1.
Дом отчима стоит возле леса, это такой есть в Семипалатинске бор сосновый, где лиственные деревья, как берёзки растут только в низинах, а песок покрыт слоем травы, сопки, и где выдута ветром трава, там песчаные горки, с которых можно кататься кубарем. Летом там отчим и мама заготавливают дрова на зиму. Несколько ходок и хватает. Они распиливают одно из спиленных сосен лесником, и всё брусками грузят в багажник машины белого москвича. Дом большой и сад большой, где в конце стоит туалет в огороде, вдоль дорожки к нему мама садит летом крупные георгины. Есть кусочек сада под окном их спальной комнаты травяной сад, с полезной и подходящей травой к их болячкам, такие как «огоньки» для печени, или трава для поднятия и снижения давления внутричерепного. Есть огород в основном с картофелем, и с грядками всего необходимого: помидоры, огурцы, зелень, морковь, и всё такое.
Рядом такие же дома с такими же пожилыми людьми, мама там оказалась самая молодая, ещё работающая, Григория на тринадцать лет младше. Он не людим и не любит, когда мама с соседями общается. Телефон поставил себе только он. Как-то поднялся вопрос: проводить ли телефон в их глушь, и если проводить, то надо всем сложиться в одну сумму, заплатить за пять телефонных столбов и их поставку. Всем стало денег жалко, или их не оказалось, а он всё заплатил и теперь он один имел право иметь телефон, это его личные столбы. Звонить он всем разрешает, но.., только в скорую помощь.
2.
Григорий Архипович ветеран Отечественной войны, когда-то их было восемь парней, детство было бедное и голодное. Все огромные ростом, блондины, кудрявые, телосложением крепкого. Гриша в семье был самым младшим, ему тогда было ещё пятнадцать лет. Когда началась война, его старшие браться Иван и Дмитрий уже служили в армии. Эти двое пропали без вести, он так говорит, что тогда, когда фашист шёл, в первые дни вообще не брали в плен никого, догонял солдата нашего танк, прокручивался на нём и ехал дальше. На ещё четыре брата мать и отец получили похоронки, один по окончанию войны вернулся, его звали Лёня, но вернулся он после госпиталя и через месяц умер.
Гришу забрали в семнадцать лет, так как рост у него к этим годам был за метр девяносто, а мускулы были как у борца на ринге. Хотя на фронт он не рвался, его взяли в такие войска, сейчас они называются десантные. Учили в учебке, где-то в средней Азии пол года работать ножом и тихо, без шума, а тренировались они перерезая горло пленным немцам, и тыкали ножи тоже в пленных немцев, а не в муляжи. Прыгали с парашютов и как правило, из двадцати один не раскрывался. Человек падал вниз к ногам друзей камнем и тут же раздавался стук о землю. Его брали под руки и ноги, несли на себе в часть, кости и хрящи разбивались на такие мелкие кусочки, что всю дорогу исходил странный звук от тела как скрежет.
3.
Он ни с кем на фронте не успел сдружиться, так как очень быстро менялись люди, даже иной раз не успевали с друг другом познакомиться. Или люди погибали, или их ранило и увозили в госпиталь. Он не курил и не пил всю войну и только тогда, когда уже вырос собственный сад возле собственного дома, начал из вишни делать вино и пить перед сном по стакану. В учебке кормили очень плохо, на фронте на много лучше. Перед прыжками некоторые не выдерживали психически и начинали катастрофически худеть, таких отправляли на фронт в пехоту. Их забрасывали ночью перед атакой на территорию врага и они должны были делать панику, проникая в окопы немцев, работать нужно было тихо, только ножами, в плен не сдаваться, на это у каждого была одна граната.
Он рассказывал, что перед выполнением задания все вынуждены были выпить определённое количество алкоголя и так, как Гриша не пьющий был вообще, он пьянел, колол и резал всё, что шевелится, в глазах мутнело и в голове было: только бы своего не зацепить. Так же они освобождали лагеря пленных и закончил войну в Венгрии, где его ранило, за его спиной разорвался снаряд. Вся спина была в осколках, а каска не дала повредить голову. Нога.., сильно зацепило ногу, её ему резали восемь раз, дорезали всю, и гангрена остановилась. Пришёл Григорий домой без ноги назад и стался единственным сыном своих родителей, дожившим до старости. У отчима до сих пор болит отрезанная нога, в тех местах, которых уже давно нет, и протез трёт, на что он иногда говорит: «чёртов немецкий протез…»
4.
Всю жизнь проработал сапожником, подрабатывал подвозом пассажиров на своей машине. Вокзал железнодорожный недалеко, подъезжал к приходу поезда и брал пассажиров, когда повезёт и в сёла ближайшие отвозил. Жена Ульяна умерла уже в возрасте от рака почек. Детей у них не было, Уля была бездетной. Четыре года был вдовцом, пока его не познакомили с моей мамой. Она ему понравилась очень и сразу, через неделю, он приехал к нам, мы жили на квартире, забрал её с вещами к себе. После инфляций, которые у него съели большую сумму денег, он всё сетовал:
- Да если бы я знал, что нас – фронтовиков так «обуют», да такая жизнь настанет, я бы тогда ещё, в войну руки вверх поднял и к немцам рванул в плен. За что, за такую ли жизнь погибали?!
Зачем я так много пишу о Григории Архиповиче? Этот мужчина заменит какое-то время, и в самое нужное для ребёнка, Саше папу. Саша будет жить у них пару зим, пока я не добьюсь детского садика, а раз и на лето там он останется. Григорий привьёт Саше самые хорошие качества свои, как аккуратность, трудолюбие, корректные и осторожные общения с людьми, не зависимо от возраста. Так, как у них рядом не окажется детей вообще, Саша сразу станет вести себя, как взрослый человек, как серьёзный и настоящий мужчина. Он будет с большим удивлением глядеть на детей капризы, не будет понимать некоторых выходок детей, таких как воровство игрушки у другого ребёнка, или стукнул кого кто.
5.
Мы приехали на такси с аэропорта домой и я поселилась с Сашей в самой маленькой комнате, в которой была печка, а она уж отапливала нехитрую водяную систему всего дома. Григорий первый заметил, и очень был удивлён, что в доме грудной ребёнок, но его совсем не слышно: Саша вообще не плакал, а если ему надо было моё внимание, от кряхтел, подавал какие-то звуке и там же приходилось угадывать: менять пелёнку, кормить, поить, просто подержать на руках и поглядеть в глаза, поразговаривать с ним.
У всех соседей были свои русские бани, только у нас не было и приходилось мне ходить в общую городскую, что для меня было пыткой. Я уже от всего этого отвыкла и очереди с болтливыми бабами, таскать этот тазик туда-сюда к кранам с водой, эти полки и все голые, я – стеснялась быть голой среди тёток. Просто не могла ни на кого поднять глаза, в тем более осознавать, что я тоже голая. Пред мужчинами этот стыд пропадал, как-будто так и надо. Я у девочек я в группе работала всего лишь раз на уроке акварели, и то в костюме цыганки, среди развешанных и набросанные вокруг разноцветных тряпок. Они были будущие художники по ткани, им обнажённая модель была не нужна, но их дура – учительница уговорила меня (такую занятую, за которой были очереди других групп, нуждающихся в обнажённой модели), она меня уговорила позировать её группе, скрыв то, что работать надо одетой.
И я – просто дебилка, да это же в три раза меньше денег, уговорилась. Если мне, мужчины преподаватели, чтоб угодить и я соглашалась работать с ними в будущих постановках, ставили лишние несколько часов в расчёт, причём на пару часов раньше бывало, что группа заканчивала работу со мной, и я получала неотработанные деньги. Тут же.., эта преподавательница заставила меня отработать все двадцать восемь часов, хотя девочки закончили раньше меня писать, написала ровно двадцать восемь часов в расчёте. Я должна была сидеть последние десять минут цыганкой, а девочки, уже закончившие работу, стояли и общались между собой. Я поклялась, что ни одной женщине художнику я позировать не буду и никогда к девочкам в группу работать не пойду. Тут же мне и Галя, пожаловалась, что эта мымра пригласила её позировать домой, а там пельмени, а там выпивка, и эта баба предложила Гале с ней любовью заниматься. У меня облом, а у Галки в тем более. Галка сказала, что она не лесбиянка, интереса к этому имеет только с мужчинами.
6.
Я мать обманывала часто, будто сходила в баню, а сама стояла на мосту и глядела, как на вокзале приходят и уходят поезда, мечтала, как я обратно вернусь в свою ту жизнь, к ребятам, к работе, и не будет этой рутины, похожей все как один день повторяющийся в год и три месяца. Я устала, не от Саши, он рос как-то сам по себе, устала от повторений и ничего не происходившего вокруг. Мать в первый же день на работе сломала палец большой, забинтовала его и пришла с гордо поднятым пальцем домой. Всё, всё легло на меня, у мамы сломанный палец, а заживал он почти пол года. На работе она работала и по суткам, а вот дома ходила или сидела со своим сломанным пальцем у телевизора. Я уже ей начала напоминать, и подозревать, что палец сломан нарочно, на что она отвечала:
- Ну, попробуй сломать палец специально, поглядим, как получится?
Саша рос и увеличивался, было заметно, что с отчимом он себя вёл, как с равным мужчина с мужчиной, а ко мне он относился как к дочери. Если куда собиралась идти, он спрашивал:
- Куда? Иди, но чтоб не долго, я беспокоюсь. Если уйдёшь на долго, то больше не пушу уходить никуда.
Когда возвращалась назад, он опять подходил ко мне и серьёзно глядя в глаза:
- Долго.., где была так долго? Много раз говорю и опять говорю, ни с кем не связывайся, тебя могут обидеть. Я беспокоюсь.
- Иди давай, папаша нашёлся…
7.
Саша добровольно и сознательно остался у стариков, я же, наконец-то уехала домой. В первый же день купила извёстку и решила побелить, отмою хорошо окна, сделаю приборку в квартире. К моему удивлению, не выключили телефон, а долг вырос, но это мне не задача, достать из банки под ванной деньги, и заплатить телефон. Вышла днём вынести на помойку мусор с побелки, и увидела, что ко мне идёт Манков, а Боткин стоит не вдалеке. Он что, здесь пасётся, Манков откуда знает, что я здесь? Ведь ночью приехала? И вообще, что ему надо?
Он ко мне подошёл:
- Привет.
- Привет.
- Я тут.., знаешь, нам поговорить надо.
Я поглядела ему в глаза:
- О чём?
Покажи мне Сашу?
- У него глаза карие, он не твой.
- Покажи?
- Нет, он у мамы остался. Успокойся, он не от тебя.
Манков загородил мне путь:
- Я так по тебе соскучился, тебя больше года не было, я чуть с ума не сошёл тут, без тебя.., разве можно на так долго исчезать?
- Член чеши о свою бабу.
Я резко обошла его и побежала домой.
- Постой!
Он ещё долго звонил в дверь, стучал, но я продолжала белить и плакала о обиды, что живёт с другой, а во мне нуждается лишь, чтоб перепихнуться. Вон.., соскучился, ясно дело по чему? Он ведь со мной никогда не общался, зазорно было, за дуру считал, так что, в общении он моём не нуждается, и Боткина притащил, опять поиздеваться, опять сказать: «дай Боткину?» Кто-то кинул в стекло балконной двери маленьким камешком. Я оглянулась, там стоял на траве Манков и дальше стоял Боткин. Он мне показывал и говорил: «открой дверь?» Я поматала головой: нет… Когда глянула опять в ту строну, Манков и Боткин сидели на против на корточках и наблюдали в окно за мной. Я вышла на балкон и он подошёл к нему тоже:
- Не позорь меня, пожалуйста, ведь многие люди уже тебя не знают, но знают, что я одна, мать – одиночка, и не успела появиться, а у моего окна офицеры ошиваются, да ещё женатики. Мне ведь здесь жить и моем ребёнку, уйдите, прошу?
- Я уезжаю, завтра уезжаю, я хочу с тобой попрощаться.
- Мы с тобой уже два года назад попрощались, забудь меня, Саша.
- Тебя забыть? Ты хочешь, чтоб я тебя забыл? Ты же врёшь, ты меня любишь, ты сына моим именем назвала…
- Нет, не в честь тебя, в честь Суворова, Пахмутовой, Грозного, Покрышкина, Блока, Пушкина, да мало ли Саш?
Он жалостно поглядел на меня:
- Пусти?
- Зачем?
- Дай мне?
- Зае*ёшься получать!
Я резко повернулась и зашла в квартиру, закрыв тут же балконную дверь. Белить закончила, потом отмывала пятна от извёстки. Один раз опять глянула в окно, там ли? Хотела выкинуть мусор, а вдруг ушёл? Нет… Они с Боткиным расстелили на земле себе под колени свои кителя и рядом стояли друг возле друга на коленях. Вот твари!!! А Боткин что на колени встал, тоже хочет?!
Вечером была уже без сил, даже не было сил залезть в ванну, так упахалась. Легла и решила немного поспать, чтоб отдохнуло тело, потом уже перекусить и в ванну. Нет, не тут-то было, звонил телефон и я его не могла отключить, а вдруг мама позвонит, вдруг что с Сашей? Боткин попросил, чтоб я впустила Сашу, он хочет мне что-то сказать. Я ему ответила, что всё уже сказано и всё ясно, не дебилка, и вижу, за кого вы оба меня принимаете. Положила трубку, опять звонок, это был Манков:
- Слушай, очень прошу, пойдём с нами в ресторан, я уезжаю завтра, попрощаемся?
- Счастливо.
- Нет, нам надо попрощаться, я тебя ждал.
- Чеши своё хозяйство о свою бабень! Она же групповухой любит заниматься, Боткину твоему только рада будет.
- Пошли, очень тебя прошу?
- Саша, тебе ли уговаривать кого, да тебе ведь любая даст?
- Не издевайся, ты ведь знаешь, что мне только с тобой хорошо очень.
- Нет, я не хожу с женатыми мужчинами в рестораны, да и не хочу, чтоб мне ваши бабы завтра морду бить пришли. Ты ведь такую заполучил, надеюсь?
Я бросила трубку. Опять звонок. Не успела что-либо сказать, как он в телефон закричал:
- Я завтра уезжаю! А ты - Ведьма проклятая, ты что мне сделала?! Почему я тебя не могу забыть, почему ты сидишь в моих мозгах, почему я тебя хочу?! Сука, тебя убить мало, ты меня приколдовала, Ведьма!!!
Я отключила телефон и ушла в ванну, везде выключив свет. Пусть думает, что я сплю.
8.
На следующее утро, когда я выносила мусор, вышла из первой квартиры новая соседка, представилась Верой и завела на лестничной площадке со мной разговор:
- Хочу поглядеть на тебя и предупредить, мне сказала соседка до меня, что ты – проститутка.
- Так и сказала?
Боже, это та Таня, которая мне приносила еду для своей дочери Светы пятилетней и просила, мол покорми, одно и то же дома не ест, а у людей за милую душу уплетает. Я кормила девочку. Которая меня попросила помочь найти всё материно (только умерла) золото, где-то лежит, и много, но Таня найти уже много дней не может. Она уже в отчаянии. Я подошла к кровати её матери, нашарила сумку под подушкой и поглядела в боковой раздел, там была горсть большой руки золото: кольца, серьги, кулоны и все дореволюционной работы.
Теня была на кухне, я смогла просто и скоро их себе присвоить, но этого не сделала, даже мысли такой не возникло. Принесла ей эти мои две горсти на кухню и сказала:
- А это что?
- Ой, где ты нашла и так быстро?
- В этой сумочке.
- Что? Да я там миллион раз всё пошарила!
Она заскочила в комнату и глазам своим не веря, опять глянула во внутрь сумочки.
- Ну, она ведь под подушкой лежала?
- Да.
- А как же я их не видела? Ведь я эту сумку всю наизнанку выворачивала, трясла?!
Тут-то до меня дошло: Бог не хотел, чтоб получила это золото Таня. И я в своих подозрениях не ошиблась:
Таня за год расфуговала, со своей разбалованной девочкой Светой, все деньги, что получила с такого богатства, такого антиквариата, буквально музейной ценности. Она ездила только на такси, покупала дорогие и бесполезные вещи, выкидывала хорошую еду в помойку, вела себя со всеми, как с недостойными её, свысока и с издевательской усмешкой. Через пару лет я её увижу в подземном проходе, где она будет стоять вся грязная, тощая, и просить деньги у людей. Хотя, на алкоголичку походить не будет. Она ведь была тогда замужняя женщина, когда жила у нас, Серёжа её пил довольно часто, и было от чего.., Таня погуливала от него, а о нём разносила слухи, что Серёжа импотент, как бы оправдывая своё распутство. Я прибавлю шаг и быстро побегу мимо этой Тани. Люди – люди, и эта вот Таня, так могла на меня сказать, почти меня не зная толком, как человека.., новой в квартиру въезжающей моей будущей соседке Верке? Я новой соседке ответила:
- Поживём, увидим, кто есть кто?
- Нет, я серьёзно, меня предупредили, что здесь одни пьянки и ****ки, что ты всех тут мужиков перебрала. Вот и предупреждаю, если под моего мужа подсунешься, урою! А мешать спать будешь, у меня двое детей, учти.., выселю через милицию.
Время покажет всё наоборот, у Верки будут сплошные дни рождения и пьянки, причём орать будет и хохотать специально громко, чтоб я её жизни позавидовала, мол вот как весело люди живут! На следующий день меня спрашивая:
- Мы не сильно мешали, так весело было, так весело! А у тебя всё так тихо, хоть бы завела кого?
Будет пытаться познакомить, всякими правдами и не правдами, со своим братом наркоманом, которого будут искать часто милиция у сестрёнки старшей. Да и морду бить, за то, что связалась с мужиком женатым - не мне придут бабы, а ей - моей новой соседке Верке. А пока. Мы стоим на лестничной площадке возле наших квартир, человек старше меня на десять лет упрекает и угрожает мне, впервые меня видя, в том, что и быть не может.
Это всё не выдумки, это всё так и есть. Мать – одиночку может обидеть каждый, обозвать, навешать вину ещё не за случившееся, поставить клеймо, оклеветать, написать на двери гадость, и просто плюнуть в душу, постаравшись сказать обидное. Одинокие женщины с детьми, поверьте мне: за такие дела люди наказуемы Самим Богом. Не принимайте близко к сердцу их слова и дела, знайте, им за вас ВОЗДАСТСЯ!!!
9.
В это же день я сбегала в центральное управление и заплатила за телефон, но почему-то они содрали с меня на много больше, чем я сама то насчитала. Да ладно, я сейчас выйду работать, я вот-вот все мои мечты и задумки осуществлю, что на мечтала за целый год стоя на железнодорожном мосту в Семипалатинске, провожая глазами поезда. Остаток дня всё раскладывала и домывала в квартире после побелки. Всё, подошла к телефону и позвонила Сереже домой, объявила, что я здесь. Он посоветовал мне завтра же идти в училище, как полный день будет, занять ими все «окна», и работать после занятий. Ух, как я счастлива!
