Моя Малышка

МОЯ МАЛЫШКА
(или рассказ взятый из жизни голубей)

Через год после армии мы с матушкой были в Москве и там мне купили джин-совую куртку из отечественного коттона, настоящую тогда трудно было дос-тать. Где – то достал нашивку с каким – то древним гербом и надписью «Canada». За эту нашивку меня долго звали Канадой, куртка – сносилась, нашивка один бог знает куда делась, прошло не много времени и прозвище мое забылось, а я так и остался для себя Канадой.
Знойное лето середины 90-х прошлого столетия. Я тогда учился в высшем учебном заведении, и одновременно являлся студентом третьего курса вечерне-го факультета и младшим сотрудником, кем – то между инженером и лаборан-том. После недолгого пребывания на Южном Урале и в Подмосковье я каждую зи-му отпускал бороду, а на лето сбривал. В этот год я изменил своим привычкам, и не стал сбривать бороду на лето.
Лето в наших краях страшнее зимы. Непроходящая духота. Днем в тени до 50, даже ночью в квартирах температура не падала ниже 35, дети днями напро-лет пропадали на ближайшей реке и к концу первого же летнего месяца станови-лись черными от загара как чертенята. Взрослое население не имеющее дос-татка не уступали им, так как вынуждены были проводить все свое свободное время в работе на приусадебных участках и в огородах. Я тоже не являлся исклю-чением и к своему дню рождения был похож на довольно складно сложенного чер-та, учитывая небольшую бороду и джинсовый костюм состоящий из коротких шорт и куртки да плюс ни когда не снимающейся фуражки черного цвета с надпи-сью «Boys club» и круглых, в черной оправе и зеркальными стеклами солнцеза-щитных очках, по – моему с меня с определенным успехом можно было делать портреты и развешивать на щитах под вывеской «Их разыскивает милиция».
А в этом году лето выдалось на редкость жаркое, солнце палило нещадно, казалось оно решило расплавить все на нашей грешной, благодатной и плодород-ной земле, но люди не сдавались каждый по мере своих сил боролся за урожай, обильные поливы и другие сельскохозяйственные ухищрения большой пользы не приносили но исправляли ситуацию к лучшему. Люди были измотаны летним зно-ем и работой под палящими лучами солнца, и поэтому как облегчения ждали вече-ра и ночи с ее прохладой, но и ночь не приносила желаемого облегчения, раскален-ные до бела здания начинали излучать в воздух накопленное за день тепло и ночи становились невыносимо душными, и только под утро люди могли насладится утренней прохладой. Счастливые обладатели загородних дач с садовыми доми-ками на выходные дни выезжали за город, а по окончании выходных с неохотой возвращались в свои душные городские квартиры.
Как – то вечером, уже перед самым днем рождения я привез сумки набитые овощами и фруктами домой, поужинал и двинулся в обратный путь на дачу, вот уже второй год я на лето поселялся на даче и жил там до самой середины сен-тября, как правило у меня заводилась какая – нибудь живность в виде славного котенка и мы вместе коротали безутешно корткие летние вечера вместе, я с ним разговаривал как с равным и скоро они привыкали и реагировали на меня бук-вально как на родителя, не отпуская ни на минуту далеко от себя. Так вот в этот самый вечер когда солнце уже наполовину скрылось за горизонтом и окра-сило верхнюю часть многоэтажных домов в красно – розовые тона не успел отъ-ехать и ста метров от дома встречаю знакомого, слово за слово, отвечая как истинные южане вопросом на вопрос – разговорились о житие нашем и невеселом бытие, похвалились друг другу знанием последних анекдотов, поделились планами на ближайшее будущее, пожаловались на беспроглядную нищету, поделились по-следними новостями и вот тут СЛУЧИЛОСЬ, появилась брюнетка (не навижу глупых блонди) не высокая и не низкая, молодая и очень интересная (такой она мне сразу показалась), нас друг другу представили, ее звали – ***** (имя изменено) и разговор, начавший угасать оживился с новой энергией, мы как истинные джельтмены на перебой не давали заскучать нашей даме, и до безнадежности глупо шутили, расказывали всякие небылицы и самые интересные истории из нашей выдуманной и настоящей жизни, но пришло время расставаться, вы и представить себе не в силах как мне не хотелось ее отпускать, я безо всякой на-дежды на успех начал предлагать встретиться еще раз (я думаю у нашего обще-го друга были свои планы на счет нее, но тем не менее был подходящий случай), и о успех! Я вызвал интерес, нет не к себе, а к тому поводу который я выдвинул (и на который все поставил), я обязался обеспечить отменное домашнее вино, луч-шие фрукты из моего сада, музыкальное сопровождение (в виде старенького, но надежного друга – приемника), и снова успех! Мы условились встретится через неделю на нейтральной территории, в ближайшем парке для совершенно безмя-тежного времяпреровождения в честь моего дня рождения, я заранее отверг вся-кие мысли на счет подарков и поздравлений, лучший из подарков была встреча с ней.
