Детский садик номер 8

       Детский садик №8 города Тусуева спрятался в самом его центре в разросшихся кустах боярышника, крапиве и репейниках. До последнего времени он не был чрезвычайно популярным среди молодежи детского возраста и считался непрестижным. Среди тусуевской детворы витали даже крылатые народные слова, почти поговорка: «восьмой садик – дураки». Несчастные завсегдатаи прОклятого народом места отчаянно плакали и ежеутренне просили родителей поскорее забрать их. Но так как садиков в Тусуеве было немного, а точнее, два: №8 и №673, то родители, не сильно обременённые выбором, только разводили плечами. Но после некоторого события садик здорово вырос в глазах окружающих и даже как-то поднялся над зарослями зеленых паразитов. Об этом событии и пойдет речь.
       А началось всё с того, что в один жаркий летний день в садик №8 приехала из горкома комсомола под эгидой комиссии некая девочка. Все сразу заметили пёструю залётную птичку и насторожились. Дело пахло мероприятием. Девочка деловито выстукивала красными сандалиями возле воспитательниц одной ей известные мотивы и многозначаще поправляла всё время пытавшиеся упасть с картофелеобразного носа круглые очки. До разговора с рядовыми она не опускалась и пыталась обратить на себя внимание воспитательницы I-й группы Клавдии Петровны. Воспитательница делала вид, что не замечает очкастую девочку и, чтобы скрыть своё волнение, стригла ногти маленькому Вадику. Вадиковы ногти давно уже кончились, и от боли он очень жалобно плакал. Но обстоятельства требовали жертв, и Вадик сквозь слезы понимал это, видя мельтешащую незнакомку. Остальные дети тоже насторожились и ждали, что предпримет воспитательница.
       Наконец Клавдия Петровна оставила измученного Вадика и попыталась скрыться в туалете, но незнакомка преградила ей путь. Хорошо и громко поставленным голосом девочка вывела из своих недр фразу, ставшую началом интересующих нас событий.
       – Здравствуйте. Меня послали насчёт того, чтобы вы провели какое-нибудь мероприятие: собрание, встречу с ветераном или с чем хотите.
       – Мы не партейные, – с надеждой сказала Клавдия Петровна.
       – Неважно. Мероприятие идет по комсомольской линии, – парировала незнакомка.
       Все надежды рухнули. Запах мероприятия принял законченную форму. Собрание. Дети мрачно улыбнулись. Чтобы как-то разрядить обстановку, очкастая дура солидно добавила:
       – Я проконтролирую. Чтобы завтра в 12.00 всё было организовано в лучшем виде. До свидания.
       Красносандальное создание повернулось на каблучках и ушло. В зале остались молчащие дети, грустная воспитательница и запах тройного одеколона, почему-то оставленный посланницей горкома. Молчание нарушила активистка группы Леночка Бздубинко.
       – Ну что ж, товарищи, придется проводить. Инструкции получите завтра у Клавдии Петровны. А сейчас можете отдохнуть.
       Но настроение было окончательно подорвано. Все думали о завтрашнем дне.
       На следующий день Клавдия Петровна давала инструкции по проведению предстоящего собрания.
       – Самое главное, - Миша, бери больше хлеба, – это не опростоволоситься. Хором не говорить. Выступать по одному или парами. Надя, не пачкай Игорька кашей, дай ему спокойно поесть. Если захотите покритиковать меня, то не сгущайте краски. Миша, зачем тебе столько хлеба?.. Я сказала? Ну ладно... Отдай кусок Марине. Не надо надкусанный, дай хороший. Я тебе дам «этот тоже неплохой»!.. Лучше всего говорите об обстановке в мире и происках империализма. Не трогайте нашу действительность. Надя! Отдай Игорьку тарелку! Дай же ему спокойно поесть! Постарайтесь не затягивать собрания. Сейчас выберем председателя и секретаря... Надя! Зачем ты плюнула Игорьку в кисель?!..
       – Он его всё равно пока не пьет...
       – Но он же кашу еще не съел! Прекрати хулиганить, Надя! Дай же Игорьку спокойно поесть! Игорек, возьми Надин кисель.