Санька души не чает в Григории Архиповиче, даже ходит ему подражая, если они идут рядом, он тоже хромает чуть, а если стоят рядом, то тоже ногу вперёд выставляет. Есть даже одна такая фотография возле памятника в день Победы оба стоят.
10.
Я, свободна, как птица в полёте и жизнь прекрасна!!! Работать приходилось много, деньги посыпались со всех сторон, то там заплатят, то там, а ребята рассчитывались картинами. Однажды меня попросили после уроков преподаватели один день им позировать, уж очень хочется тоже с моделью поработать. Вроде все собрались, как студенты, только взрослые дяди в студенческой группе, так это странно было. Посадили меня они на подиум и стали крутить – выбрать позу, и всё ни то, ни так. Вижу, чувствую, что хотят меня в более откровенной позе рисовать, а поставить такую постановку стесняются, ни так передо мной, как перед самими собой.
Крутили так довольно долго, потом всё же попросили лечь и опять та же история, всё ни то, да ни так… Я сама легла в откровенной позе, просто лёжа раскинула ноги и спросила:
- Так?
Все закивали головами и обрадованные в один голос:
-Так!
Переместились все свои табуретки и планшеты туда, где само откровенно и чуть ли не на головах друг у друга сидели, и стояли, но все рисовали именно то, и так подробно, что называется: ну очень откровенным. Я лежала и думала:
- Пусть мужички порадуются, почувствуют себя гинекологами. С меня не убудет, а им праздник.
После, как закончили рисовать, они отдали мне свои деньги, что скинулись до работы, и я очень даже довольная поехала на такси домой: с таким наваром можно и не ножками ходить, вот бы почаще такие праздники и им, и мне?
11.
Посыпались предложения мне от преподавателей и художников из Союза, что не преподавали в училище, с ними поработать в мастерской. Почему нет? Галя работает в мастерских индивидуально, значит.., можно и мне так работать. Если что не то, она бы предупредила. Всем наобещала, и всё свободное время заполнила работой индивидуально. Но.., вскоре всем пришлось культурно отказать. Сходила всего к двоим и оба раза разочарование. К первому зашла, поглядела пару картин и все на заказ, такая там неправда, типа плакатов. Да, и этот тип считается сильным художником? Да наши первокурсники выдают такое, что рядом это говно всё не поставить. О, я кажется уже умею разбираться в работах, надо ребят работы развешать по стенам, хорошо, что они мне в рамочках их дают, только дырки в стене для гвоздей сделать и вешай. Санька среди искусства жить будет и волей неволей начнёт разбираться в картинах, а ведь у него будет коллекция в будущем и он должен сам видеть её ценность и силу.
Я поглядела вокруг и спрашиваю:
- А где подиум?
- Зачем здесь подиум?
- Работать где буду?
Он шторку отодвигает, там диванчик стоит, где он отдыхает от работы и показывает рукой:
- Здесь.
- Не поняла.
- А что тут понимать, ты мне здесь сейчас дашь.
Я усмехнулась и сказала:
- Нарасти мышцы и подрасти на голову, а потом, возможно, что с резинкой дам.
Засмеялась и пошла к двери. Надо же, этот мудазвон даже дверь на ключ не закрыл, так был уверен, что модель кинется в его объятья.
Второй дядя имел ещё шикарнее мастерскую, тоже киргиз, как и первый. Над же, наши ребята в подвале годами работают, чуть ли не на головах друг у друга стоят и сидят, а тут для одного такие хоромы. У него не оказалось тоже подиума, он пейзажист. Зато у этого «мужчины» оказалась широкая кровать, заправленное шикарным покрывалом цвета золота, и остановка больше напоминала спальню хана, но не рабочую мастерскую художника. Да, этот долго, видать, готовился к интиму. Посередине комнаты стоял низенький столик круглый и вокруг лежали подушки расшитые киргизскими узорами. Стол ломился от различных фруктов, осень ведь, и посередине бутылка водки стоит, вот как!!!
Я поглядела на него внимательно, а он улыбаясь и расстёгивая свою рубашку:
- Раздевайся, оба голенькие сначала поедим, выпьем, это возбуждает!
У меня пропала речь от такого хамства и дебильства. Стояла и думала: «надо же, так уверен в себе этот тошнотик, что сейчас прям и осчастливилась тобой – урод.» Повернулась и не говоря ни слова ушла. Стоит ли объяснять таким, время тратить, что натурщица, это для работы кисточкой и карандашиком, а не х*йчиком. Ключик даже провернул уже в двери, но не в карман положил, а в двери оставил, так был уверен, что упаду у ног такой личности, как ЧЛЕН союза художников! Тут же всем остальным отказала в работе индивидуально.
12.
Виктор Чурин, очень интеллигентный человек, как-то работал у ребят, как гость, он меня тоже попросил поработать у него дома. Скоро персональная выставка, пятьдесят лет ему случится, вот и хотел бы к своим работам, а он оформитель книг, добавить обнажёнку. Пришла, разделась в дальней комнате, работали в зале, написал пастелью несколько работ с меня, довольно интересные и стиль изображения оригинальный, присущий только Виктору. Он горбатеньки и маленький, и меня изобразил с выпирающими частями тела, но это было не уродливо, как-то по своему красиво и на мутантку не походила. И цвета сочетал интересно, и пастель ложил на ватман то одним стилем: чёрточками, то точками, то длинными изгибами линий.
Я влюбилась в его работы, но даже купить не возможно было, только после выставки, коли музей не купит. Пришла жена с тортом, она была предупреждена, что Виктор будет работать с обнажённой моделью, и сидела смирненько на кухне, разогрела чай, нас ждала. Виктор пригласил меня с ними отпить чаи и покушать торт. Жена оказалась очень даже интересной женщиной, как внешне, так и ростом Виктора выше на голову. Я её спросила:
- Вы не ревнуете, коли ваш муж работает с обнажённой моделью?
На что она ответила:
- Я готова все деньги его и свои отдавать моделям, только чтоб он меня не садил, или ставил позировать. Я ведь его моделью когда-то была, и так он меня влюбил в себя своим интеллектом, обхождением, культурой, что сама ему предложение сделала на мне жениться.
13.
Как-то бежала от ребят домой, решила путь укоротить, пробежав до остановки через дворы и там, прям во дворе поймал меня уже в годах, старик, (у него сыну под сорок) художник С. русский. Он меня уговорил, упросил, пообещав показать свои работы, зайти в его мастерскую. Как он ко мне пристал, как уговаривал - дать… Конечно же, я отказалась, я ведь этому дедушке во внучки гожусь, как ему не стыдно? Было не приятно, ушла с очень нехорошими мыслями, прихватив у него картину мне понравившуюся, сунув в руки сто рублей. Он сказал, что картину он бы не хотел продавать. На что я ответила: я покупаю её у вас без вашего согласия, потому, что вы меня обидели, вы себя вели со мной, как с ****ью. И это мне компенсация за душевную рану, нанесённую вами. Рассказал этот случай ребятам, Костя не обрадовался, что в моей сильной коллекции будет картина такого слабого художника, как С., но когда я описала работу, он заулыбался и сказал:
- О, Таня, вы растёте, как искусствовед, вы забрали у этого типа лучшее, что он написал за всю жизнь, я эту картину выдел на его юбилейной персональной выставке в галерее.
13.
Как-то раз залетела на ночь в урологию. Санька был у мамы, у меня суббота и воскресенье выходные, а в училище постановки по полным дням с понедельника. Это было в мае. Взяла в субботу пива пять бутылок пол литровых, купила копчёной рыбы, и решила расслабиться - всё выпить и съесть в одиночестве. Подхожу к двери, достаю ключ и выглядывает соседка Верка:
- Ой, а что это ты пива так много набрала?
- День рождение у меня.
Верка исчезла, тут же опять в двери появилась и мне подаёт маленький флакончик духов:
- Поздравляю, бери, мне подарили, они мне сильно терпкие.
- Спасибо, Вера, но день рождение у меня 1 января. Да ждать уж слишком долго, вот и решила сейчас отпраздновать.
Одну бутылку, рыбу я ей подала и говорю:
- Выпей за моё здоровье, Вера.
Напилась я и уснула. А ночью как прихватило с правого бока, еле до телефона на карачках доползла. Попала я в больницу, мне тут же рентген сделал молодой дежурный врач, и в палату поместил, предварительно сделал что-то с мочевым - облегчил боль. А в палате: вонь мочёй, кто пердит, кто храпит, кто стонет, все бабки старые - УЖАС!!! Да у самой боль в боку, не до сна. Нашла я этого врача и говорю, что мне на работу в понедельник надо, сделайте что- нибудь такое, чтоб вышел быстрее камень, да я свалю отсюда? Он меня спросил, мол где я работаю? Я честно сказала - модель обнажённая. Он тут же мне встречный вопрос:
- Дай?
- С ума сошёл, облегчи страдания, тогда...
Врач завёл меня в процедурный и сделал блокаду - большущим шприцом ниже живота ввёл какую-то жидкость бесцветную. И сказал, чтоб бегала. Я вышла на территорию ночью, да по аллейке и вокруг корпуса бегала. К утру, чувствую, что совсем боли нет, забежала в туалет, в баночку пописяла, (ну точно виноградная косточка) вышел камешек. К выходу и видели меня... Больше такого безобразия с камешками не повторялось, по видимому был один всего лишь...
Вывод из этого один: что обижаться мне на людей простых не стоит, пусть говорят всё, что им в голову взбредёт, буду молча всё сносить. Раз уж художники сами думают и принимают обнажённую модель за проститутку, то что остаётся простому смертному думать? Наши ребята исключение и такие, как Виктор Чурин художник настоящий, а эти все С. и им подобные «***жники», их к сожалению больше, пусть живут и считают себя таковыми, раз уж их Бог создал, а этикета с умом не дал.
14.
Серёжа, он ведь главный художник кукольного театра, нарисовал к спектаклю «Галатея» с меня и с Гали эскизы кукол. С этих рисунков сделали куклы: с меня рабыню Хлою, а с Гали саму скульптуру Галатею. Он нас и ребят попросил придти на премьеру, дав пригласительные, на премьеру была приглашена вся элита Киргизии. Мы сели на свои места с Галей, и когда в спектакле Бог вина показал пальцем со сцены (с неба) в зал (на землю) и закричал:
- Вот они, вот они обе, я их вижу!
Весь зал захлопал в ладоши, все глядели на нас. Нам пришлось с Галей встать и раскланяться, это было так приятно. На следующий день в училище ко мне подошёл мужчина из Киргиз фильма и предложил придти на пробу в художественный фильм про художника, на роль модели. Так я попала на роль натурщицы, роль маленькая. Потом была ещё одна, тоже маленькая роль, в одном криминальном фильме, намешанном на политике, с заложницей, где я была сестрой криминала – дурочка. Сама я фильмы не видела, потому, что была очень занята и работала даже по субботам и воскресеньям. Ребята готовили в галерее и в музее две выставки их группы «Обнажённая модель».
Мы – модели, пришли все к назначенному сроку. Первой там была Света, потом появилась я, пришла Наташа, эту модель привела я и она живёт в нашем городке, а Галя уже там весь день сидела при входе, за смотрителя и брала плату с посетителей. Когда подходило время закрытия, мы все стояли у столика Гали, один посетитель подошёл и сказал: «я бы пол жизни отдал, один глаз не думая отдал, только бы взглянуть хоть на одну из моделей, здесь выставленных, живую.» Мы все улыбнулись, Костя так просто ему ответил: «да вот же они все, все четыре, с них все эти работы написаны.»
И тут родилась идея у ребят: а если прям на выставке чтоб стояла модель, а они – ребята работали с ней, прям в выставочном зале, а вокруг посетители? Вот народ набежит! В будущем они так и будут делать, работать с моделью не в мастерской во время выставок, а в зале среди работ и посетителей. Модель стоит обнажённая и не так народ глазел на работы, как любовался живой натурщицей. После закрытия выставки маленький сабантуйчик всегда был в первый день, нам вручали ребята цветы и распивали шампанское с шоколадом, это стало традицией.
С меня фотограф с Киргизфильма сделал силуэт на фоне моря и заката на обложку книги «Гороскопы». Мне он одну подарил и я прочитала всё про меня, а там написано очень много с моей личностью схожего. Я - Козерог. В книге написано, что «Козероги измен и обид не прощают», а ведь это так… К сожалению, это так: обида на моего бывшего, за его такое плохое отношение ко мне, мешает жить и быть счастливой до сих пор, рана кровит душевная, как-будто обидели сейчас, а не много лет раньше. Так же измены, они душат до слёз, душа изуродована и сильно всем этим мной пережитым. Говорят мне, пишут мне читатели и авторы: «прости. отпусти его!» Всё понимаю, всё знаю, пытаюсь и не могу: Козероги измен и обид не прощают!!!
15.
Я после работы возвращалась домой по дорожке через поляну от остановки. Было уже довольно темно. На лавочке, у входной двери, сидел Миша, он держал в руке пакет полный и из него высовывались цветы – яркие красные розы. Я ведь уже писала о том, что Миша любит всё яркое.
- Здравствуй, Таня.
- Привет.
Вошла в подъезд, он за мной и уже у двери, когда открывала её ключом, он заговорил опять:
- Тань, я прощение пришёл попросить и помериться. Нам надо остаться хорошими друзьями.
- Проходи.
- Да, а Саша где?
- Ты даже знаешь, что его Сашей зовут? Кто же так проинформировал?
Мы прошли в комнату, я начала при нём переодеваться в халат, он молчал и за мной наблюдал:
- Ну, откуда знаешь и имя? И вообще, он не твой, понимаешь, он родился на три недели раньше по сроку, если посчитать, когда ты был. Это у нас с моим было мужем раз.
- Ну, где всё же ребёнок?
- У матери, он живёт у мамы моей по твоей милости. Пошли поедим, ты есть хочешь?
Мы пошли на кухню, включила газ и поставила чайник.
- Ты работаешь? Тебе денег дать?
- Нет, я работаю, но я бы не хотела, чтобы ты знал, где я работаю?
- Не настаиваю, но тебе хватает?
- Ага.
Чай закипел, я достала сыр, колбасу, мало, нарезала хлеб. Миша молча на меня смотрел и чего-то выжидал.
- Тань, ты привези Сашу назад, надо чтоб он с матерью жил. Я тогда не прав был, нашло что-то.
- Миш, да он не твой.
- Он меня взял за руку и посадил наконец-то за стол.
- Тань, давай всё обговорим, ну что ты меня за дурака держишь? Не бойся, я такое больше не выкину. Я всё знаю, муж твой бездетный, тебе нужен был ребёнок, чтоб не потерять квартиру, я рад, что ты меня отцом ребёнка выбрала. Не бойся, он всегда будет твой, и будет жить с тобой, привези?
- Миша, да успокойся ты.., понимаешь…
- Понимаю, у нас Ромка семимесячный, это ещё раньше трёх недель. Митрофановна кому-то по секрету рассказала всё, а эта кто-то Лиде рассказала. Да и с животом наши тебя видели, не уверенны были, что это ты. Тань, привези сына сюда?
- Нет, ты украдёшь его!
- Глупенькая, я подал с одной женщиной заявление в ЗАГС, она беременная пять недель и, в отличии от тебя, согласилась замуж за меня. Да, я ведь у неё первый и её сердце не занято, как твоё. Ты правильно сделала, что не пошла за меня, я бы чувствовал, что ты того любишь и это бы меня мучило.
- Миш, кушай.
Он спохватился, быстро пошёл в комнату, взял возле дивана оставленный пакет и принёс на кухню.
- Банка есть, или ваза какая? Это тебе цветы, конфеты, Саше вот солдатиков оловянных упаковку купил, кое-что из продуктов дома взял, варенья тут, мать сама варила.
Я внимательно поглядела ему в глаза, он выставлял и ложил из пакета всё на стол.
- Миш, ты правда Саньку не украдёшь?
- Слово ромалы.
- Да, вот вашему слову только и осталось верить…
- Я буду приходить только раз в год, у нас ничего не будет, даже поцелуя, я не хочу изменять своей жене. Буду, как просто твой знакомый с Сашей общаться пару часов и уходить. Я всегда буду приходить именно в тот день, когда пришёл в первый раз. Приносить пакет персиков, красные розы, Саше игрушку, конфеты в коробке, три сотни рублей и что-нибудь из еды. Это мои условия, не просьба. Постарайтесь всегда быть дома в этот день, хорошо?
- А твоя жена?
- Она всё знает, понимает, это ведь было до неё?
Так оно и было всегда. Но.., я не всегда помнила об этом дне, и когда приходила домой в этот день вечером. Например, с озера, где мы провели весь день с подружками, мне передавали соседи, что ждал меня пол дня на жаре, сидя на лавочке, с утра красивый парень, а потом передал вот что и отдавали мне пакет от Миши. А там было всё то, что он в это вечер мне перечислил.
16.
Так долго, сколько я буду работать натурщицей, у меня к каждой весне будет колоть всё сильней и сильней сердце. Я опять и снова буду забывать, что сердце нормальное, здоровое, а колит от перенапряжения организма работой. Сама себе буду давать обещания, что больше к врачу не пойду, если заколет, только время теряю и зря беспокоюсь. Но, как только начнёт колоть, вдруг будет обязательно вспоминаться, что все наши родственники даже не болеют раком, а умирают все, как по команде и по линии отца и по линии матери от первого инфаркта.
Конец учебного года и в училище довольно много работы с обнажённой работой, ребята тоже напряжённо работают перед летом, отдыхом и творческими командировками. Летом и я всё лето свободная. Еду за Сашей к маме и отчиму. Но.., у них там уже, оказывается, своя семья, своя идиллия. Он их считает своими родителями: бабушку он зовёт мамой, а отчима моего считает и зовёт папой. И вообще, не может понять, почему сестра Таня, так и зовёт «Таня», его хочет от родителей забрать? Еле уговорила ехать ко мне, просто погостить на немного, мол купила игрушек много, а играть некому. Он согласился.
17.
Приехали мы ночью, всегда поезд приезжает ночью Новосибирск – Алма-Ата во Фрунзе ночью. Хорошо, что существуют такси. Вот мы и дома, дом весь спит, а мы только с Сашей явились. Старалась не шуметь очень, чтоб соседей не разбудить, но.., не тут-то было. Пока я туда сюда, Саша узрев в ванной комнате туалет, и надо же, так ему понравилось спускать воду. Только вода перестанет шуметь, рассматривая свои игрушки новые, он быстро бежит опять в туалет и нажимает на кнопку на бочке, вода шумит, он смотрит вниз, как она бежит. Ведь человек видел и знает только туалет на улице и горшок. Я бегала за ним, просила так не делать, но его это ещё больше веселило, решил, что Таня с ним играет.
- Саша, я же мама твоя.
- Нет, ты – Таня.
- Ты что, всё забыл, да? Я ведь мама?
