ГОРЫ БЕЗУМИЯ
Предисловие
У Говарда Ловкрафта есть роман под названием «Хребты безумия» (в другом переводе – «В горах безумия»), но его я не читал. И тогда зародилась идея написать повесть, опираясь только на такое название или похожее и не более. Мысль эта мне понравилась (особенно интересно стало провести исследование того, как разные люди в творчеством плане реагируют на одно и то же, так что о чём писать, сначала я не имел никакого представления). Потом я посмотрел фильм «Silent Hill», снятый по мотивам одноимённой компьютерной игры. Задумка про параллельный мир мне нравилась. Но когда я уже написал несколько страниц текста, начались, скажем так, «авторские угрызения совести». О чём это я? Просто все пишут о совершенно разных вещах, но при этом надеются на то, что кому-то их текст будет интересен, зацепит чем-то… Вот я, отбарабанив с двадцать тысяч символов, задумался, о чём это я пишу и что хочу сказать моим читателям. Вопрос, смею вас уверить, не такой уж банальный, потому как мало написать ужасную историю, в которой все причинно-следственные связи на своём месте, - я уверен, что этого мало, чтобы получилось хорошее литературное произведение. На этапе осознания этих истин, работа над «Горами» застопорилась: начал писать текст где-то 11 марта, и вот уже заканчивается месяц и начинается апрель, а я всё не могу подобраться к разрешению конфликта, то есть в голове моей произведение не созрело, не появилось, как готовая статуя, со всеми вырезами и формами, но там уже имелось видение цельного куска материала, из которого я собирался мастерить историю. Особенным инструментом в работе стала находка про изображение гор на мониторе, ставшее своеобразным ключом в реальный мир, - задумка, не прописанная «до процесса», а вырытая из куска в самом его разгаре… Словом, не всегда удачным оказывается авторский ход, когда до того, как приступить к работе над произведением, он знает всё до малейших подробностей, весь сюжет. В таком случае всё может показаться искусственным, приторным… «Горы» писались интуитивно, и я всё боялся не свести все распущенные мной нити, перегрузить текст образами «ни в зад, ни в перед» не подходящими. Но работа по внимательной, аккуратной резьбе материала, дала свои плоды – сама собой родилась идея об ответственности за проектами по изучению, возможно, непознаваемых вещей. Именно благодаря ей я и смог всё это закончить.
Думаю, существование некоего идеального читателя возможно, то есть того, для кого вы, собственно говоря, пишете. Не могу сказать, что я пишу для кого-то конкретного, мне хочется, чтобы мои произведения читали сотни людей, а того и гляди – поболее (миллионы, скажем). Но всегда есть один-два человека, чья реакция на текст наиболее интересна. Для меня этим человеком является Александр Пиксасов. Уверенность в том, что он прочитает и даст свою искреннюю рецензию, придавала мне сил в процессе работы над «Горами». Как бы там ни было, но я горжусь этой повестью, считаю её более зрелой, концептуально выдержанной, хотя, конечно, последнее слово за читателями.
P.s. А «Хребты безумия» Ловкрафта, хотя бы из-за уважения к гениальному названию, отчасти заимствованному мной, обязательно прочту. Обещаю!
Глава 1
Мы сидели с Ваннсоном на берегу, перед самым океаном. Он смотрел в лазурную даль, а я на него. Сложно было понять, как этот маленький человек смог выжить после той страшной истории, которую мне рассказывали десятки любителей почесать языком. Рассказы их отличались разительно. Аккурат в тот день, как я приехал в это место, мне сообщили, что оно не имеет названия, и его нет на карте. Место это можно было назвать чем-то вроде отсутствия цивилизации: всего три дома да прилегающие к ним «апартаменты» почти возле самой воды, несколько сотен миль до первых признаков существования человека…
Даже самый заядлый любитель природы рисковал тут свихнуться один на один с самим собой.
Лёгкий ветер пенил наши волосы. Я смотрел на Ваннсона и не мог понять, то ли мне следует считать его безумцем, то ли действительно героем. Говорили, он пережил перемещение. Знаете ли, можно отказаться от такой несуразицы, но только лишь в том отношении, что люди не привыкли видеть перед собой легенду во плоти, тех, кто действительно совершил в жизни что-то стоящее. Проверить же факты было почти невозможно. Никакая инстанция не дала бы ответа. Но где-то в глубине души я верил в то, что человек, сидящий рядом со мной, стал участником самого невероятного и, одновременно, ужасного происшествия, но я также хотел узнать его историю из первых уст, без лишних прикрас и фальшивых домыслов по поводу того, что имело место быть десять или тринадцать лет назад (сам рассказчик не мог сказать точно) в неприметном городке Мэднис-Стоун.
Многие, кто слышал вариации этой истории, считали, что Ваннсон сумасшедший.
- Как получилось, что вы познакомились с Джонни?
Он достал сигарету, будто не обращая никакого внимания на мой вопрос, закурил. Спешка не входила в список его личностных качеств. Короткие ноги выпрямились, и я понял, что он ещё меньше, чем представлялось при первой встрече.
- Получилось всё просто, - начал Ваннсон. – Меня пригласили в институт, в лаборатории работал его брат Джордж. И Джонни пригласили тоже… Сначала было непонятно, зачем, ведь он не являлся научным сотрудником. Тогда я даже не мог себе представить, что втягивать в непроверенные проекты своих родственников, - достаточно распространённая практика. Удивляться не приходилось: идти на риск соглашались немногие, но и те, кто соглашались, требовали огромную страховку. – Улыбка тронула его губы. – Будто вернувшись оттуда, требуются деньги! Никакого смысла…
Я знал, что Ваннсон говорит правду, особенно после того, что произошло, после того, как этот весельчак потерял жену и близкого друга… Но вопрос заключался в том, понимает ли он, что такое правда. - Сорокалетний мужчина в маленькой тряпичной бескозырке с утком по всей её площади, сам казался эдакой дверью в мир непознанного… Я знал, что там, куда он переместился, случилось нечто неподдающееся объяснению. Что-то действительно было, в противном случае люди не говорили бы на эту тему так много. Человек, которому я хотел верить как самому себе, обладал непонятной, по крайней мере для меня, особенностью изменять ход событий. Даже сигарета в его зубах тлела медленнее, чем обычно: он затягивался по чуть-чуть, давая время просуществовать подольше такому никчемному предмету, как набитой табаком бумаге, - да, Ваннсон знал цену времени. Теперь ему было совсем не к лицу бессмысленно прожигать то, что имеет привычку не возвращаться.
- Как мы попали туда, я точно не знаю. Только обрывки воспоминаний. Попытка вспомнить, что произошло – и в голове у меня мелькнуло лицо Джорджа, кликающего по клавиатуре. Потом, как запечатлено памятью, какой-то особенный газ поглотил нас. Я стал терять сознание. И в тот момент, когда ноги мои подкосились, зеленоватой сетью блеснул разряд и накрыл нас и наше сознание… Да, мы куда-то переместились…
Я не сводил с Ваннсона глаз. Готовность слушать его часами родилась во мне внезапно и бесповоротно; я понял, что мой знакомый поведает самую невероятную историю, из числа тех, что мне довелось когда бы то ни было услышать.
- Куда вы попали? – тихо спросил я.
Ваннсон сделал затяжку, по-прежнему глядя вдаль кажущейся бесконечной плоскости океана. И начал свой долгий рассказ.
Глава 2
«Место, в котором мы оказались с Джонни после перемещения, поразило меня только одним. Там не было людей. Кто-то скажет – дурость, а кто-то наверняка поймёт, о чём я толкую. В нос, как сейчас помню, ударил резкий запах, трудно было сразу определить, какой он, точнее – что являлось его причиной. Меня почему-то бил озноб, а у бедного Джонни желудок выворачивало наружу… Но все эти мелочи, показались нам сущими пустяками в сравнении с тем, что мы обнаружили… Именно тогда я стал проклинать тот день, когда начал заниматься всей этой технологией по перемещению через энергетические параллели. Там, где начинался новый мир, начиналась полная и бесповоротная неизвестность. Я понимал, что нахожусь в нашем маленьком городке, но никак не мог поверить, что это именно он: туман застлал всю округу, и чтобы разглядеть край здания, нужно было подойти к нему на расстоянии нескольких футов, - только тогда серая стена показывалась из пепельного марева. Чем дальше мы продвигались по улицам, тем меньше удавалось что-либо понять. Дело в том, что некоторые из них я действительно узнавал, потому как прожил в городе несколько лет, но другие для меня ровным счётом ни о чём не говорили. То же происходило с Джонни. Он постоянно спрашивал меня, куда все подевались, а когда я ему напомнил ещё раз о том, что мы находимся не совсем в Мэднис-Стоун, мой спутник понял главное. Понять это было несложно: мы оказались в жутком месте, где сплетаются воедино знакомые булочные, бакалеи, аптечные киоски и, одновременно, целые пустынные улицы с какими-то высокими заборами из плетёных металлических прутьев, заброшенные заводы и мрачные дома, в которых только сам дьявол знал, что происходит…
Я достал специальный прибор и настроил его. Он был предназначен для связи с Джорджем, и - да поймёт меня Всевышний! – какова же была моя радость, когда я увидел на маленьком плазменном экране изображение нашего поводыря в неизвестный мир. Правда, картинка была несколько искажена, но в тот момент с моей стороны любые сетования походили бы на недовольство глупца, потерявшего вместо своей жизни один единственный палец…
- Джордж, Джордж, - говорил я в микрофон. – Как же я рад, чёрт возьми, тебя видеть… Мы в каком-то странном месте… Оно похоже на наш город, но местами смахивает на концлагерь… Ты меня слышишь?..
Джордж слышал. Он сообщил нам о том, что мы должны быть очень осторожными и внимательно следить за всеми проявлениями «псевдожизни». Что он понимал под «псевдожизнью», даже до меня тогда не дошло. Я взглянул на Джорджа, - лицо его излучало счастье, невообразимую радость, граничащую с сумасшедшим азартом, ведь он отлично представлял себе, что мы вот-вот приблизимся не только к загадке пространственно-временного континуума, а, возможно, и к принципам существования мироздания вообще!
- …Исследуйте город и передайте мне всё, что вы увидите, почувствуете и так далее… А потом мы займёмся вашим перемещением в обратном радиусе. Конец связи.
Лицо Джорджа пропало с плазменного экрана. Мы достали фонарики и начали поиски. Что мы должны были искать – трудно сказать. Всё, что найдём. И это, скажу я вам, уже тогда показалось мне не совсем нормальной мыслью…
Мы изучали Мэднис-Стоун часами, но ни единой души! – Мне не верилось до конца, что город опустел, оставил нас наедине друг с другом. Только однажды я увидел, как какая-то тень мелькнула на перекрёстке в двадцати футах от нас. Увидел или мне показалось? Не был уверен. Тень метнулась очень быстро и скрылась с таким же успехом, с каким и появилась. У меня мурашки побежали по коже. Джонни ничего не заметил, и это обстоятельство вовсе не успокаивало, наоборот: всё оборачивалось против меня, будто я стал видеть фантомы, нереальные вещи, призраков из других миров… «Безумие», - подумалось мне тогда, но я поймал себя на мысли, что, ровняясь с очередным перекрёстком или поворотом, вымощенным серым камнем, страх одолевает меня изнутри. Он сжимал на мгновение внутренности в брюшной полости и с неистовой силой бил по мозгу. Фонарикам приходилось постоянно работать…
Еле заметные контуры улиц увели нас так далеко, что ощущение пройденного расстояния исчезло. Сколько миль мы оставили за своими спинами – одному только Богу, наверное, известно. Всё так получилось именно потому, что некоторые районы были абсолютно неузнаваемы, и если учесть почти непролазную видимость и – как следствие - отсутствие даже контуров какой-либо панорамы, то можно с уверенностью сказать, что мы шли как слепые. Пока дорога нас вывела к парку, за которым должен был находиться центр города, я три раза поменял мнение о течении времени в этом странном месте. Сначала казалось, что время плывёт, тянется, как золотистая карамель из шоколадного батончика; потом оно словно взорвалось: минуты побежали с единственным желанием просидевшего целую вечность взаперти заложника, они мчались с невероятной быстротой; но последнее моё впечатление казалось всё более правдивым, - времени не было вообще, оно застыло, как изображение на мониторе после нажатия на клавишу «Пауза», как сердце заядлого курильщика, подержавшего в своих руках с миллион дымящихся сигарет и отправившегося искать другой мир в надежде, что может быть там бросит смертельно дурную привычку… Время действительно было похоже на хрустальный сервиз, почти незаметный, такой же статичный, но тем не менее (чёрт его дери!) существующий до последнего грамма своего веса. Я поймал себя на мысли, что рассуждения и метафорические сравнения до добра в этой дыре не доведут. Нужно было разобраться с нашим положением.
- Джонни, - обратился я к моему спутнику. – Если мы выйдем сейчас на Роквенскую улицу, то упрёмся в супермаркет…
- Хотелось бы, чтобы это было так.
Ответ не обнадёживал.
Нам повезло, как казалось тогда, - мы действительно оказались перед знакомым супермаркетом. Когда я нащупал вход собственными руками, реальность цивилизации открыла перед нами двери, и мы поспешили внутрь.
В помещении было тепло. Лампы дневного света мерцали с прерывистым ритмом, что вызывало к жизни самые неприятные чувства. После того, как мы прошли в основной зал, освещение улучшилось: я смог разглядеть даже надписи на пакетах с чипсами. Джонни спросил меня, зачем мы сюда пришли. А я не знал, что ответить. Прогулка по параллельному миру и покупка самого необходимого! Еда в любом случае рано или поздно понадобится: никто толком не знал, сколько мы должны пробыть в этом месте. Вопрос был в другом. Стоило задуматься над тем, можно ли употреблять в пищу продукты, которые мы нашли, ведь требовалось сначала протестировать их. Я достал из рюкзака специальный прибор, провёл лучом по банке консервов и вздохнул с облегчением: тест был пройден благополучно. Мы прошлись по другим отделам, не забывая об осторожности и технике безопасности. Если хочешь остаться живым, как говорится, нужно принимать инструкции того, кто направил тебя на задание, хотя я отлично понимал, что сам имею хорошее представление о том, как себя вести и где следует убрать задницу, чтобы к ней не прилипла какая-нибудь зараза. Надо сказать, что в этом отношении меня беспокоило только одно обстоятельство: отсутствие людей. Да, у нас было оружие, как огнестрельное, так и биологическое, самые необходимые препараты, специальная одежда, но, думаю, мы чувствовали бы себя более комфортно в любой ситуации, где бы каждую минуту видели живого человека, а не пустующие отделы супермаркета. Я поймал себя на мысли, что если раньше мне становилось не по себе от тысячей посетителей подобных мест, мельтешащих туда-сюда с единственной целью – удовлетворить свои потребительские потребности, то теперь нервы начали сдавать от положения с точностью до наоборот. По выражению лица Джонни и по его стилю поведения я понял, что не один думал так.
