Мне всегда не везло с девушками

Мне всегда не везло с девушками. С самого детства. Всё началось ещё в садике. Когда противоположные полы ещё не дружили (так как не знали, что можно очень приятно и полезно проводить время вместе), а собирались кучками и вели беседы каждый на свои темы, мне всегда доставалось больше всех.
Когда Витя показал девочкам, что он может писать стоя, их восторгу не было предела. Но стоило мне на следущий день попытаться обратить внимание девочек на себя, как меня тут же засмеяли.
Я опять остался без внимания, которое полностью перешло к Вите, который демонстрировал, что можно не просто писать стоя, но ещё и рисовать при этом фигурки всякие на стене. Не знаю, то-ли я писал как-то неправильно, то-ли это девочки знали от Вити и им было уже неинтересно, то-ли у Вити был больше.
К последнему пункту я пришел уже будучи взрослым. Раньше я об этом не думал. Хотя наверное девочки в то время ещё не знали, что размеры сыграют важную роль в их жизни. И сегодняшняя совсем не нужная им писалка, со временем станет очень нужной и очень важной для них же - ****кой.

В школе мне тоже не особо везло.
Первое сентября. Первый раз в первый класс! Все нарядные, весёлые и красивые. Она стояла с двумя косичками и букетом роз. Я стоял с ранцем на спине, счасливым взглядом в будущее и с вытянутым перед собой букетом для учительницы. Букет пошел не по назначенному ему накануне мамой маршруту. Я подошел к ней улыбаясь и протянул букет. Мою улыбку безусловно украшал тот факт, что вчера, после неудачной попытки вкрутить лампочку, у меня стало на два зуба меньше. Она хихикнула я взяла букет. Я покраснел от счастья и смущения и отошел. "Неужели повезло наконец?!", - думал я смотря как она ищет кого-то глазами в толпе.
Я уже хотел было выбежать и крикнуть ей: "Вот он я! Иди ко мне, любмимая! Я куплю тебе все самые вкусные шоколадные конфеты, перестану общаться с сявкой Валерой, перестану пить всё время эту отраву, маскирующуюся под всем знакомым названием "Кока-Кола", я перестану носить рванную одежду, только будь со мной рядом! Я люблю тебя!".
Но тут она резко остановила взгляд, улыбнулась и направилась почему-то не в мою сторону. Совсем не в мою. Она подошла к какому-то уроду, который стоял в галстучке, держал за руку маму и улыбался как дибил, и смущаясь вручила ему этот букет.
Я долго ломал крышку унитаза в туалете, выплёскивая всю злость на ни в чем не повинный унитаз. Я ещё не знал, что можно было побить этого мальчика. Просто надо научиться бить, и аккуратно выцепить его в подворотне. Второй раз я потерпел поражение. Мне уже было семь лет, а жизнь всё не налаживалась.

Позже, в средних классах, ребята уже начинали заводить романы. До этого мы не знали, что надо любить девочек нежно и ласково. Мы как бы догадывались, что нужно что-то делать, но не знали что. Поэтому просто издевались над ними, пытаясь показать этим, что нам нет до них дела.
Продолжалось это до того момента, как какая-то седая бабушка, во время нашей игры в школьном дворе, сказала: "Девчата, вы не обращайте внимания на них. Бьют - значит любят!". Эта фраза нам не особо понравилась. Поэтому в скором времени, девченки перестали приходить в школу с вырваными косами, порванными портфелями и плохим настроением. Мы начали любить их по-другому. Точнее, ребята начали. А мне по-прежнему не везло с девушками.

