Письмо к другу. размышления

Московская область.
Город Дзержинский.
13 мая 2007 года.


 Здравствуй дружище!


 Видишь, это письмо пишу уже в новом формате.
Наблюдая в нашем общении твоё отношение к редактированию текстов, я решил написать тебе письмо дома, перенести на мягкую дискету и потом отправить.
Я не знаю точно, что получится, но пишу так ради одной цели.
Посмотрев, как произошел перенос текста, я и сам ужаснулся.
Если то, что получилось, литературоведческое произведение – ничего удивительного нет, что к нему так относятся.
 Редактирование текстов действительно великая вещь.
Мой полугодовой труд превращён в очередное посмешище. Перед мной очевидно стала новая задача.
Необходимо изучить правила работы в машинной технике написания и переноса текстов. Времени для этого, как всегда – нет.
Что делать, ума не приложу.
Но, к теме.
 Я думал, что действительно не читал произведение Георгия Гулиа.
Знаешь, в голове всего не удержишь.
Меня очень поразил тот твой посыл к этому автору, и я решил найти его книгу.
Сколько прошло времени?
Думаю, я не затратил много времени на поиски этого произведения. А, возможно, я нашел не то.
У меня перед глазами книга Георгия Гулиа «Омар Хайям» 1973 года издания.
Как он сам пишет, это роман. И, если это та книга, к которой ты меня отсылал, то я читал это произведение.
Читал давно, ещё в восьмидесятые годы.
Ты меня не убедил. Приведу конкретные аргументы.
 Во-первых.
Книга написана в виде романа, по этому, это только авторское виденье такого явления в литературе, которым является Омар Хайям. Ко всем фактическим материалам, в ней приводящимся, нужно относиться с должным скепсисом. На это у меня есть веские причины.
На сегодняшний день ни один из учённых не может с точностью сказать, что даже труды, подписанные Омар Хайям – это действительно его произведения.
Эти произведения на двух языках. На арабском и персидском языках.
И арабский и персидский языки, которые применены в текстах, уже не имеют современного хождения. Это мёртвые диалекты.
 Чтобы было более понятно.
Фарси, три прочтения.
Помнишь, в моём тексте есть пояснение «Ку?»
В данном контексте, применяется перевод, только слово «где?»
Помнишь, знаменитый фильм. Там актёры принимают позы, и тоже произносят «КУ!». Как приветствие.
Есть ещё третье прочтение. Как возглас удивления.
 В современном прочтении, многие слова из прошлого потерялись, многие на столько изменили свой первоначальный смысл, что сегодня означают противоположное толкование.
Думаю приводить примеры нет смысла. Это только растянет моё объяснение, но не добавит фактов. Чрезмерное насыщение ими уводит внимание собеседника в сторону. Теряется цель повествования.
 Теперь, второе.
Давай обратимся к самому произведению Гулии.
Итак.
Начиная своё произведение, он вносит вымышленный персонаж. Помнишь такой персонаж: Рахмат Дастани?
Ещё в восьмидесятые годы я знал, что такого исследователя творчества Омара Хайяма, не то что в Иране, в природе не существует. Об этом были написаны работы.
Слово «рахмат» в фарси означает «здравствуйте», « принимайте»
Слово «Дастани», может означать фамилию, но тоже имеет второй смысл.
«Дастархан» означает слово стол, застолье, всё зависит от приложенных в предложении слов.
«Дастани» - угощение.
Если толковать это, как «принимайте угощение», то всё становится на свои места.
Игнорирование исторических фактов и тому подобное.
Помнишь, кого Гулиа ставит собеседниками Хайяму в обсерватории?
Приведу его собеседников поимённо.
Меймуни Васети,
Исфазери,
Хазени,
Абу-Хатам,
Лоукари,
Абу-л-Аббас.
Как видишь шесть. А, утверждает, что их пять.
Но, это ещё что!
Приведённые имена тебе ни о чём не говорят?
Гулиа пишет, что это всё соратники Хайяма. Значит это люди неординарные? Значит, о них должны быть сведенья.
И такие сведенья есть!
По крайней мере, трое из названных, не жили во времена Хайяма. Остальные – не могли быть ровесниками, не могли быть в то время вместе с ним в Исфахане.
Так что ты мне предлагаешь?
Гулиа как и Плисецкий, как и Михалков, считают Хайяма безбожником, какими являются сами. В той или иной степени.
Я православный человек. Я не исповедую ислам. Но, я пишу слово Аллах с большой буквы. Ибо оно означает Бог.
 Философские трактаты, подписанные Омаром Хайямом – это трактаты, написанные рукой ученого, последователя суфизма. На них, той же рукой написаны рубаи, в нашем языке четверостишия.
Кто-нибудь пробовал сопоставить смысл философских рассуждений и стихотворных?
Я не претендую на абсолютное прочтение Хайяма. Это в принципе не возможно.
В своём переводе я привожу только одну сторону, возможно несколько сторон притчевого изложения текстов.
Я сознательно взял за основу перевода Библейские тексты из «Притч Соломона».
Это обучающие книги. Они дают понятие составления притч. В каждой притче даётся цепь фактов, на основе которых делается вывод. Как в прямом течении мысли, так и в обратном. При этом не нарушается человеческая логика смыслового ряда.
Ни один из переводов, в том числе и мой не претендует на это достижение. У Хайяма как раз, это всё сохранено.
По этой причине он – мудрец и поэт, а мы глупцы и писаки.
 Не думаю, что я сумел тебя убедить, зная твоё отношение к религии. Я к этому и не стремился.
Цель моя была в том, чтобы тебя как человека думающего и неординарного заставить задуматься.
У Хайяма есть одна мысль.
Для того, чтобы стать поэтом – нужно стать философом.
Ему это удалось.
К этому стремлюсь и я.
По этому мои стихи – это размышления о жизни. Это мои мысли. Это мои переживания. А, не то ли есть и у него?
Предлагаю твоему вниманию последний мой стих.