- Возьмём ещё хлеба с колбасой.
Я кивнул, а сам подумал о спиртном. Джонни угадал мои мысли.
- Дэйв, - сказал он, - может пива?
- Нельзя, - ответил я с сожалением. – Ты же помнишь инструкции…
- Да, да. Но тут ведь никто не видит. И что страшного произойдёт, если мы приговорим пару бутылочек…
- Нет.
Он, казалось, расстроился, но с пониманием ситуации.
Мы подошли к булочному отделу. Там было особенно темно, так как три или четыре лампы не горели. Сектор погрузился в полумрак, и только из некоторых полок торчали какие-то предметы, которые были видны даже без помощи фонариков. Я узнал в них хлеб. Джонни поднёс одну из булок по рту и потянул в себя воздух.
- Кажется, свежий.
Не хотелось рисковать, но мы были уверены, что практически всё продукты в супермаркете, съедобны. Так и получилось. Тестор благополучно отрекомендовал нам хлеб как такой, который годится в пищу. Джонни сгрёб несколько булок в свой рюкзак. И когда мы хотели уже направиться к выходу, за нашими спинами вдруг что-то зашевелилось. Слабое эхо метнулось по помещению. Наши фонарики мигом изменили положение…
Страх поглотил меня…
Мы замерли как статуи, впиваясь ушами в нарушаемую странными звуками тишину, и услышали пропадающие из-за чьего-то осторожного удаления шорохи. Сердце заработало с новой силой.
- Что это? – спросил шёпотом Джонни.
Я покачал головой.
Ни единой мысли. Хотя одна всё-таки была: это живое существо.
Боже правый!
- Пойдём. – Мне хотелось проверить, что произошло в пятнадцати-двадцати футах от нас, и успокоиться, внушить себе, что ничего не произошло, что ситуация под контролем.
Впереди мерцали лампы дневного света, издавая потрескивающий, еле уловимый звук, будто внутри стекла из последних сил бился рой каких-то насекомых, спасающихся от устрашающего белого пламени. Я шёл впереди, Джонни за мной. В одной руке у меня был пистолет, в другой – фонарик; никогда ещё до этого случая глаза мои не впивались в полумрак, я даже почувствовал, что сосуды в глазном яблоке напряглись до критического уровня, поэтому моргнул… Моргнул, но этого хватило, чтобы пропустить нечто – оно промелькнуло прямо передо мной между высокими лотками с набитыми до передела продуктами. Я вскрикнул и уронил на пол фонарик.
- Что? Что там? – задребезжал голос Джонни.
А там действительно что-то было. Я мгновенно поднял фонарик, и, не глядя вперёд, туда, куда ринулось «существо», три раза выстрелил из пистолета. Наступила минута молчания. «Промахнулся, конечно», - подумал было я, и увидел, как нечто попадает в поле освещения моего фонарика.
- Стоять!!! – крикнул Джонни, поравнявшийся со мной.
И тут же заткнулся, обескураженный и испуганный.
В футах десяти от нас в узком коридоре, образованном высокими лотками, стояла маленькая девочка лет десяти.
- Господи… мы могли её…
В то мгновение мне показалось, что супермаркет сыграл над нами злую шутку. Я подбежал к ней, взял за руку, - рука была холодная, как лёд, - и стал что-то лепетать ей вроде того, как она тут оказалась, всё ли с ней в порядке… Девочка молчала. Джонни показалось странным, что ребёнок был абсолютно спокоен и ни капли не походил на напуганного чем-либо. Невидимые стилеты впились в мою спину – меня охватило неведомое до той минуты чувство беспомощности, граничащее с помешательством как приступом чудовищной вины… Я не мог понять, что случилось с девочкой. На ней была куртка с шерстяными вкраплениями, потрепанные волосы её спадали ниже плеч, щёки, насколько можно было судить, отдавали серым налётом грязи, и нетрудно было догадаться, что она долгое время не умывалась и вообще не приводила себя в порядок. Все наши попытки с Джонни разговорить девочку не увенчались успехом. Идея выйти в более освещённую часть супермаркета показалась мне мудрее, чем пытаться до бесконечности задавать вопросы ребёнку и теребить его за плечо.
Когда мы вышли к кассам, я несколько успокоился, спрятал оружие, но что-то подсказывало мне, что нужно быть начеку, потому как произойти могло всё, о чём мы не имели никакого представления. На мониторах кассовых компьютеров мы увидели одно и то же изображение. Это была какая-то картинка, а точнее – то, что передавала камера слежения. На мониторе мы увидели горы, покрытые местами целыми полосами вековых снегов; серый камень хребтов, испещрённый мелкими порезами-впадинами, похожими на морщины на коже старика, готовящегося к смерти, уходил вниз, сливаясь с еле заметными лесами, состоящими из голых, безлиственных деревьев; какие это были деревья, определить не представлялось возможным; на мгновение мне показалось, что если заглянуть в узкие ущелья этих гор, проложить первый путь для последующих посетителей, то наверняка можно сойти с ума, потерявшись в глубинах камня. А тот, кто захочет пересечь горы и узнать, что находится за ними, рискует никогда больше не радоваться жизни… Там, за этими величественными хребтами, что-то скрывалось. Оно притягивало и, одновременно, отпугивало ужасом своей неизвестности. Наконец, я поймал себя на мысли, что уже смотрю на один из плазменных мониторов несколько минут. Единственное, что пришло мне в голову – почему на экранах именно горы? Когда это возле нашего городка были возвышенности, ведь Мэднис-Стоун располагается на равнине!
Джонни всё время держал девочку за руку, и, придя в себя после какого-то гипноза, под воздействие которого попал и я, потянул меня за рукав. Потом сморщился, схватился за голову обеими руками, словно она готова была взорваться.
- Дэйв, что это было? Какого чёрта? – сказал он тихим ледяным голосом; в голосе его я не услышал ни единого осмысленного слова. – Откуда идёт эта съёмка? Что это за горы? Где мы находимся?
От такого обилия вопросов у меня закружилась голова. Я даже схватился за кассовый стол, чтобы не упасть. «Это какое-то безумие!» - пронеслась у меня мысль в то мгновение.
Не отводя глаз от картинки на мониторе, я ответил:
- Не знаю.
Джонни молчал. Когда же он повернулся, чтобы снова взять за руку девочку, то обнаружил, что её нет. Как подобное могло случить, я до сих пор задаюсь вопросом. А главное, почему она исчезла. После всей этой истории я готов поклясться, что ребёнок вовсе не убежал, он просто пропал, растворился в воздухе, стал невидимым, если хотите. Я знаю, это звучит ненормально, странно и отпугивающе, но это истинная правда.
- Джонни, - сказал я, начиная не понимать, а предчувствовать, куда нас занесло. – Джонни, нужно уходить. Уходить немедленно.
Мой спутник отдёрнул меня от монитора, а то бы я так и стоял и смотрел на эти горы, от которых леденела душа и закипал разум. Но я успел заметить у самого края экрана какой-то предмет тёмно-бурого цвета. Казалось, что это часть некоего строения. Почему тогда моё внимание привлекла эта незначительная деталь, я не мог понять, но определённо она засела в моей памяти. И хорошо, что засела, скажу я вам.
- Уходим, - сказал Джонни.
Мы взвалили на себя рюкзаки и вышли из супермаркета. «А была ли девочка?» - задал я вопрос сам себе. Ответ напрашивался самый обыкновенный: конечно, была, - или ты считаешь себя спятившим? Я осёкся. Тогда почему я задаю себе подобные вопросы. Скажи честно - бред. В голову лезли глупые мысли, но поражающие своей откровенностью. Словом, нам нужно было тогда успокоить и во всём разобраться.
Глава 3
Решение связаться при первой же необходимости с Джорджем не покидало нас ни минуту. Но мы не хотели паниковать, не хотели показывать, что произошло нечто, повергшее нас в состояние депрессии и или вроде того. В конце концов – двое взрослый мужиков, снаряжённые всем, что надо, могли дать себе толк даже в таком подозрительном месте. Не было особых причин для беспокойств, по крайней мере, тогда. Мы твёрдо решили связаться с нашим проводником в реальное измерение позже, после того, как осмотрим значительную часть города, или в случае непредвиденных обстоятельств. Честно сказать, мне сейчас смешно, когда я говорю непредвиденные обстоятельства, - потому как всё, что произошло с нами далее, скорее следует назвать полной несуразицей, бредом и кошмаром.
Мы вышли на улицу Гринвекса. Поднялся ветер, не очень сильный, но перебрасывающий по дорогам мусор и листья. Здания выглядели как запущенные жилища, в которых нет места для постояльцев. Туман не рассеивался, но стал менее плотным, - сквозь него можно было уже глядеть вдаль и видеть контуры зданий, но нам всё равно приходилось передвигаться достаточно медленно, чтобы ориентироваться в пространстве.
- Я думаю, - говорил Джонни на ходу, - что все эти странности вполне объяснимы. Возможно, мы попали вовсе не в параллельный реальности мир, а пересекающийся с нашей реальностью… Понимаешь?
Мысль моего спутника поразила меня. Это предположение действительно подходило под статью вероятностных гипотез.
Вскоре мы повернули налево и оказались в незнакомом районе. На здании висела металлическая табличка с названием улицы. «Бойня-Товел» - прочитал Джонни и спросил меня:
- Может, не Товел, а Таун?
Я пожал плечами и недовольно поёжился.
- Знаешь, это мне не нравится. В Мэднис-Стоун никогда не было улицы с таким… нелепым и… жутким названием…
- Товел… - задумался на мгновение Джонни. – Кажется, на языке древних друидов это означает место ритуальных жертвоприношений…
У меня внутри что-то ёкнуло.
- Не мели чушь! Откуда ты знаешь? – я попытался успокоить себя, и мой вопрос был скорее риторического плана.
Но мой спутник поразил меня.
- Когда-то я увлекался мистикой, историей представлений о смерти и другими вещами…
- Прекрати!
По взгляду Джонни я догадался, что он не в восторге от моего ответа. На его лице расползлось негодование. Но делать было нечего. Хотя…
- Может, вернёмся? – неожиданно предложил он, когда мы уже прошли несколько десятков футов.
- Почему? Этот район прилегает к центру и должен вывести нас в северную часть города. Это единственный путь туда, который я знаю. И не забывай, мы должны осмотреть все главные места Мэднис-Стоун. Нам писать рапорт. И я не собираюсь обращать внимания на твои россказни о друидах.
Джонни махнул рукой в знак понимания. Но недовольство не покидало его. Теперь я думаю, что надо было послушаться его и вернуться.
Мы шли по пустынной улице, усеянной мусором, состоящим из пищевых пакетов, какой-то бумаги, мелкого сора и сухой листвы. Я обратил внимание на то, что вдоль тротуаров над дорогой возвышаются фонари. Они, разумеется, не работали, но сам факт их нахождения здесь озадачил нас, поскольку в городе вот уже тридцать лет, как муниципальные органы убрали все осветительные приборы старого поколения.
Несколько минут ходьбы – и мы очутились на небольшой площадке, одна сторона которой, не обрамлённая стенами зданий, уходила вверх к холмам, насколько было видно, усеянными металлоломом, некогда бывшим легковыми автомобилями. Я заметил несколько изъеденных ржавчиной старых моделей машин с облупленной краской по всей поверхности корпусов. Перед нами, в противоположной части площадки, возник киоск. Окна его были настолько грязными и запотевшими с внутренней стороны, что трудно было разобрать, чем же в нём торговали. Мы подошли к нему. Джонни, как помнится, постоянно держал руку на поясе, где хранился у него пистолет. И это, скажу я вам, действительно было разумно. От киоска несло странным удушливым запахом, он походил на зловоние канализационных шахт, смешанное с терпким смрадом трупной гнили. До чего же это было противно! Рвотные позывы появились у Джонни, но он быстро стравился с этим минутным недугом. Нужно было узнать, что внутри киоска. Мы осторожно подошли к стеклу киоска, и я, достав из своего рюкзака перчатки, одев их, принялся счищать грязь и пыль с поверхности. Впечатление было такое, будто стекло не протирали несколько веков подряд. Мало-помалу оно становилось прозрачнее. Прошло чуть больше минуты. И тут Джонни сказал два слова…
- Там человек.
Меня передёрнуло от его фразы, почему, не знаю сам. Я посветил внутрь фонариком и увидел лежащее на жёлтой бумаге газет тело; точнее – оно сидело, но голова его находилась на специальном столике, приспособленном на уровне окошка для покупателей и служащее местом для демонстрации товара. Голова лежала лицом вниз, волосы казались вымазанными в чём-то. «Неужели это кровь?» - подумалось мне. Запёкшееся пятно, я готов был поклясться в этом, склеило волосы, отчего они казались на определённом месте головы единой плоскостью, смахивающей на овальный узор засушенных рыбьих плавников. Джонни поморщился от далеко не приятной картины.
- Чёрт дери этот город! – произнёс он. Затем зажмурил глаза, потрясая головой в разные стороны, открыл их и добавил: - Столько времени пытаемся найти людей в этой Богом забытом месте и как только находим единственного – оказывается, он труп!..
Не успел Джонни произнести слово «труп», как голова сидящего в киоске поднялась.
- Иисусе! – крикнул я. – Посмотри!
Он нехотя обернулся и застыл в оцепенении.
- Это же Джордж! – прошептал мой спутник; фонарик в его руке задрожал. – Это мой брат… Как такое возможно…
Труп, оказавшийся Джорджем, ожил, открыл глаза, поразившие мутными зрачками, почти слившимися с потемневшими белками, разверз ротовую полость и, дико зашипев грудным звуком, ринулся к стеклу. Он ударился головой о стекло, отскочил в сторону, но это его не остановило. Неведомая сила передавала ему несметную энергию. Джордж ещё раз со всей мощью ударил головой о поверхность киоска, и стекло треснуло! Я пятился назад, не понимая, что происходит. Джонни выхватил пистолет, приготовившись в любой момент поразить собственного брата. На мгновение он замешкался, - на его лице читался ужас: убить родного человека означало для него то же, что и умереть самому. Это было безумие.