- Мама дома, а ты – Таня.
Я сняла покрывало с дивана, подумала: хорошо, что Саша не прудит в постель, вообще не помню, чтоб он в постель писал. Может со мной спать. Потом ещё подумала: чем же мы с тобой займёмся в это лето, Санька? Надо тебя занять так, чтоб тебе и мне было очень интересно, чтоб тянуло сюда и не приходилось больше уговаривать. А он всё бегал в туалет и спускал воду. Надо бы завтра ему коляску купить, уставать в городе будет, до центра на автобусе ездить будем, а там на коляске. Да, надо уходить с ним гулять куда-нибудь подальше от городка, не маячить перед глазами всех, ну их. Зачем мне лишний раз слышать что обидное?
- Саш, а солдатиков зачем с собой спать взял?
- Мне они нравятся.
Он одев пижаму, лёг к стенке и положил рядом с собой коробку с оловянными солдатиками, что подарил Миша. После, Саша часто будет с собой ложить спасть игрушки, с которыми любит играть, или получит в подарок новую.
Выспались, потом я раскладывала вещи из чемодана, опустошала сумки, а Саша играл с солдатиками, из спичек (я ему дала десять коробков) он делал ровненькие дороги, какие-то квадраты выкладывал, называя их домами, магазинами, везде расставлял этих солдатиков, и маленькие машинки (я их купила разных двадцать штук), они у него ездили везде по дороге из спичек. Позавтракали и вышли на улицу, чтоб уехать в город за коляской. На лавочке.., ну почему именно на нашей лавочке сидят все эти сплетницы, они ведь даже не с нашего подъезда? Да, хорошо наблюдать за поляной, дорогой, в вообще хороший обзор с нашей лавочки, ведь подъезд первый у дороги. А в середине дома что увидишь? Высунулась из окна Верка с первого подъезда и спросила:
- Танька, ты что, пацана своего привезла?
- Да.
- А вы что там, обосрались, всю ночь воду спускали в туалете?
- Он игрался.
- Зачем привезла его, мешать ведь будет?
- Тебе твои мешают?
- Я порядочная, а ты…
Я пошла дальше, со стороны лавочки одна баба капитана вдруг сказала, так, что было слышно хорошо:
- Шлюха.
Я резко повернулась, на лавке сидело пять баб, причём всего одна из нашего подъезда, все не работающие и скучающие. Я подошла к ним вплотную, с ними не общаюсь и поэтому голоса их плохо знаю, а кто же из них конкретно так осмелился нарваться на неприятности? В мозгу мелькнуло: или сейчас присеку и всех сразу, или всегда придётся слышать такое. Я поглядела каждой зло в глаза и как можно строже спросила:
- Кто сказал?!
Все притихли, и насупились:
- Ну.., я жду, кто сказал?! - уже рявкнув на них всех, сама своего голоса не узнав. Все поглядели на эту малюсенькую Любу, но самую болтливую и ядовитую. Глаза у этой святоши глядели в мои и я в них увидела страх. Как можно внушительней я ей сказала, но это касалось не только её, а всех присутствующих:
- Ещё раз услышу подобное что, по асфальту размажу на глазах твоих детей!
Дети её играли недалеко, на детской площадке. Повернулась, взяла за руку Саньку, рядом стоявшего, и мы пошли через поляну. Саша шёл молча, потом вдруг спросил:
- Ты их всех ругала?
- Да.
- Почему?
- Учила науке жить, они меня обидели.
- Таня, ведь я у тебя есть, я ведь с тобой поехал, чтоб заступаться. В следующий раз мне скажи, я за тебя всех побью.
- Извини, я забыла, что рядом мужчина, который за меня всех порвёт!
18.
Почти сразу началась жара, такая невыносимая, что мы почти всё лето просидели днём с Сашей дома. Ему нравилось дома быть, он мог с утра до вечера играть своими игрушками. Когда нам нужны были продукты, ещё по свежести мы уезжали на автобусе на базар, набирали там полную коляску еды, и сумки две висели на ручках, так сказать закупались и ехали на автобусе назад домой. А вечером, когда начинала спадать жара и наступала прохлада с гор, мы не гуляли возле дома по дороге, мы уезжали в парк центральный и там Саша катался на лошадке. Он садился всегда рядом с кучером, цыганом лет сорока пяти и сзади в телеге на лавочках садились пассажиры (в основном дети), а родители их ждали.., и я, как отвечающая за порядок в коляске, мы катались нескончаемое количество кругов по большому парку, среди клумб с цветами, по аллеям, под деревьями каштанов и длинные конусообразных тополей. Когда лошадка отсутствовала, ведь у кучера и лошадки должны быть выходные, мы гуляли, катала я Сашу по дорожкам в коляске детской среди клумб, сидели на лавочке и ели мороженное, а потом возвращались домой. Где-то среди лета, когда мы только возвратились утром с базара, нас посетил Манков.
По видимому он, не застав утром нас дома, решил притаиться в подъезде, на лестничной площадке выше. Когда мы вошли в квартиру, а я закрывала дверь на ключ только на ночь, он подождал то время, когда начну раздеваться. Ведь началась уже жара и он прекрасно знал, что сразу начну переодеваться в халатик. Саша стоял у дивана, рассматривал новую детскую книжку, что мы только купили, а я стянула с себя джинсы и сняла майку. Именно в это время, когда осталась в одних трусиках, толкнул Манков дверь и в момент оказался в комнате. Он меня рассматривал с головы до ног, с ног до головы и сказал, остановив глаза на лице:
- Дай.
- Нет.
- Ты такая хорошенькая стала, поправилась.., дай…
- Нет, трись о свою тёлку.
Манков меня моментально свалил на палас на пол, я даже не успела заметить, как это вдруг быстро произошло, но так осторожно, придерживая, чтоб не стукнулась. Он тут же оказался на мне, одной рукой держа мою руку, чтоб не упиралась, а другой расстёгивал у себя прореху.
У меня пронеслась моментальная мысль: «как я тебя хочу!» Но тут же другая перебила все желания: «не хватало сейчас мне зацепить заразу и залететь в венерологию. Кто тебя знает, где ты успел свой член почесать?» Наши глаза встретились. Я шепнула умоляюще:
- Не надо…
Он почувствовал взгляд, поднял глаза и замер... Саша глядел в его глаза внимательным, взглядом взрослого мужчины. Я повернула голову туда, где остановился взгляд Манкова и почему он вдруг замер? Да, это смотрел мой Саша так, как бы глядел на все эти деяния отец, оказавшийся в такой ситуации рядом. Манков моментально встал, задом отходя к двери, застегнул прореху и выскочил за дверь.
Я подошла к окну, он удалялся, а меня обуяла обида, зло: «опять дай.., ни как живёшь, ни как ты тут? Дай…» Стояла и думала ему во след: «будь ты проклят! Пусть будут прокляты твои дебильные мать, отец и брат! Будьте прокляты все те люди, которые приблизили нашу с тобой разлуку!» Саша уже не рассматривал книгу свою, а наблюдал молча за мной. Я подошла к шкафу, свернула и положила на полку джинсы и сверху майку, на обратной стороне двери было большое зеркало, я стала себя рассматривать: «а действительно ли я поправилась и стала такой хорошенькой? Даже не слежу за этим.» Подошёл Саша, встал рядом со мной, тоже глядел на себя в зеркало и потом вдруг сказал:
- Мне придётся здесь остаться.
- Зачем?
- Тебя защищать.
- Саш, он хотел поиграть со мной.
- Ты говорила: «нет…»
19.
Вечером пришла Лора, она принесла целых два чемодана вещей для Саши.
- Сегодня весь день шкафы перебирала, Костя со всего почти вырос с этого, некоторые даже с этикеткой, не раз не одели.
- Сегодня утром Манков был, опять: дай…
- Ну, а ты что, ты же его любишь?
- Лора, как я его хочу, как я его люблю, я даже запах его уловила на себе тот же…
- Так дала бы?
- Он не разборчив, заразит ещё. Да и обидно мне, в жёны не гожа, а как к ****и с порога: «дай…» Он заслужил того, чтоб ЕМУ я давала? Ноги раскидывала чтоб, за какие заслуги, под им?
Саша, убедившись, что пришла Лора всего лишь, опять ушёл играть в комнату, а мы остались на кухне пить чай. Чемоданы стояли ещё не разобранные в прихожей.
- Тань, я только с командировки, с Москвы, ездила за тридцатью студентами нашими с Анголы прилетели. Должна была привезти тридцать, привезла двадцать один. Их сразу в карантин поселили, проверяли на СПИД, у девяти оказался СПИД.
- Ого, вот это процентность, наверно это у них за простуду считается уже там. А Константин с кем был здесь?
- Он со мной ездил, у мамы мы жили, я же москвичка. У Илюшиных родителей тоже пару дней пожили, чтоб старики с ним наигрались. Ладно, я Костю на площадке женщинам под присмотр отставила, да и Илья скоро на обед придёт. Что-то у нас с Ильёй не клеится стало, и в постели, да и так, кажется он кем-то увлёкся, я это чувствую.
- А ты как, если вдруг правда?
- Я тоже тогда кем-то увлекусь, и постараюсь на его глазах всё это делать, чтоб знал: тоже во мне нуждаются мужчины. Пойдём, вытрясем чемоданы.
20.
А осенью пришёл в наш день Миша с полным пакетом персиков, цветы -розы красные, коробка шоколадных конфет, сгущённое молоко десять банок, и в руке держал за корпус маленький трёхколёсный велосипед. Саша обрадовался безумно велосипеду и тут же выруливал по комнате, коридору и пытался заехать на кухню, но там ведь не развернутся. Миша сидел за столом, а я всё раскладывала, по местам, розы в вазу с водой, и гнала Сашу в комнату кататься.
- Да, Тань, вот тебе триста рублей, могу забыть и уйду так.
- Миш, кто у вас родился?
- Девочка, Галей назвали. Такая чёрненькая, галчонок пусть будет.
- Поздравляю.., а вдруг они, когда вырастут, встретят друг друга, и пока нас с нами познакомят, они ведь могут жить? Представляешь, брат с сестрой и Галя может быть уже беременной от Саши, это же трагедия будет?
- Не думай об этом, когда они вырастут, мы их познакомим, лет так в пятнадцать, я с ней к вам приду, и они будут знать, что брат и сестра.
Миша у нас побыл пару часов, поиграл с Сашей, пообщался. Саша его звал Миша, я Мишу ему представила, как моего хорошего друга. И когда я стану говорить Саше, что надо бы собираться ему назад, он серьёзно скажет:
- А кто тебя будет защищать?
- Миша. Ты же видел, какой он большой, сильный, добрый, и самый наш с тобой лучший друг. Если мне нужна будет его помощь, я ему позвоню и он сразу приедет.
Саш задумался:
- Ладно, я там больше нужен, там огород, дров заготовка, и всё без меня. Мама с папой уже соскучились, поеду…
- Я твоя мама, я.., они бабушка и дедушка.
- Нет, Таня, они мои родители.
Как знаешь. А мне уже работать надо: в училище во всю занятия уже идут и ребята звонили – звали работать. Я отвезла Сашу назад, быстренько распрощалась и вернулась к своей прежней жизни: работа – дом, дом – работа.
21.
Когда я подходила с Сашей к дому отчима, я увидела такую душераздирающую картину. К дому на против подъехал уазик военный, оттуда вышли широкоплечие три мужика в военной форме. Подошли к калитке, позвонили в звонок. Вышла тётя Катя, соседка и их увидя села на землю, с широко раскрытыми непонимающими глазами, она поняла: её младший сын Алёша убит в Афганистане, он там служил водителем БТРа. Оставалось всего пол года службы и парень бы был дома, работал, женился, растил своих детей и радовался жизни. Через день привезли с цинка гроб. Чтоб Саньку с собой не таскать, по похоронам и кладбищам, я осталась с ним дома, а мать с отчимом пошли, ведь тётя Катя стала подругой мамы и всю жизнь после войны до сих пор была соседкой Григория Архиповича. У неё был муж, прожили с ним душа в душу до сих пор, родили и вырастили троих детей.
Старшая была дочь – журналистка местной газеты, жила в городе с дочкой пятилетней в квартире, но ростом Света была как десятилетняя. Когда дочь Кати уезжала в командировки, Свету приводила к маме на пару дней и эта девочка – великанша иногда приходила поиграть с Сашей во двор. Дочь, под предлогом взять у известного баскетболиста страны интервью, поехала в Ленинград, она уговорила в отеле с ним повстречаться пару раз в критические её дни, пояснив это, что очень бы хотела именно от него ребёнка. Закончив два университета, она всю себя отдала карьере и когда спохватилась заиметь семью, тогда мужчины её вкуса были уже женаты, а свободных которых она знала, ей не хотелось. Баскетболист согласился, а она пообещала, что никогда она не появится в его жизни и он ничем не будет обременён. Так появилась Света, хотя мать так была уверенна, что будет мальчик. А теперь она очень переживала, что Свете не найдётся в своё время высокий, подходящий ростом парень и её участь будет похожая на матери – одиночество.
Второй сын тёти Кати был молодым и перспективным учёным и жил под Томском в академическом городке. Третий, был Алёша, самый близкий, в школе учился на тройки, хулиганил по мере своего возраста, но был Катериной самый любимый. На похоронах я не была, сидела с Сашей. Тётю Катю знаю плохо, мылась один раз в их бане в конце огорода, когда год жила с Сашей, но быстро выбилась из сил из-за пара и вывалившись на воздух, чуть прикрытая полотенцем большим, поклялась больше в из баню ни ногой. Я уехала, мама писала позже, что тётя Катя первое время как умом помешалась, но потом вроде жизнь наладилась, это у неё депрессия была. А как вышла с депрессии, стало вроде легче, пошли они с мужем за грибами в лес, ведь рядом и в этот же день грибами отравились. Им обоим в больнице промывали желудки и не заметили, как у Кати случился инфаркт, а спохватились, было уже поздно.
22.
Так сложилось, что как только мы с Манковым получили эту квартиру, мытьё подъезда нашего было на мне. Возле подъезда убирала тоже я. Я не чистоплюйка, но мне было не приятно носить ногами мочу, а иногда и кал своими ногами домой. Ведь наш дом стоял возле дороги, да и ресторан построили через поляну, поедят, вроде сразу не хочется, а пока обитатели городка добегут до первого дома, и приспичивает. Ночь, всё равно никто не видит, вот и срали – ссали возле почтовых ящиков в первом подъезде.. Иногда убирала всё утром, а если чисто, то мыла в воскресенье весь подъезд. Меня бабы спрашивали: «зачем?» На что им отвечала: «от нех*й делать.» Один раз помыла даже панели, вкрутила везде лампочки, повесила картинки – природа на стены (глянцевые фото из немецкого календаря). Верка вынесла мусор, когда шла обратно, остановилась в изумлении:
- Танька, ты чё, рехнулась?
- Выборы же, Вера, решила партию свою создать – ****ей!
- Чево, какую партию?
- ****ей, сама пойти, никаких у нас условий: в кустах приходится давать, резинка в аптеке и то не качественная, каждая сука оскорбляет, а теперь адвокаты свои будут и закон на нашей стороне, легализуют нас, бордели постоят уютные, мёрзнем по дорогам, убивает кто не лень. Всё, хватит, моя идея, я создам свою партию, только в городке штук десять уж знаю кандидаток, не считая замужних.
Веркина морда расплылась в улыбке и она быстрее бросилась в свою дверь с криком: «Вовка, ****ёшка-то наша…» Дверь захлопнулась. С этой самой минуты «лёд» в городке растаял. Со мной стали общаться бабоньки на дружеской ноге, а сосед с соседнего подъезда, Семён Фёдорович, что был лётчиком кода-то, сейчас на пенсии, (со мной поздороваться ему было так зазорно, как в грязи измазаться), а вот когда никого нет и я убираю набросанные сигареты Райки Гошиной, он тут как тут и шепчет мне:
- Танюша, пригласи меня тебе люстрочку подвесить, или дверку от шкафа починить? Моя не заревнует. «Моя», это заслуженная учительница на пенсии. Так вот этот Семён Фёдорович даже подсказал, где именно поставить в городке мой бордель, как раз в середине, есть пустой пятачок земли. Вышла его жена:
- Что, Тань, мой хрыч уже напрашивается в твоё заведение? Он даже чертить что-то там начал, типа свой проект тебе предложить хочет. Свихнулся дурак. Да, он ещё тебе люстрочку не набивается повесить?
- Да.., как увидит на улице, нос в сторону, не узнает, как на грядках, так хоть сразу раком вставай.
- А ты согласись.
- Как так?
- А вот так, заведи к себе и сними трусы, он ведь импотент полнейший, висит верёвочка. Опозорь хоть ты его, постыди. Он меня намучил своим ****ством за жизнь, даже когда разбился на истребителе, самолёт упал, собрали по частям и давай в госпитале, полуживой сам, а персонал трахает. А теперь.., как идём, неудобно перед тобой: я поздороваюсь, а он морду в сторону. У самого жопа от шеи и до пяток в говне.
Однажды я его действительно позвала повесить люстру, когда обставляла в люксус мебель свою квартиру, он мне повесил люстру, разрешила помассировать мои груди и потрогать в трусах. Он потрогал, поднёс ладонь к своему носу и с блаженством вдыхал мой запах. Я его отправила за дверь со словами: как эта люстра упадёт, куплю новую, приглашу опять, продолжим знакомство близкое, а пока достаточно.
23.
Я всё ж таки у Нади купила финскую обои, такую красивую. Там были горы на заднем плане, горная речка, лес с одной стороны тёмный – еловый, с другой стороны осень и деревья лиственные, жёлтые. Вечером достала из футляра картонного, и расстелила по полу, на сколько хватало места. Вдруг, в дверь позвонили. Кто может быть, уже так поздно? Не Манков ли собственной персоной? И что за мода, вообще не спрашиваю: «кто там?» На пороге стояла худенькая девица, высокая, глаза серые большие, губки пухленькие, ничего так в темноте. Возможно, что мы часто проходили мимо друг друга, она меня замечала, потому, что была наслышана обо мне. Как-никак натурщиц в городке кроме меня не было с самого основания городка. А я её впервые видела, не интересовалась до сих пор никем, а была занята только своей персоной и своими жизненными проблемами.
- Здравствуй, можно пройти?
- Проходи…
Она прошла на кухню, начала выкладывать из сумки блинчики с творогом вынув из пакета и ложа на тарелку, которую взяла тут же с полки на стене, сметану банку поставила на стол, масло. Зажгла горелку газа, поставила на плиту чайник.
- Сейчас кушать будем и познакомимся за одно. Не стесняйся, я в блинной работаю, посуду мою, мне оставшуюся продукцию отдают домой. Зарплата маленькая, люди не держатся, весь день в воде, вот и стимулируют так.
- Извини, я не знаю Манкова адрес.