       – Я туда тоже плюнул, – заплакал Игорек.
       Воспитательница тихо выругалась. Дети немного помолчали, запоминая выражение.
       – Итак, ребятки, с богом!
       Пока девочки собирали разбросанные на полу игрушки, мальчики ставили сколоченную наспех трибуну. Надя выкинула из ночного горшка цветы, налила туда воду и поставила к нему стакан. Установили рядами стулья, а на стену повесили наскоро намалёванный плакат «ВЛКСМ в садике – вдохновитель, руководитель, наставник и крёстный отец». Всё было готово. Дети расселись и стали ждать. Около двенадцати пришла вчерашняя девочка в красных сандалиях и села в первом ряду на специально принесенное из дома Клавдией Петровной кресло. На трибуну поднялась Леночка Бздубинко.
       – Вчера сверху поступило распоряжение провести в нашей группе комсомольское собрание. Для начала изберем председателя и секретаря. Кандидатуры будут такие. Саша, давай.
       – Председателем Клавдия Петровна предложила избрать меня, - поднялся с места Саша.
       Леночка:
       – Я – за. Кто против?.. Единогласно. Так. Секретарь?
       – А секретарем единогласно будет Миша.
       Поднялся Миша.
       – Солидарен. Все за.
       Леночка:
       – Какие будут предложения? Есть предложение открыть собрание. Все – за. Оглашаю повестку дня. На ней один вопрос: как поставлена комсомольская работа в нашей группе? Все за такую повестку дня? Первый докладчик просит слова и десять минут. Саша, давай.
       Не дойдя до трибуны, Саша уже начинает говорить:
       – Товарищи! В то время, когда наши взрослые братья-родители бьются в битве за качество продукции, урожай и против пьянства, в нашей группе не ведётся никакой комсомольской работы. Чем мы ежедневно занимаемся? Играем во всяких там мишек, куколок и пуколок, а, между тем, что требует от нас партия, товарищи? Что завещал нам, умирая, великий Ленин? Учиться! Вот, товарищи, корень зла! Мы не учимся, а ведь именно на нас направлена реформа общеобразовательной школы. Вот ты, Вера... Встань, покажись товарищу из горкома. Скажи, сколько тебе лет?
       Смущенная неожиданным отходом докладчика от сценария, Вера пищит:
       – Шесть.
       – Шесть? Вы слышали, товарищи, шесть лет! А что ты сделала за эти шесть лет? Какую пользу обществу ты принесла? На сколько миллионов рублей создала материальных ценностей? Ага! Зато вчера ты сломала машину, которую я принёс из дома! Это недопустимо, товарищи! А почему машина сломалась, после того, как Вера прыгнула на неё со шкафа? Да потому, что наши отцы плохо её сделали. Да и наши матерЯ. Почему я порвал за это на Вере платье? Да потому, что наши матерЯ сделали плохую ткань...
       Послышался голос Клавдии Петровны:
       – Саша, не надо про это... Давай про Америку...
       Девочка из горкома завизжала, как сделанная отцами-бракоделами пила:
       – Не оказывайте нажима на докладчика! Мальчик, продолжай!
       – А что творится в мире! Америка...
       Два с половиной часа потрясённая Клавдия Петровна слушала доклад Саши Гастрономича. Собрание превратилось в какое-то массовое антивоенное выступление. Саша страшным голосом выкрикивал мирные лозунги, бил кулаками по трещащей трибуне, а в конце выступления под восторженный вой слушателей сжег на трибуне макет Белого Дома. Затем невесть откуда появился звездно-полосатый флаг. Он пошел по рукам, и каждый смачно на него плюнул. Плюнула и представительница горкома. Наконец, трибуна не выдержала и с грохотом развалилась. На секунду всё смолкло. Затем раздались продолжительные овации, и на этом собрание закрылось.
       На следующий день, когда дети убирали поломанные стулья и игрушки, приехала очкастая девочка из горкома. Она прошла в I-ю группу и долго жала руку Клавдии Петровне, благодаря за прекрасное воспитание детей. Затем она попрощалась с детворой и направилась в сторону подготовительной группы.
       На неё возлагались самые большие надежды...

1986