой человек подозревал в них наличие других страстей, ловил их взгляды, анализировал привычки. Да, кому-то нравились женские ножки, кому-то грудь. Но чтобы мизинцы – такого не было. Ему казалось, что он один. Во всей Вселенной. И от этого становилось тошно. Но он боролся. С первой девушкой пришлось расстаться: очень уж явным был образ её мизинцев, постоянно стоящий перед глазами. Он вызывал почти физическое отвращение. Девушка вызывала в нём нездоровые ассоциации, и раз уж он решил начать всё сначала, вести борьбу не на жизнь, а насмерть, ему стоит избавиться от всего, что может напоминать об этой страсти. Теперь он выбирал девушек, отталкиваясь от общего впечатления: понравилась её внешность, общение с ней. Можно и попробовать строить отношения. Во время близости он намеренно не обращал внимания на мизинцы. Постепенно Владимир попривык к жизни без мыслей о женских мизинцах. У него были ровные отношения с девушкой Машей. Он даже не знал, какой формы у неё мизинцы. Он просто не смотрел на них. Владимир тешил себя надеждой, что для него это теперь совсем неважно.
Ему было уже 24 года. И вот наступило лето. Они выбрались на юг. Первая самостоятельная поездка с девушкой на отдых, в Египет. Жара, масса положительных эмоций.. Романтика.
Они купаются, загорают. Как-то на третий или четвёртый день ничегонеделаниями они лежали, полусонные, разморенные солнцем и морем, на пляже. Он мазал её спину защитным кремом. Он перешёл к ногам, потом ниже.. Он увидел красивые тонкие ступни. И аналогичные им мизинчики. Это было невероятно: словно морская волна захлестнула его с головой. Он снова пережил эмоции, подобные тем, что он почувствовал в детском саду, когда он в первый раз обратил внимание на мизинчик толстой девочки Ани. Но сейчас они были ярче, осознаннее. Владимир сильно возбудился, а ещё сильнее расстроился.
«Ну что за напасть, - думал он, - Это же давно прошло, я вылечился благодаря своей силе воли. За что мне такое наказание?»
Возмущению его не было предела. Слава Богу, девушка ничего не заметила. С тех пор его тайная страсть пустила корни. Толстые, ветвистые, они глубоко въелись в его память, и мысли о мизинцах его спутницы без остановки преследовали его. Наконец, он решил смириться. А что было делать? Лекарств нет, способов борьбы с этим тоже ещё не придумали.. Владимир будет просто скрывать свою страсть.
«По крайней мере, - размышлял он, - у меня есть любимая работа, девушка.. и необычное увлечение, если можно так назвать. И я этим счастлив».
Владимир начал посещать специализированные Интернет-форумы. Он узнал, что существуют даже закрытые клубы фут-фетишистов. Сначала он как огня боялся подобного рода общения «по интересам». Постепенно он приобрёл там друзей, которые понимали и принимали его таким, какой он есть. Потому что сами были такими же. С ними он обсуждал семейные дела, общался по бизнесу. Многие из его друзей оказались вполне обеспеченными людьми, одного с ним ранга. Только здесь, в их обществе, он наконец мог не стесняясь говорить о свое страсти, о связанных с ней страхах и сомнениях. Только здесь его понимали.
Потом он женился. Любимая подарила ему дочку. В семье и на работе была полная идиллия. Жене он, естественно, ничего не рассказывал. Может быть, она бы всё поняла. И приняла это спокойно, как данность. Но Владимиру было и стыдно, и неудобно говорить с ней о таких вещах. Поэтому всё держалось в тайне. Даже участившиеся собрания фут-шовинистов. Они проходили в специальных закрытых клубах. Члены клуба были в масках, дабы соблюсти анонимность и придать вечеру мистический контекст. Здесь он мог делать всё, что ему так нравилось: в клуб приходило много женщин, которые получали удовольствие от массажа ног, ступней, пальцев.. И это было то, что ему нужно: он нежно их гладил, потом начинал массировать, целовать..
Счастье длилось недолго. Жена стала замечать частые отлучки мужа на встречу с друзьями. С предполагаемой встречи он приходил возбуждённым, в хорошем настроении. Впрочем, так и должно было быть после общения с близкими тебе людьми. Но вот что навевало сильные подозрения, так это то, что муж подруги, хороший знакомый Владимира, и слышать не слыхивал о подобных встречах. Он проводил вечера в семейном кругу и ни на одну встречу приглашён не был, чему безмерно удивлялся, потому что и его товарищ из общего круга знакомых тоже не знал о каких-либо встречах. Владимир начал было оправдываться, но силы покинули его, и аргументы казались один смешнее другого. Он признался. Жена не сразу поняла, о чём идёт речь. А, поняв, заплакала и сказала, что давно что-то подобное подозревала, поскольку очень уж большое внимание Владимир удивлял её пальчикам. Болезненно пристальное внимание: любил делать массаж, гладил, ласкал.. Жена не хотела смириться со страстью мужа, и повела его в больницу. Он вновь ощутил давно пережитый страх и смущение при встрече с доктором. Ничего не поделаешь: что ни сделаешь ради спасения семьи! Врач озвучил известный паре диагноз и предложил пройти курс лечения: на этот раз ему прописали какие-то таблетки, что-то типа успокоительного и упражнения на укрепление способности контролировать свои нестандартные наклонности. Ещё Владимир должен был ходить на психологические сеансы, проводимые раз в неделю. Теперь, вместо того, чтобы спешить в клуб к добрым знакомым, он стабильно ходил в больницу, выкладывая немалые деньги за пустую, как он считал, работу врача. Лечение не помогало. Владимир чувствовал общее недомогание, упадок сил. Он понимал, что всё это ни к чему не приведёт, но жену боялся как огня. Помня её реакцию на его признание, он хотел избежать истерик и слёз.
В итоге семья развалилась. Дочку жена забрала к себе. Она хотела оградить её от общения с «таким» отцом, боясь, что он может плохо на неё воздействовать.
Сейчас Владимир так же работает финансовым директором, но нет у него ни жены, ни дочери. И прежнего рвения не осталось. Страсть он свою сохранил, и вечера, которые он проводит в родном клубе – самое дорогое, что у него осталось. Теперь он их точно ни на что не променяет.