- Я не нуждаюсь в адресе этого придурка. Но, много наслышана о нём. Не помнишь, он одну привёл и они на кухне сидели, а ты пошла в туалет, он что ответил? Мне Кучевская всё рассказала и как ты на работе, а они из пельменей мясо выедали, а тесто везде бросали и вообще как балдели тут без тебя, на ушах стояли. Представляю, сколько тебе этого сифилиса выгребать приходилось, после их пьянств тут. Я дружить с тобой пришла.
- Я не знаю, интересна ли я тебе буду?
- Интересна, если интересно про тебя слушать, то дружить ещё интересней.
Чай вскипел, где кружки?
- Вот.
- Кучевская тоже с тобой познакомиться хочет.
- Зачем?
- Тань, у нас тут целая банда одиноких, ты одна в стороне сидишь. Весело праздновать будем, на озеро летом, туда - сюда побегаем, вообще наше ёбщество такое, все замужние завидуют. Ешь блины, ты чем сейчас занимаешься?
- Да вот, обои финские купила, клеить хочу.
- Одной тебе никогда не справиться, значит просить, а просить кого? Вот.., вот Таня, мужиков. Мужики от одинокой чего хотят? А мы без них справимся, амазонки мы и мужиков подпускаем тогда, когда сами того хотим. Вот как!
Кажется эта мадам сама любовалась своим красноречием, и откуда у неё вдруг взялось столько умных слов в один вечер? А главное, без всяких мыслей и подготовки.
- А откуда ты знаешь моё имя?
- Ну, ты даёшь..., да кто ж тебя не знает? Тебе ещё Манков славу сделал во весь городок на всю жизнь, такое про тебя тут всем п*здел. Ну, показывай свои обои, нет.., сначала посуду помоем, сложим всё, тараканы облазят.
Мы пошли смотреть обои, потом никак не могли прочитать кроме цифры 500 на финском языке инструкцию. Но, решили, что цифра 500 это миллилитров воды, а на всякий случай решили немного поварить, клей всё же, да сухой, варить обязательно надо. Райка, мою гостю так зовут, болтала без умолку, мы только к трём утра поклеили обои и свалились буквально с ног, рядом спать на моём диване.
Странно, я никогда не спала рядом с женщиной, мне было как-то неудобно и не очень приятно спать рядом с женщиной. От неё и запах какой-то другой, более тонкий, но его не хочется. Пусть будет лучше рядом мужик и от него будет переть перегаром, и даже допускаю, что пусть с ног до головы обоссыт, но только рядом пусть лежит мужик. Это как-то привычнее, роднее, спокойнее. С этими мыслями я заснула.
24.
Раю Савекову оставила мать в доме малюток, мать была психически больная после сталинских лагерей и девочка новорожденная ей ну никак не нужна была. В сталинские времена она работала в детском доме поваром, принимала продукты тоже она и раз расписалась по своей невнимательности за восемь килограмм крупы, а получила пять. Тут же проверка, так экспедитор, который возил продукты в этот детский дом расширил себе жил площадь, он жил за стенкой этой молодой красивой блондинки, высокой и стройной Анны. Так же он её домогался и возможно, из мести, что Анна его не подпускала, решил так отомстить. Анна была на столько красива, что её на лесоповал не отправляли, а оставляли в лагере и «имели» от начальства, до охраны.
Ко всему привыкает человек, она и к такому отношению к ней привыкла. В лагере она не беременела, потому, что была очень простужена и даже менструация у неё пропала. Секс был днём и ночью, если один её ласкал, то другой её избивал, устраивали и групповуху в бане с Анной, или при пьянке. Женщины по бараку относились к ней плохо, считали, что она ест, и пьёт вдоволь, и получает удовольствия, а им приходится так тяжело трудиться. Днём Анна мыла помещения в штабе и в помещениях, где жили работники лагеря. Там тоже её залавливали желающие тела Анны.
Дошло до того, что у Анны началась болезнь, у неё начинались сильные, нескончаемые кровотечения, постоянно менструация и так она могла потерять всю кровь. Приходилось её раз в месяц, как пойдёт менструация скоблить – «делать аборт», тогда кровь останавливалась но недели две начинались опять кровотечения и Анну тащили на стол скоблить без всяких обезболивающих средств и без наркозов. Она сбежала, её и не искали, видели, как Анна убегала, из лагеря, но она уже никому не нужна была, просто списали, как мёртвую.
25.
Анна бродяжничала, истекая кровью, попадала регулярно в психическую больницу и там при кровотечении опять скоблили матку, чтоб остановить кровь. Пытки на гинекологическом кресле продолжались ежемесячно. От таких невыносимых постоянных болей физических возникали мысли уже не раз покончить с собой, и даже были попытки, но её спасали и опять психушка. За одно, когда её лечили от попыток к суициду, вылечили ей там и сильнейшее воспаление придатков. Она нашла сестру родную и осталась жить у старшей сестры.
Как-то в очередной раз выхода из психушки, встретила симпатичного парня, ростом чуть ниже её, но ей так показалось, что он её очень любит и влюбилась сильно сама. Он жил в общежитии холостяков и работал на заводе. Влюблённые ушли жить сразу на квартиру, и было всё хорошо, Анна вскоре забеременела. Боже, как она была счастлива, ведь у неё даже надежд на то уже не было, что она может когда-нибудь стать матерью! И только она сообщила свою новость будущему отцу ребёнка, он тут же молча собрал чемодан и ушёл к другой женщине, с которой недавно познакомился и уже Анне с ней изменял. Кровотечения на срок беременности прекратились и Анна подумала: что ж, рожу для себя, уж если лагерь пережила, то теперь с ребёнком её общество никак не выбросит за борт. В тем более, что началось «потепление», руководил страной Никита Хрущёв.
С квартиры тут же ушла назад к сестре, ведь квартиру оплачивал её сожитель. Первого мая родилась девочка, ещё не успев дать ей имя, у Анны опять пошло кровотечение. Она поняла, что эти муки физические никогда не кончатся, болезнь не излечима, и она оказалась в замкнутом круге. Не понимаю.., почему ей тогда не удалили матку, в те года не делали таких операций? Не знаю, тогда я сама в проекте рождения находилась. Анна сдала ребёнка в дом малюток, пришла домой, напилась таблеток сонных две упаковки и когда через сутки пришла сестра с работы, то уже было поздно. Анна была мертва, но её лицо улыбалось. Сестра Анны дала девочке имя Рая, не Анна, чтоб не повторилась судьба матери, и не забрала из приюта, но и не разрешила удочерить.
Хотя Рая была очень красивым ребёнком, и многие семьи бездетные очень хотели бы эту девочку, с огромными серыми глазами, заполучить. Тётка Раю проведывала, но забирала из детского дома уже подросшую только на выходной – воскресенье, и то, иногда. А когда у тётки устроилась своя личная жизнь, она о Рае совсем забыла. Успев Рае рассказать о матери её, во время Раиных посещений тётки. После детского дома Рая получила комнатку в старом доме в центре города и вскоре это место выкупила военная система, на этом месте построили воинскую часть, такой домина большущий в четыре этажа – штаб лётных частей вернее назвать, восстановили перед КПП макет самолёта и жильцам снесённых домов дали квартиры в военном городке за городом. Так Рая и оказалась жиличкой военного городка, не бывши в прошлом женой военного. Вот с такой судьбой своей и судьбой матери лежала возле меня молодая, красивая женщина с именем Рая.
*
Утром, когда Рая одевала своё пальтишко, почти по локоть рукава, а капюшон и всё это ветхое пальто больше походило на детское пальто, я её спросила:
- Рай, тебе это пальто мало, почему не купишь новое?
- Оно из детского дома ещё… А – а, деньги совсем не умею копить, зарплату донести до дома не могу. Пока иду домой, все магазины в подряд пройду и то на шампуни, то на бельё нижнее, на мелочи всё и истрачу. Хорошо, на работе дают еду, никак пальто не могу купить. Остаётся только в КЭЧ за квартиру заплатить и за телефон.
В будущем мы назовём с ней мою квартиру «Простоквашино», в шутку. У Раи окажется такой непутёвый характер как у пса Шарика, у меня рассудительный, как у кота Матроскина, а Саше остаётся быть Каркушей.
26.
Однажды, встреча в элитных кругах учёную историка Беллу Васильевну, и в последствии мы с ней станем не подругами, уж слишком большая разница во всём: воспитание, поведение, ум. Она мне скажет:
- Таня, вы общаетесь в таких больших и интеллигентных кругах, что могли бы найти и довольно легко себе очень хорошего человека, из круга людей искусства, науки, литературы, спорта, и вообще жить довольно интересно не только на работе, но и дома. У вас есть сын, и ему нужен отец. Но.., в вас сквозит в вашем поведении и рассуждениях такая дремучая топорность, толи детское что-то в характере, вы принимаете неординарные решения, иногда не поддающиеся никакой нормальной логике. Вы можете очень умно рассуждать, но вас и легко обмануть. Сквозит наивность и недостаток воспитания. Жизнь модели не вечна, придут на ваше место другие, более молодые, красивые, стройные. Вы надоедите, невозможно рисовать и писать всю жизнь одно и то же. Найдётся более достойная замена. Надо взять вам всё с этого времени, мужа, обеспечиться, словить момент как говорится. В основном многие натурщицы, не имеющие другой профессии за плечами, потом не находят себя, падают духом, спиваются. Было всё и не стало ничего, люди, что были рядом вдруг отвернутся и уйдут в свои дела, заботы. И ещё одно, самое главное: не дружите с себе не равными, это вызовет только ЗАВИСТЬ у ваших друзей и подруг, они вам за ваше благополучие отомстят, вы даже можете потерять жизнь.
Я не приняла её слова насчёт подруг, а вот насчёт того, что Саше бы нужен отец, что надо подумать о том, что когда-то жизнь модели должна кончиться, это мне запало в душу. Посоветоваться бы с Костей, но он всего лишь мне советует поступить в художественную студию, и закончить её. Но, не моё это, к этому должно тянуть. Вон их сколько, а пишут то, что и в душу не западает, дух не захватывает. Раньше да, а теперь, когда во мне постепенно началось видение внутреннее искусствоведа, мне всё чаще стали картины на выставках, в мастерских других художников не нравится, я видела в них очень много ошибок, написано не по рвению души, а потому, что надо написать к выставке, просто надо писать потому, что ты – художник. Отвержено и с большой самоотдачей работали только наши ребята, наша группа с утра до вечера с натурщицами, нет.., то ставили натюрморт дома, шли на природу, но работали.
27.
Я работала очень много, так много, что не было уже даже выходных, у меня было расписано время по минутам, от места к месту я могла успевать только на такси, или ловила личную машину, успевала в срок, сбрасывала буквально на бегу с себя одежду и становилась на подиум. Со мной работали фотографы для их персональных художественных фотовыставок, художники рисовали эскизы к обложкам книг, писали и рисовали группами мастера, готовясь к выставкам групповым во всяким праздникам, начали приезжать иностранцы и покупать у них картины прям с мастерских за валюту. Пошла мода и у местных жителей вешать на стены картины с обнажёнными моделями. Много времени занимало позирование в училище, ребята просили им поработать отдельно, скидывались деньгами, брали ключи, открывали аудиторию и мы работали.
У одного студента, очень одарённого парня киргиза с аула, с бедной семьи он был, его звали Талгат, вот у него получалась я так, что украли уже прям с аудитории две работы, почти готовые, но ещё мокрые. Они оставляли свои холсты и ватманы на планшетах в аудитории. Талгат мне пообещал продать вторую работу, как ему поставят оценку, а как нужно будет выставить для просмотра в конце года, я ему для этого принесу её в училище. Эту картину украли, он меня там нарисовал почти со спины, под старину с длиннющими пушистыми волосами, чуть был виден профиль. Он был в отчаянии и плакал, не найдя своей работы. На перемене, гуляя по коридору в своём халате и домашних тапочках, я его остановила:
- Талгат, чем тебе это грозит?
- Две работы, это много, меня могут отчислить.
- А если ты меня так же посадишь и напишешь новую, возможно ли тебе доставать у сторожа ключ и поработать нам по выходным?
Он опустил глаза:
- Это хорошая идея, но я не могу это себе позволить, я гружу ночами вагоны, но это так мало и мне хватает лишь на жизнь. Мне не могут помогать родители, у нас многодетная семья. И много детей ещё маленьких, их надо поднимать.
- Не надо мне платить. Когда-то меня спасли художники от безысходности, я теперь могу себе тоже позволить такую роскошь. Ты можешь достать фотокамеру? Со слайдами например, или нормальную, хотя бы на время?
- Это можно.
- Давай так, ты меня пишешь, все две картины, утерянные и делаешь с меня откровенные фото, я тебя научу с каких позиций это хорошо сделать, в ограде училища, в коридорах, на окне, на крыше, и так далее. Я с фотографами на художественное фото работаю, я уловила их технику работы. Будешь показывать эти фото, а желающим продавать, они пойдут хорошо.
- Но, вас же узнают?!
- Я наложу такой макияж, сделаю себя такой красавицей, что никто не догадается о том. Да, я куплю парик с длинными волосами, ты меня такой красивой с длинными написал, теперь я знаю, что мне идут длинные волосы.
Когда я однажды пошла с макияжем домой, не смыла, и наложил мне в киностудии макияж мастер, меня никто не узнал. Я шла мимо многих людей, что меня знали, они мне глядели в глаза и не узнавали. С одним холостяком с городка поздоровалась, а он как воскликнул:
«Ой, Татьяна, никогда бы не подумал, что ты такая красивая можешь быть, я тебя и не узнал совсем. Не узнал, любовался и всё!»
Как решили, так и сделали, Талгат написал обе картины с меня, и вагоны разгружать ему больше было не надобно. Мы ещё пару раз с ним встречались после для фото, но уже в пластических позах, Талгат с них писал картины, сдавал в кооперативные магазины и они хорошо продавались.
28.
Однажды случилось ужасное… Позвонили в дверь, я пошла открывать и открыла дверь. Там стояла девица молодая, сказала: «привет» и прошла на кухню, стала выкладывать на стол сметану, масло блинчики с творогом. Убей меня, я её не знаю, а она ведёт себя так, как-будто здесь живёт. Я себя поймала на том, что я даже не знаю своего имени. Так.., я всё забыла, самое главное, чтоб никто об этом не догадался. Интересно, раз она принесла еду и так себя ведёт здесь, значит живёт здесь. А где спит? Диван один, она спит со мной? Я лесбиянка? Мы любим друг друга, так понимать? Как её зовут, как бы это осторожно выведать? Пока буду звать: ты. Ну, почему она не называет моего имени? Так, отвернусь и сделаю вид, что не слышу, пусть зовёт, она должна назвать моё имя. Какой ужас, меня же определят в психушку!
Так, работаю ли я, а если да, то где? Если я не пойду на работу, то меня выкинут оттуда. А вот откуда? Да и куда идти, если я не знаю, где моя работа? Можно ли довериться этой девке, не будет ли она рада моей потере памяти и не скажет ли, что это её хата, а ты всего лишь переночевала? Да, есть и у меня любимый человек? А если есть, почему один диван и почему она здесь хозяйничает? Сколько мне лет? Была ли семья и есть ли дети? Может быть она моя сестра и пришла навестить нас с ребёнком? Надо поглядеть по шкафам, есть ли игрушки в доме? А если ребёнок в садике и я его, или её сейчас не заберу из сада? Я зашла в комнату, начала раскрывать шкафы, искать детские игрушки. Они нашлись, это были игрушки мальчика – машинки и всё такое.
- Тань, ты сегодня вечером занята?
Ага, меня зовут Таня. Надо узнать, занята или нет? Работа должна быть днём, сейчас уже четыре дня, значит не занята. А если сын в садике и в каком, и как я его узнаю? Буду стоять и подбежит, а детский сад где я найду? Придётся этой открыться, но какие могут быть последствия, не наврежу ли себе?
- А ребёнка забрать с сада?
- Какого ребёнка, у тебя же Санька у матери живёт?
Ага, он живёт у мамы моей, у меня есть мама. Где она живёт, в этом городе, или в деревне может быть? Как мне её узнать? Надо пошарить фото, поглядеть и запомнить их всех.
- Нет, не занята.
- В театр пойдём?
- Пойдём. Но, потом ко мне зайдём.
- Ага, посидим ещё и я к себе пойду.
«Ну, прекрасно, она меня доведёт обратно, не потеряюсь, и она не живёт здесь. Ух, пронесло, она всего лишь моя подруга и мы с ней не спим. Диван с ней не делим.»
Мы пошли в театр. Сели на свои места. Я оглянулась в зал, на выше на пятнадцать рядов сидел один высокий мужчина интеллигентного вида, худой (Серёжа Дараган), он мне погрозил пальцем. Я отвернулась, но тут же опять на него поглядела. «Почему он грозит мне пальцем, он мой шеф и я обещала поработать сегодня остаться? Может быть я – секретарша?» Я пробралась через ряды к нему, люди только начинали занимать свои места и зал только наполнялся. Возле этого мужчины сидела ему равная по возрасту женщина.
- Почему вы мне грозите пальцем, вы меня знаете?
- Таня, мы вас все ждали, потом разошлись и я пошёл домой, успел с женой в театр. Вы что тут делаете, мы же ждали?
- Мы, это кто?
Он внимательно поглядел мне в глаза, потом с сожалением сказал:
- Всё нормально, не беспокойтесь, вы переработали, всё быстро пройдёт. Выздоравливайте, Таня, мы вас будем ждать. Ни за что не беспокойтесь. Я сделаю так, что вы ничего не потеряете.
- Спасибо, я боюсь в этом сама себе признаться, сделайте пожалуйста так, чтоб всё было нормально?
- Ни за что не беспокойтесь, вам нужен покой. Как всё вспомните, так нам и позвоните.
- Как вас зовут?
- Серёжа, я ваш друг.
- Спасибо, Серёжа.
Мы глядели спектакль – Последний день Рейхстага, - «странно, я знаю, кто такой Гитлер и про его деяния, знаю Еву Браун, знаю их судьбы, но ничего не знаю про себя… Странная забывчивость. Закроюсь и никому не буду открывать, пока не вспомню, телефон отключу, буду есть то, что в доме, только бы эта девка меня привела назад, а не передумала и потащилась к себе домой. Как же её зовут? И этот мужчина – Серёжа, меня называл на вы, я должна быть уважаемый человек. А может быть я учёная, и меня ждала целая научная группа в лаборатории для продолжения экспериментов безумно важных, без меня никак, только я владею, как крупный специалист, этой системой, или аппаратом? Вот бы было так!!!»
*
Память ко мне вернулась довольно быстро, я всю неделю не пыталась вспомнить ничего, расслабилась и отдыхала, глядела телевизор, много спала, не видя снов, но проснувшись тут же вспоминала о своём состоянии. Я пассивно ждала и результаты не заставили себя ждать: за один день вспомнилось всё. Я вернулась туда, где трудилась на благо искусства натурщицей. Везде извинилась, но ко мне люди все отнеслись с пониманием, тут же меня перебивая:
- Что вы, Таня, это мы должны перед вами извиняться, не подумали о перегрузке работой вашего организма. Больше по выходным не работаем, нам тоже надо делать перерывы, быть с семьями, давать отдых телу и мозгам. Ваш опыт заставил задуматься нам над самим собой тоже.
