Пока... летать

...Почему так сильно болит спина? Боль начинается в одной маленькой точке прямо в центре и тонкими нитями расползается по всему телу. Нити эти то растягиваются, то снова сжимаются подобно, один конец которых закреплен на голове, а другой к ногам...
Вспоминать прошлое становится всё труднее и труднее. Кто-то невидимым ластиком стирает тончайшие нити памяти, пронизывающие не только мозг, но и каждый кусочек тела.

Совершенно недавно, казалось бы, ты смотрел на мир через водяную призму и всё казалось расплывчатым и подрагивающим. И чем ближе подбирался ты к поверхности, преодолевая непомерную тяжесть обволакивающей тебя жидкой массы, тем чётче становились очертания предметов, совершенно разнообразных в своем бесконечном множестве. Подъём этот занимал не день и не два. Но скаждым новым моментом приближения к поверхности всё более отчетливо вырисовывалось будущее поле деятельности. Все предметы постепенно обретали форму и вместе с ними форму обретал и дальнейший план действий.

...Боль в спине постепенно превратилась в тупое, ноющее чувство, отделаться от которого стало совершенно невозможно. Теперь она пронзила внутренние органы, остановилась в груди и, наконец, нашла выход наружу. Происхождениееё по-прежнему оставалось загадкой и найти на неё ответ не представлялось возможным...
Жаркое слепящее солнце било немилосердными лучами. Но привыкая к его сиянию, чувства постепенно менялись от раздражения к радости. Ощущение тепла и покоя стремительно наполнялось молниеносным мельтешением красок. И вот уже ты сам несёшься в этом стремительном потоке бурлящей жизни, играя свою собственную , только тебе принадлежащую роль. Теперь казалось, что подъём был долгим и неимоверно трудным, но достигнув своей высоты, уже не вспоминаешь об этом мрачном пути. Стремительность и молниеносность - вот единственные эпитеты для нынешнего движения, остановить которое не представляется возможным. Да и зачем?

...Боль осталась где-то позади, уступив место онемению. Мыслей практически не осталось. Глаза просто передавали информацию, но мозг отказывался анализировать получаемые извне факты. Казалось существуют только глаза и голова, которые невозможно поднять от этой странной деревянной поверхности...

Нет, передышка обязательно нужна. Чем бы ты не занимался, жизненную энергию необходимо если уж не беречь, то хотя бы время от времени восстанавливать. Временами необходимо отдыхать от постоянной погони за эфемерным счастьем, будь ито радость от приема пищи, или очередного спаривания, или от более выгодного положения. В такие секунды отдыха кажется, что вся эта лучезарность будет длиться вечно, что никто не помешает тебе наслаждаться всевозможными дарами твоей жизни. Летай! Стремительно и беззаботно. Оставь внизу всю эту копошащуюся серость. Живи! Ярко и горячо. Ну вот и всё. Пора оставить эту тонкую веточку, на которой ты предался философской меланхолии. Пора снова ввысь, под блаженные солнечные лучи, в толпу таких же как ты. Но в этот раз тебя пронзает удивление, граничащее с паникой, из-за невозможности взлететь. В этот раз тебе мешает что-то или кто-то, отрезавший тебя еле различимой сетью от привычного мира...

...Казалось существуют только глаза и голова, которые невозможно поднять от этой странной деревянной поверхности, на которой ты распластан. Сил хватает только на то, чтобы чуть-чуть повернуть голову назад. В последний раз направить свой мутнеющий взгляд на яркий сегментированный хвост, на прозрачные невесомые крылья, которые стремительно носили тебя над бурлящей жизнью. В последний раз увидеть могучую спину, сквозь которую сейчас проходил яркий холодный стержень с круглым пластиковым шариком на конце.