ИГРА.


 Смотрю вокруг
 Со своего бугра
 Театр – жизнь,
 А в нём идет игра.
 Все игроки – актёры,
 Мне досталась роль,
 Лететь на Свет,
 Как мотылёк и моль.
 Вдали маячит
 Лампа фонаря,
 Мне кажется
 Не лампа, - а заря.
 Дыханье ветерка,
 В ночном лесу
 Я по тропинке свой
 Фонарь несу.
 Он освещает только
 Часть пути
 Как трудно ночью
 С фонарём пройти
 Недавний дождь, мой
 Скользким сделал путь.
 Возможно - оступиться,
 И нельзя свернуть,
 Нельзя вернуться,
 Повернуть назад.
 А, впрочем, я –
 Дороге этой рад.
 Пусть свет мне
 Освещает два шага,
 Пусть я не вижу
 Друга и врага,
 Зато, я не боюсь
 Удара со спины,
 Зато, я не несу
 Чужой вины.
 Свою бы пронести,
 Свою вину,
 Не пристрастившись
 В водке и вину
 Не потеряв надежду
 На далёкий свет
 И веру сохранить
 На весь остаток лет.
 Любовь здесь сохранить
 Ко всем живым
 Слепым не стать,
 Глухим или немым.
 Заря взойдёт,
 Наступит новый день
 Вот, обойду
 Я этот, старый пень
 Часок на нём
 Сначала посижу
 Пройду словами я
 По острому ножу
 Ещё далёк рассвет,
 В разгаре вся игра,
 Но, стала вдруг
 Светлее мгла
 Вдали блестит
 Качаясь огонёк,
 Ещё один в пути,
 Он тоже одинок.
 Я не дождусь уже,
 Когда пройдёт народ
 По этому пути
 Под новый свод.
 Под свод земли,
 Обновленных небес
 Пока стоит ещё,
 И ждёт ещё чудес.
 Вам всем не надоела
 Странная игра?
 Когда не шьёт,
 А только колется игла,
 Когда актёры все –
 Безумием больны,
 Когда живем мы
 От войны и до войны?

 3 апреля 2007 года.


Пожалуй, это все мои мысли, что навеяны твоими письмами. Хотел проверить, как будет выглядеть этот текст, по этому извини. Обращаюсь к тебе одному, но размещу его на своих станицах. Посмотрю, как он переносится, как сохраняется авторская правка.
Неужели ты думаешь, что я не проверял свои тексты на обычные описки?
Может буквы «ш» и «щ» плохо считываются после переноса на дискету. У меня в текстах стоит буква Щ.
Послесловие.
Читал твою «Боль».
Примеряю чужие переживания - на себя и разделяю твою печаль.
Дерзай.
С уважением, Владимир.