29.
Райка Савекова всё же меня познакомила со своей бандой, куда я ввела и свою подругу, конечно не такую, как мы с Раей станем, но всё же. Это Наташа К. Со своей трагичной судьбой, в которой во многом была виновата сама. Учась в медицинском институте, она познакомилась с хорошим очень парнем, он был из простой семьи, но папа Наташи был подполковник, брат майор, мама заслуженная учительница, они всё сделали, чтоб любимый исчез, а ребёнка, что Наташа уже носила в животе воспитывали всей семьёй. Наташа не могла забыть своего любимого, увезли её с Крыма во Фрунзе, и устроили работать медсестрой в части, где был командиром папа, начальником штаба её брат, а в общаге на всех готовила и следила за Олей мама Наташи.
Был спирт доступен в санчасти, и Наташа стала пить тайком спирт, а в недостающий доливать воду. Отец умер, брат получил подполковника, перегнул палку со своими полномочиями, это тот подполковник К, который меня вызвал к себе в кабинет, а моему мужу сразу донесли и он выпытывал: "зачем тебя К. к себе вызывал, о чём вы говорили?" Я ответила: "ни о чём, и тут же добавила, - я пойду в военную прокуратуру и все получат квартиры, нам тоже искать у местных жильё не придётся." На что услышала: "Не смей, ты испортишь мне карьеру!" Зачем я ему это сказала? Чтоб знал, в случае моего исчезновения, что и из-за чего поизошло? Попросили Наташу уволиться по собственному желанию, за то, что она всё чаще находилась в нетрезвом состоянии, но она считала – мстили брату через сестру. Она любила выпить, много курила, нас с ней связывала знакомство ещё по части, она жила тоже в той общежитии на территории части, из которой после сделал командир сауну и помещения для отдыха генералам.
Ненависть и нападки толпы, а вот за что? За то, что кто-то науськает толпу, как собак и те вперёд, срываться, готовы сгрызть, сами не понимая за что? Я очень много такого выпускаю, тогда бы повесть была на много тяжелей, упустила именно нападки толпы. Расскажу всего один пример, который заставит задуматься над нашими действиями и поступками, над тем, как возможно легко обмануться и поддастья своим имоциям. Где правда, где ложь? Где поступил ты правильно? Это как поглядеть... С одной стороны, тех кто из-за тебя потерял и много денег, ты - доносчик, но со стороны того, за кого ты заступился, дал им положенное и недопустил несправедливости дальше твориться, ты.., хоть и тайный, им неизвестный - заступник.
30.
Помните, в начале повести мы с подполковником К. (братом Наташи) провернули дельце? Благодаря этому дельцу, моему походу в военную прокуротуру, многие офицеры с семьями ушли жить от местных в новые квартиры (им положенные и проданные уже местным). Кто имел однокомнатную, и ютились вчетвером, те получили положенные метры. Подполковника К. упекли на года в психушку и там прятали. Мать, заслуженная учительница, восьмидесяти пяти лет, как я выше указала, кинулась на поиски сына и находила через свои московские связи, но его тут же увозили тайно в другой город, и поиски начинались с нуля.
Первое время остались одни (мать, его сестра Наташа, и её дочь), все друзья их отвернулись, кроме одной семьи и меня. Была полнейшая изоляция, давила ненависть. Моему мужу тогда тоже плели гадости на меня, отворачивали от меня всеми силами. Он с ТОЛПОЙ любил побеседовать, и развешивал уши с удовольствием, вернее ей подмахивал. Со мной ему общаться было зазорно, откуда в таком маленьком и некрасивом человечке взяться уму?
Раз пришла к семье подполковника, мать на меня налетела, ей передала, та оставщаяся семья у них в друзьях, что я всё у них выведываю и всем передаю, а конкретно жене замполита части (я даже не знала тогда, как она выглядит и до сих пор не знаю). Меня выставили за дверь. Мать уехала на поиски сына, год все думали, что квартира пустая, не включался свет, не открывались окна, никто не выходил в дверь, даже не выносился мусор. На следующее лето, иду мимо их балкона и меня в форточку тихо позвала Наташа, она мне бросила пять рублей и попросила ей купить сигареты. Еда почти вся (консервы, макароны, крупы, картошка) закончилась, ребёнок год не видел улицу, они БОЯЛИСЬ, что их убъуют и не без основания - месть.
31.
Я тоже ходила по тому же лезвию ножа, могли бы и без крови, заклеить лентой рот и закопать живьём. Но у меня не было запасов ни продуктовых, ни денег тогда, и закрываться не было смысла - захотят, достанут. Когда я была беременна уже пять месяцев, пришли меня бить штук семь баб из городка (все жёны офицеров нашей части), причём все они получили квартиры в городке, благодаря нам с подполковником К. Начали какую-то ересть нести, что я кому-то, что-то доношу на их всех и их мужей. Что я - шпионка, что они меня сейчас прикончат.
Я спросила, - "кто это сказал такое на меня, я вас никого не знаю и вообще.., и к части близеко не подхожу вот уже больше года?" Они сказали, что это подполковник Мироков. Я молча повернулась и начала одевать куртку, хоть уже было десять вечера, говоря: -"У меня по режиму свежий воздух, будете выходить, незабудьте закрыть за собой дверь." Ушла гулять по дорожке возле домов, в том случае, если будут бить, увидят и может быть кто-то прибежит на помошь. Исчезли сучки...
Примерно через месяц, случайно оказалась в автобусе с подполковником этим, которого они указали. Я была не совсем уверена, что это он, поэтому его спросила фамилию, чтоб убедиться точно, но только он назвался, я точно узнала его голос. Хоть не было у нас с ним личных раньше дел, но голоса, как телефонистка части, я знала на слух почти всех. Да, это был он... Спросила, что мол за наговоры на меня? Он начал отпираться, знакомая тактика судьбы маленьких людей вершащих. Что ж, я ему сказала тольно одно предложение, глядя серьёно в глаза, ведь благодаря ему, могла лишиться возможно ни жизни, но ребёнка моего, это точно.
-"Гляди.., под Богом все ходим, если виноват, расчитаешься самым дорогим, что у тебя есть, или будет!"
Когда моему Саше было года четыре, увидела один всего лишь раз, как он гуляет гордый с коляской детской мимо моего дома. Через, примерно, год мне Рая Савекова расскажет, что он живёт в их дворе, дома стоят углом к друг другу. Дочь его старшая родила от кубинца девочку, кубинец смылся в свою Кубу, а девочка в три месяца захлебнулась отрыжкой и когда спохватились, умерла уже. Значит.., был виноват, раз даже донёс Создатель до меня весть, и не просила я Раю говорить мне о горе этого типа.
32.
Наташе я купила сигареты и покупала на последние деньги им еду. Внушила им обоим, что Оля должна идти в школу, Наташа работать и отвела её работать к моим коллегам - натурщицей, где им помогли подняться в денежном отношении и вообще начать не бояться людей. Олю устроили в школу, как можно подальше от городка, рядом с художественным училищем. Мать и бабушка их, Татьяна Ивановна, больше там не появилась никогда, а мы с Наташей стали опять подругами.
Меня спасло одно - мне подполковник К, перед моим походом в прокуратуру, каким-то образом умудрился поставить в военный билет (о чём я узнаю годами позже в кабинете КГБ), номер обозначающий "внешняя разведка", а значит сотрудник серьёзной организации. Уж если пропаду, то ведь всю Киргизию перероют, окажись оно правдой. Вот и мотивировали босы тем, чтоб напускать на меня толпу глупую, как псов цепных, вот и разносили слухи обо мне, чуть что если вдруг открывались их же интриги. Есть крайний, толпа узнавала кто и успокаивалась, или не успокаивалась, стараясь отомстить мне за то, о чём я и близко не подозревала.
Когда я с Наташей познакомилась, Оле – дочери, было пять лет, а когда видела в последний раз, ей было пятнадцать. Наташа была высокой, худой с египетской фигурой (все скульптуры и рисунки с неё получались, как рисунки найденные в пирамидах египетских), короткие каштановые волосы, очень худая, всех нас на десять лет старше, но лицом, фигурой и мозгами была нам ровня, поэтому мы в ней не видели старшую из нас. Больше из нашей группы амазонок никто, кроме Наташи, не курил и мы все ей собирали окурки, чтоб она высыпала табак и опять скручивала папироски.
Были срывы, она пила до того, что валялась на улице и мне люди говорили: «твою подругу видели под забором у магазина пьяную и грязную. Иди, подбери…» Я им не верила и не подбирала. Поговорила насчёт её с ребятами, в училище, им с Олей нечего было есть. Наташу поглядели, взяли, она хорошо работала и держалась от выпивки, влюбилась в Олега очень, и считала, что Галя и Света ей не конкуренты. Все разговоры и думы были лишь об Олеге. Ей очень даже казалось, что он тоже очень в неё влюблён. Когда он женился и сразу уехал, этот удар она не пережила, в отличии от Гали и Светы, она сорвалась – запила и потеряла работу опять.
33.
Познакомилась как-то Наташа с женатым мужчиной из нашего городка, он был военным из части лётчиков. Пригласил её в гараж свой, там был ещё один друг, они все втроём выпили, потом подошли по одному ещё восемь, когда она решила уже уходить, закрыли гараж и десять мужиков её имели, причём не по одному разу. Наташа пришла ко мне вся измазанная в сперме и говне. Я ей посоветовала написать заявление в милицию. Пришёл участковый, начал составлять у меня же в квартире протокол, потом взял её за коленку и начал уговаривать её на секс с ним. Это был молодой киргиз, он нам сказал, что по его мнению, Наташа сама пришла в гараж и добровольно пила с мужиками, а значит, и секс был добровольный. Этим мужикам ничего не будет. Мы взяли у него заявление Наташи, порвали его и попросили покинуть квартиру. Наташа залезла в ванну, бельё всё её я постирала, повесила сушить. Потом мы пили чай, и надо же было мне ляпнуть такое:
- Расскажи, как с десятью, хоть пару раз кончила?
На что она обидчиво на меня поглядела и вскрикнула:
- Иди, попробуй, гараж этот могу показать!!!
Наташа курила много и она, гуляя с одной из нас, или когда гуляли по дороге кучей, мы собирали ей окурки, как бы платочек уронила, а подбирали с окурком. Забегали в подъезды тоже, вдруг там или возле кто сигаретку кинул. Она потом табак собирала в бумажку тонкую и скручивала папироску. Наташа очень хорошо шила, аккуратно, но шила она только себе и Оле по необходимости. А ведь могла хорошо подрабатывать дома, не нищенствовать. Она боялась взять заказ и вдруг запить, подвести человека.
В пятнадцать лет Оля познакомится с парнем – напёрсточником, он её увезёт куда-то по согласию Наташи в Приморский край и Оля исчезнет совсем. Оля отбила этого парня у лучшей подруги, вернее подруга откажется с ним так далеко ехать, а Оля посчитает за счастье. Наташа в будущем, когда я уже не буду жить во Фрунзе, станет ездить в Китай для кого-то и возить товары в больших сумках, бизнес пойдёт хорошо, но вскоре рынок перенасыщется и этот же человек превратит Наташу в наркокурьера. Во второй поездке ей не повезёт и загремит, моя подружка бывшая в прошлом, куда? Правильно.., в тюрьму…
34.
Наступило лето, я поехала забрать Сашу из Семипалатинска к себе, но он так прирос к Григорию Архиповичу сердцем, одна душа, что погостив там недельку, повидав Сашу, собралась я назад. Уж очень мы с мамашей моей разные, во всём я её стала раздражать, а она меня..., дошло до того, что уже получила их гостя – Я, скрученным полотенцем по голове. Утром праздника нет, к вечеру тоже не жди… Всё лето я предназначена самой себе. А значит, это подруги, наши походы на озеро, и вообще… Ко мне пришла Кучевская Ленка, она принесла комплект нижнего белья нового, чтоб я купила, это трусики и бюстхалтер. И за это всё эта борыга запросила двадцать пять рублей! Вот сучка, мне всего-то трусики нужны хорошие, чтоб позировать, когда «гости» придут. А бюстхалтер всё равно валяться будет, кто его носить будет?
Позвонил телефон:
- Привет.
- Привет, а кто это?
Это был Манков, я его голос из миллион голосов узнаю, в любом тембре перепития.
- Это я – Саня.
- Какой Саня? Я не знаю никакого Саню, извините, вы не туда попали?
- Манков.
- Манков.., Манков, нет, не знаю, вы ошиблись…
Он вскричал в трубку:
- Сука, в чьёй квартире живёшь?
- Ах.., Манков?! Какого хера надо?!
- Я приду?
- Приходи…
Ленка разговор слышала и засобиралась уходить.
- Лен, прошу тебя, останься? Просто, поглядим на этого мудака реакцию, а? Мне самой интересно, как он себя поведёт?
Лена согласилась. Он вошёл, увидел её, замер, но вскоре взял себя в руки.
- А эта что у тебя делает?
- Дружим мы с этой.
- Пусть уйдёт.
Лена встала и пошла к выходу. Я ответила:
- Почему же моя лучшая подруга должна уходить? Раньше ты её не гнал, когда трахал здесь.
Он обратился ней:
- Уйди, прошу тебя, мне надо поговорить…
Ленка ушла. Манков на меня поглядел и заорал:
- Не дружи с ней, что эта сука здесь делает?! Она – шалава! Она тебе не подруга!
Я ему спокойно ответила:
-Да.., а я думала, что Лена – моя сестра молочная? Нас с ней один х*й е*ал, не так ли?
- Она тебя растлит, испортит!
- Ой.., такая кандидатура в мой бордель, я ведь дело своё открыть хочу, мадам Пукпук буду. Значит.., Кучевскую беру, с такой рекомендацией и от тебя…
- Дай?!
- Нет.
- Ну дай?
- Нет, вон, она может даст? Беги, а то уйдёт…
Он выскочил из квартиры и догнал на дороге Ленку. Она шла дальше, а он, видно было, как её уговаривал. Дошли до конца дороги, где стоял дом Ленки угловой, он начинал дома местных. Ленка зашла за забор, он постоял немного и пошёл дальше. Ленка тоже Манкову больше не дала.
35.
Я решила лето посвятить благоустройству квартиры. Первое, что сделала, я тут же покрыла паркет лаком. Уработалась в доску и без рук, без ног явилась к Наташе и Оле К. Они мне постелили на раскладушке, Оля начала делать мне массаж спины и я тут же провалилась в сон до утра. Приснился мне сон необыкновенный, но много значащий, где-то уже с первыми лучами солнца.
Сон: стою я посереди какой-то незнакомой ограды, возможно, что действие происходит возле дома родителей Манкова. Я складываю на руку белоснежное, уже высохшее чистое белью, хрустящее. Передо мной стоит его мать и смотрит выжидающе, мол когда уйду? Я ей ответила: «да уйду я, вот бельё соберу всё и уйду.» За её спиной Саша натягивает бельевую верёвку от одного забора, до другого. Вдруг, открывается калитка и какая-то девка с толстой жопой бежит прямиком к верёвке, даже не глянув на Манкова, быстро вешает на неё гирю спортивную, да такую огромную, которую мужики мускулы накачивая перекидывают с руки в руку. Верёвка на середине натянулась и гиря, буквально, легла на землю. Это всё происходило за спиной матери, она не видела, а я да. Я ей улыбнулась и сказала: «теперь я ухожу, счастливо оставаться, дура.» Повернулась и вышла за калитку, поглядев в последний раз в глаза Манкова, он стоял растерянный и глядел мне вслед. А возле стояла эта баба, толстая и у их ног лежала огромная гиря, которая натянула его верёвку.
Я проснулась, не шевелясь вспомнила всё до малюсеньких мелочей, и начала отгадывать сон. В комнате было тихо, Наташа с Олей ещё спали, они всегда очень поздно ложатся, пока сон не сморит, а днём высыпаются, ведь у Оли каникулы, а Наташа безработная. Посылает чуть мать по почте, и на те Наташа умудряется покупать себе выпить, да и курить тоже.
Что же значит этот сон? Он был так явствен и так до мелочей запомнился, такие сны обычно мне предсказывают будущее.
Бельё чистое – счастье (я его унесла).
Верёвка им натянутая – его жизнь (она прогнулась до земли), не завидую, да и поделом. Я пообещала самой себе, что у тебя без меня будет жизнь – говно, вот и кушай ложками и тазиками.
Гиря огромная – ребёнок навязанный обманом (причём не его), мда, если до земли, то правая я окажусь, что этой ручкой, этой ножкой, которые ты в животике слушал, он тебе и повышибает органы наружу.
А что.., не дурно: «без меня тебе, любимый мой, лететь с одним крылом…»
36.
Стенку искать пришлось пару дней, такую, которую я очень бы хотела видеть годами в своей квартире, такие уже не выпускают. Пошла на фабрику, чтоб сделали на заказ. Именно на ту мебельную фабрику, где нам с животиком когда-то в отделе кадров пообещали позвонить, как что будет. Именно туда мы ехали в тот день, когда меня подобрал студент художественного училища. На складе нашёлся один пакет этой стенки и даже заказ делать не пришлось. Заплатила, привезли, поставили. Вошла любопытная соседка Верка, разглядела стенку и когда я выносила на помойку бумагу, что осталась после сбора стенки, возвращаясь мне на встречу бежала Верка и поравнявшись начала говорить:
- Вовка мой сказал, что ты п*здой стенку заработала…
- Вот видишь, Вера, могу таким маленьким местом такое большое заработать. Да.., может быть мне квартиру мою этим местом выкупить? Передай Вовке спасибо, за идею!
Кресел в мебельном магазине, какие бы я хотела, а они должны были по цвету подходить, по дизайну, и раскладные быть, чтоб спать, их не оказалось. Я описала грузчикам, что мне надо, они пообещали следить за поступлением и тут же мне позвонить. Через неделю был звонок, они два кресла для меня запрятали во внутри кладовой, заставив их другими креслами, и закидав сверху какими-то тряпками. В благодарность получили все три грузчика по двадцать рублей, и даже вызвались поехать ко мне на машине развоза мебели, поставить решили аккуратненько кресла на место.
Люстра мне попалась случайно, я её увидела и влюбилась с первого взгляда. В том отделе было закрыто, по какой причине, не понятно. Я её купила почти к закрытию магазина, прождав продавца пять часов. Люстру мне повесил сосед Семён Фёдорович, он так долго мечтал мне её повесить. Палас почти во всю комнату был уже, а зеркало в прихожую, в стиле ретро, я уже приобрела раньше. Квартира моя преобразилась, вспомнить бы мне слова Беллы: не дружи с неравными. Да, хорошо ей, а куда деться, если подруги мои мне не равны материально, а вот мозгами самые что и есть равные? Иначе бы разве я с ними дружила и было бы мне с бандой амазонок интересно?