Тем временем труп понемногу стал выбираться из киоска. Руками, покрытыми сотнями язв, он разбивал куски стекла, увеличивая тем самым площадь дыры и расширяя для себя проход. Изо рта его сочилась какая-то жидкость бурого цвета, а на ладонях – я видел это! – выступила кровь. Когда же он вылез из киоска наполовину, обезумевший Джонни вы выдержал и выстрелил. Пуля угодила в грудь. Существо издало вопль, от которого наши барабанные перепонки рисковали лопнуть. Я схватился за уши от боли. Джонни закричал. Если бы нас в тот момент снимали для голливудского фильма ужасов, думаю, мы взяли бы почти все существующие премии Оскар за актёрскую игру. Но тогда во мне не было места для юмора. Труп оправился от выстрела, встал на ноги, поднял руки перед собой под острым углом по отношению к земле и, прорычав дьявольским голосом, двинулся в нашу сторону. Нет, это уже не был Джордж. Это было существо, очнувшееся для того, чтобы утолить жажду и испить до последней капли крови все жизненные силы, которыми мы обладали. В тот самый момент, когда Джонни приготовился выстрелить ещё раз, но теперь уже наверняка, - я видел: он целился в голову, - послышался какой-то явственный шорох за нашими спинами, с той стороны, где вымощенная камнем дорога переходила в холмы, усеянные металлоломом. Я обернулся и увидел контуры двигающегося к нам человека. Неужели? Меня смутило только одно: тот, кто неумолимо приближался, очень странно двигался, словно его не держали ноги, - он вибрировал всем телом из стороны в сторону, однако это не мешало ему достаточно быстро спускаться с возвышенности и успешно обходить металлический мусор. На секунду я порадовался, что к нам идёт подмога, в чём бы то ни было лице, но когда приближающийся субъект достиг последнего уровня, после которого начиналась площадка, где мы, собственно говоря, и разместились с восставшим из мёртвых братом моего спутника, я понял, что из тумана к нам вышел не человек…
- Джонни! – выпалил я с большой долей отчаяния в голосе. – К нам приближается какая-то тварь!
Джонни, не сводивший глаз с трупа, медленно, но верно прокрадывающегося к нам, повернулся ко мне и застыл. Ужас сковал его на мгновение.
Он увидел высокое существо о двух головах, покрытое грязно-голубой слизью, стоящее на ногах, как человек, но не имеющее глаз; у существа было два рта, из которых текла какая-то чёрная жидкость; извиваясь из стороны в сторону, оно исполняло чудовищный танец, схожий по движениям с вертящим атлетический обруч, только лишь с той разницей, что центростремительная сила была направлена в центр, расположенный не на уровне живота, а на уровне шеи.
Настало время вспоминать Бога.
Джонни прошептал что-то, но я не услышал. На раздумья у нас просто не было времени, - нужно было действовать и, причём, немедленно, поскольку мы оказались между двух огней: с одного стороны к нам приближался труп в образе Джорджа, с другой – появилось агрессивно настроенная тварь, изрыгающая тошнотворную жидкость.
- Уходим! – крикнул я. – В переулок между домами!
Мне пришлось толкнуть Джонни, чтобы он пришёл в чувства и поторопился. Стремглав мы вбежали в узкий проём между зданиями, тот, что располагался напротив прохода, откуда вы вышли на злосчастную площадку на Бойня-Товел-стрит. Отдышавшись, я приготовился бежать ровно столько, сколько потребуется для сохранения жизни, но Джонни остановил меня.
- Смотри! – сказал он, указывая на место, где совсем недавно были мы сами.
Там началась настоящая бойня. Тварь вцепилась в труп обеими руками и изрыгала не его лицо противную чёрную жидкость. Казалось, восставший из царства мёртвых Джордж захлебнулся в этой жиже, потеряв сознание. Но не успел я перезарядить свой пистолет, как труп атаковал тварь – он нанёс сильный удар головой о то место, где у людей находится грудь. Тварь не успела парировать атаку, однако на неё подобный финт не произвёл ровным счётом никакого впечатления. Она вылила на Джорджа очередную порцию тошнотворной слизи, прорычала обоими ртами и разорвала труп на две части. Одна часть, состоящая из ног и тазобедренного отдела, отлетела прочь, ударившись с грузным шлепком о стену дома, другая часть, увенчанная головой, всей в чёрной жидкости, не долетела всего несколько футов до противоположной стены. Это было ужасное зрелище.
Тварь повернула свои головы в нашу сторону. Не трудно было догадаться, что последовало бы за этим. И тут мы начали стрелять. Не помню точно, но мне кажется, что я кричал во всю глотку при этом страшную брань, потому что знал, что если мы не убьём это чудовище, смерть покажется нам такой долгой, какой бывают посиделки с друзьями в вечерних пабах. Мы истратили по обойме. И этого хватило. Послышался сильный глухой звук, словно многотонная мясная туша свалилась на землю. Когда же рассеялся дым, возникший от нашей продолжительной пальбы, мы увидели, что тварь лежит на площадке. Джонни с облегчением выдохнул, но получилось у него это как-то неуверенно.
- Неужели мёртв? – спросил я сам себя».
Глава 4
Ваннсон на мгновение замолчал. Горло его пересохло – он взял со стола бутылку с минеральной водой и выпил немного. Трудно было поверить в то, что он рассказывал. Я смотрел на него и вспоминал байки шутников, поведавших мне о том, что этот весельчак уже давно свихнулся. На какой-то минуте его истории у меня не оставалось ни одного аргумента в поддержку противоположного мнения, но что-то всё же не давало права был однозначным.
- Так неужели Джордж был действительно в том мире? – спросил я, наконец.
Ваннсон не повернулся в мою сторону, он по-прежнему смотрел в лазурную даль океана, словно пытаясь обрести в ней покой.
- Это всё смахивает на бред. Я понимаю. Но всё намного сложнее, чем ты можешь себе представить, сынок…
Он опять закурил.
- Мы пытались связаться с Джорджем, но безуспешно. Это нас озадачило по крайней мере по двум причинам: во-первых, если даже брат Джонни каким-то непостижимым образом переместился в параллельное пространство и предстал перед нами в образе разлагающегося трупа, кто-то из лабораторий должен был контролировать ситуацию и выйти на нас во что бы то ни стало; во-вторых, аппарат начал издавать странные звуки, похожие на радиоволновые помехи. Всё это никак не мог успокаивать, наоборот: нервы были на пределе, и встал вопрос о том, сможем ли мы вообще выбраться обратно.
Ваннсон ещё раз смочил горло водой и продолжил рассказывать.
Глава 5
«Тварь действительно была мертва. Мы подошли к ней на расстоянии всего несколько футов и ужаснулись: как можно было перепутать такое с человеком! По всему тело чудовища выступила подозрительная тёмная жидкость, подобная той, что она изрыгала из своих пастей; всё изрешечённое путями, существо смахивало на огромный кусок студня; на мгновение мне показалось, что тварь медленно гниёт – жидкость тихо шипела на её слизистой коже или на том, что кожу заменяло. Думаю, мы бы простояли ещё несколько минут, глазея на труп, только что попавший под поток наших выстрелов, если бы не Джордж, или то, что показалось нам в образе Джорджа. Труп тихо застонал. Но я знаю, что это неправильное слово. Здесь нужно было бы сказать – прохрипел, хотя тоже неточно. Он проблеял, как козёл, которому пустили кишки и придавили тяжёлым камнем онемевшую грудину. Вот это более правильно. Мы подошли к нему. Голова еле-еле двигалась, пытаясь поднять свой вес с подбородка и увидеть что-то перед собой. Каково же было наше удивление, когда труп протянул вперёд руки и медленно-медленно пополз в сторону стены, оставляя за собой длинные сопли кишок и бурый кровавый след. Джонни выхватил пистолет, но я положил на его руку свою ладонь в знак того, чтобы он не спешил. Создавалось впечатление, будто ровная поверхность стены интересовала Джорджа в предсмертный час более всего на свете. И когда он достиг её, приблизившись настолько, чтобы суметь дотянуться до неё рукой, мы обогнули тело со спины, встав напротив его вымазанного тёмной жижей лица. Это было зрелище не из самых приятных. Я сдерживал себя, но отлично понимал, что долго не протяну. Много времени и не потребовалось. Труп сплюнул себе на пальцы мерзкой жидкостью и, протянув их к гладкой поверхности стены, нарисовал какой-то предмет. Потом проблеял мучительной конвульсией, глянул на нас взглядом мертвеца и издох. Я находился в состоянии, близком к помешательству. На протяжении всей моей жизни я периодически вижу это полулицо-полуморду в своих кошмарах, порой оно выблёвывает на меня эту тёмную жижу и бросается мне на шею с единственной целью – перекусить артерию, порой, эта физиономия смеётся надо мной, и меня бьёт озноб до потери сознания.
Мы молчали тогда. Первый нарушил тишину Джонни.
- Нет, - сказал он, - это не мой брат.
Твёрдость его голоса убедила меня, будто он узнал объяснение той безумной ситуации, в которую мы попали.
На стене тёмной жидкостью был выведен странная геометрическая фигура, похожая на воронку, опущенную вверх ногами. Фигура мне что-то напомнила. И тут я вспомнил мониторы в супермаркете.
- Это гора, - сказал Джонни.
Я кивнул. И по спине моей пробежал холод.
Вдруг откуда-то издалека послышались шорохи. Мы глянули на холм, усеянный металлом, и бросились в проход, ведущий, по нашим предположениям, в северный район города.
А с холмов, покачиваясь из стороны в сторону, спускалось несколько слизких тварей о двух головах.
***
Осаждённый нечистью Мэднис-Стоун плавился в неотступном тумане. Местами туман немного ослабевал, но стоило только выйти на другую улицу, как он заволакивал непролазной пеленой почти всю округу. Не стало тихих, дремотных часов послеобеденного покоя, потому как нельзя было определить, в какой части суток мы пребываем. Встречающиеся по дороге дома выглядели вымершими, и у нас почти пропала надежда поговорить с живыми людьми. Я видел придорожные пекарни, утренние кафе, бакалеи, аптеки… и все эти невысокие здания представлялись заброшенными, безлюдными, покинутыми в веках. Однако вопреки уверенности в том, что никого в городе мы не найдём, у подножия здания полицейского участка на центральной улице мы увидели человека.
Человек этот, осторожно посмотрев по сторонам, вошёл в дом. Не долго нам пришлось раздумывать: опрометью мы бросились к входу.
В полицейском участке было тепло; полумрак скрывал от взглядов внутренние покои. Мы заметили только тёмный силуэт. Внезапно перед ним загорелся яркий свет, и мы увидели полицейского, облачённого в твидовый пиджак.
- Кто здесь? – крикнул он и, посветив фонариком нам в лицо, добавил: - Чего вам нужно?
Ответили мы не сразу, потому как вопрос этот в наш адрес казался совершенно неправдоподобным, лишённым смысла. Действительно, чего мы ищем? – Такой вопрос заставил нас оцепенеть на пару секунд.
- Странный город… - начал я уверенно. – На нас напали какие-то твари… И мы еле остались в живых…
- Я не спрашиваю, что с вами случилось, - перебил меня полицейский. – Я спрашиваю, чего вам нужно!
- Мы не помним, как покали в город, - сказал Джонни, видимо, решив ничего не говорить про наше перемещение (мало ли чего). – Нам нужна защита… И до сих пор мы искали живых в городе…
Полицейский усмехнулся.
- Да… - протянул он и подошёл ближе. – А вы действительно не монстры, как я сначала подумал. Меня зовут Брэд, констебль Брэд Уорес. И я бы не советовал вам бродить по улицам Мэднис-Стоун, не время теперь для прогулок…
Мы представились, сообщив только свои имена и профессию.
- Как вы сюда попали? Я никогда вас не видел…
Вопрос заставил нас напрячься. Может быть, он тогда уже понял то, что мы чего-то недоговариваем. Я думал, возможно, тут дело в физическом превосходстве – констебль выглядел превосходно, насколько нам удалось заметить, и в любой схватке мы даже вдвоём с Джонни рисковали быть раздавленными.
- Мы пришли издалека, - ответил я. – Искали другие города…
- Другие города? Для чего?
- Слишком много вопросов, мистер Брэд, - не вытерпел мой спутник. – Скажу вам откровенно: это у нас накопилась куча вопросов к вам. И один из них я незамедлительно задам: что здесь, чёрт возьми, происходит?
Констебль провёл большим пальцем по своим густым усам. Видно было, что его поддерживала какая-то сила, поддерживала, чтобы не сойти с ума в этом Богом забытом городе.
- Ладно. – Он махнул рукой в знак согласия. – Давайте пройдём в офис и поговорим. Нельзя же прямо на лестнице. Вы в конце концов гости.
Не скажу, что его слова меня тогда хоть немного успокоили, но предложение живого человека казалось много лучше, чем встреча с мёртвым родственником или дикой тварью, жаждущей разорвать тебя на куски.
Мы прошли в полицейский участок. В офисе стоял особенный запах, он напомнил мне запах настоящей стройки, с замешанным раствором бетона, грудой инструментов, грязи искусственного происхождения и прочей всячины. Но в помещении отдавало ещё чем-то. Это было похоже на несвежие продукты или что-то в таком роде. Брэд указал нам на стулья, мы сели. Некоторое время в течение разговора держалась напряжённая атмосфера тягостного, молчаливого ожидания. Логово, отдалённо напоминающее настоящий офис американского полицейского участка, было усеяно бумагами, грязными чашками, разбросанной канцелярской мишурой… Хозяин логова закурил огромную сигару и, ударив плотной струёй ядовитого дыма, снова начал говорить.
- Мне не так уж интересно, откуда вы и зачем прибыли в город, - каждую фразу он произносил очень чётко, словно перед тем, как облечь мысль в языковую форму, сверялся по порядку, слово за словом, по словарю, чтобы не ошибиться в придании смысла. – Мне вообще-то всё равно… Возможно, вас это удивит, но, знаете ли, я столько насмотрелся за последнее время тут, что лишние люди в Мэднис-Стоун не беда… Хотя как оставшийся в городе страж правопорядка, - на этой фразе он хохотнул, и струи дума вырвались из его ноздрей, - как страж правопорядка я должен обеспечить вам безопасность…
Я мало что понимал в той ситуации. Перед нами сидел человек, действительно кое-что знающий о том, месте, в котором мы очутились.
- Констебль, - обратился я к нему. – Что здесь творится? Откуда эти монстры? Неужели вы всегда так жили?
Брэд сделался серьёзным.
- Конечно, нет. Никогда такого не было… Нет такого тормоза, который мог бы затормозить чью-то волю, нет такого механизма, что помешал бы человеку бессмысленно губить ближних и самого себя в придачу, как нет и никакого спасения от чёрной расщелины…
- О чём это вы?