Её звали Катя. Или Надя. Или Оля. Что-то я уже не помню точно. Назовём её Дашей. Мне было уже целых четырнадцать, а ей чуть меньше. Мы сидели за одной партой, жили в одном доме через подъезд, ходили вместе в школу, делали вместе домашнее задание, и мне иногда казалось, что она для меня важнее, чем Витька с Кольком. Но я быстро прогонял эти мысли из головы, и старался больше не думать об этом.
Я решил, что я её люблю. Многие пацаны уже пробовали целоваться в этом возрасте, а я, как самый отсталый, никого кроме кота и мамы не целовал на тот момент. Мы шли через сквер в школу, я нёс её портфель, рассказывал о своей тяжелой жизни, и всё никак не мог решиться рассказать ей про любовь. Увидев стучащего по дереву дятла, я спросил:

- А знаешь почему дятел стукнул только что четыре раза, а не шесть например?
- Нет. Почему же? - удивилась она и даже остановилась, чтобы послушать ответ на этот интереснейший вопрос.
- А потому что я тебя люблю! - заорал я на весь сквер. Она подавилась соком и ещё шире раскрыла и без того большие и красивые голубые глаза.
- Но ты не можешь меня любить, - печальным голосом произнесла она, - я люблю Васю.

Вася стал второй целью, после того смазливого пацана, которому я ещё не отомстил за первое сентября. А может и первой, потому-что Васю я стал ненавидеть больше, чем того урода. Он отобрал у меня самое прекрасное создание - Дашу. За это он поплатится. Мне сразу перехотелось с ней дружить, а наши отношения сразу испортились.
Мы перестали ходить вместе в школу, я пересел за другую парту, и теперь её ранец висел на её плечах, а рядом шел Вася и гордо смотрел на всех. Мол, посмотрите какая у меня девушка прекрасная! И действительно, она была прекрасна. И я до сих пор не могу понять, как такие красивые и хорошие девочки влюбляются втаких уродов как он.
Третий раз жизнь меня послала на.. Вобщем далеко она меня послала. Совсем не навстречу любви.

В институте было немного лучше. Я уже научился целоваться, и даже несколько раз переспал с какими-то девками, но это было всё равно не то. Теперь хотелось большой и светлой любви. А окружали почему-то ненасытные нимфоманки. Потом появилась новенькая. Аня. Она была не такой как все. Она не носила миниюбки, из-под которых виднелись трусы. Да что там виднелись, они были явно одеты ниже. Не носила маечки, из которых так и просились на свободу груди каких-то нереальных размеров. Порой даже лица не видно, одни груди идут. А главное как идут.. Оборачивая на себя головы всех мужчин, мальчиков, стариков и детей. Она было не такой.
Я предложил ей встречаться и она согласилась. Я дарил ей цветы, игрушки, посвятил даже один стих. Мне казалось, что вот оно, любовь! Единственная. Раз и навсегда.

Аня поехала к бабушке на дачу на пару дней, а я отчаянно готовился к важным экзаменам. Прошел на четвёрку. Счастью не было предела! Купил бутылку коньяка, побежал к другану моему - Серёге. Мы с Серёгой столько прохавали вместе, с восьмого класса дружим. И дрались за свой район вместе, и девченок разводили в подъездах за шоколадку и шампанское, и рядом я с ним был, когда его отец погиб. И всегда мы помогали друг другу, понимали с полуслова.
Вот звонишь бывает с работы, задерживаешься на стройке этой грёбаной, и говоришь:

- Алло, Серый?
- Здоров.
- Слушай, я тут на работе задерживаюсь, а Лиза..
- Да без проблем, братан. Во-сколько её забрать нужно?
- Через полчаса.
- Ну хорошо. А потом куда её? Домой?
- Да бабушки нет сейчас дома.. она через пару часов..
- Говно-вопрос, я с ней схожу куда-нибудь. В зоопарк может, или на атракционах покататься.
- Спасибо, друг. А у тебя планов никаких не было на вечер?
- Да так, Маринка хотела прийти, но ничего. Я лучше с твоей сестрёнкой время проведу, все роднее, чем та шмара.
- Уверен?
- Да тут думать нечего. У Марины каждый день чешется, так что придёт завтра, нашел о чем беспокоиться!
- Блин, спасибо большое. Я тебе очень благодарен.
- Спасибо воблой не заешь! С тебя пиво, труженник!
- Вернусь - выставлю. До скорого, друган.
- Не спеши, всё будет ништяк.