Диван свой я оставила при себе, только лишь купив подходящий по цвету плед. Разве я могу с такой драгоценностью расстаться, когда.., ведь у нас тут такое было с Манковым! Да его ещё запах остался в этом диване, сколько раз только обссыкал насквозь, а потел сколько, и вообще… Шкаф полированный вещевой, ещё в отличном состоянии, я отдала Райке. Ковёр во всю стену был изначально мой, снятый со старой квартиры. Всё, я свободна, как птица в полёте.., лето впереди, приключения, отдых до осени! Хорошо… Вечером заскочила ко мне Райка, сказала, что завтра все рано идём на озеро, всего со мной пять.
Она пришла в новом очень красивом платье, такое яркое, прямое, с цветами разноцветными. Это ей из Германии соседка бабушка прислала в посылке с едой. Мы гуляли вечером по нашей дороге туда – сюда, уж очень Райке хотелось, чтоб её все в этом платье увидели и позавидовали.
- Рай, как надоест, ну как постираешь уже пару раз, дашь и мне поносить?
- Не знаю, уж очень оно мне дорого. Нам обязательно надо с тобой в театр сходить, иметь такое платье и не повыё*ываться в обществе? Это буду ни я.
В следующем письме из Германии от этой женщины будет написано вот что: «Рая, я забыла тебе написать, что то цветастое плате, совсем не платье, ночная рубашка.» Будет уже поздно, Рая уже сходит в нём два раза в общество – театр (специально), и проносит его всё лето не снимая, постирает, высушит, погладит и опять на себя. Письмо от женщины Рая получит с таким известием только к Новому году.
37.
Завтра мы пойдём все вместе с девчатами на озеро, завтра опять будет день и обещает быть интересным. А пока мы спим с Райкой опять на диване моём, а над нами рядом у стены висит финская фото обои с горами, с речкой, с двумя разными лесами – лиственный и еловый. Светят звёзды, прохлада с гор идёт сквозь открытую дверь балкона, и мы так молоды ещё, мы просто живём – плывём по течению. Хорошо как, вот бы всегда так было!!! Подпускала Рая мужчин к себе редко, но так спонтанно, наверно сама того не ожидая. Просто даст, а почему? Да просто пьяная была, а он рядом оказался, да просто настроение было, а он с просьбой, да просто так…
Только раз она приняла мужчину в своей квартире и оставила его у себя жить, но он там задержался не долго. Это был парень с неё ростом, ничего так, Райка в него не влюбилась, но рядом терпеть было можно. Всё же, кто –то дома встречает, да и попробовать было бы не плохо, а что это такое – семейная жизнь? Вскоре, к нему приехала его сестра двоюродная, живёт неделю, две, поступать приехала куда-то. Ушла она как-то в блинную свою, а там учёт и вернулась раньше времени домой. Открывает дверь своей квартиры, а там сестра двоюродная под ним раком стоит. Выкинула обоих и все дела. Поклялась сама себе: лучше в кустах даст, уж если уговорит кто, но в дом её больше ни один мужик ногой не ступит.
38.
Наше любимое место на озере под большим деревом, на камешках. Все располагаются, по другую строну озера, там земля, мягко. А наша банда - амазонок, всё на камешках. На пляже мы не знакомимся. Да и вообще ни одна познакомиться, чтоб выйти замуж не мечтает, а на ночь, уж если приспичит, найти легко без пляжа. Тут спокойно, никто не пристаёт, не пытается лапать. Лежим, нас пятеро, каждая на своём полотенце, еда сложена в сумку у дерева, мы тут на весь день. Пришли с утра и ждём, когда нагреется вода. Наблюдаем, как заполняется с другой стороны пляж. Начали плавать лодочки, морские велосипеды, значить уже девять. Вдруг Райка встаёт и предлагает:
- Искупаемся?
И все лениво стали подниматься. Я одна сижу и приглядываюсь к поверхности.
Сейчас он всплывёт, они зайдут в воду, будут прыгать, барахтаться и он всплывёт. Представляю, какой визг будет, да они больше после такого на озеро не явятся.
Подбежала Райка, зовёт, схватила за ногу, тянет меня к воде, хохочет.
- Нет, я не хочу.
- Пойдём, вода во!
И показала толстый палец.
- Нет, не хочу, я сегодня купаться не буду, у меня «гости», сегодня не могу.
- А–а, так бы и сказала.
«Да, они там сейчас воду всколыхнут и он всплывёт. Интересно, опухший или не опухший? Никогда утопленников не видела… Тьфу-тьфу.., и не увидеть бы. Точно, Райка сейчас по нему прыгает. Неужели не чувствует, что по человеку топчется?» Потом они лежали, потом мы ели, потом они опять по мертвецу прыгали и даже не подозревали об этом. А я знала и ждала, что сейчас всплывёт. В пять засобирались, по дороге договорились, завтра в воскресенье опять сюда придти. Договорились, во сколько встретимся и кто за кем зайдёт. Благо, что живём все рядом, все в военном городке и он у нас крошечный. «Так и не всплыл, а он там. Он молодой, он завтра всплывёт, прям перед Райкиным носом, вот перепугается! А я в воду не полезу, скажу, что у меня «гости».
- А, девочки, а Вы вчера только ушли, и мертвец всплыл. Парень молодой. Наверно Вы воду взбаламутили, вот он и всплыл. Не утопленник, его сначала ножом убили, а потом сюда бросили. У него из груди нож торчал.
Райка перевела на меня взгляд. Она смотрела на меня, как удав на мышь.
- Ты, ты знала, ты знала, что он там.
- Кто он?
- Этот мертвец!
- Нет, я ничего не знала.
- Девочки, да она всё знала, она вчера ног не намочила!
Все уставились на меня, это уже было похоже на четыре удава и одну маленькую мышку, я их всех и ростом ниже, и худее.
- Знала, да, ведь знала?!
- Нет.
- Не верьте, она знал! Она сидела и скалилась, думала, вот сейчас напугаются, вот как он всплывёт, дуры глотают воду с мертвечиной.
Вот тебе и Райка, вот тебе и дура, ну точно мои мысли прочитала.
- Нет, не знала.
- Да? Не знала, «гости» говоришь, да ты в эти дни дома сидишь, аспирин глотаешь, а не по озёрам шляешься. Ну, ты и свинья, всякое от тебя ожидала, но чтоб такое свинство!
- Рай, успокойся, она не знала. Ведь правда не знала? Тань, ты куда?
- Домой.
- Эй, Танька! Нет, я ей сейчас точно морду разобью. Мы сейчас тебя за космы и в воду, чтоб как мы наглоталась. Будем квиты!
- Рай, успокойся, она не знала.
Я пошла, а они тоже, видать, купаться раздумали, шли они в двадцати шагах от меня, и всё успокаивали Райку. На остановке автобуса я стояла в начале остановки, а они остановились в конце. Никого не было. Видать, Райка их уже всех подзавила против меня. В мою сторону косились уже все четыре.
А чтоб я слышала всё, что они обо мне думают, говорили громко, выговаривая чётко каждое слово. Только иногда перешептывались.
- Она точно над нами вчера смеялась и гадала, всплывёт или не всплывёт? Наверно мысленно представляла, как перепугаемся. Нет девки, пока я ей по роже не врежу, не успокоюсь.
- Рай, она не знала.
- Что она не знала?! Это ты ей всё прощаешь, она тебе предсказала мужика хорошего и двоих детей, вот ты и готова, на глазах у этой ведьмы, с мертвецом от счастья купаться.
- Рай, это просто совпадение. Она не могла вчера купаться, она же тебе сказала почему?
- Она врёт! Это она–то не знала? Нам всем жизни наперёд предсказала, а сама не знала, что мертвец в пяти метрах от неё? Сроду не поверю! Ты К. тоже, конечно же, за неё?
- Я не знаю.
- Да, ты не знаешь, ты будущая бизнесменка преуспевающая. Так кажется она тебя купила?
Ой, Кучевская, а ты что на неё уставилась, как на икону? Ах, да–а–а, извините, Вы же сёстры молочные. Ты же, трахалась с Танькиным мужиком, и как я забыла?
- Я тогда ещё Танюху не знала.
- Конечно, конечно, а кто мне хвалился: такого старлея подцепила, а жена у него ё*нутая. Если бы ты её не знала, откуда бы знала, что она ё*нутая?
Лена посмотрела на меня.
- Лен, я давно знаю, мне Райка всё донесла, я не обижаюсь. Мы тогда не были знакомы.
Но Райке очень надо было всех против меня настроить, а меня против всех:
- Конечно, не знала. Городок то наш с миллионным населением, плюнешь возле садика, а попадёшь в магазин гарнизонный. Все друг друга знают, а Ленка не знает, как выглядит баба её ё*аря. Ни какой морали!
- Ты просто на неё злишься, что она тебе предсказала, что ты через пару лет сопьёшься и потеряешь квартиру.
- Не потеряю, а пущу квартирантов. А потом.., я ей не верю. Хоть она и ведьма, но насчёт меня она крупно ошибается. Ну почему костры отменили? Я бы тебе первая огоньку поднесла! Дать бы тебе по морде.... Себя не обделила, себе Европу, мужа, двух сынов напророчила. Как она себя любит!
- Рай, да всё равно может ничего не сбудется?
- Как не сбудется? У людей уже её карканье сбывается.
Стою, думаю: всё ж, как далеко интеллектуально ушло человечество. Раньше в костёр, в болото, камнями закидывали, а сейчас только по морде стукнуть желают. Это уже, считай, люди сильно подобрели.
Подошёл автобус, они стали заходить. Райка через плечо крикнула:
- Эй ты, а почему твой Санька живёт у твоей матери?
- Да она детей не любит.
И автобус уехал, а я пошла пешком, раздумала ехать. Я должна по дороге о многом подумать: почему я знала, что он там лежал? Почему мой Санька живёт не со мной, а у мамы? Почему я до сих пор дружу с этой дурой Райкой?
39.
Да и знала я прекрасно, почему? Райка меня ревновала к девчатам. У неё ведь никого не было и такой номер она выкидывала уже не единожды. Сначала против меня настроит всех, а потом приходит с виноватым видом: «Матроскин, прости?!» И такой рассудительный Матроскин прощает Райке всё, потому, что знает этой бедной женщины судьбу, и подозревает, что Рая меня уже считает сестрой своей, близким человеком, и не хочет в дружбе ни с кем делить. Матроскин, то есть я, впускаю Райку в квартиру и жизнь в нашем «Простоквашино» бежит дальше.
Постепенно и другие подружки начинают стекаться водичкой ко мне, наверно потому, что нам, с нашими дурными головами и приключениями весело, не скучно, а по отдельности жизнь не интересна и обыденная. Вот и в этот день, она ушла с ними для того, чтоб потом придти с «поджатым хвостом» нашкодившего непутёвого Шарика, и поскуливать под дверью. Однажды она встала на колени и скреблась ко мне в дверь, а когда я открыла, вошла на четвереньках и изображала Шарика: «Матроска, я ружьё утопил!!!»
Когда я подходила к дому, меня уже поджидали на углу бабы – соседки.
- Танька, кот дохлый лежит уже с пяти утра, убрала бы? И в подъезде кто-то насрал, ребятня таскает везде.
- А причём тут я?
- Ты же всегда убираешь?
- Ну и что, я за это деньги не получаю. Можно самим пошевелиться?
- Но, это же говно?! И мертвый кот, это то же дохляк?!
- А я что, козёл отпущения? Мне за это не платят.
Я зашла в подъезд, там уже всё растаскали по всему подъезду. Кинула сумку в угол, налила ведро с водой и надела перчатки. Ну и денёк сегодня, хоть не просыпайся! Уже домывала, а бабы с лавочки орут:
- Кота не забудь, завоняет же.
Вылила воду под дерево, зашла домой, взяла газетку и пошла искать кота.
- Где он?
- Да вон там, на дороге, напротив твоего балкона.
Кот оказался такой величины, как рысь, «это же надо, такому коту и сдохнуть, крови вроде нет?» Я его еле подняла и понесла к помойке, буквально перевалила во внутрь ящика. «Как наш Потапыч в детстве, надо же, даже похож пятнами. Сучки, просто сучки и всё тут! Эта Райка – дура и в этот раз я с ней не знаю, что сделаю! Ладно, без них спокойней.» Потом пошла в ванну, чтоб стать под душ и смыть пыль дневную. Услышала стук в окно комнаты, кто-то кинул большой камень земляной на балкон и попал в раму. Я поглядела вокруг, никого. Выкинула камень назад с балкона, как можно дальше, на моей территории был накидан мусор. Эти дуры взяли с помойки большой пакет с мусором и раскидали под моими окнами. Взяла ведро и вышла убрать: «начинается…“
На против моих окон стоял боком подобный нашему дому тоже дом, в нём жили холостяки и студенты иностранцы (чёрные), что у наших же лётчиков учатся летать. Первая квартира была занята кубинуами и в боковое окно каждый вечер, а по выходным и целыми днями, наблюдал за мной один высокий кубинец. Сначала меня это раздражало, но потом махнула рукой, не сидеть же из-за этого идиота с задёрнутыми шторами, а на кухне у меня вообще была тюль, без занавески.
Я дома ходила часто в одних трусиках (профессиональная привычка – всё с себя в помещении сбрасывать), думая: а что этот чмо может увидеть? Но, не только этот чмо видел, видели и идущие на работу холостяки ребята, буквально всё, как на ладони: солнечная сторона, солнце стоит весь день и освещает комнату, как экран телевизора включённый. Вот тебе и здрасте, а я не знала? На автобус и с автобуса они ходили именно этим путём, мимо моих окон, иначе обходить целый дом приходилось бы. Я стала мусор убирать: «Сучки, ну ****и, всё.., пусть Райка появится, я ей выпишу по первое число!»
40.
Меня подозвал кубинец, лицо которого мне уже было чуть ли не родным, так он в этом боковом окошечке примелькался.
- Чего надо?
Он стоял у подъезда.
- Скажу, кто сделал.
- Я догадываюсь, кто сделал.
- Подойди, у меня к тебе разговор.
Я подошла ближе.
- Ну?
- Почему, они – твои подружки, так сделали, это ведь взрослые люди?
- Ты знаешь, что такое зависть? Знаешь, что такое с неравными дружить нельзя?
- Да.., ты богатая, я это вижу, такая молодая и такая богатая. У тебя так красиво в квартире.
- Почему ты решил, что богатая, все так живут. Мебель и всё такое, это нормально. У меня нет машины, нет гаража, и вообще.., что тебе надо?
Кубинец делал ко мне ближе мелкие шажочки, я отходила, но не заметила, что он меня вёл задом к его подъезду, а квартира их на первом этаже. Когда почти была у двери, я поняла, что кубинец мне загородил собой дорогу: сзади проём двери, а двери уже с зимы нет, в сторону моего дома лавочка, в другую сторону кусты шиповника. Между нами, меня загородив встал высокий хорошо сложенный парень, он стоял к кубинцу лицом и сказал ему в глаза:
- Она наша!
- Она сама решит. Она не ваша.
- Сейчас станет наша, а после нас вы ведь брезгуете, не так ли?
Парень повернулся, хватил меня и потащил на второй этаж, в квартиру, напротив которой жили молодые женщины, официантки из офицерской столовой. Он пнул дверь, кинул меня в прихожую и громко сказал:
- Её чуть кубинец, на моих глазах, под себя не положил!
Дверь в комнату была открыта. Там одни парень в форме сидел на постели, а другой спал лицом к стенке. Что сидел, поглядел на меня, а что лежал, повернулся и сел на постели. Тот, что притащил меня сюда, загородил собой уже закрытую дверь и расставил руки по косякам двери. Один из парней сказал:
- Ну и что? Я её не хочу.
Другой улыбнулся, поглядел на меня с головы до ног, и тоже сказал с ухмылкой:
- Я тоже.
Меня взяла злость, я встала в проёме двери в комнату:
- Это кто тут меня не хочет?! Да я сама вас не хочу!!!
Да, самолюбие иной раз выше осознания культуры и этикета… Парни засмеялись. Я повернулась к тому, что стоял в дверях:
- Пусти!
Он улыбаясь, ответил:
- А вот я тебя хочу, и очень давно хочу, так хочу, за всех тут хочу…
- Пойдём, только с резинкой.
Он сделал жест рукой, улыбнулся и посторонился. Мы шли ко мне. Как только я открыла дверь, быстро заскочила и закрыла, тут же втолкнула ключ, провернула его.
- Ага, лети отсюда, посадку не даю, погода плохая, выруливай…
- Открой.
- Сказала, ходи голодный…
Он начал звонить и стучать. Выглянула Верка и громко сказала, чтоб я слышала:
- Таня, к тебе клиент.
Я тоже громко прокричала, чтоб она слышала:
- Заткнись, дура!
Этот старлей ушёл, пообещав вернуться в бензопилой.
41.
Утром, Галя, жена одного лейтенанта позвонила мне в дверь, я ещё спала, а она шла за молоком к бочке. Я открыла:
- Тань, извини, что разбудила, глянь, что на двери написано.
А на только что обтянутой, ещё пахнувшим кожей, моей двери было написано: «Здесь живёт ****Ь, приём мужчин круглосуточно». Вот мандавошки проклятые, вот сучары поганые, ну Райка, со своей шоблой, теперь держись! Дам этому старлею, пусть он меня защищает. А что.., высокий, копия Олег – художник, кареглазый, симпатюля. Пусть меня защищает. Он будет здесь, вряд ли они сюда рыпнутся. Всё, придёт ещё этот «спаситель», впущу. Спаситель долго ждать не стал, вечером нарисовался и пригласил меня на день рождение к ним, мол у всех там девочки, а он один. Я нарядилась, покрасилась и пошла. Тишина, ребят никого, в комнате Стаса, так он мне представился, была открыта балконная дверь, на раскладушке, что стояла на балконе, валялась гитара, на столике фрукты и много, стояла бутылка шампанского, два фужера.
- А где все?
- В полётах.
- А именинник?
- Именинник летает над атомной электростанций, вы не удостоились наверно слышать о таком городе Чернобыль?
- Нет.
- Вот там именинник наш и кружит, аварию устраняет. А мы сейчас за его здоровье выпьем, и закусим, так ведь, Танечка?
- Откуда знаешь моё имя?
Он меня повалил на раскладушку, где уже лежали подушки для спин у стены.
- Так соседка же сказала, и вообще, мы всё уже давно про тебя знаем. И как звать, и что пацан есть, и что работаем мы на благо искусства.
Он улыбнулся, и глядя в глаза продолжал:
- Так что, враньё о том, что мы ещё девушки, оставим на следующую жизнь. А в этой получим удовольствие от жизни оба.
- Да, ты почему не в полётах, не устраняешь аварию?
- Я уже своё дело сделал, послал, я ведь замполит. Осталось расписаться и всё, наша.
- В смысле?