- С тех пор, как твари населили город, прошло больше месяца. Из всего этого времени две недели ничем не запомнившиеся мне, если не считать сотни смертей наших жителей, показались вечностью. Это проклятие. Чтобы вы поняли, о чём я, вам следует знать историю, которая произошла совсем недавно. Многие считают это сущей ахинеей, но я другого мнения. Круг замкнулся. И уже ничего не поделаешь… Наверное… Словом, если вы готовы немного послушать, я начну.
Мы переглянулись с Джонни.
- Конечно, говорите, констебль.
- Спасибо. – Он провёл большим пальцем по усам и, выждав несколько секунд, начал свой рассказ. – Совсем недавно в город явился некий человек. Никто о нём раньше не знал. Никто ничего не слышал. Сплетники болтали, дескать, он пришёл со стороны гор. Мы тогда лишь посмеивались. Да и делов-то! Самое удивительное, что человек этот организовал встречу с жителями города, сообщив им о том, во что они отказывались верить. Человек этот говорил страшные вещи, будто правительство готовит новый проект для изучения каких-то там… параллельных миров… Да, мне кажется, именно так он назвал эту хрень… и что подопытными станут рядовые жители Мэднис-Стоун. Он убеждал их ни за что не соглашаться принимать участие в подобных проектах, яростно доказывал, что это чревато самыми ужасными последствиями… И самое интересное, что из толпы нашлись некоторые, которым действительно предложили прямо на рабочем месте… подработать… послужить, так сказать, государству. По городу поползли слухи о нечеловеческих опытах над жителями Мэднис-Стоун. Кто-то говорил даже, будто незнакомец, прибывший в город, сам из параллельного мира. Начался полный кошмар, но это было только начало. Ситуация усугубилась после того, как в СМИ поступила информация о гибели человека, рассказавшего правду о клане безжалостных политиканов и горстки сумасшедших учёных, готовых на всё ради открытия… Говорили, что гостя столкнули в расщелину в горах и что сделали это люди из полиции. Трудно поверить! Но я уверен в том, что такое действительно было, потому как лично слышал от парня похожую версию, того самого парня, который отказался от роли убийцы ради восстановления спокойствия в городе. Тому Вайнеру действительно предложили избавиться от смущающего жителей человека, поселившегося в отеле на улице Бечмана. Том отказался, тогда его перевели на другой конец страны рядовым полицейским, и никто не знает, что с ним стало. Да, невероятно… С первого взгляда всё это кажется пустяком, как, дескать, один человек может предать огласке такой вопрос, но гость каждый день проводил встречи с горожанами, более того, он организовывал массовые сборы на площадях улиц, появился даже такой феномен, как учение Борхуса (так незнакомец назвался), оно сводилось к упразднению всякой власти, к провозглашению терпимости и любви к друг другу. Борхус предлагал переустроить город на новый лад. И люди верили ему! Поверил и я, узнав от Тома Вайнера подробности о готовящемся убийстве. В конце концов, оно произошло. И этому никто не мог помешать, потому что те, кто захватил власть, могут использовать её не только как руку дающую, но и как руку с мечом… Да, говорили, что этого Борхуса столкнули в расщелину, у подножия гор. Хороший способ избавиться от тела! Когда слухи об убийстве распространились по городу, начались массовые беспорядки, люди оцепили городской центр и принялись захватывать государственные учреждения. Идеи Борхуса возобладали с удивительной эффективностью, они превратили из молчащих и на всё готовых беспомощных жителей в активных борцов за справедливость, в тех, кто не считает себя просто биомассой… Именно в те дни смуты появились первые твари. Было зафиксировано, что они приходят со стороны гор, и тогда несколько смельчаков засняли на видеокамеру то, какие монстры появляются на наших улицах. Невообразимо! Хотите верьте – хотите нет, но я сам видел эти записи. Твари, появившиеся, по рассказам очевидцев, из тёмной расщелины, вероятно, той самой, в которую сбросили Борхуса, разбредались по всему городу. Журналисты протрубили о существовании некоего портала в расщелине, при помощи которого в наш мир начали проникать бесы. Это проклятие. За считанные дни Мэднис-Стоун превратился в город хаоса: на улицах твари сражались с людьми, пока не выгрызли почти всех жителей. И то, что вы сейчас видите – мёртвый город, в каждом углу которого притаились монстры. Но самое страшное это видения! Не знаю, как объяснить… Это похоже на галлюцинацию, но имеющую реальные последствия. На моих глазах погибли сотни людей, и я видел, как в воздухе появлялись разные, не поддающиеся осмыслению дьявольские образы, забравшие куда-то обезумевших от охватившего их ужаса жителей. Куда они их забрали? Да чёрт их знает! Ощущение такое, словно в другой мир. И теперь мы, выжившие во всём этом кошмаре, действуем сообща, иначе нам не выжить.
Констебль замолчал.
- Вы хотите сказать, что в городе ещё кто-то есть из людей? – спросил я.
- Разумеется, - ответил Брэд. – Мы собираемся периодически, чтобы подумать над дальнейшими действиями…
Всё нами услышанное походило на сюжет из фильма ужасов.
- Подожди, подождите, - не удержался Джонни. – Но должен же быть какой-нибудь выход отсюда! Вы не пробовали уйти, покинуть город?
- Да. Но все дороги заблокированы.
- Что значит, заблокированы? – удивился Джонни. – Каким образом?
- Послушайте, - с уверенностью в голосе произнёс констебль. – Я знаю, что говорю. Давайте лучше не задаваться вопросами, а действовать в целях нашей безопасности. Неплохое предложение, - поверьте на слово… Я хочу познакомить вас с нашей командой.
- С командой?
- Да, мы всегда собираемся каждый день, чтобы решить, что и как делать дальше. Иначе не выжить.
Брэд встал, подошёл к стене, противоположной той, возле которой мы сидели, и с лёгкостью молодого буйвола отодвинул шкаф. За ним оказалась старая дверь. Хозяин достал из кармана связку ключей, открыл её одним из них и пригласил нас внутрь. Я, честно признаться, в тот момент не очень верил в то, что мы всё правильно делаем, но констебль, казалось, не может причинить вреда. И следуя его приглашению, мы вошли за ним в другое помещение. Там было темно, пришлось включать фонарики. Спустившись по лестнице в какой-то подвал, нас окружила старая мебель, десятки металлических ящиков с выдвижными секциями и около десятка не известных нам людей. Они выглядели удивлёнными, лица их были покрыты хорошим слоем пыли, грязная одежда выдавала долгие дни бегства от смерти.
Глава 6
- Это Дэйв и Джонни, - проговорил констебль, - они каким-то образом забрели в город, и я думаю, что им потребуется защита, равно как и нам.
Он замолчал. Люди обступили нас, оценивая дюйм за дюймом.
- Что ещё мы можем сделать? – громко протрубил один из них. – Но, Брэд, меня, как и других, интересует одно: как они пробрались в город? Потому что если они действительно пришлые, то они попали к нам через горы, а коль так, у меня опять проблема: люди ли они! Ведь самое простое уложить их спать рядом с собой, а на утро не проснуться.
Кто-то начал перешёптываться. Видно было, что недолгая речь незнакомца произвела ни присутствующих немалое впечатление.
- Марк Ольхенбаум, - представил нам констебль только что замолчавшего мужчину, - бывший работник муниципалитета. Да, ты можешь быть прав, Марк, - он обратился к тому, в ком закралось сомнение. – Но они люди, в этом нет сомнений. На видения они не смахивают, ты можешь их потрогать, плоть как плоть… Не думаю, что есть какая-нибудь возможность… угрозы.
- Но как они попали в Мэднис? – крикнула какая-то женщина.
Брэд покачал головой.
- Спросите у них, - ответил он. – Я в адвокаты не нанимался.
- Что скажете? – бросил Марк.
Мы опешили. Я посмотрел на Джонни, он понимающе поднял брови. Отнекиваться больше не было смысла.
- Мы не из расщелины, - объяснил я. – Мы из параллельного мира…
По помещению пробежалась волна шёпота. И только тут я понял, что в подвале находилось вовсе не десяток людей: из темноты углов выступили новые лица, на них читалось неодобрение, сдерживаемая злость.
- Они твари! – крикнула женщина. – Я же говорила, они от дьявола! Твари!
- Убить тварей! – ответили другие.
- Молчать! – остановил их бас Брэда. – Здесь буду решать я!
Люди успокоились.
Констебль кивнул, предлагая мне продолжить. Он не видел ничего плохого в многообразии мнений. Пусть высказываются, кому ни попади, но для сомнений не было места, потому что выбирать в конце концов им пришлось бы в любом случае лишь между двумя вариантами: или убить нас или оставить в своих рядах.
- Так вот… - говорил я. – Мы живём в 2078 году в Мэднис-Стоун, у нас появился проект, над которым наши учёные работали несколько десятков лет, проект, связанный с перемещением… по параллельным мирам. Мы уже сделали несколько опытов, но этот особенный, нам дали задание сделать пробы, заснять видеоматериалы, а главное, понять, куда мы попали. У нас не было никаких плохих намерений, тем более мы не желаем никому зла…
Я не знал, что ещё нужно было говорить в тот момент. Мужчины заговорили. И только Богу известно, что бы произошло, если бы не приход ещё один член команды.
Дверь зала собраний открылась, и через порог переступил еще один мужчина в длинном тёмно-зелёном тулупе со шрамом на лбу.
- Незнакомец говорит правду, - сказал он и протянул мне руку. Я пожал её, а мужчина продолжил: - Я видел, как они несколько часов назад свернули на Бойню-Товел и как на них напала тварь. Они поразили её своим оружием. Поэтому все ваши слова, будто они сами из расщелины – полная чушь.
Я готов был расцеловать этого незнакомца.
- Откуда вы узнали? – произнёс несколько удивлённый Джонни.
- Я спрятался в здании и всё видел с третьего этажа.
Констебль обратился к людям:
- Теперь, надеюсь, все подозрения в прошлом. Адам подтвердил то, что незнакомцы не могут быть тварями. Я рад, что наши ряды пополнели. Но у меня возник вопрос: если вы переместились из вашего мира в наш, - он посмотрел на нас с Джонни с таки вниманием, что у меня засосало под ложечкой, - то у вас, как особых научных сотрудников, должна была быть какая-то связь с вашими…
- Да, - с участием заговорил Джонни. – Но несколько часов назад мы потеряли её… Мой брат Джордж не выходит с нами на связь, и мы не может этого сделать. Такое впечатление, что там… в нашем мире… что-то произошло.
- Неудивительно, - ответил Брэд. – Все эти параллельные миры… Несуразица сплошная… Что ж, есть вы, есть мы, остальное – дело времени. – Он обратился ко всем. – Предлагаю поспать несколько часов перед очередным рейдом в северную часть города.
Все одобряюще закивали.
- А что происходит в северной части? – спросил я.
- Там начали появляться непонятные механизмы, похоже, что они опасны.
Мне стало не по себе.
- А который час? – поинтересовался Джонни у Брэда. – Уже вечер?
- Я вас не понял? – ответил констебль.
- Ну… вы спите днём?
- Что такое день? – озадаченный голос Брэда не мог подыгрывать.
- Вы не знаете, что такое день, ночь, вечер, утро?
- Нет, а что это?
Только тогда я начал понимать, что действительно мир, куда мы попали, значительно отличался от нашего. Стоило узнать, насколько.
Все ложились спать. Видимо, подобное происходило не впервые, такой режим… Нам выделили кровать, и, понимая, что делать нечего, мы легли с Джонни на одной вместе, держа оружие наготове.
***
Проснулся я первым. Точно помню, мне ничего не приснилось, но ощущение было таким, словно меня вывалили в куче гравия, - наверное, постель оказалась для моего тела слишком жёсткой. Я поднялся, открыл глаза – и всё вспомнил. Рука сразу же бросилась к оружию. Оружия не было.
- Джонни! – крикнул я и дёрнул своего спутника.
Джонни встрепенулся и обратил в мою сторону заспанное лицо.
- Какого чёрта… - начал было он.
Но я перебил его ужасным заявлением.
- Джонни, у нас пропало оружие… и снаряжение тоже… и где все эти люди?..
Я смотрел вокруг себя, пытаясь убедить себя, что я ещё не проснулся, но действительность секунда за секундой давала мне пощёчину с нарастающей силой. «Команда» куда-то исчезла: зал для собраний был пуст, постели убраны, на них не было и следа того, чтобы на них кто-то недавно спал. «Боже! – бросилось у меня в голове. – Ну не могло же нам всё это привидится!»
- Что всё это означает? – пролепетал Джонни, встав с кровати; до него окончательно дошло то, о чём я ему толкую.
- Вот и попали мы с тобой под крыло защиты! – злость и негодование захватили меня.
- Как это могло случиться?..
- Не знаю…
Внезапно меня посетила мысль, что нас заперли. Я кинулся к двери – открыта.
- Давай, Джонни, одевайся поскорее, и убираемся отсюда!
А про себя подумал: «Ну, попадись мне ещё констебль Брэд!»
Мы поднялись по лестнице, вышибли дверь (она повалились вместе с маскировочным шкафом) и выбежали из полицейского участка. Я долго ещё думал над тем, что произошло, но никакого определённого ответа не мог найти. Джонни тихо ругался, в основном на себя. И я его отлично понимал: остаться в городе, кишащем тварями, без оружия – не обнадёживающая перспектива, мягко говоря. И тут мне на ум пришла гениальная идея.
- Джонни, на улице Бэчмана был отличный оружейный магазин. Почему бы нам не навестить это местечко?
- Отлично! – ответил он.
И мы практически побежали по дороге, оглядываясь по сторонам и стараясь контролировать всё, что происходит вокруг. Хотя что на самом деле происходит, не понимали.
- Ты веришь в россказни этот Брэда про параллельные миры? – спросил меня по пути Джонни.
Что я мог ответить?
- Сначала мне показалась правдивой история, которую он поведал нам, но после ограбления… Не знаю, что и думать…
Мой спутник промолчал. Ясно было, что сказать ему нечего.
Глава 7
Через несколько десятков минут мы, наконец, вышли на улице Бэчмана. Именно тогда Джонни негромко вскрикнул, указав мне куда-то вдаль.
- Там… там что-то двигалось!..
- Что? Что ты видел? – допытывался я, стараясь успокоить его.
- Какая-то тень… Промелькнула, да… Она пробежала через улицу. Я в этом уверен. Но теперь её нет…
Холод пробежал по спине. После того, что с нами случилось, ожидать можно было чего угодно. Я прищурился, пытаясь хоть что-то разглядеть через густой туман, но ничего не видел.
- Ты уверен? – спросил я ещё раз Джонни.
