не то. на каждый день

...несколько минут назад Она была прекрасна, как китайские драконы. Зловеще.

Блуждая по заоконной зиме взором Она позволяла ей быть вокруг до тех пор, пока белый остаётся к лицу, пока привлекателен в Ней, на Ней, с Ней.
Вышедшая из машины (как из столовой в комнату для прислуги распорядиться) и застывшая, Она стала скатом – плавная (даже в этом бездвиженьи – нет! – именно в этом бездвиженьи!), не конфликтующая со средой, и чуть теплее всего окружающего - Она не думала ни о чём, не жалела, не желала… статика во всём стала львиной долей чудовищного досуга Её, всегда пылкой, а, сейчас, на мгновение, такой, какими стоят средневековые арки на закате - красота без желания счастья. Не ручаюсь, что слово в слово, но ведь не чертёж же, чтобы блюсти масштабы. Короче…
…Висеть на этом холме отнимает все силы и противоречит некоторое время законам лирической физики, улика – пока косвенная – на склоне. Бледное, будто смертельно больное, серебро невесомо, и длится, иногда, часами. И пока Она здесь (пока они спят) он делает для неё бумагу. И у него нет цели, он сам цель (это и нелегко – бесцельность).
- Что же это такое – и - как это звать?
- Это заместо любви.
А снег воскресного утра продавится, будто тахта старая, и заскрипит, как две тахты. Холод сгустится под каждым шерстяным одеялом. Приблизишься – сильнее станет, свернёшь или отдалишься – невыносимее, приглядишься – а и не холод там вовсе, и не было его там… невинность это. Переступишь если – и памяти не станет, назад захочешь – а где зад? где перёд? – рядом где то, но не вспомнить. Спросишь – ответом петух прокричит, из третьего отряда, по одной половице ходящий и туда, и оттуда. Заживёшь глазами и знанием чужого будущего, как, если бы, своего…
ПопАдают чайки в море - как берёзы - белые… без всплеска - тишь кругом, хоть плюй в глаза…
И скучно станет. И не только тебе, но, лучше бы – только.
Всё, чего ни коснёшься ты – всё бескрайней крайней плотью обернётся, и касаться - губами будешь, мозолистыми, да натруженными. Уйдёт одна – придёт другая, и так не бесконечно, но долго-долго… И всякий первый будет тугой. Второй таким предстанет, что заебёшься пыль глотать. Третий придёт – и захочешь пыли, но вместо неё без меры будут лишь пиво и женщины, женщины и пиво…