Как я прожил эту неделю я не помню. Всю неделю я только и делал что гре-зил о встрече, и думал как бы так получше все организовать, чтобы вызвать же-лание встретиться еще раз.
И вот он наступил. Мой долгожданный день. Я выбрал все что мог, и сколько мог, из того что было в моем распоряженнии, я отобрал две самые лучшие бу-тылки из домашних запасов вина (добро его было более чем в достатке, на тот день около 80 литров), побрился и расчесался, что иногда не делал неделями, одел приличные джинсы, неизменную куртку очки, и двинулся в путь.
Они пришли вдвоем. Мы нашли укромное местечко недалеко от центральных аллей, но так чтобы нас не было видно, и присели на лавочку. В тот вечер я не очень усердствовал, но и старался не оставаться в стороне от темы разговора. Мы говорили, смеялись, осуждали и обсуждали, затрагивали все темы в которых хоть не много разбирались, объясняли друг другу, и объяснялись, только не пели и не плясали, и все это на фоне доброго домашнего вина и отменных фруктов.
Домой провожал ее он. Он, а не я, а я готов был его разорвать как тузик грелку на мелкие кусочки. Так я и добрел до дома, несчастный из несчастнейших, самый обделенный из всех обделенных на этой земле. Но я победил! Я добился своей цели! Мы договорились встретится еще раз. На этот раз мы должны были встретиться у меня на даче. Да, у меня было огромное преимущество, я должен был вести боевые действия со своей территории, за то время которое у меня было необходимо было основательно подготовиться.
Я намертво вкопал свой передовой полк в землю, укрепил на сколько можно было тылы, поставил с флангов лучников которых прикрывала тяжелая кавале-рия, на случай прорыва или непредсказуемых обстоятельств, и как неприятный сюрприз для противника два засадных полка в виде легкой кавалерии расположен-ных таким образом, чтобы удары приходились с флангов в тыл наступающих. При всем этом тяжелая кавалерия находилась таким образом, что если удары легкой кавалерии не произведут необходимого результата, тогда в бой вступа-ет тяжелая кавалерия нанося удар с фланга во фронт наступающих под прикры-тием лучников, последнее должно было без всяких сомнений сломить дух врага и обратить его в бегство, но сразу после выхода на арену боевых действий тяже-лой кавалерии, легкая кавалерия должна была отступить каждый отряд на свой фланг, а после начала панического бегства врага с поля боя, преследовать его до конца не давая ему опомниться или попытаться реорганизоваться для контр-атаки, или организованной обороне, и преследовать не сломя голову, а с оглядкой, как бы самой не оказаться в какой – либо западне.Короче говоря обмозговал все возможные и невозможные ситуации и продумал как себя вести во всех этих си-туациях.
И еще одна безумная неделя. Чтобы я ни делал, я думал о ней, я слышал ее голос, ее смех стоял в моих ушах, я запомнил ее лицо, и поэтому мог воспроизве-сти его в своем воображении безо всяких усилий и в любой момент. Она, хотела она того или нет, всегда была со мной, в моих мыслях в моих грезах. Она уже бы-ла моей, помимо ее воли. Я уже был уверен в том что она будет моей. Но червя-чок сомнения еще был крепок и точил, точил и точил меня изнутри – а вдруг …, а если … .
Я едва дожил до этого дня.