- Да. Там что-то было.
- Ладно. Нам нужно добыть оружие. Пошли.
Мой спутник кивнул, но в глазах его остался страх. Взгляд его в то мгновение я никогда не забуду. Он говорил о какой-то страшной безысходности, уверенности в том, что всё в очень скором времени закончится.
Если твари, таящиеся в темноте, не сожрут нас на обратном пути, думал я тогда в шутку, наталкивая себя на оптимистическую ноту, мы забежим ещё и за мороженым. Как показало время, мороженое нам и не светило.
Мы пересекли улицу, ступив на дорожку, уводящую в маленький дворик среди невысоких зданий, где и находился магазинчик «У Пиллдерсби всё в порядке». Именно в этом магазине можно было купить оружие. Я помнил старого Пиллдерсби, когда мне ещё не исполнилось двадцати, этот старик с длинной седой бородой славился хорошим охотником. Он следил за своими сыновьями. И когда пришёл его черёд отправиться к праотцам, Пиллдерсби дал наставление своим трём сыновьям продолжить дело и не продавать магазин. Так он и стоял на месте десятилетия. Ничего не менялось.
И чёрт возьми!
Как только мы вошли в дворик, в котором – я готов поклясться в этом на библии! – должен был быть магазин Пиллдерсби, мы ничего не увидели кроме входа в какой-то бар под названием «Заблёванная молодость». Это был сущий бред! Я сказал Джонни, что Мэднис-Стоун опять нас подвёл. Он тяжело вздохнул и махнул головой в сторону окон. Два из них горели.
- Там, вероятно, кто-то есть, - сказал Джонни. – Я понимаю, что в нашей ситуации это не самая хорошая идея, но…
Трудно было решиться. Изнутри послышали какие-то звуки. В баре действительно кто-то был. Я немного подумал и кивнул.
Мы подошли к входу. Неприятное предчувствие охватило меня. Джонни шёл впереди. И как только он ступил на деревянные ступеньки лестницы, дверь бара внезапно распахнулась, ударившись с грохотом о стену, и на крыльце появился мужчина. (Мне показалось, что такого количества адреналина моя кровь не знала никогда). В одной руке он держал наполовину осушенную пивную кружку, в другой руке у него торчала винтовка. Я увидел полицейского, облачённого в твидовый пиджак, густые усы его зашевелились, он поднял дуло на Джонни.
Это был констебль Брэд.
И ошибиться было невозможно.
- А… это опять вы, мать вашу, - зареготал он глухим басом.
Мне показалось, что его голосовые связки издавали несколько другой звук, чем раньше, в прямом смысле слова они, похоже, изрядно подгнили.
- Всё ищете выхода отсюда… - продолжал Брэд. – А выход только один.
И он выстрелил в Джонни. Тот упал на меня, потому что сила отдачи бросила его назад. Я свалился, ударившись головой о землю. Ничего не соображая, вскочил на ноги и увидел ужасную картину. Возле меня, на спине лежал мёртвый Джонни, разбросив руки в разные стороны. Рот его был открыт в страшной гримасе. В животе дымилась дыра, из которой медленно полилась тёмная кровь…
- Что вытаращился, мудак? – рассмеялся Брэд. – Ты ему уже не поможешь. Только я могу помочь…
Я тяжело дышал. Тело обмякло. Ноги не слушались. И когда констебль направил на меня винтовку, мне пришлось совладать с охватившим меня ужасом. Я бросился бежать прочь из этого двора. Почти ничего не видя, в панике… И когда я уже почти выбежал из двора, то услышал ещё один выстрел. Боль пронзила меня. Удивительно, но точно определить, куда попал этот сукин сын, я тогда не смог. Только когда ноги вынесли меня подальше с улицы Бэчмана, мне стало понятно, что Брэд отстрелил мне указательный палец на правой руке. «Нужна аптека, - думал я на бегу, и мне показалось, что слёзы потекли из глаз. – Нужна аптека…» Соображая, где в Мэднис-Стоун аптека, я свернул на Мэтью-стрит. И уже через несколько минут мой палец (а точнее – то, что от него осталось) был обработан перекисью, затянут жгутом и забинтован намертво. Тусклый свет в помещении аптеки, как сейчас помню, позволял увидеть названия лекарств. И я сидел, тихо сходя с ума, и читал их названия шёпотом. Названия были абракадаброй, но я всё равно произносил их, тем самым понемногу успокаиваясь и приходя в себя. Они представлялись каким-то другим языком, придуманным умными людьми. Наверное, я находился тогда в пост-шоковом состоянии, как говорят врачи или психологи. Шепча названия лекарств, мне на мгновение показалось, что по ту сторону витрин стоит монитор компьютера. Я поднялся с пола, подошёл. Действительно, там был компьютер. Я забрался на место продавца и заглянул туда, где стоял экран. Горы… там были горы… покрытые местами целыми полосами вековых снегов; серый камень хребтов, испещрённый мелкими порезами-впадинами, похожими на морщины на коже старика, готовящегося к смерти, уходил вниз, сливаясь с еле заметными лесами, состоящими из голых, безлиственных деревьев… Где-то там есть чёрная расщелина, откуда выходят монстры… Глядя на эти бесконечные хребты, я думал над тем, что же произошло с городом. Параллельно на ум пришли мысли о Джордже. Почему он не отвечал на наш с Джонни вызов…
Джонни!
Неужели его больше нет?!
Воспоминания нахлынули на меня новой волной. Лицо Брэда не было похоже на лицо констебля, которого мы встретили в полицейском участке. Это ужасное лицо, пророчащее смерть…
Я смотрел на горы и думал о том, что могло случиться в «моём» Мэднис-Стоун, и собирается ли меня кто-нибудь спасать. Глупо. Нужно было самому найти выход.
Выход из параллельного мира?
«Да ответ прост, - услышал я голос изнутри, откуда-то из себя, из глубин подсознания. – Всё просто. Проект приостановили. А мы с покойным Джонни оказались лишь подопытными кроликами. Такой себе приманкой, которую бросают в клетку со зверем, вовсе не заботясь о её безопасности. И теперь ты один, среди притаившихся по углам призрачного города тварей, готовых разорвать на куски…»
Нет, думал я тогда, не соглашаясь с внутренним голосом, этого просто не может быть. О нас не могли забыть. Нас не могли бросить. Там же был брат Джонни.
«Ну и что? – огрызался голос. – Джордж – всего лишь человек. Его можно легко можно убедить в чём-то или, на худой конец, убрать. Проект свернуть, и никто бы никогда не додумался о проникновении двух сотрудников засекреченного ведомства в параллельный мир, где нет ни дня, ни ночи…»
Путь так, соглашался я сам с собой, но тогда вопрос: что же должно было заставить закрыть проект?
«Ответ ещё проще. И ты сам его знаешь…»
Я глядел на горы и снова заметил у самого края экрана какой-то предмет тёмно-бурого цвета. Он увеличился, словно камеру переместили назад, ближе к штативу. Казалось, что это часть некоего строения. Да, теперь даже мне удалось разобрать две буквы. «О» и «Д». Что бы это означало. Очень знакомо. Но тогда я не мог вспомнить.
Внезапно послышался крик.
Я осторожно подошёл к окну, чуть-чуть приподнял жалюзи и увидел, как какой-то мужчина бежит по улице, размахивая руками и выкрикивая что-то. Вслед ему, качаясь из стороны в сторону, шла тварь, похожая та ту, что мы с Джонни пристрелили. Когда тварь настигла жертву, издалека послышался дикий вопль, слабеющий от секунды к секунде. Наконец, всё стихло.
«Ответ ещё проще. И ты сам его знаешь…»
Всё дело в монстрах, подумал я тогда. Что если была возможность того, что они могли переместиться в наш мир из этого ставшего воплощением ужаса города! Что бы в таком случае сделали руководители проекта? - Закрыли бы портал. И чем больше я размышлял над этим вариантом, тем меньше мне казалось, что всё, над чем я тогда думал и что предполагал, похоже на бред. Но как они могли так поступить с нами! Мы же люди! Неужели наши жизни не в счёт?!
«Ответ ещё проще. И ты сам его знаешь…»
Я боялся взглянуть правде в глаза. Решение повременить с дачей ответа пришло само собой. Я не верил. Трудно было заставить себя. Это походило на безумие.
- Брэд сказал, что все дороги из города заблокированы, - произнёс я вслух. – Что ж, проверим.
И вышел из аптеки в туман.
Глава 8
На моём пути нечасто попадались истинные жизнелюбы, но сам я всегда пытался смотреть на какую бы то ни было ситуацию с самых разных сторон с тем, чтобы не впасть ненароком в депрессию или что-то наподобие того. Говоря на прямоту, когда мой дядя Том сорок лет назад, положив последние два куска кровельной гонты на свою крышу, сказал мне: «Сынок, что бы ни происходило, ты должен видеть правду, потому что правда лечит и даёт силы, и если тебе наскучит жить или в душе у тебя поселится демон, искушающий всяким дерьмом, значит, ты живёшь во лжи…» - я и не думал о том, что это одна из самых мудрых мыслей, из тех, которые мне довелось услышать за свою жизнь. Оказалось, что в параллельном мире правды нет. Я так решил только потому, что город отрешён от всего, отрезан, как кусок пирога, и заброшен в самую дальнюю пропасть, откуда нет выхода. И это, как вы понимаете, не могло придавать сил.
Из тумана выплыла пропасть. Заметить её было вовсе не легко, так что любой путник рисковал просто угодить вниз. Я осмотрел пространство, заполонившее дорогу, и пришёл в смятение: словно огромный бульдозер вырыл бесконечно уходящую вниз яму! Такое не укладывалось в голове. Из-за тумана было невозможно разглядеть, что располагалось на другой стороне, да и вообще – была ли сторона. Русло невидимой реки преградило путь из города. Я сел на какой-то лежащий перед самой бездной валун и постарался собраться с мыслями. Да, думал я тогда, дядюшка Том, бесспорно, был умным человеком, но законы зависят от того, где они провозглашены, точнее – они создаются благодаря среде, в которой их создают или открывают. Я дал себе слово выбраться из этого проклятого места, хотя как это сделать, не совсем хорошо представлял. Но что-то нужно было делать, причём немедленно, потому как Джонни был бы рад, если бы кто-то разобрался в том, почему нас с ним оставили практически на верную смерть в неисследованном месте. И я должен был довиться правды.
Вторая моя попытка закончилась ещё хуже первой.
Я брёл в направлении южной черты города. Насколько моя память позволяла воссоздавать расположение дорог, настолько хватало сил не впадать в неконтролируемое состояние. В конце концов, нужно было что-то делать. И я избрал действенный путь, иначе шансы спастись сводились к нулю в прямом смысле слова. Бег давался всё сложнее. Наконец, настал момент, когда я уже не мог поддерживать работу ведущих мышц в постоянном темпе. Очередной поворот на соседнюю улицу, по всем моим предположениям, должен был вывести меня на Гронвенское шоссе – средство сообщения с ближайшим городком с населением не более чем тридцать тысяч. Но Мэднис-Стоун не изменил себе ни на секунду. Туман несколько рассеялся, тишина заволокла округу. И вместо Гронвенского шоссе моему взгляду предстал большой парк с высокими деревьями, имеющими, по внушительному внешнему виду, немалую историю. «Чёрт! – подумал я. – Неужели нет никакой уверенности!..» И тут произошло то, что никогда бы не посетило воображение любого из числа тех, кого медики посчитают абсолютно нормальными, с устойчивой психикой и без каких бы то ни было подозрений на шизофрению. Я увидел сидящего на скамье Джорджа, читающего какую-то газету и поправляющего то и дело очки, имеющие привычку сползать по коже переносицы. Две слезы потекли из моего правого глаза, но вовсе не из-за сентиментальности: нервный тик тронул мои веки. В памяти моей возник мой лечащий доктор отоларинголог, трижды прооперировавший меня в подростковом возрасте. Обычно во время проколов гайморовых пазух я смотрел на его каменное лицо и молил Бога, чтобы это кощунственное представление поскорее закончилось. А между тем из уголков моих глаз медленно лились крупные капли воды, в них была сконцентрирована вся моя боль и скорбь. Почему слёзы брызнули тогда тоже, мне до сих пор не понятно, видимо, эмоционально то, что мне довелось увидеть, находилось в сравнении с тем, какие ощущения я испытывал при проколах в операционной. Джордж выглядел очень хмурым. Он припал взглядом к бумаге и не мог оторваться. Самое ужасное заключалось в том, что первая мысль, которая посетила меня в то мгновение, была проста и удручающа донельзя: я стал безумным. Как мог Джордж, брат Джонни, оставшийся в реальности, в настоящем мире, сидеть в никогда не существовавшем в Мэднис-Стоун парке и невозмутимо читать что-то, тогда как по городу бродят непонятные твари, так и норовящие превратить тебя в кучу искромсанного мяса?.. Как мог Джордж, по инструкции руководителей проекта, обязанный сидеть перед установкой портала и анализировать всё, что с нами происходит в параллельном мире, находиться здесь то в образе продавца киоска, то в образе местного горожанина, отдыхающего в добром парке? Галлюцинация? Неужто я действительно теряю способность разумно оценивать то, что происходит вокруг меня? – вот те вопросы, которые окружили меня и которые не отпускали меня на волю ясности и объяснимости. Я медленно подошёл к входу в парк.
Боязнь увидеть глаза Джорджа овладела мной. Можно было думать, что это вовсе и не он, а скорее всего какой-то призрак, но, скажу честно, когда его руки смяли газету, которая прошелестела, словно скальпель по зубам, и выбросили себе под ноги, мнение моё изменилось. Он был реален. Сомнений не осталось. И вот в самый неожиданный момент Джордж поднял глаза, зрачки его заставили меня отшатнуться от входа в парк. Всё случившееся после этого ввело меня в странное состоянии, граничащее с трансом. Меня словно укусила бешеная собака, и я стал ощущать подвижки в себе самом, нарушающие работу сознания, разбивающие его структуру и искажающие главные центры.