- В смысле хорошем, тебе понравится. Ешь фрукты, давай выпьем. Вот так.., ой, как мы заморщились, виноградиком закусите, маленькая.
- Стас, не удобно здесь, ребята придут, им отдыхать, а здесь ****ки.
- И то верно, берём фрукты, вино и к тебе, но в этот раз я умнее буду, твои ключиком дверь сам открою, хорошо?
Мы пошли ко мне, у меня лихорадочно работала мысль: а когда же была менструация, как залечу сейчас!
- Стас, с резинкой бы?
- Как штраф за вчерашнее, без резинки.
Вот гад! Манков номер два, везёт же мне на таких, сейчас как завалит.…
Ой, СЕЙЧАС КАК ЗАВАЛИТ!!!!
42.
Стас зашёл в комнату, уселся осматриваясь в кресло:
- О–о, у тебя уютно, конфорт, люксус прям. Надеюсь и обслуга здесь по пяти звёздам?
- Это в каком смысле?
- В смысле, хорошо зарабатываешь, наверняка на хорошем счету на работе.
- Уважают, а что?
- По обстановке видно, что любят тебя очень коллеги!
- Любят, очень даже хорошо относятся.
- Ещё бы, ты должна профи быть.
- Ты на что намекаешь?
- Всё на то же. Ребята не до оценили тебя наши, это точно, даже в некрасивой обвёртке может оказаться вкусная конфетка.
- Эй, урод, ты на что намекаешь?
Да это же Манков в другом обличии? И что их, таких ко мне, как мух на говно несёт?
- Стас, у тебя какой рост?
- Не беспокойся, войдёт.
- А серьёзно?
- Метр восемьдесят шесть.
И рост Манкова, вот нарвалась, опять начнётся… Только бы не влюбиться в этого. Знает, гад, что красивый и ведёт себя так, зараза!!!
Выпили тут же в комнате, ели со столика фрукты, прихваченные с собой из их общежития.
- А что там, за авария?
- Ой, тебе это будет не понятно.., на Украине это, далеко. Ты лучше о другой аварии подумай, как не залетать, ведь мне здесь понравилось, а значит на долго приземлился.
- Стас, ну не надо со мной так говорить, мой бывший такими же сме*уёчками мне отвечал, противно уже.
- Короче, раздеваемся на время, я засекаю.
Мы разделись и легли в постель, я возле стенки, он с краю. Лежит, как труп, ждёт. Я протянула руку и натрогала «член», нет, ну всякие обломы бывают, но чтоб такой? И я мечтала, что сейчас как впярит?! Вот растащило бабу и это после такого времени воздержаний?!
- Не поняла.., а что это за бантик?
- Должна поднять…
- Как, как поднять?! Да тут надо руки штангиста иметь, чтоб такое поднять?! Тебе сколько лет, Стас?
- Двадцать девять.
- И так свой член истрепать?
- Не юродствуй, ртом работай.
Я отвернулась к стене. Впярил называется, и ещё надо мной измывался с шутками.
- Уходи.
- Нет, мне здесь нравится.
Он рукой повернул меня к себе, начал гладить мой зад одной рукой, а другой голову мою клонить вниз, под одеяло.
- Уходи! Уходи! Уходи! Не собираюсь ничего поднимать, видеть не хочу тебя, понял?!
- Мне здесь нравится и кровать в общаге у меня жёсткая, обслуга подкачала, так я научу науке любить, ты мне ключик не подаришь?
- Пошёл вон!
В этот момент я вспомнила, что дверь моя новая и красивая изуродована краской и хоть надписи не видно, но белое пятно красуется и теперь уже на всегда останется. Что от своих дур - подружек, только благодаря присутствию Стасу, могу избавиться. И вообще, пусть будет лучше рядом Стас, никакая бабень, да и мужики не посмеют сказать гадость. Есть сожитель, а что там у него в штанах, не их дело.
- Дам ключ.., но ты меня должен защищать, хорошо?
- Согласен.
- На кого покажу пальцем, тому и навешаешь пи*дюлей, ладно?
- О чём разговор? Нет проблем.
Он взял мою голову и окунул под одеяло…
43.
Стас у меня прижился, перетащив кое-какие вещи из общаги, бритву, одеколон, зубную щётку. Вроде всё нормально, но через пару дней он пришёл с парнем – холостяком Славой, он лейтенант и механик, как мне рассказал, что мечтал стать лётчиком. Слава был огромнейшего роста, лицом в Серёжу Есенина, кудрявенький, блондин, сероглазый. Хвалился, что он с Воронежа. Рост его я даже постеснялась спросить, чтоб парня не обидеть. Из-за роста своего он и не стал лётчиком на истребителях. Вот те здрасте, и здесь ограничения.
Он сидел в кресле, а мы со Стасом на диване в обнимку, Слава рассказывал анекдоты, смешные случаи из своей жизни, на ходу врал, фантазёр какой-то, играл не плохо на гитаре, хорошо пел. А потом вдруг Стас меня пригласил на кухню и предложил, что мол давай втроём покувыркаемся? Кувыркнулся чуть сам Стас, за такие слова, с квартиры. Слава ни с чем ушёл, а мы легли спать отвернувшись друг от друга. Буквально через минуту он уже посапывал спокойно и ровно, как ничего не случилось – спал. Вот люди, вообще совести нет, так плюнуть в душу и спокойно спать. За кого он меня принимает? Хорошо, что не люблю, не так больно, да и вообще не больно. Что значит слышать то же самое, но не от любимого…
44.
Буквально через неделю Стас мне заявил, что приехала к нему сестра, они двойняшки с ней, и она недели две поживёт у него в комнате в общежитии. А ключ он мне так и не отдал, сказав, что она уедет и он вернётся меня охранять и защищать от всего мира кулаками.
- А где она жить будет?
- В моей комнате, на койке Кибальчиша, он всё равно в Чернобыле прописался.
- Как прописался, там же долго нельзя быть?
- Ему уже поздно, он там первый был и само близко, не дурак, всё понимает.
- Что понимает?
- Что каюк ему, то понимает.
- А сколько ему лет?
- Двадцать четыре.., сначала послали, потом дошло, в школе по физике пять было, что уж слишком близко и слишком долго он там побыл. Вертолётчик он, над реактором летал. Низенько так летал… Ну, ладно, подруга боевая, пошёл я, жди…
На следующий день Стас явился ко мне, попросил, чтоб я пустила его сестру на пару дней у меня пожить, мол там ребята, она их стесняет. Я согласилась с условием, что он будет жить в общежитии это время и чтоб сестра даже не подозревала, что мы делим постель. Он согласился, сказав: - Я сам тебя об этом хотел попросить, мысли читаешь замполита, из тебя бы хороший боец получился, жаль, что баба.
Он привёл сестру. Я тут же вспомнила Райки историю про сожителя и его двоюродную сестру. Они были вообще не похожи, если Стас был высокий, брюнет, кареглазый, то сестра маленькая, чуть выше меня ростом, блондинка, сероглазая. Но очень быстро сомнения мои развеялись: она была так же остра на язык, и все повороты головы, движения телом и руками были точное повторение Стаса.
44.
Сомнений больше не было, Марина была сестрой Стаса – двойняшки. Она у меня всего лишь переночевала и на следующий день я их обоих выкинула. Я ей сказала, что поеду на базар и потом ещё в два места, но два места не работали - гинеколог не принимала, я хотела поставить спираль, чтоб не залететь от защитника меня. Явилась домой раньше, чем Марина то думала и застала их в кровати моей совершенно голыми. Стас даже ключ не вставил в дверь, я открыла дверь своим ключом. Дала им срок на время одеться, он меня тоже заставлял за секунды раздеваться (даже тренировал по команде, глядя на часы), отдал Стас ключ и больше пообещал мой порог не переступать. Мне даже было радостно как-то на душе, есть повод выкинуть и поднимать мне его хозяйство изрядно надоело.
Вечером постучалась Райка, я вышла на улицу, домой не пустила. Свет оставила включённый на кухне, в комнате мигал голубым светом телевизор, пусть думает, что у меня дома сожитель.
- Ты сошлась с кем-то?
- Да, живёт один старлей, летун.
- Тань, прости меня, а?
- Рай, ты ведь дверь расписала?
- Я.
- Ты меня опозорила, сама ведь одинокая, знаешь, что ещё больше нападок будет?
- Ну, я такая злая была, правда, да девки подзавели на это.
- Ты с ними рассорилась?
- Нет, но они мне не нужны, я по тебе скучаю, правда, Матроскин, прости?
- Я не лесбиянка, чтоб обо мне так скучать.
- У меня никого нет, ты ведь знаешь…
Райка наклонилась подобрала окурок.
- Никого нет, а Наташке окурки собираешь?
- Ой, ты представляешь, Наташка где-то услышала, что пепел учёные где-то принимают, но никак не узнает где? Прикинь, курит и весь пепел так усердно собирает в банку, деньги за него получить хочет. Вот дура. Ну надо же в такое поверить? Говорит, что толи парфюмерию с него делают, толи медикамент какой?
- Да ну? Вот дура!
И мы рассмеялись, а значит и померились.
45.
Недели так через две ко мне позвонили, я открыла, в дверях стоял в кителе старший лейтенант на голову выше меня, симпатичный, волосы тёмные, короткая стрижка, глаза голубые. Боже, летает и глаза, как небо. Я догадалась, это был Кибальчиш. Он поздоровался и опустил глаза.
- Я к вам по делу, Таня. Нет.., это не дело… Понимаете, ключ в вертолёте забыл, вспотел сильно, рубаху переодел, а там ключ… Ребят никого, я подожду у вас их, на улице комары… Откуда комары?
Он очень стеснялся и не знал, куда деть свои глаза? Они упирались в пол, бегали по стенам, но никак не глядели мне в лицо.
- Да ладно, Кибальчиш, я знаю, зачем ты сюда пришёл, догадываюсь. Свет у ребят горит весь вечер, я видела, мусор только вынесла.
Он собрался уже выскочить за дверь, но я ему преградила путь.
- Кибальчиш, тебя как зовут?
- Саша.
- Ой, моего Сына тоже Сашей зовут.
- Я тоже люблю своё имя. Я вашего сына видел прошлым летом, хороший мальчик.
- Саш, пошли просто посидим, попьём чай, поговорим?
Я его взяла за руку и повела на кухню, из холодильника достала хлеб, сыр, мёд, варенье.
- Я не хочу есть, я в столовой поел, спасибо.
- А это не еда, это питьё чая.
Зажгла горелку газа, налила в чайник воды из крана, поставила чайник на горелку и села на табурет.
- Саш, почему ты там так долго, это ведь опасно? Ты можешь скоро умереть?
- Уже поздно об этом думать, сначала послали, а как понял, где я был и сколько, так сам стал проситься. У меня никого нет, кроме родителей, а у ребят по двое детей. Я умру, или за ту же работу ещё десять лягут? Мне было скучно там, в общаге, вот и пришёл.
- Нет.., ты пришёл не из-за скучно. Ты боишься умереть мальчиком.
- Да…
- У вас же напротив дверь, ваши официантки?
- Они только с чёрными, за валюту и подарки заморские. Им чёрные условия поставили, чтоб нам не давали.
- Саш, а Гуля родила уже?
- Да, мальчика, чёрного и сразу оставила там. Откуда ты Гулю знаешь?
- Я им фартуки шью рабочие, машинки у них нет, да и шить ни одна не умеет, вот и бегают ко мне. Так часто фартуки шью, не стирают их, что ли?
Поди как загрязнится, так выкидывают.
- Они ничего не стирают, негры их обеспечивают, не раз не видел, чтоб у них бельё висело постиранное на балконе. Сестра Стаса устроилась в столовую, официанткой, теперь тоже там живёт.
- А за что её ребята попросили уйти от их?
Саша улыбнулся:
- У Славки шок был, на балкон надо было ему утром, рубаху стиранную снять с верёвки. Зашёл, а там Маринка на братце сверху сидит. Голые совершенно. У Славки шок был… Ладно бы, ты сидела, понять можно, но сестра родная.
- Да как же Стас её туда отдал?
- Стас замполит, но мораль у него, я извиняюсь…
- У меня Стас жил.., спали вместе.
- Я знаю. Я к тебе тоже за этим пришёл, ты не обидишься? Если не хочешь, сразу уйду. Прости меня, пожалуйста, Таня? Я боюсь знакомиться, ведь меня может женщина полюбить, и я на её глазах умирать буду, не хочу горе никому. Вдруг ещё и забеременеет от меня, да дитё мутант? И ещё, тоже не обижайся, я тебе хочу за секс платить. Ты одна с ребёнком и деньги тебе нужны, а мне не в могилу же брать с собой? Лечить всё равно бесплатно будут, хоть и безрезультатно, дураку понятно.
- Плати, мне даже радостно.
- Сколько ты хочешь?
- Сколько дашь, все мои.
- Пятьдесят?
- Пойдёт.
46.
Я замялась.
- Ты знаешь, я не могу сейчас, я бы хотела спираль поставить и ты знай, что будет у меня только с тобой. Я боюсь залететь, надо провериться, мы со Стасом без резинки были. Какое удовольствие, если трахаться и думать об этом, бояться, а?
- Я подожду. Двадцать четыре года ждал и пару дней подожду. Таня, я тебе так благодарен.
- За что?
- За понимание.
- А мы со Стасом твоё день рождение здесь справили, без тебя. Сманил меня к вам со словами, что мол у Кибальчиша день рождение, я поверила, пришла, тебя и нет в городе. Никого нет, все в полётах. Почему тебя Кибальчишем зовут?
- Со школы ещё, там своя история была, я в школьном театре Кибальчиша играл и так прицепилось имя. Вообще-то моя фамилия Чертов.
- Короче так.., я ставлю спираль, не знаю, это наверно через несколько дней будет, анализы заставят сдавать, а потом вот сюда в занавеску розочку красную искусственную поставлю. Как увидишь, так и приходи. Не сомневайся, моя КИСКА будет только твоей.
Саша уже стоял в дверях и сказал, держась за ручку:
- Я боюсь опозориться.
- Всё будет нормально, у меня такой бывший был, в этом деле пилот высшего пилотажа.
На следующий день побежала к гинекологу, а ещё через день мне торжественно объявили, что у меня какие-то микроорганизмы занесённые половым путём, надо походить десять раз на тампоны туда. Вот Стас - сука, и я эту дрянь ещё облизывала! ТЬФУ!!!
Розочку я повесила только через две недели, но Саша пару дней не приходил, толи раздумал? Вот тебе раз, а я спираль поставила. Но, он был в полётах и заявился вечером, видно было, что очень волновался. Мы легли, раздевшись не на время, как это делал развратник Стас, а раздевали руг друга бережно, с чувством, с поцелуями. Потом легли, я очень чувствовала состояние Саши, переживала с ним всё сама, как-будто сама впервые легла с мужчиной. Но быстро взяла «инициативу» в свои руки и стала гладить. В первый раз было никак, а он так переволновался, что кажется сам ничего не почувствовал толком. Но каждый раз с его приходами было всё больше наслаждения и получалось у него так хорошо, что наслаждались близостью вместе. Его всё чаще тянуло ко мне, он всё чаще заворачивал мне в трусики по пятьдесят рублей, а я боялась то, что начнёт ущемлять себя в еде из-за не хватки денег. Я его уговорила, что пусть заворачивает по десять рублей, но ходит чаще, пусть наживётся вдоволь, возьмёт своё, и он согласился.
47.
Настало время рассказать про подружку Кучевскую Ленку. Когда-то во время, да и после войны на территории нашей части был военный госпиталь, его хорошо охраняли от местных же жителей. Потому, что в этом госпитале лечили военнопленных немцев. Рядом с забором был городок из шести двух этажных домов, тогда еще в хорошем состоянии, но в наше время уже во время грозы валились потолки на головы семьям офицеров и прапорщиков.
Родилась Ленка, дом их стоял на самом углу, и относился к местным домам. Госпиталь кого из своих больных немцев вылечил, а кого снесли на кладбище, уже в то время закрытое для похорон, немцы были похоронены отдельно от наших местных людей. На территории госпиталя построили новое здание – штаб, а казармы остались те же, только их отремонтировали. Вокруг выросли части в степи, это ракетчики (занявшие территорию госпиталя), лётчики, вертолётчики, связисты, строители.
Стал расти новый городок и Ленка всё детство видела, как на много лучше живут семьи военных в своих домах, лучше одеваются местных жителей, в магазине их лучшее всё, и вообще, чем Ленка становилась больше, тем мечта её стать женой офицера была большим смыслом жизни. Жить в этом городке, ходить среди этих жён офицерских и быть самой ею. Она начала жить половой жизнью с пятнадцати лет. По наивности своей думала, что будь она доступной, её может один из военных полюбить и взять в жёны, но её доступность только ей делало славу и шансы таяли с быстротой улетающей ракеты, запущенной в небо ракетчиками. Лена собирала информацию о семьях и лезла, предлагала себя именно тем офицерам, в семьях которых не было детей. Так она появилась и на пороге нашей квартиры, с бутылкой водки, открыл ей Манков, а я была на дежурстве под радаром сутки.
Потом всё же она забеременела от офицера, у которого не было с женой детей, и когда Ленка ему объявила, что будет ребёнок, жена, после шести лет бездетности, тоже заявила о том, что беременна. Жена родила мужу мальчика, а Ленка девочку, но уже как мать – одиночка. Назвала девочку Людой, но своей идеи, зацепить и женить на себе офицера, чтоб тоже жить в городке, так и не бросила.
48.
Однажды она пригласила меня пойти с ней к «холостяку» в квартиру, мол он только что разошёлся. Там сидел на кухне два парня – офицеры. Ленка села на колени одному из них, ну точно так, как сидела на коленях у моего. Я пить отказалась и ушла в комнату, послушать музыку на магнитофоне.
Было такое впечатление, что женщина только покинула квартиру, она наверняка уехала на пару дней к родителям, а муж с дружком решили развлечься. В углу стояла детская кроватка, на полочке взяла первую попавшую книгу, открыла, там лежало триста рублей. Надо же, и точно, деньги идут к деньгам. Наверняка заначка этой женщины, закрыла книгу и поставила на место. Зашла в туалет, в углу в коробке пластмассовой лежало грязное бельё всей семьи: жены, ребёнка, их мужа и отца, у которого в данный момент сидела на коленях пьянеющая Ленка. Я сняла трусики свои, положила их в середину белья грязного и тихо выскользнула за дверь квартиры.
После прибежала Ленка с упрёками: ей пришлось с двумя иметь, то есть её двое имели. На что я ответила:
- Так радуйся, двое ласкали.., не каждой такое счастье выпадает.