И снова радость встречи. Мы вели пустую светскую болтовню, и серьез-нейшие рассуждения чуть – ли не на научные темы, без меры шутили, и вволю смеялись. Но даже когда мы на отдыхе мы должны отдыхать, и когда наш подвы-пивший (как и мы) знакомый совершенно неожиданно заснул, мы поняли что оста-лись одни. Вот здесь и произошло то, чего я так долго ждал, мы могли свободно без посторонних ушей поговорить о том что мы думаем и том что испытываем, когда бываем рядом, и какая радость – она ни чего не испытывает к нему и заин-тересовалась мной! Я не применул воспользоваться столь благоприятной ситуа-цией, и запинаясь на каждом слове и безбожно заикаясь (когда я очень волнуюсь – начинаю страшно заикаться, язык мой деревенеет становится неподвижным и я как рыба открываю рот, но физически не могу произнести ни одного членораз-дельного звука), так вот сбиваясь и заикаясь я кое – как обяснил ей, что мечтаю и не представляю своей дальнейшей жизни без поцелуя, пока я изъяснялся она все больше и больше хмурилась, но в конце громко рассмеялась, настолько громко, что мы не на шутку обеспокоились как бы не разбудить нашего общего друга.
Сколько мы целовались в тот вечер я не знаю, не помню и не хочу ни знать, ни вспоминать – это не важно. Перед тем как лечь спать мы долго, очень долго говорили, я мог дотронутся ее, гладить, прижать ее к себе, а мог сам прижаться к ней, мог положить свою буйную голову ей на колени, и мог положить ее голову к себе на плечо, это был пьянящий миг вседозволенности, когда мы вдоволь насы-тились свободой действий и сон с дремотою все – же взяли свое, мы договори-лись о встрече (тайно от всех) и угомонились. Она легла на свободную кровать, а я как гостеприимный хозяин завалился на полу. Первое время мы еще немного по-ворочались принимая удобную для сна позу, затем затихли и шорохи, и наконец из настежь распахнутой двери домика доносились ровное и очень скромное дыхание молодой девушки, энергичное, я бы сказал даже очень энергичное посапывание граничащее с нескромным похрапыванием нашего общего друга, и мой безбожный храп, когда я сплю на полу, а такое случается не редко, то сплю только на спине в другой позе я спать не могу, а когда я сплю на спине – безбожно храплю.
Утром поднялся я самый последний, мои гости были уже на ногах. Но чувст-вовал я себя самым счастливым человеком на свете, оставалось только ма-лость, дождаться желанного мгновения встречи. В то утро мы только перебра-сывались многозначительными взглядами и мучал нас один только вопрос, наш общий друг действительно спал или только притворялся и теперь все знает о наших тайных замыслах. Как позже выяснилось он действительно вымотался и безмятежно спал ничего не подозревая о том, что за его спиной зреет тайная связь двух одиночеств. Тогда я ее начал называть Малышка.
Во время первой нашей встречи не произошло ни чего особенно, мы гуляли обменялись автобиографиями, и жадно изучали друг друга не только в области биографии но и в других смежных естественных областях и направлениях, мы изучали друг друга … .
При следующей встрече наши поиски неизведанного в отношении друг друга зашли настолько далеко, насколько только могли позволить друг другу две оди-нокие родственные и близкие по духу, как уже выяснилось к тому моменту, души.
С первого же дня мы пообещали друг другу не давать ни каких обещаний, и не строить ни каких планов на счет семейной жизни, чтобы не разочаровывать друг друга, я отпустил ее, она вольна была прекратить наши встречи в любой мо-мент, она могла решать свою судьбу как ей заблагорассудится, о чем впоследст-вии горько пожалею.
Малышка была той о которой я даже мечтать не мог, она была знакома с трудами древних философов, читала Ницше, хорошо знала теории Фрейда, Юнга, и других современных психологов, разбиралась в литературе, а как она шила, са-ма сшила себе пальто, подрабатывала перешивкой зарубежных свадебных платьев не говоря уже о мелочах, она знала и умела столько, что я теперь за-трудняюсь все перечислить, не забыв или не упустив чего – то.