Джордж или то, что было на него похоже, встал или встало, окинув своим ужасающим взглядом. Он говорил что-то наподобие: «Тебе никогда не выбраться отсюда». Подул сильный порыв ветра, и я чуть было не свалился на землю, но в последний момент удержался на ногах. Самое плохое было в том, что ноги мои меня перестали слушаться. Как это случилось, трудно понять. Они просто не слушались. Они противились моему желанию дать дёру оттуда…
Подобие Джорджа начало преображаться. Сначала он начал раздуваться до невообразимых размеров, и когда рост его увеличился вдвое, я увидел, что глаза с наводящими ужас зрачками посередине, как разбитая внутренность яйца, стали сползать по коже щёк вниз, и зрачки в этом фрагменте играли роль желтка, непонятно почему отбрасывающего отблески в полумраке. «Дьявол, - подумал я. – Сущий дьявол, надо уносить ноги…»
И уносить ноги нужно было в прямом смысле, потому как они почти не слушались своего хозяина. Каким-то образом мне удалось отойти на некоторое расстояние от зловещего парта и того, что в нём происходило. Но радоваться было трудно, даже нечему, потому что силы оставляли меня, а чудовище, преображающееся секунда за секундой, начало двигаться в моём направлении… Непонимание того, что происходит, однако, придало мне сил. Кое-как, даже не оборачиваясь на начинающее полыхать огнём тело, ещё пару мгновений существовавшее в этой параллели в качестве Джорджа, я доковылял до первого поворота. И меня тут же вывернуло наизнанку: то, что было съедено несколько часов назад, с хорошей долей жидкости оказалось на земле. Оно вылилось под таким напором, что мне показалось, будто за этой блевотиной пойдут следом все мои внутренности. Однако обошлось. Смахивая с губ тёмную слюну, я повернулся в ту сторону, где только что находится парк. В двадцати футах от меня горело чудовище. Ощущалось тепло, которое исходило от него. Но я не мог понять, что, в конце концов, происходит. Через мгновение передо мной очутились горы пепла, какие-то сморщенные, разрыхлённые, в них я увидел прообраз всех смертей… Сердце моё остановилось, и боль пронзила грудь. На самом деле оказалось, что в кожу мне впилась металлическая застёжка и до крови нанесла маленький порез. Я прислушался – сердце забилось с новой силой, но когда мне не посчастливилось увидеть новое обличие гор, оно покрылось от страха непробиваемой кромкой льда… И я зарёкся, в случае, если выживу, жить в городах, - захотелось стать простым любителей природы, поселиться где-нибудь на равнине, подальше от сводящих у ума возвышенностей и больше никогда не посещать какие бы то ни было подозрительные места…
Тварь, представшая в образе Джорджа, сгорела?
Я не знал, что и думать.
Безумие только начиналось.
Сильный порыв ветра заставил прийти в движение. Самая высокая часть образовавшихся гор пошатнулась, и только тогда я понял, что это было на самом деле. Почти к моим ногам обрушилась груда сморщенных, давно отрубленных человеческих голов, всех в синих подтёках на лицах, горы этих голов походили на большие кокосовые орехи, свалившиеся в сотни деревьев в одно мгновение…
Я отпрыгнул, чтобы меня не раздавило массой этого кошмара, и закричал… Закричал неслышно, но неистово, да так, что у меня свело и без того вывернутый наизнанку желудок.
Это были человеческие головы! Непонятное желание заставило меня подойти к ним. И я обнаружил там голову своей собственной жены!
«Боже, - подумало мне в сердцах, - как это возможно!..»
Если вы думаете, что на это всё закончилось, то глубоко ошибаетесь. Я протянул руки к тому, что представляло мою любимую в этой параллели, и поднял за волосы этот бросающий в бездну безумия обрубок! Да, это была она, моя Памела… Губы её сморщились, как напоминающие извилины полушария зёрен грецкого ореха… На лбу появились синюшные подтёки и сеть мелких сосудов стала просвечиваться сквозь кожу… И когда я готов был снова закричать от безысходности, взгляд мой пал на другие головы. И что-то внутри меня придушило нервы. В новых обрубках я узнал и Джорджа, и Джонни, и нашего механика по лаборатории, Пикса…
Почему? – появился вопрос. – Почему именно они?
Я подошёл к входу в парк, но какая-то невидимая сила оттолкнула меня, и в мыслях моих поплыли нити, связующие каждую голову из гор безумия с моей реальностью…
Через несколько минут, не достигнув никакого результата, мне пришлой повернуть назад, в город, так и найдя выхода.
Глава 9
Было холодно. Холодно и тихо.
Я пришёл в себя и огляделся. В голове вспыхивали отдельные воспоминания. Когда же я, наконец, всё-таки восстановил логическую цепь происшествий, как какую-нибудь компьютерную систему, получившую серьёзную ошибку при работе, мне не удалось понять, каким образом я оказался в помещении.
Здание было похоже на больницу. Я вышел в какой-то коридор, в котором обнаружился указатель, и стало понятно, что я нахожусь на первом этаже. Передо мной возник коридор, усеянный множеством комнат. «Что за чертовщина! - засели в моей голове мысли. – Что это ещё за место? Как я попал сюда?..»
Первые комнаты, из числа тех, что были не заперты, окончательной убедили меня в том, что нахожусь я в какой-то заброшенной больнице. Но больница эта не была похожа на больницу моего города, того, в котором жили мистер и миссис Ваннсон. Попасть сюда означало не больше не меньше, как смириться с необходимостью постоянного контроля над собой, хотя бы потому, что со мной уже не было Джонни…
В одной из комнат я нашёл испепелённые пулями шкаф и стену. Признаки насилия были повсюду. Казалось, что там дрались несколько человек: подушки разорваны, предметы мебели разбросаны по всему периметру, простеленные или побитые. Впечатление было таким, будто в комнату ворвался маньяк с топором в руках и начал рубать всё, что видел, а пара людей пыталась не попасться ему под тяжёлое лезвие, вероятно, обороняясь огнестрельным оружием. Мне стало жутко – бродить по таким ужасным местам одному не приносило никакого наслаждения.
Выход на первом этаже был закрыт снаружи. Пришлось подниматься на второй. Там, в очередной комнате я обнаружил на столе записную книжку, в которой нашёл послание от Джорджа! Могу поклясться на библии, но то, что это был его почерк, не могло быть никаких сомнений. Уж поверьте мне. Каким образом это объяснить? Никаких вариантов не было…
В послании было написано немного:
«Дэйв, вы попадёте в страшный мир, отчасти его фрагменты повторяют наш, но в другие нагоняют ужас. Я не хочу, чтобы вы с Джонни шли туда, потому что у нас уже было несколько рабочих перемещений, но тогда мы использовали подопытных. Две собаки не выжили. Надеюсь, у меня хватит сил донести всё это до вас, потому что если кто-то узнает о том, что я пытаюсь отговорить вас с Джонни, всё будет кончено… На всякий случай. Выхода из параллельного мира, на первый взгляд, не существует. Но вы должны быть внимательны, потому что там могут появляться разные образы, повторяющиеся не раз, что-то означающие для мира в целом. Это может быть…»
Дальне послание обрывалось.
Как это послание возможно здесь? Как оно попало сюда? Неужели его действительно написал Джордж? И если он действительно написал его, почему мы с Джонни не получили его до перемещения? И зачем вообще это послание, поскольку Джордж был в лаборатории в тот самый момент, когда нас поглотил газ особенного цвета, и мы исчезли из реальности? Почему Джордж ничего не сказал?
Вопросы сводили с ума.
В голове возник образ ожившего трупа в образе брата Джонни, рисующий что-то на стене тёмной жижей в закоулках на мистической улице Бойня-Товел.
Что он тогда нарисовал? – Я пытался вспомнить, выходя из комнаты, где обнаружил записную книжку…
И тут у меня перед глазами что-то промелькнуло, где-то вдалеке, в полумраке коридора. Это было похоже на человека. Я медленно прошёл вглубь темноты, - слава Богу, глаза мои привыкли к отсутствию света. Самое неприятное, что я ощущал в моём сердце, тотальная беспомощность, потому как у меня не было ничего, что можно было бы использовать в качестве оружия. А обстановка в той треклятой заброшенной больнице не располагала к бесстрашию, скажу честно. У меня не было даже фонарика, чтобы посветить проход.
В футах десяти от того места, где стоял я, в узком коридоре, стояла маленькая девочка лет десяти, та самая, которую мы с Джонни чуть не пристрелили в супермаркете, когда только переместились в этот мир. Она смотрела на меня абсолютно отсутствующим взглядом. И мне стало страшно. Нужно было что-то сделать, потому что я уже давно заблудился в своих горах безумия…
Девочка метнулась в другой коридор и исчезла.
- Подожди! – крикнул я. – Не бойся!
И побежал за ней.
За поворотом никого не было. Меня посетило странное чувство, схожее с глубоким переживанием какой-то непонятной сопричастности к этой девочке. Но что я чувствовал конкретно, ответить сложно.
Внезапно за моей спиной что-то зашевелилось. В ушах у меня застучало сердце, словно там, в каждом ухе, появилось маленький орган, перекачивающий кровь… Страх объял меня. Я повернулся и прищурился. Там, где темнота понемногу стала рассеиваться, что-то притаилось и теперь, устав от голодного ожидания, решилось на атаку по зову инстинктов. Оно ползло, оно - большое змееподобное существо. Насколько я могу судить, тварь напоминала огромного крокодила, только морда у неё была совсем другой, она напоминала гигантских размеров морду жабы, только с широкой пастью, начиненной несколькими рядами острых, как лезвие, зубов. Я выпучил глаза от поразившего меня насквозь ужаса. Сглотнул тяжёлой судорогой пищевода и ощутил, как ноги мои подкосились… Существо издало угрожающее клокотание, казалось, ещё чуть-чуть – и оно захлебнётся в собственной слюне, смешанной с дикой страстью к живой плоти. Перед тварью стоял я во плоти, как есть, Дэйв Ваннсон, без оружия, с выпученными глазами, не знающий, что делать… Тварь выждала её несколько секунд, и я увидел, как её длинный язык, похожий на быстрый жалящий отросток у змеи, полировал воздух в предвкушении сладостного пищеварения.
Быть съеденным – ужасная перспектива.
Я бросился прочь. Ноги несли меня получше, чем когда приходилось удирать от призрака возле парка на Гронвенском шоссе. Тварь поползла за мной. Но поскольку я двигался быстрее, шансов поймать меня у неё было меньше, чем у меня – спастись. Подвести мог только тупик. Я бежал, чувствуя за спиной тяжёлое движение, и вглядывался налившимися кровью глазами в темноту, пытаясь что-то разобрать. Мне не попалась ни одна комната. Это было плохо. Хотя, если поразмыслить, что бы мне это дало? – Разумеется, тварь бы не смогла залезть внутрь из-за своих размеров, но она ведь могла и устроить караул, покрываясь пол разводами собственной слюны, до тех пор, пока бы у меня окончательно не съехала крыша и я, обезумевший, не вышел в коридор, сдавшись от безысходности и убивающего одиночества.
Только бежать!..
Еле разбирая повороты коридора, я вписался в очередной поворот и, преодолев ещё несколько десятков футов, упёрся в железную дверь.
«Только не это!» - прокричал я.
В тот момент мне казалось, что всё кончено.
Но тяжёлая дверь поддалась. Она действительно была не заперта! Я пнул её плечом и оказался на пожарной лестнице. Затем машинально захлопнул дверь и засеменил по металлическим прутьям, составляющим ступеньки лестницы.
Просто не верилось, что случай меня спас!
Очутившись на земле, я выбежал из прибольничного двора на узкую улицу. И, стараясь не сбавлять средней скорости, ринулся вдоль расставленных на одинаковом расстоянии друг от друга фонарей вдоль дороги.
Вскоре из тумана выделился силуэт. Это был человек. Мне показалось, что в его походке было что-то знакомое. Когда дистанция между нами сократилась настолько, что можно было разглядеть лицо, я чуть не лишился разума…
По улице, с ружьём наперевес, неспешной поступью шёл человек в твидовом пиджаке…
Это был констебль Брэд Уорес.
Глава 10
Говорят, хороший бизнесмен, усовершенствовавший модель револьвера, Сэмюэл Кольт уравнял шансы всех людей на белом свете. Перед пулей все равны. Но правда состоит ещё и в том, чтобы иметь оружие именно в своих руках. В тот момент, когда я понял, что констебль, лишивший жизни Джонни и глазом не моргнув, держит в своих руках ружьё, заряженное смертью, мир исказился для меня, и ложь смешалась с правдой.
- Дэйв! - крикнул Брэд, приближаясь ко мне и не думая остановиться. – Что произошло? Почему вы с Джонни пропали?..
Я попятился назад. Нужно было найти убежище, чтобы этот урод не прикончил меня. По правую сторону располагался какой-то маленький дом, похожий на барак. Долго не раздумывая, я бросился к нему и скрылся от констебля за девяностоградусным поворотом деревянного угла.
- Дэйв! – послышался тот же приближающийся голос. – Что это значит? Почему ты убегаешь от меня?..
«Вот, сволочь!» - подумал я.
И когда шаги Брэда стали максимально слышны в моём импровизированном убежище, ждать больше не имело никакого смысла. Нужно было действовать. Я буквально выпрыгнул из-за угла, поразил констебля двумя ударами по лицу (хлёстким левым, а затем мощным прямым правой) и выхватил из ослабленных рук Брэда ружьё. Он подался назад, ступив пару шагов каракатицей, пошатнулся… У него потекла кровь из носа, и его густые усы немного окрасились в багровый цвет. Я моментально наставил на грудь врага дуло и хотел было нажать на курок, но что-то меня остановило.
- Эй, парень, - проговорил враг, обескураженный не то моей атакой, не то своим поражением. – Я не понимаю, что на тебя нашло… Дэйв, почему?..
Меня взбесила его наглость, прикрытая невинностью ягнёнка.
- Брэд, - обратился я к нему, - хватит прикидываться! Я убью тебя за то, что ты убил Джонни!
- Что?
- То, что слышал, мудак!
- Это неправда! Я никого не убивал! Дэйв, кто тебе сказал?
- Перестань, это было при меня возле бара «Заблёванная молодость»…
- Что за чушь!.. В Мэднис-Стоун нет такого бара…
«Ложь!» - промелькнула мысль в голове, но что-то случилось…
Он поднял голову и посмотрел на меня своими тёмными глазами. Мне захотелось отвернуться. Отвернуться от внезапно овладевшей мною уверенности в том, что констебль говорит правду, потому что этот взгляд действительно не имел ничего общего с тем взглядом, с которым Брэд Уорес выстрелил Джонни в грудь… Я не мог поверить в то, что сейчас передо мной тот же маньяк. Странно, но не мог. Что-то внутри меня случилось.
- Дэйв, - сказал констебль. – В городе могут происходить самые странные вещи… Но я не убивал Джонни… Зачем мне это? Это же безумие!..
Я молчал.
- Послушай, - продолжал он, - давай я отдам тебе всё оружие, которое у меня есть… В кобуре лежит пистолет, в карманах у меня три магазина патронов, с внутренней стороны левого сапога – нож… Бери… или я сам положу на землю… Но я не убивал!
