Она хочет снова улыбаться

«Ну, здравствуй. Уже пять месяцев прошло, ты знаешь? Помнишь то утро, когда ты ушла? Когда оставила на полу моего дома кулон, подаренный мной? Да, ты была права, я ошибся. Ошибся жестоко, непростительно, безвозвратно. Да, она была в моей постели, но я не помню как… как я смог… Я ведь любил тебя больше жизни, и до сих пор люблю. А ты не стала ничего слушать. Помнишь, как сказала, как это противно, что ты даже прикоснуться ко мне теперь не можешь? Помнишь, как попросила больше не подходить к тебе и ушла в утренний морозный туман? Ты не знаешь, куда я пошёл тогда, да я и сам не знаю. Бродил в этих чёртовых иностранных дебрях до следующего утра. Я даже не представляю, как выбрался. Я ж ведь всё-таки чемпион по биатлону, а не по спортивному ориентированию… Тот туман преследует меня до сих пор, он так и остался со мной, в моём сердце, там, где раньше была твоя улыбка. А теперь её нет, той, прежней улыбки. Я видел тебя на экране телевизора – твой взгляд потух. Ты даже не представляешь, какие краски и лучи играли в твоих серых бездонных глазах, когда они смотрели в мои. Я их никогда не забуду… А где та улыбка? Ты совсем разучилась улыбаться. Ты смотришь в камеру на очередном «супершоу» с одним вопросом «Зачем я здесь?». Тебе плохо, также как и мне. Но я понимаю тебя, тебе было больно, обидно. Я сам не могу себя простить, да и не смогу, наверное, никогда. Что уж говорить о тебе? Вчера была тренировка. Я ни попал не в одну мишень. Я не видел этих кружочков – я вспомнил твоё лицо. Помнишь, когда мы в первый раз встретились, ты была такая сосредоточенная. Конечно, на тебя возлагались большие надежды, тебе доверили первый этап эстафеты. Боже, как ты его тогда пролетела!! Я даже начал сомневаться, что у людей не бывает крыльев. У тебя они точно были. А как ты плакала, когда твои подруги не смогли поддержать твой почин и проиграли эстафету, а я, утешая, сказал, что сам не прочь попортить крови тренеру и своим ребятам. Да… давно это было. Ты перевернула всю мою жизнь, всё что я строил до тебя я разрушил, не задумываясь, без страха. А потом я сам всё поломал…»

Она закрыла письмо, впитавшее его запах, написанное его твёрдой рукой. Она наказала его за ту боль, которая отдавалась в сердце глухим стуком золота о дерево пола. Ушла она красиво, любой сценарист позавидует такому финалу. Она наказала себя, за то что недостаточно любила, за то, что позволила ему эту ошибку. Обернувшись на корзины роз, она, женщина, которую все любили и которой все восхищались, спортсменка, совершившая революцию и наиглупейшую ошибку, прижала к сердцу тонкий лист бумаги, так настойчиво пахнувший его любимой туалетной водой. Что ж, не он один блуждал в том зимнем тумане все эти месяцы. Сердце настойчиво забилось в такт стука в дверь, оно знало, кто стоит за этой дверью, кто сейчас переступит этот порог. Переступит, потому что она его впустит, навсегда. И больше ни за что на свете не позволит ему уйти, не оттолкнёт его больше никогда. И пусть они говорят на разных языках – они найдут общий, как находили раньше они и до них. Она снова хочет утонуть в его глазах и отразиться в них. Она хочет снова улыбаться…