И так было всегда.
Я бежал к нему с прекрасным настроением и таким же коньяком. У меня были ключи от его дома, у него от моего. Мы давно сделали дубликаты и обменялись. Я открыл дверь и зашел. Дверь в его комнату была закрыта, за ней слышался скрип кровати, тяжелое дыхание и женские стоны. "Ну ладно, не буду мешать. Закончит - выйдет", - подумал я и сел на кухне. Открыл бутылку, закурил, налил себе стопку и выпил. Жизнь казалась прекрасной! Экзамен хорошо подействовал на меня. Мне захотелось жить и наслаждаться жизнью. Я позвонил Ане, но телефон был отключен. "Наверное помогает бабуле сажать какую-нибудь картошку", - был уверен я.

Во мне уже сидело три стопки, когда открылась дверь его спальни, и на кухню зашла голая Аня.
Внутри меня что-то сломалось. На пару секунд, я почувствовал себя мальчишкой, которого обманули, сказав, что если он будет кушать кашу - он станет сильным когда вырсастет. А вырос лох лохом. И все его обижают по сей день.
Она подпрыгнула, заверещала и прижалась к стене. Из комнаты донёсся голос Серёги: "Что случилось, Анюта? Что ты кричишь там?!". Я подошел к ней и молча дал ей пощечину. Седая бабушка ошибалась. Я продолжил дальше, но меня что-то остановило. Я вернулся, взял бутылку со стола и проходя мимо неё, ударил её второй раз, сказав при этом "шалава" и плюнув на неё. Серёга в трусах встретил меня на выходе из комнаты, ему я даже ничего не хотел говорить. Вы знаете, не знай я его так хорошо, и не проведи я с ним самые тяжелые моменты в жизни, мне бы не было так больно. Но это был Серый! Лучший друг. Брат. Мы даже, когда ещё пацанами были, разрезали руки друг другу и смешали кровь. Клялись быть вместе всю жизнь.
Его лицо стало каменным, когда он увидел меня. В глазах была вина, но меня уже было не остановить. Он лишь крикнул: "Прости, друг, я не хотел". Я разбил бутылку о стену, сделав "розочку", и разрезал себе руку. Оттуда полилась кровь. Наверное я задел вену. Крови было очень много, она лилась на пол водопадом. У меня темнело в глахаз и кружилась голова.
"Вот твоя кровь, мразь. Мне стыдно, что она была во мне", - сказал я и пырнул его остатками бутылки.



Что было потом я не помню. Я помню как я проснулся в больнице. На диване спала Аня. Увидев её мне стало так плохо, что я опять закрыл глаза.. Я уснул.

Я открыл глаза. Она смотрела на меня, и держала за руку. Я хотел крикнуть на неё и выдернуть руку, но получилось лишь какое-то вялое шипение, а рука так и осталась на месте.
- Я сказала в милиции, что Сергей первым напал на тебя, и ты лишь защищался. Даже если тебя признают виновным в убийсте, оно будет неумышленное и считаться самообороной. А это куда меньше лет сидеть придется.

Он мёртв. О Боже, что я натворил. Я ненавижу себя. Я ненавижу её. Я ненавижу его.
Я ненавижу его за то, что он был моим другом всю жизнь.
Я ненавижу её за то, что я любил её больше чем себя.
Я ненавижу себя за то, что я остался в живых.

Меня выпустят из больницы. Мне дадут условных три года. Я навсегда забуду Аню, и никогда в жизни не увижу её. Я всё же буду приходить на могилу Серёги, потому-что я не смогу жить с этой болью в душе. И буду просить прощения у него, и надеяться, что он меня простит. А я его, наверное, простил. Не знаю, я не могу сказать точно. И её я по-прежнему люблю. Ненавижу, но люблю. Что я могу с собой поделать?
Я хочу забыть её имя, её лицо и прекрасный запах. Я хочу забыть его, хочу забыть спину, которая всегда прислонялась к моей в любой тяжелой ситуации, забыть где находится его могила. Я хочу перестать пить. И единственное чего я больше не хочу, так это любви.

Мне никогда не везло с девушками. Так уж повелось с детства.