Странное дело, но ему верил. Почему, не знаю, однако глаза его излучали чистоту и мужественность.
- Хорошо, - ответил я. – Медленно выкладывай всё оружие.
Через минуту на земле перед моими ногами лежало то, о чём говорил Брэд. Он развёл руками, приглашая меня обыскать его.
- Только без глупостей, - предупредил я.
И приставил к его виску пистолет.
- Какие там глупости, - проговорил констебль. – Я вижу, ты, Дэйв, ещё не понял, куда попал… Это место проклято, проклято человеческой беспощадностью. И выход отсюда найти невозможно.
- Выход есть всегда, - машинально ответил я.
Брэд промолчал.
Когда я закончил с обыском, то тщательно проверил оружие, взвалил его на себя и приказал своему новому спутнику идти на некотором расстоянии перед собой. Ему ничего не оставалось, кроме как подчиниться моей воле. С каждым словом констебля мне казалось, что он говорил правду. И, как показала эта история, я не ошибся.
Глава 11
Мы пересекли несколько улиц. Туман почти исчез, поэтому нам не стоило труда ориентироваться на местности.
- Брэд, - обратился я констеблю. – В какой стороне находится та часть гор, откуда появляются чудовища? Ведь ты говорил, что там, возможно, находится портал…
- Да, говорил. Но я не знаю, где это.
- То есть как?
- Дело в том, что мы с ребятами уже несколько дней пытаемся найти эту часть города, но всё безрезультатно. Сначала мы думали, что это недалеко от улицы Бэчмана, потому как камеры зафиксировали первые появления тварей именно там, но никакой расщелины ни у подножия гор, ни выше, мы не обнаружили. Затем прошла информация о том, что существа появляются с северной стороны города, там, где вершины гор покрыты снегами, но и в этот раз ничего не было найдено… Со временем, практически все пути из города были заблокированы… Эта дьявольская сила не оставила нам никакого шанса на выживание…
Я внимательно слушал собеседника.
- То есть вы не знаете, в какой стороне находится портал?
- Нет, - ответил Брэд. – Я даже подозреваю, что он перемещается время от времени…
- Как часто?
Он пожал плечами.
- Невозможно сказать, потому как я не видел его собственными глазами ни разу. А те, кто видел, уже мертвы. Но даже если нам повезёт, и мы найдём его, в том самом месте, где начинается расщелина-гробница Борхуса, кто вас сказал, что это правильный путь… выход из нашего мира и вход в ваш мир… Кто вам сказал, что это дорога к спасению?
- Никто не сказал. – Наверное, голос мой тогда был похож на мертвеца из фильма ужаса. – Я просто уверен в том, что эти твари всё время идут из нашей параллели в вашу и наоборот. А знаете почему?
Констебль отрицательно покачал головой.
- Да потому, что в наших мирах одновременно придумали этот чёртов способ перемещения. И оно обернулось против людей.
- Проклятие, - тихо произнёс Брэд.
- Вроде того…
Я помню, хотел ещё сказать кое-что, но внезапный громкий звук, похожий на взрыв, перемешал всё в моей голове. Мы увидели высокий столб чёрного дыма, поднимающийся к небу. Было понятно, что это совсем рядом с нами, где-то на соседних улицах.
- Что это? – спросил я.
- Не знаю, - ответил Брэд.
И мы поспешили туда, где произошёл взрыв.
***
Как оказалось, горели огромные баллоны. Именно тут мы увидели такое количество монстров, что целенаправленно отстреливаться от них было делом не столько неблагодарным, сколько просто бессмысленным. Несколько жителей убегали прочь. Одного из них, того самого, который спас нас с Джонни от обвинений со стороны людей в том, что мы твари пришли из расщелины, пришлось остановить.
- Что случилось, Адам? – спросил у него Брэд.
Мужчина в грязном плаще выглядел одновременно и бесстрашным и заботящемся о своей жизни.
- Марк Ольхенбаум, обороняясь от тварей, выстрелил в металлические бочки, наполненные…
И он ринулся прочь. Последние слова его мы не услышали, но этого и не требовалось.
Ситуация выходила из-под контроля: к нам подбирались два монстра, покрытые золотисто-болотной чешуёй, с огромными пастями, как у львов, и не с двумя, а несколькими глазами у каждого, испещрёнными сотнями ячеек, как у насекомых. Они тяжело дышали, и из пастей у них вырывался пар.
Оценивая наше положение, я бросил констеблю ружьё. Это, конечно, был риск, но другой мысли в тот момент у меня в голове просто не было. Брэд поймал оружие и открыл огонь. Его залпу вторил выстрелы из пистолета – я ослепил одно чудовище, и оно, подпрыгивая, неистово заревело…
Мы отступали, потому что другого выхода не было: десятки монстров горели возле того место, где, видимо, находились баллоны, и ещё несколько десятков появилось на улице. Я замешкался, и услышал возле себя глухой выстрел. – Брэд поразил уже несущуюся на меня в прыжке тварь. Она упала, и пристрелил её тремя выстрелами в голову. Да, тот констебль, что убил Джонни, был призраком или чем-то вроде того… Я знал, что Брэд, сражающийся со мной плечо о плечо, действительно человек, и человек благородный.
Тварей было действительно много. Бороться с ними не имело смысла, потому что патроны рано или поздно закончились бы.
Мы выбежали на улицу, пересекающуюся с той, на которой устроили пальбу. И тут я увидел огромный биг-борд, закреплённый на здании, похожем на торговый центр. И всё внутри меня сжалось. На биг-борде были изображены горы. Те самые, что мы с Джонни в первый раз увидели в супермаркете, на дисплее кассовых компьютеров… Горы, покрытые местами целыми полосами вековых снегов; серый камень хребтов, испещрённый мелкими порезами-впадинами, похожими на морщины на коже старика, готовящегося к смерти, уходил вниз, сливаясь с еле заметными лесами, состоящими из голых, безлиственных деревьев; какие это были деревья, определить не представлялось возможным; на мгновение мне показалось, что если заглянуть в узкие ущелья этих гор, проложить первый путь для последующих посетителей, то наверняка можно сойти с ума, потерявшись в глубинах камня. А тот, кто захочет пересечь горы и узнать, что находится за ними, рискует никогда больше не радоваться жизни… Там, за этими величественными хребтами, что-то скрывалось. И то, что там скрывалось, называлось выходом. Я был в этом уверен. Поэтому когда я увидел тот самый выступ тёмно-бурого цвета, казавшийся мне частью какого-то здания, радость отразилась на моём лице. На плоскости биг-борда ясно было видно, что тот выступ, привлекший моё внимание при первом же знакомстве с изображением гор Мэднис-Стоун, стал значительно больше из-за того, что фотокамера, снимавшая горы, располагалась на несколько другом расстоянии от объекта съёмки. Благодаря этому на выступе, помимо старых букв «О» и «Д», появились другие, составляющие часть надписи: «…БИЛЬНЫЙ ЗАВОД». Я неплохо знал свой родной Мэднис-Стоун, в котором на улице Эрхольда находился автомобильный завод. Теперь не составляло труда понять, что, возможно, та часть гор, у подножия которых есть шанс найти портал, откуда выходят твари, расположена недалеко от автомобильного завода!
Я сказал об этом Брэду.
- Вряд ли, - ответил он без особого энтузиазма. – Это просто биг-борд с видом на горы.
- Нет, - ответил он. – Эти горы меня преследуют! И это не просто так… В конце концов, наш Мэднис-Стоун находится на равнине. Это определённо что-то значит!
Констебль ничего не возразил.
Я осмотрелся и определил, что мы находимся на улице Макгоуни, а это означало, что нам нужно пройти семь кварталов на запад. Именно там должна была пролегать улица Эрхольда, если, конечно, этот город не сделал бы нам ещё один подарок, например, изменив расположение улиц. Но мы должны были проверить. Просто обязаны. Потому что это был шанс вернуться. Куда? – таким вопросом я не задавался, ведь я откладывал на потом более ранний свой вопрос, впервые пришедший мне в голову в аптеке…
«Что заставило приостановить проект по перемещению людей через параллельные миры в нашем мире, реальном для меня Мэднис-Стоун?»
На долю секунды меня посетило чувство, согласно которому ответ придёт сам, как только я выясню, прав ли я относительно портала. Но подсознательно, где-то в глубине моего естества, я всё уже знал. Почти всё.
Глава 12
Машина, попавшаяся нам по дороге, была на ходу. До гор было далеко, поэтому транспорт оказался кстати. Улица Эрхольда привела нас к автомобильному заводу, заброшенному царству металлолома. Не удивиться мог только равнодушный: в нашем городе завод работал как часы, этот же зачах, и, даже по внешнему виду, уже не эксплуатировался несколько десятилетий. За его зданием начиналось шоссе 75-а, должное вывести в первый ближайший город Бринстур. Но в этой параллели… можно было только уповать на собственные догадки.
Брэд вёл машину. Его молчание заставляло меня думать. Я погрузился в размышления, ничего не замечая вокруг, кроме гор, которые минута за минутой неумолимо приближались. Вдруг меня посетила неожиданная мысль.
- А что если эта дорога тоже заблокирована? – произнёс я.
Констебль не сводил глаз с дороги.
- Повернём обратно, - вздохнул он. – Выхода нет.
И как только Брэд сказал это, под ноги машины что-то бросилось. Я не видел, что произошло, потому как был погружён в себя, но мой новый спутник вдавил педаль тормоза в пол. Шасси издало жалобный вой.
- Что случилось?
- Под колёса что-то попало. – Взгляд у констебля был как у запуганного беззащитного животного.
- Что попало?
- Мне показалось, что это девочка…
- Девочка?
Я схватил ружьё и быстро вылез наружу. Следом за мной вышел Брэд. Мы немного вернулись по дороге. На асфальте, в пару десятках футов от машины, лежало тело. Уже издалека было понятно, что это ребёнок. Я подошёл, присел на корточки и перевернул тело. Передо мной была та самая девочка, которую мы с Джонни видели в супермаркете и которая гуляла по заброшенной больнице. Лицо её было таким же безучастным, как и раньше, словно она не познала ещё ни одной беды, ни одной неприятности, будто она и не жила на свете вовсе.
- Чёрт подери! – выдохнул я и посмотрел на Брэда. – Кто это? Я видел её не единожды в городе!
Констебль пожал плечами.
- В первый раз вижу.
Ответ его несколько удивил меня. А внутри я почувствовал боль, словно часть меня ушла далеко-далеко в небытие.
- Как это произошло?
- Сам не знаю. – Мой спутник стал ещё более угрюмым.
Мы вернулись в машину и снова тронулись. Теперь водитель стал внимательнее, но мне иногда казалось, что он старается увидеть на дороге то, чего там и в помине нет. Хотя через несколько минут вдалеке показалась тройка каких-то существ. Это определённо означало только одно: мы на правильном пути. Но я не верил до конца, что мы действительно найдём портал.
Наконец, Брэд остановил машину у подножия гор. Мы вооружились, вышли из авто и побрели в тёмный бор. Беззаботный поход наш длился недолго потому, что дорогу нам преградило несколько небольших монстров, похожих на те, один из которых попался нам с Джонни на улице Бойня-Товел. Всадив в их покрытые слизью тела несколько пуль, мы благополучно продолжили движение.
- Я всё думаю, - заговорил тогда со мной Брэд, - а что делать мне?
Я обернулся, посмотрел на него.
- В каком смысле?
- Ну… если мы действительно найдём портал, и он окажется мостом в твой Мэднис-Стоун, то что делать мне?
- Ничего, - ответил я. – Идти со мной.
Он задумался. По его виду было понятно, что констебль Брэд Уорес из Мэднис-Стоун, в котором есть улица Бойня-Товел и в котором иногда попадаются констебли-двойники, верил в проклятие и не знал толком, может он переместиться в другой мир или нет. В чём-то я его понимал. К сожалению, он так и не смог узнать этого.
Прошло полчаса с тех пор, как мы покинули машину и ступили на лесистую поверхность у подножия гор. Я размышлял над проектом по перемещениям, до сих не веря в то, что Джордж мог нас предать. Но за Джорджем стояли люди, люди, обладающие властью. Они могли бросить нас на произвол судьбы, в случае особого положения.
«Бросить на произвол судьбы?»
Нет. Я отказывался верить в это. Так не могли поступить.
«А если монстры из Мэднис-Стоун, где есть улица Бойня-Товел и в котором иногда попадаются констебли-двойники, начали проникать в реальный город?»
И что тогда? Они закрыли свою дверь в тот мир, в котором оказались мы с Джонни…
Такого не может быть.
Я думал и думал об этом, пока Брэд не преградил мне путь рукой и сказал тихо, но уверенно:
- Вот он.
Сознание включилось.
Я поднял голову и увидел расщелину, уходящую вниз, с одной стороны, и поднимающуюся вверх, по горному камню, с другой. Именно из этой вертикально расположенной части расщелины сочилось ярко-зелёное свечение. Свет проникал вглубь камня, открывая какую-то неизвестную часть вселенной.
- Боже, - выговорил я сквозь зубы, - мы нашли его…
Странное это было место. Горы казались проклятием, они будто говорили со мной, неслышимым голосом: «Тот, кто захочет пересечь горы и узнать, что находится за ними, рискует никогда больше не радоваться жизни…»
Там, за этими величественными хребтами, что-то скрывалось. Я знал это. Оно притягивало и, одновременно, отпугивало ужасом своей неизвестности. Но мы должны были пройти сквозь портал, эту сияющую вертикальную расщелину, посмотреть, что там, по ту сторону гор…
«Ты и сам знаешь, что…» - бросилась мысль.
И другой голос во мне тогда же оборвал первый:
«Нет. Ты не знаешь…»
Мы подошли с Брэдом к самой расщелине. Трудно было поверить в то, что предстало перед нами. Ярко-зелёный цвет пал на наши лица, чувствовалось тепло.
- Настало время, - сказал я. – Мы должны сделать это.
И только занесли ногу, чтобы войти в портал, как…
…из него вырвалась шарообразная тварь с десятками ротовых полостей и, обрушившись на моего спутника, повалила его наземь. Послышалось громкое противное чавканье и непрекращающийся грохот зубов, похожий на стук стальных лезвий о стекло. Я закричал от негодования, выхватил пистолет и выстрелил, но почему-то только один раз. В моём магазине не осталось ни единого патрона! Монстр, разрывающий на части констебля, даже не почувствовал моей огнестрельной атаки. Под грузным телом Брэда расползалось большая лужа крови, - земля не успевала впитывать её в себя. И я отвернулся от этого наводящего безумие зрелища.
Времени не было. Мой спутник был мёртв. В те секунды нужно было спасать себя.