Я праздновал победу, но не чувствовал себя победителем, я упивался новыми ощущениями и совершенно новым качеством тех чувств, которые, как мне каза-лось, уже не раз вроде бы испытывал. Моя девушка была на седьмом небе, Ма-лышка не скрывала того, что нашла то, что так давно искала, мы наслаждались нашими чувствами и совершенно сбрендили от счатья, нам было хорошо когда мы были вместе, и не могли прожить порознь даже минуты, как только появля-лась минута я сломя голову несся к ней, а Малышка была безумно рада, именно безумно рада, каждому моему появлению, мы с яростью набрасывались на любое дело которое ей необходимо было сделать, и всякое дело по дому или хозяйству завершалось в кратчайший срок и с безупречным качеством, при этом роль лиде-ра как правило оставалась за мной, а она мудро подсказывала как лучше это сде-лать. Мне казалось, что мы тогда представляли две половинки безупречно слив-шиеся в единое целое.
А когда Малышка освобождалась мы абсолютно бесцельно бродили по тихим ночным улочкам, кстати по самым темным и потому вызывающим у прохожих желание пойти другой более светлой дорогой, мы рассказывали о себе друг другу, высказывали свое мнение по тому или иному поводу, шутили, смеялись, дурачи-лись так, что прохожие в недоумении оборачивались на нас и только покачивали головой, а зачастую просто молча подолгу пристально смотрели в глаза друг другу. Если случалось, что мы долго не виделись, а тогда срок в один день казался целой вечностью, и мы встречались где – нибудь посреди поселка уже не играло роли на центральной улице мы или на маленькой тихой улочке она сразбегу широ-ко распахнув свои обьятия бросалась на меня, я ее ловил и мы не скрывая своих бурных проявлений самой искренней радости обнимаясь и целуясь кружили не-сколько минут пока наконец не приходила уверенность в том, что это не сон, что это на самом деле, что это мы, а не кто – нибудь другой. Иной раз наш безумный танец оканчивался падением и тогда понимая всю нелепость ситуации мы еще долго хохотали продолжая валятся на земле, как два свинтуса, прохожие преду-преждали нас о том, что нужно бы быть поосторожнее, но откуда им было знать, что я был предельно осторожен даже когда мы падали и дал бы скорее поломать свою руку или ногу лишь бы не причинить боли ей, некоторые шутили – мы отве-чали шутками в ответ, иные просто покачивали головой, и улыбались. Это был настоящий праздник душ, двух душ, знакомые смотрели, и я думаю завидовали, ни кто даже не мог предположить, что это безумство могло длится так долго, це-лых три с половиной года, зачастую мы завершали наш праздник душ безумным по распутству праздником плоти, и при этом были ненасытны, неутомимы и аб-солютно безумны.
Если случалась неприятность от которой Малышка горько плакала, было и такое, я целовал ее в глаза и выпивал все ее слезы, и когда она успокаивалась и глаза ее высыхали она ложила свою головку на мою грудь и мы подолгу сидели молча медленно покачиваясь, иногда ее это убаюкивало, а порой я тихо ей гово-рил: «У нас все будет хорошо», и у нас все было хорошо. Не знаю завидовал нам кто – нибудь или нет нам это было не интересно, единственное что нас интере-совало – это когда мы снова увидимся. Когда же у нас все было хорошо мы мечта-ли как дети, строили самые несбыточные планы и потом смеясь разрушали наши песчаные замки.
Как порох сгорает короткое лето, как долго, как долго дымится зима. Я хо-тел сказать закончилось первое лето нашей любви. Осенью нам обоим нужно бы-ло кроме работы с нищенской зарплатой еще и продолжать учиться, я днем ра-ботал – а вечером учился, и Малышка тоже, мало того она одновременно училась в двух институтах, но я в одном городе – а она в другом, и хотя между городами было то всего 30 – 40 километров. Моей зарплаты хватало только на дорогу до работы, и все. У нее же зарплата была и того меньше, а поэтому виделись мы только по выходным дням. Праздники праздновали вместе, горе переживали тоже вместе, но за три года не произошло ни одной сколько – нибудь серьезной ссоры. Все уже были готовы к благополучному завершению нашей истории, потому – что к концу третьего года Малышка защитилась в обоих институтах почти од-новременно и по одной из специальностей осталась в аспирантуре, а поэтому ее повысили и она стала вести занятия и получать больше, и время свободное поя-вилось, а мне оставалось всего один год, и … тогда наши проблемы решались все и одним махом.
Летом я ездил к Малышке в город и по нескольку дней жил у нее лаботрясом, а когда она освобождалась и приезжала к родителям – я забирал ее к себе и она несколько недель жила у меня.