Больше она в свои походы меня не звала, они ходили с Наташей, которая любила выпить на дурнечка. Потом она встретила парня и не плохого из местных, он к ней привязался очень, к Людочке относился, как к дочери родной и хотел уже жениться, да вот он с дочкой Ленки сидит, а та с мужиками в городке военном пьёт где-то, да спит. Всё мечту свою осуществляет. Не знаю, живёт ли она с этим парнем, или нет сейчас? А вот в городке живёт, она устроилась дворником в КЭЧ (КЭЧ тоже скоро отдаст свои полномочия домоуправлению), военные вскоре городок покинут, так как Киргизстан попросит все военные части покинуть их страну, и поселятся в городке местные жители, в основном киргизской национальности.
49.
Ладно, расскажу и об остальных амазонках, их осталось всего две. Это сестры родные Катя и Тома. Обе рыжие, обе с характером и непредсказуемы. Катя очень хотела родить ребёнка, до такой степени, что подпустит к себе мужчину, а потом ходит выставив живот и всем объявляет, что она – беременная. Когда-то она действительно была беременной, но случился большой уже выкидыш и наверняка у неё случилось что–то с головой.
У неё был мальчик, она всё считала и представляла, а какой бы он сейчас был и что бы уже умел делать? В мыслях её сын был уже первоклассник и иной раз она говорила, тому, кто не знает её хорошо: «надо мне бежать домой, сын из школы придёт вот-вот.» Или: «домой пора, Илюшку спать укладывать надо.» Хотя дома её не ждал ни отец алкоголик, больной диабетом, в прошлом прапорщик, ни мать спившаяся, ни брат наркоман.
Тома, младшая сестра Кати, родила Серёжу своего от такого типа, который только узнал, что Тома забеременела, исчез в неизвестном направлении. Родила Тома толи на пять дней раньше меня в этом же роддоме, толи позже меня, уже не помню. В отличии от меня, Серёжу принесли ей кормить сразу, усыновить никто не собирался, и следили за ней ещё больше, чем за мной, чтоб молодая мамаша не сбежала без ребёнка. У Томы тоже был диабет, как и у отца, но она всё пустила на самотёк и инсулин не колола, отдаваясь очередному мужчине, шутила так: „вспрысни мне инсулинчика…“ Ни Катя, ни Тома не работали.
Катя получала мизерную пенсию по инвалидности, работать не имела право, она считалась психически больной. А Тому не куда не брали, с ребёнком маленьким кто возьмёт? У Томы были срывы типа истерик, или наоборот впадала в депрессию, всё было безразлично и в это время с Серёжей возилась Катя, как со своим родным сыном. Она водила его по улице и всем показывала, объясняя, что это её сын Илюша. Тома занималась сексом только за деньги и у неё был свой круг постоянных мужчин, которые шли только к ней. Если Катю спокойную, я как-то ещё терпела, то на общество истеричной Томки меня хватало на пол часа, потом я её выкидывала с её, таким же истериком, Серёгой, за дверь.
50.
До сих пор не понимаю, как я могла общаться с такими дурами, работая среди таких интеллигентных людей? Как - будто этот минус острее делал плюс, после ночи грозовой ценился солнечный день, падение переходило в небе парением. Лето кончилось.., пришёл Миша навестить нас, Саша оказался не дома, у моих родителей в это лето остался. Миша оставил персики, Саше маленькую гитару, цветы, конфеты, деньги. Немного посидел, поговорили, показал своей дочки Гали фото, и ушёл. А я поехала в Семипалатинск к Саше, побыть вместе перед долгой разлукой до следующего лета. Он меня упорно называл Таней, ко мне не стремился, ему там нравилось, он считал дом отчима его домом и мою маму с Григорием Архиповичем его родителями. Ко мне относился, как к сестре старшей.
Надо же, как быстро мужики добро забывают.., надо на следующее лето его забрать к себе, родила для кого-то сына и отдала радоваться. Так настоящие матери не делают, потом ещё и упрекать будет… Вон, Катька, аж свихнулась, так по ребёнке мертвом скучает. Если надо будет мне, чтоб Саша не мешал, ну там Кибальчиш перепихнуться посадку попросит, Сашу к той же Катьке отведу, пусть по городку гуляет, Илюшенькой представляет своим. И Катька счастлива, и ребёнок прогуляется перед сном. И вообще, надо Катьку нанимать, платить ей, чтоб вечерами сидела, или по выходным с Санькой, если поработать с ребятами решим. Надо о садике уже расспросить, может быть там очереди есть и ждать пару лет придётся?
51.
Пришёл вечером Кибальчиш, я поставила окрошку на стол и мы начали есть.
- Саш, я сына на следующее лето хочу забрать сюда.
- Угу, это хорошо.., ребёнок должен быть с матерью.
- Так он не хочет ко мне, считает за сестру, Таней зовёт. Он думает, что те его родители. Но, я же мать?
- Ему нужен отец. Тань, ты не привыкаешь ко мне?
- Что-то есть.
Он поглядел внимательно мне в глаза:
- Ты тоже стала мне такой родной, а это бы не надо нам, будет трудно для обоих друг друга терять. Ты подумала бы о том, что Саше нужен отец, а тебе надёжный муж?
- Меня никто не принимает серьёзно…
- В тебе что-то есть детское, скажи честно, тебя били в детстве?
- О – о, ещё как! Отец бросил рано, а я на него похожа сильно, вот мамаша и срывала зло на мне за него. Игорь, это брат мой младший, его ни раз пальцем не тронула, на отца её он походит сильно. Меня же, до сих пор удостаивает всем, что в руки попадёт.
- Я так и думал… Ты осталась ребёнком.., твои мозги не повзрослели.., поэтому всякие Стасы, и ему подобные, себя с тобой так ведут. Они с тобой играют, не думая о последствиях в твоей душе. Мне тебя жалко, если бы не моё облучение, я бы на тебе женился.
- Да брось ты, если бы всё нормально, ты бы искал другую и не пришёл ко мне. Ведь видел в окно и на улице до Чернобыля, не пришла идея ко мне подойти, познакомиться?
Саша вздохнул и ответил:
- Ты права, к сожалению.., ты здесь полностью права. Тебе надо искать мужа не здесь, за рубежом. Сейчас службы знакомств всякие открываются, в газетах встречаю часто объявления. Подумай над этим…
Потом у нас был секс, полежали, ещё был секс и Саша ушёл к себе в общежитие спать, у него рано полёты.
52.
На улице уже была осень, дни становились короткими, в училище начались занятия, но мне звонков не было, потому, что они рисовали и писали одетую натуру по программе, а меня берегли на потом, чтоб не истратила силы до настоящей работы. У них как бы была раскачка и поэтому мы начали работать с ребятами на Московской, но тоже по два часа в день с одной моделью. Опять появилась у них Наташа, мы даже встречались, когда переодевались. Или я одевалась, а она раздевалась, или наоборот. Слово за слово, так померились и с Наташей, а там и со всей группой, потому, что в моих планах была Катька, как сиделка и няня в будущем Саше.
Катька была бы хорошей матерью. Хоть она и психическая больная, сидела с другими маленькими детьми семей военных. Например родители шли в гости, или в кино, театр. Катю знал весь городок, как хорошую няню для ребёнка. Она была безотказна, только всех детей, даже девочек называла Илюшечками. Вовремя покормит, вовремя спать уложит, сказочку почитает, или сама сочинит, дети в городке её любили. На детской площадке сидит часто с племянником Серёжей, за детьми следит, а матери в это время обеды готовят, или в магазин бегут ближайший. Всё равно, если к Катьке обращусь, она ведь в банде, значит надо терпеть всех.
Но, знали это только наша компания: Катя в тайком от жён занималась сексом с папами этих детей. Уж очень ей хотелось забеременеть, а женатики ведь чистые, не заразят и дети готовые на лицо: здоровые, красивые, умные. Папы Катю особо уважали и многим другим папам рекомендовали Катю в няню их детям, а себе тоже развлечься с рыженькой Катей. Но, то был выкидыш большой в прошлом с сыном, и теперь Катя не беременела вообще, лишь выставляла живот и всем говорила, что она беременная.
53.
Пришла ко мне Белла Васильевна, это та учёная, что мне сказала: не дружи с неравными тебе. А кто мне равный? Кто, интеллигенция? Так я сама не интеллигентка далеко и отлично понимаю, что я всем нужна до поры до времени, пока раздеваюсь, пока есть время с ними работать, а случись что, вдруг заболею? Где они, все эти Беллы, да и ребята такие занятые своим искусством, ну посетят раз, как дань отдадут и уйдут в свою работу с другими моделями. Нет, они не придут домой меня в постели рисовать, они возьмут тут же другую модель. А девчонки, они же вот, рядом, хоть украсть что у меня, умирающей, но придут и будут приходить, пока всё не растащат.
Значит, пришла ко мне Белла с комочком малюсеньким живым и предлагает:
- Таня, мне в Москву ехать надо, Леди ощенилась и щенков везти на продажу. Вот, я бы тебе хотела подарить одного щенка, выживет – хорошо, не выживет – значит не жилец. Самая маленькая родилась, пятая, прям не знаю куда деть её, ехать надо.
- А ваша мама?
- Мама с Диком остаётся (овчарка немецкая), он же её съест, мама не уследит. Пекинез, они же тысяча стоят в Москве, я на них сделаю сейчас столько, сколько за пару лет не заработаю в Академии. Выручай? Девочка, потом родит щенков, свой бизнес будет?
- А Влад?
- Владу не до этого, у него третий курс, у него не собаки в голове, а девки уже. С Диком гуляет и за то спасибо. Возьми?
- Ой, не знаю.
Я держала этот маленький комочек, похожий на большую мышку в ладонях, он шевелился. Раздумывать было времени мало, Белла уже завтра должна была улетать. Вспомнила обо мне в последнюю очередь, вот.., даже позвонила, а теперь сама на такси примчалась. Что же делать? Ведь собака, это и гулять, и кормить, и вообще…
- Ладно, беру, Саньку хочу от своих забрать на следующее лето, и собачка подрастёт, будем гулять на улице все вместе, дома ему весело будет и вообще.., назову её тоже Леди.
Так у меня появилась в доме собачка породы пекинез.
54.
Этот случай я не могу объяснить никак, но он произошёл именно так, как я сейчас тебе, мой дорогой читатель, расскажу.
Она шла за мной, его мать, она что-то знает, да, это что-то знаем только я и она. Это что-то необъяснимое вело её за мной. Потом я вышла с подъезда, а она стояла и смотрела мне вслед. Я несколько раз поворачивалась. Она стояла как окаменевшая и провожала меня взглядом. В своей зелёной кофточке, это украинское лицо старой женщины. Точно, я её видела во сне. Интересно, что она мне хотела сказать? Она мне что-то хотела сказать. Это точно… Я ей тоже хотела сказать, но не смогла. Я ей хотела сказать САПАСИБО, вернее даже не ей, а её сыну, но он лежит в гробу. Её сыну, спасибо, что умер за моего Сашу. Всё, всё не думать. Это необъяснимо. Забыть? Ну, а зачем забыть? Это ведь так интересно, а вдруг встречу в жизни какого-нибудь умного человека, ну.., например философа, или психолога и это вполне окажется объяснимо?
А ведь я ему, этому Володе даже цветов не принесла. Побоялась: одинокая, да ещё мать – одиночка и вдруг цветы… Знать этого мужика раньше не знала, только мимо иногда проходили. Нет.., я поступила правильно, скомпрометирую мужика, ему всё равно уже, но его жене наверняка станет не приятно. А как хочется ему к ногам положить цветы, за моего Сашу. Это он сделал добровольно, он знал, что умрёт за другого. Я где–то слышала или читала, что одна принцесса умерла за своего братца: к ней пришёл астролог и сказал, что брат – король скоро должен, по звёздам, умереть. Он сказал, что королевство соседи разграбят, и погибнет много народа, вот она и согласилась «уйти» вместо брата. Совершенно здоровая в срок не проснувшись. Да, этот пилот Володя тоже наверно ушёл добровольно, за ребёнка, взял и согласился, вот так...
Но, что знает его мать? Неужели нам всем троим, приснился один и тот же сон? Говорят, что у него остановилось совершенно здоровое сердце. Просто взяло и остановилось. Надо же, я не думала раньше, что сердце может просто встать. Это наверно не больно, просто начинает стучать медленней, медленней и остановилось. Боже мой! А ведь должен умереть мой Саша! Саша, Саша, не представляю, как бы я пережила его потерю?! Как этой женщине это пережить? Потерять такого молодого сына – тридцать два, пилот, жена красавица, двое ещё маленьких детей. И на такое согласиться?! Да, он согласился, добровольно, я это слышала. А этот полный мужик в чёрном костюме, я его тоже во сне видела и даже разговаривала, это Володин брат. Я и с матерью его во сне разговаривала. Нет, я должна опять ехать к маме. Она сказала, что с Сашей всё хорошо, но он к телефону не подошёл, что–то не так. Всё, надо ехать. Поезд идёт по чётным или не чётным? Чёрт, забыла. Надо ехать...
55.
Поезд пришёл вечером, вот–вот начнёт темнеть, но тут не далеко, доберусь быстро, через мост и дома. Этот Семипалатинск, моя родина, но я не люблю в нём бывать, просто я не люблю свой город, свою родину. Да, здесь родилась, выросла, любила и замуж за офицера умудрилась выйти, а это так престижно, и не люблю. А все: «родина, родина», наверно есть люди, которые не могут без этого, а мне вся земля родина. Ну, вот и дома. Узнаю, что всё нормально. Попросят побелить, побелю дня за два и назад.
Оказывается, приехал вчера мой брат в гости из Ленинграда и ещё оказывается, что мама соврала мне по телефону. Именно в ту ночь, когда умер Володя, у моего сына открылась рвота. Определили: очень
повысилось внутричерепное давление. С чего это? Саша лежал в реанимации, и его спасали, а в это время ночью умер за него Володя. Как страшно! Неужели невозможно было как–то иначе, чтоб никто не умирал? Я расскажу это Игорю, он поймёт, а матери нет, за то, что соврала и вообще она не поверит. А Саша ещё немного бледноват. Боже мой, как бы я пережила его потерю?!
Это была суббота. Утро, я вижу сон, что я проснулась, оделась и пошла гулять с собачкой на поляну. Сегодня выходной, все спят, прохлада с гор, солнце только встает, и я маячу одна со своей собачкой на поляне. Вдруг, вижу, идут люди с цветами, без цветов, многие в чёрном, со всех сторон и направляются, заходят в мой подъезд. Я вышла на дорожку и присоединилась к одному полному мужчине в чёрном костюме.
- Почему все идут в первый подъезд?
- Там умер трёхлетний мальчик.
Так это же мой подъезд! Скорей бежать туда. В подъезде стоят люди, тихо переговариваются: - Это его мать...- показывая глазами на меня. Дверь открыта в мою квартиру, но никто не решается без приглашения зайти. Перед дверью стоит женщина пожилая, то ли седая, то ли блондинка, на голове чёрная гипюровая косынка, в зелёной вязаной кофточке.
- Что вам здесь надо? Уходите!
56.
Женщина со мной заговорила:
- Я понимаю, что Вам очень трудно сейчас пережить, но у Вас умер Ваш сын, мы пришли его хоронить.
У меня вырвался крик:
- Нет! Не пущу, он не умер! Он жив! Уходите!
Началось смятение:
- Куда мы пойдём?
- Куда хотите, уходите вон!
И показала рукой вдоль дома. Люди стали медленно выходить из подъезда и направились вдоль дома. Мой Саша лежал, прям в коридоре на деревянном столе, такой маленький, трёхлетний куклёночек и не дышит, и так бледен, даже голубизной отливает лицо. Но самое страшное: он не дышит!
- Саша, Саша ты жив, ты не умер, не улетай сыночек, не улетай! Как я буду без тебя дальше жить?! Я ни хочу без тебя жить, ты единственный человек, ради которого я живу!
Говоря это, я легла на него сверху и пыталась согреть ребёнка своим теплом. Как передать это на бумаге, всё то горе, всю ту безысходность и потерю?! И я проснулась... Сердце стучит так, как–будто собралось выскочить вон, но грудная клетка не даёт. А потом я оделась и пошла, на поляну выгуливать собачку. Вышла из подъезда. Тихо, суббота, солнце только начало подниматься, но уже всё видно.
Смотрю вдоль своего сорока квартирного дома и говорю сама себе:
- Я знаю, что скоро в нашем доме кто–то умрёт. Умрёт за моего Сашу, за моего сыночка и уйдёт он добровольно. Должен умереть будет мой сын, а умрёт он или она? Боже, только бы не ребёнок!
Стою одна с собачкой на нашей поляне, но сон мой не выходит из головы. Это как–бы не сон, а явь, какая–то. Таких снов явных я вижу очень редко, к сожалению, они почти всегда вещие, даже не почти, а всегда. Да, ещё часок, они проснутся, и я позвоню в Семипалатинск, спрошу про Сашу, а если всё нормально, предупрежу, чтоб глаз с него не сводили. У них там бассейн глубокий и не закрывают. Мать сроду туалет оставляет открытым, а там такая дырка, что взрослый проскочит, не то, что ребёнок. Дом на углу и нет тротуаров. Надо звонить, надо срочно звонить, предупредить. Надо звонить каждый день, так спокойней.
Суббота прошла как все субботы: уже не помню, кажется, где-то болтались с Райкой. Мысли мучили постоянно, брало какое–то странное беспокойство, но я не рассказывала никому, они и так меня считают странной, а если сон и сойдётся, ещё и колдуньей нарекут, бояться будут. А в воскресенье утром вижу опять явный сон: как–будто я стою у окна в чужой квартире, третий этаж и ко мне спиной на стуле сидит, в рубашке защитного ( зелёного) цвета, мужчина. Сидит в центре комнаты. Я ясно запомнила обстановку в этой квартире, я точно знала, что эта квартира находится в нашем доме по виду из окна. Заходят те же люди, что были в прошлом сне, остановились и женщина в зелёной кофточке, что разговаривала со мной возле моей двери в прошлом сне, сказала:
- Володя, во второй квартире умер мальчик трёх лет, мы пришли его хоронить, но мать не даёт нам мальчика хоронить, что нам делать?
Наступила тишина. Я вся замерла, я боялась вдохнуть воздух, ожидая какого–то приговора, который должен решить именно этот Володя. Молчание... А потом он сказал:
- Ну, тогда хороните меня.
Вот и всё.
Проснулась, вышла прогулять собачку, вдоль дома в середине Подъездов стоят две женщины молоденькие. Одна прислонилась к другой на грудь и громко рыдает. Умер с третьего этажа один майор – пилот Володя.
А она, его мать, что–то знает, но наверно не может объяснить то, так же,
как и этого не могу объяснить я. Почему не могу? Её Володя согласился, как та принцесса, умереть за трёхлетнего ребёнка. Я так хотела ему положить в ноги цветы, сказать: - «Спасибо!» А вдруг Володя услышал бы?
Продолжение в 3 части. http://proza.ru/2007/05/19-55
Мать - одна ночка. 2 часть
© Copyright: Каскевич Татьяна Александровна, 2007
Свидетельство о публикации №207051700033
Свидетельство о публикации №207051700033
Рецензии
На это произведение написаны 4 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.