Ангелы

Исполняя чужие мечты, она никогда не улыбалась, она не умела радоваться чужому счастью. Она видела огоньки в глазах счастливых людей… Миллионы людей… Как их много! Как много… Она видела каждую слезинку на дрожащих ресницах и слышала голос каждой молящей души. Она исполняла желания, но не умела радоваться за других. Сложив белые крылья за спиной, обняв колени, она сидела на своем диване и занудно щелкала кнопками на пульте. В ее телевизоре не было ничего, кроме людских просьб, кроме мольбы, шепота губ в темноте комнаты или тюремной камеры. Переключив канал, она выполняла просьбу, как ей и было велено. Переключив, она видела счастье. Но не была счастлива.
«Когда же я смогу летать?...» - единственный вопрос, который она твердила, поджимая ноги на старом диване. Вопрос, задаваемый в вечность. Она не знала ответа. Просто знала, что в этой тесной комнате слишком мало места, чтобы расправить эти большие белые крылья, которые дали ей то ли в награду, а то ли в наказание. Она знала, что нужно делать и поэтому просто переключала каналы, слыша чужие вздохи, исполняла заветные мечты миллионов людей и не радовалась этому.
«Ах как же вам хорошо на воле… Вас любят… У вас шикарные автомобили, у вас любимая работа… А вы не цените. Я так хочу взлететь…» - шептала она, утирая жгучие слезы, разговаривая с теми, чьи мечты исполняла. Иногда она поворачивала голову в надежде на минутный отдых и глядела в белесый холодный туман за окном. Изредка туман пронизывали лучи где-то там далеко существующего солнца. И крылья начинали ныть, чесаться и проситься туда. В эту блеклую даль. Прижав колени покрепче к груди, она вновь поворачивалась к светящемуся чужим счастьем экрану и переключала канал.
«Ты такая же, как и я…» - послышался ей сожалеющий стон. Она повернула голову в другую сторону и увидела ангела. Такого же, как и она сама. Парень сложил сзади огромные крылья с серыми подпалинами и склонился над листом бумаги. В его руке была кисть, а перед ним стояла коробка гуаши, такой же которой все рисовали в детстве. Он смотрел на нее тусклыми голубыми глазами и утирал так же сильно жгущие его слезы. И как раньше она не замечала того, что здесь есть кто-то еще. Кто-то такой же потерянный, такой же до боли в крыльях рвущийся на этот белый простор за окном. «Я художник. Я исполняю детские мечты. Я тоже не рад чужому счастью… Мы пленники собственной зависти и желчи. Крылья перестанут болеть, а стены рухнут только тогда, когда мы будем искренне улыбаться их радости. Только тогда»… Он вновь уткнулся в лист бумаги и начал что-то старательно выводить на ней своей старой взлохмаченной кистью. Она переключила канал. Она не умела улыбаться….
(12.05.2007)