Последнее лето ни чем не отличалось от остальных. Мы были все также рады друг другу и все также счастливы. Все также бесшабашное лето плавно и незаметно превратилось в бесконечную круговерть работа – учеба, а по выход-ным дням еще и прибавлялась дача.
Незаметно осень стала зимой. Мы отпраздновали Новый Год, этот Новый год для меня был абсолютно безрадостным. У меня началась горячая пора назы-ваемая сессией, потом преддипломная практика со сбором материала для дипло-ма, затем мне сменили тему диплома, я был в шоке.
На улице стоял уже апрель месяц. И вот тут я вспомнил, что у Малышки День Рождения. Что делать, нужно идти с повинной за столь долгую разлуку.
Прихожу поздравил чувствую суховатый тон – думаю наверное обижается, пытаюсь все представить в виде шутки, ну думаю получу хорошую взбучку, пови-нюсь и на том дело кончится. Ан нет, судьба мне приготовила такой сюрприз от которого я до сих пор не могу оправиться. Усадила она меня в кресло, спрашива-ет: «Где же ты был?».
«Сессия,», - говорю, - «была Малышка, потом преддипломная практика, тут мой компьютер сломался, и вдобавок ко всему тему диплома мне поменяли». В общем выложил все что случилось за несколько минут.
А Малышка и говорит: «И это еще не все, я долго ждала тебя, но больше не могу, замуж я выхожу», - вот здесь меня как аршинными гвоздями к креслу прико-лотили, но быстро собрался нельзя думаю показывать, свои слабости женщинам они этого не любят. Поздравил, поинтересовался кому это так повезло, не ста-ла она долго и пространно объяснятся, да и ни к чему это было, оба понимали, а особенно я, все думаю – это наша последняя встреча, а сам шучу – « Приглашай на свадьбу», говорю, а Малышка говорит – « Нет ты мне там не нужен, да и во-обще больше не приходи».
Да думаю – это все. Как ушел, как домой дошел не помню, долго у меня в ушах стоял наш последний разговор, до сих пор не могу забыть.
А через несколько недель у нее умер отец, хорошо кто – то из наших общих знакомых сказал мне об этом. Как ужаленный примчался. Стоит глаза заплакан-ные, полные слез и горя, ни когда ее такой не видел (не давал ей долго плакать). Как увидел ком к горлу подступил, сам чуть не разревелся, чувствую голос дро-жит, а она снова в слезы, успокоил как мог. Поговорили минут пять и разошлись не стал я оставаться, уж очень мне плохо было, я ее отца знал давно мы с ним в одном цехе работали виделись часто но знакомится не было у нас нужды.
К середине лета, еще до моей защиты, Малышка вышла замуж, и до сих пор живет и здравствует со своим мужем, и говорят не плохо, дай бог им здоровья и всякой радости в жизни, детей сколько захотят, безоблачного неба, и безбедной старости, достатка и счастья.
Больше я не видел моей Малышки, говорят она стала большим человеком с легкой руки мужа.
Я не виню, да просто не имею ни какого морального права винить ее в чем – бы то ни было, это ее жизнь и она вправе выбирать где, с кем, и как ей жить. Права старая поговорка «Есть – убил бы, Нет – купил бы», только сейчас поте-ряв ее навсегда я понимаю что я потерял, но не могу ни чего вернуть, не могу по-вернуть время вспять, вероятно ее терпению наступил конец, она устала ждать когда же я решусь на что – либо, а я хотел закончить учебу, мы совсем немного не дотянули до развязки, она наступила быстрее чем я предполагал, но и сейчас я ни кому не позволю плохо отзываться о ней, о моей Малышке, она так и оста-нется для меня до конца моих дней – моей Малышкой, потому – что больше я ни-когда не найду такой доброй, умной, мудрой, ласковой и нежной Малышки. Она единственная такая. Другой нет.
Думаю я слишком часто расстраивал и делал больно ей, но в глубине души зная ее я надеюсь – она простит меня за это.
Если бы мне лет пятнадцать назад расказали эту историю, я сказал бы что это сказка взятая из жизни голубей, а если бы мне сказали что такое случится со мною – я бы просто не поверил.

Где ты моя Малышка?

 Мне плохо без тебя.
Captain Blade 05/08/2003