Я видел перед собой портал.
Глубоко вдохнув и выдохнув из груди воздух, руки мои протянулись в его сторону.
«Скорее, не то ты рискуешь стать той же грудой свежего мяса, что и Брэд…» - была моя последняя мысль в параллели, где есть улица Бойня-Товел и в которой иногда попадаются констебли-двойники…
Я вошёл в портал.
И эта параллель исчезла.
Глава 13
Порыв ветра ударил по лицу. В голове что-то стрельнуло – и стало легче. Мимо мелькали разноцветные автомобили, их номера были узнаваемы, и я понял, что завод по-прежнему работает, а это значит, что перемещение удалось. Как же хотелось обнять Джонни и закричать ему на ухо, не боясь, что он может оглохнуть: «Мы победили!» Но рядом со мной никого не было.
Яркое солнце заставило опустить лицо вниз. Я стоял возле шоссе 75-а. Порывами ветра были проносящиеся машины.
Пора домой. Это действительно чертовски хорошо звучит!
Я проголосовал, и первое же авто (это был зелёный «Шевроле» - зелёный…) остановилось. Путешествие до Мэднис-Стоун автостопом! – Идея эта мне понравилась, пора бы было уже прийти в себя.
Передо мной стояла первейшая задача попасть в институт, в лаборатории, и узнать, как там дела и что вообще произошло. Я понятие не имел, какое испытание меня ждёт. Водитель оказался разговорчивым и стал спрашивать, за кого я болею в чемпионате по бейсболу. Ответ мой его порадовал.
- Да, - говорил он. – Хорошая команда. Помню, в 2078 они впервые стали призёрами национального уровня…
- В смысле? – удивился я.
- Вы что, не помните?.. Тот год для них был особенно удачным…
- Подождите, подождите. 2078 год?
- Да.
- А сейчас разве не 2078?
Водитель окатил меня презрительным взглядом.
- Вы что, шутник? Разумеется, нет. Сейчас 2081.
Я тяжело сглотнул.
- Вы уверены?
- Слушайте, мистер, - ответил шеф, - если вам нужно в больницу, я могу вас отвезти прямо сейчас…
Более его слушать не было необходимости. Когда я вышел возле института, сердце моё забилось, как у атлета, только что выполнившего сложнейшее акробатическое упражнение. Всё дело было в здании. Оно стало выше на десять этажей! Представьте себе – на целых десять!.. Здесь действительно произошли значительные изменения. Наступил 2081 год!
Чёрт подери! Оказывается, скитания по параллельному миру не были несколькими днями…
(- Вы спите днём?
- Что такое день?
- Вы не знаете, что такое день, ночь, вечер, утро?
- Нет, а что это?)
Оказывается, я бродил по призрачному Мэднис-Стоун целых три года! В это трудно было поверить. Какое-то безумие!
Я попытался тогда войти в здание института, но меня не пустили в виду отсутствия удостоверения особого образца. Мне стоило усилий не послать этих умников ко всем чертям. Я говорил, кто я есть, упомянул о проекте, но они отодвинули меня от входа. Тут мне ничего не светило. Негодование разъедало изнутри. Я вышел на широкую улицу и чисто случайно заметил через стеклянные стены первого этажа, как один из охранников стал звонить по телефону сразу после моего визита. Тогда я не придал этому никакого значения. И зря. Через несколько минут, уже всё было обращено против меня.
Я шёл по тротуару, раздосадованный, недовольный, с нарастающей головной болью. И сам того не заметил, как под мою левую руку медленно выплыла чёрная машина, - я даже не успел разглядеть, какая марка… Из салона выпрыгнули двое и бросили меня в авто… Потом всё слилось воедино, мир потускнет, и я перестал себя помнить…
***
Сколько я находится в таком состоянии, трудно сказать. Понемногу стало возвращаться обоняние – это первое, что запомнилось, потому как редкий запах привёл меня в чувства. Запах лекарств и чистого постельного белья, но не домашнего, чужого. На веках лежали гири, по крайней мере, так казалось, и как только мне удалось открыть глаза, они скатились мне на живот (я был в этом уверен), и поэтому у меня разболелся желудок. Яркий свет заставил моргнуть несколько раз, и стало немного легче. Что со мной, где я, что произошло, - было непонятно. Какой-то другой мир заковал меня в свои цепи, и тело моё ощущало их тяжесть. Сориентировавшись, я пришёл к выводу, что я нахожусь не иначе как в больнице!
«Что за чертовщина! Что это ещё за место? Как я попал сюда?..»
Больница.
Что-то знакомое.
Сил встать не было. Но я всё равно попытался приподняться. Увидел небольшую палату, внутри никого. Рядом с кроватью – столик с медикаментами, возле самой подушки, на стене, кнопка вызова. Я нажал её, и через несколько секунд в палату вошли двое в белых халатах. Они показались мне не столько мужчинами, людьми, сколько какими-то существами… Едва они заговорили со мной, как головная боль усилилась.
- Здравствуйте, мистер Ваннсон, - начал первый. – Мы рады, что вы вернулись с задания трёхлетней давности, но, к сожалению, приходится констатировать, что непредвиденные обстоятельства поставили проект по перемещениям в нашем городе под вопрос.
Я смотрел на них и понимал, что что-то нехорошее ожидает меня.
- Поэтому сегодняшняя ситуация, в которой вы оказались, - продолжал первый, - заставляет всех хорошенько задуматься. Во-первых, вам необходимо лечение и серьёзное обследование, поэтому вы будете находится здесь, под пристальным вниманием доктора Харриса.
Второй белый халат чуть улыбнулся.
- Да, мистер Ваннсон, - проговорил он. – Вы пережили очень много того, что вас потрясло, и мы обязаны позаботиться…
- До сегодняшнего дня я чувствовал себя неплохо, - сказал я.
Доктор Харрис опустил уголки рта вниз, выражая не то сомнение, не то понимание.
- Возможно это только ваше субъективное видение.
- Что случилось с проектом?
- Мистер Ваннсон, вам не стоит пока поднимать эту тему, потому что…
- Какого чёрта! Я еле вернулся из параллели, потерял напарника… теперь я нахожусь в 2081 году… мне нужны объяснения… И зачем я здесь, в этой больнице?..
- Мы уже объяснили. Позже мы сможем ответить на некоторые ваши вопросы. – Глаза первого гостя прищурились. - Поймите, Ваннсон, вы нам нужны…
Меня переполняло негодование, возмущение, поэтому голос мой стал громче.
- Зачем я здесь?
- Спокойно, - ответил Харрис. – Мы уже объяснили вам.
- Что с моей женой? Я же, получается, не видел её три года!
- Генри? - обратился доктор к своему коллеге.
Харрис кивнул.
- Мистер Ваннсон, - равнодушно произнёс этот самый Генри. – С вашей женой два с половиной года назад произошла неприятность… Она и ваш ребёнок не выжили…
- Что?
У меня всё поплыло перед глазами. Это означало, что Памела… умерла, если я правильно понял. Ещё никогда у меня не было такого сильного ощущения, будто надпочечники выделяют огромное количество адреналина в кровь; в какое-то мгновение мне показалось, что сердце моё не выдержит… Но ребёнок? У нас не было ребёнка!
- Что вы сказали? – повторил я.
Генри вздохнул.
- Я сказал, что вашу супругу… сбила машина. И ребёнок, девочка, которую она носила под сердцем уже шесть месяцев, тоже погибла.
- Нам очень жаль, мистер Ваннсон. – Выражение лица Харриса было похоже на гору сморщенных фиников.
Памела была беременна! Девочкой!
В сознании моём всплыл образ ребёнка в куртке с шерстяными вкраплениями и грязным лицо, не выражающим ничего, абсолютно ничего. Девочка, которую мы сбили на шоссе 75-а…
Памела была беременна! – Билась мысль в моей голове, словно только что пойманная птица в клетке. И я, отправляясь в другую параллель, не знал об этом! Ком нервов подкатил к моим голосовым связкам. Меня затошнило. Холодный пот выступил на коже лица. Мои глаза, наверное, тогда, были похожи на глаза ненормального. Я дёрнулся вперёд, вырвав иглы из вены…
- Спокойно, мистер Ваннсон! – властным голосом сказал Харрис.
Я почувствовал, будто потолок обрушился на мои плечи. Меня бил озноб.
- Дайте мне уйти… - зарычал я, - мне нужно домой…
Тот, кого назвали Генри, нажал на красную кнопку, и в палату вбежали какие-то люди. Но, присмотревшись к ним, я понял, что это вовсе не люди. В голове у меня помутнело. Я стал вырываться, потому что на самом деле увидел перед собой скользких тварей, с уродливыми мордами и острыми рядами кровоточащих гниющими дёснами зубов… И то мгновение я понял, что и Памела, и Джордж, и Пикс… - все они мертвы.
- Это вы убили мою жену!.. – кричал я в истерике.
Меня вырвало прямо на белое постельное бельё. И они сделали со мной то, что хотели. Иглы их вонзились в мою кожу, мир промелькнул перед моими глазами, а потолок, нависший на моих плечах, рухнул на всю поверхность тела, и всё исчезло.
Глава 14
Утро настало через несколько лет. Таковыми были мои впечатления.
Палату, где я лежал, залило солнечным светом. Лёгкий тёплый ветер тронул меня, и показалось, что всё произошедшее – лишь плод больного воображения. И самое удивительное, что я почти поверил в то, что сам стал безумным от этих чудовищных скитаний по параллельному миру!.. А там, в палате, не было никаких монстров, не было дверных замков и неприятных новостей…
Я встал с постели, босыми ногами ощутил гладкую поверхность тёплого пола, вдохнул полной грудью и почувствовал, что абсолютно спокоен, - свобода! Это действительно было чествование свободы…
Я вышел из палаты и, преодолев длинный коридор, покинул пределы клиники. Тишина и спокойствие… Состояние, в котором я находится, можно назвать сродни с состоянием беспечности и кайфа. Но состояние это недолго длилось.
Я посмотрел вдаль и увидел их!
Меня словно огрели кипятком и оглушили…
Эти бесконечные, наводящие ужас горы, окружившие город… Они словно выросли из равнин за одну ночь на тысячи миль вверх. Острые хребты, покрытые местами целыми полосами вековых снегов; серый камень их, испещрённый мелкими порезами-впадинами, похожими на морщины на коже старика, готовящегося к смерти, уходил вниз, сливаясь с еле заметными лесами, состоящими из голых, безлиственных деревьев…
Мэднис-Стоун не выпускал из своих объятий.
Я понял, что мне опять нужно искать выход…
И ещё я понял, что нет параллельных миров, - только пересекающиеся части нашей жизни, порой оборачивающиеся кошмаром… Особенно, когда кто-то держит под прицелом тебя и всё, что ты имеешь, что тебе дорого…
Но выход всегда есть. Мне он стоил нескольких лет. Потом я вырвался из этих цепей и перебрался сюда, к океану. Они не смогли раздавить меня…
Теперь покой. Полный покой. Он помогает мне отстраниться от того горя, что выпало на мою участь… В конце концов, читать книжки и смотреть на океан – не такое уж и плохое занятие. Тут точно гор никогда не будет. И это вселяет необыкновенное спокойствие».
Ваннсон замолчал.
И тишина стала страшнее его истории.
Глава 15
Какой-то шутник сказал мне, что Дэйв Ваннсон действительно полоумный, готовый днями рассказывать о причине своего безумия. Мне же не хотелось верить в это. И я решил проверить.
- Как получилось, что вы познакомились с Джонни? – спросил я опять.
Он невозмутимо достал сигарету, будто не обращая никакого внимания на мой вопрос, в очередной раз закурил.
- Получилось всё просто, - ответил Ваннсон, и я не поверил своим ушам: – Меня пригласили в институт, в лаборатории работал его брат Джордж. И Джонни пригласили тоже… Тогда я даже не мог себе представить, что втягивать в непроверенные проекты своих родственников, - достаточно распространённая практика…
Ветер сменился. Тихий шум волн стал заглушать слова Ваннсона.
- Нет, - перебил я его. – Это понятно. Мне интересно, как вам удалось выжить в реальном мире после пережитого безумия?..
И тут Дэйв схватил меня за руку и впервые взглянул на меня своими глазами. В них я утонул, как невнимательный путник в коварной топи. Они убедили меня своей прямотой, неподдельным участием…
- Безумие, говоришь? – прохрипел он. – А что ты знаешь про безумие? Те подонки, что сначала вложили в мою руку ручку и попросили подписать, а потом упрятали в клинику, не могут понять, даже представить себе, какое оно… Это они безумны в моих глазах, они, обрекающие на ужас сотни людей и провоцирующие непознаваемые последствия!.. Они, жаждущие скрыть от всех, что случилось на самом деле, и прячущиеся за спиной закона, в которой уже давно между лопаток вонзён нож!.. Всё дело в том, что в нашем мире, там, где мы живём, существуют не только люди, но и эти подонки, монстры, готовые в каждую секунду превратить тебя в кусок дерьма! Безумие, говоришь? Всё это слова… Безумие, настигающее нас, начинается далеко не тут, сынок, - Ваннсон указал пальцем на свою голову, глаза его налились кровью. – Оно начинается в головах палачей, тех, кто имеет власть над людьми, потому что такова внутренняя сущность всей этой системы… Вот в чём суть настоящего безумия! Оно хватает тебя своими щупальцами-жгутами, душит, и ты уже задыхаешься, как немощный… Оно сливается воедино с твоей кровью, разрывает все твои мысли на миллиарды частиц, и ты уже не можешь понять, как так получилось, что другие превратили твою собственную жизнью в бегство от теней… Вот в чём суть настоящего безумия! И пошли всех на хрен, сынок, если тебе попробуют что-нибудь возразить!
Я смотрел на него, поражённый и не знающий, что ответить. В памяти вырос добавленный от себя образ дяди Тома. «Что бы ни происходило, ты должен видеть правду, потому что правда лечит и даёт силы, и если тебе наскучит жить или в душе у тебя поселится демон, искушающий всяким дерьмом, значит, ты живёшь во лжи…» - слова его поразили меня своей глубиной и искренностью. Всё так, и никак иначе.
Наконец, в голову мне пришло прозрение.
- Поэтому вы живёте тут, вдалеке от всех? – спросил я.
- Да.
Ответ Ваннсона был как удар молотом по наковальне.
«Тут точно гор никогда не будет». -
И он снова уставился на океан, плоский, бескрайний и величественный.
11 марта – 9 мая 2007
Горы безумия
© Copyright: Роман Забашта, 2007
Свидетельство о публикации №207051000144
Свидетельство о публикации №207051000144
Рецензии